Сезон помидоров, или Пари на урожай

Глава 38

Выдавив из себя это признание, с тревогой смотрю на соседку. Жду в качестве реакции беспокойство, сомнение, страх или даже поспешное, скомканное прощание.

Однако вместо того, чтобы испугаться, Марианна вдруг распахивает глаза в каком-то весёлом, почти детском восторге и заявляет голосом, звенящим от энтузиазма:

— Какая прелесть. Я о-бо-жаю неприятности! Вы не представляете, сколь скучна моя жизнь и как мне хочется разбавить её приключениями! Прошу вас, Клара, расскажите, что меня ждёт благодаря нашему дивному общению! О, я сгораю от любопытства!

Недоверчиво смотрю на баронессу, которая крепко и уверенно подхватывает меня под руку и увлекает в сторону дома.

Она смеётся надо мной?

Как можно жаждать неприятностей?

Ещё недавно говорила, что слишком стара для разборок, которые ей устроил Дэшфорд, а тут — словно сама напрашивается.

— У вас же есть племянник... — неуверенно начинаю. — Наверно, он скрашивает вам деревенский досуг? И большой дом. Там столько хлопот. Слуг организовать, быт наладить — это непросто. Вероятно, вы поселились вдали от людей в поисках покоя?

— Увы… мой быт давно налажен, слуги до безобразия скучно исполнительны. А насчёт племянника… — соседка вздыхает и огорчённо машет рукой. — Сестра на днях забрала его, решив, что он достаточно окреп. Нет, он, конечно, и правда окреп, но… Сами понимаете. Теперь мне решительно нечем занять себя в Чёрных Песках. Если вы подбросите мне интересную проблему, я буду вам крайне признательна.

Быстро моргаю. Наверно, у меня сейчас глаза — как пять копеек.

Признательна она будет за проблему?

Сомневаюсь.

Она храбрится, потому что не понимает масштаба грозящей катастрофы.

— Простите, — говорю несмело, — но я вынуждена задать вам один нескромный вопрос.

Останавливаюсь. Заглядываю Марианне в глаза, чтобы подчеркнуть серьёзность момента, и даже беру её за руки.

— Скажите… у вас и правда муж погиб, и ребёнок… не выжил?

— Откуда вам это известно? — баронесса вся подбирается. — Не припоминаю, чтобы я об этом рассказывала.

В глазах мелькает опасный огонёк, а в голосе звякает сталь. На лице — больше ни следа улыбки. Теперь-то я ясно вижу: она вовсе не та беззащитная лань, какой казалась. Хотя, может, и лань… Только умеющая при случае превращаться в тигрицу.

— У меня есть определённая договорённость с лордом Дэшфордом по поводу участка, — со вздохом признаю я. — Не буду разглашать подробности, скажу лишь одно: графу невыгодно, чтобы мне помогали. Когда ему стало известно о вашей поддержке, он намекнул на возможный скандал в газетах, если я продолжу принимать вашу помощь. Вы были добры ко мне, — развожу руками. — Я не хочу вам зла.

— Благодарю вас за откровенность, дорогая, — задумчиво произносит баронесса. — Боюсь, лорд Дэшфорд был не в себе, когда позволил себе подобное высказывание.

С сомнением качаю головой. Нет уж. Я бы не стала списывать его коварство и подлость на вспыльчивость. Это не первый раз, когда он осознанно выбирает путь законченного эгоиста.

Как там говорят?

Один раз поступил неправильно — это ошибка. Два — уже тенденция. А три — черта характера.

Но стоит ли углубляться? Может, у местных аристократов считается правилом хорошего тона — не обсуждать друг друга за спиной? Или... Что, если это у Марианны такой способ мягко самоустраниться?

Я ещё не решила, что думать, как вдруг собеседница продолжает:

— Видите ли, только глупые люди плюют против ветра. А он не произвёл на меня впечатление глупца.

Она улыбается и снова становится беззаботной.

— Так что прошу вас, не принимайте близко к сердцу. Мужчины порой говорят в запале то, о чём потом жалеют... Лучше скажите: вы ведь не забыли про званый ужин? Имейте в виду, я уже заказала самого модного повара из столицы и даже придумала меню.

— Да, но…

Я внезапно замолкаю. Какое-то неясное чувство тревоги не даёт мне подтвердить обещание. Судя по всему, Дэшфорд любит разнюхивать обо мне информацию, а потом резко реагировать, если что-то не по нраву. Не хотелось бы провоцировать очередной скандал.

Стоп...

Выдыхаю, ошеломлённая.

Под пытливым взглядом Марианны вдруг осознаю то, о чём раньше не задумывалась: в своей социальной жизни я начала ориентироваться на абьюзера. Незаметно для себя я уже живу со страхом перед мужчиной.

И это — настоящий кошмар.

Хмурюсь, но баронесса трактует мою мимику по-своему.

— Уверяю вас, мода не всегда бывает абсурдной. Господин Фердинан отлично готовит. Я лично пробовала его стряпню. Уверена, вам понравится, Клара.

— Я приду, — заявляю решительно. — Обещаю.

— Вот и прекрасно, — с мягкой загадочной улыбкой произносит баронесса. — Ведь я возлагаю большие надежды на этот скромный ужин.