Сладкий грех. Искупление

Пролог

Слэйн

— Теперь тебе достаточно, придурок?

Я зажмурился от боли, забившись в угол мужского туалета в школе. Вокруг меня стояли старшие мальчики. Они плевали в меня, побили меня и смеялись надо мной. Меня не оставили в покое, а мне так стыдно за то, что я это я. Меня опозорили перед всей школой. Вместо того чтобы получить на сцене медаль за победу в многочисленных олимпиадах и благодарность, я получил отвратительное и унижающее меня видео с самим же собой. И они смеялись. Тыкали в меня пальцами и толкали, не позволяя даже сбежать из актового зала. Они нашли смешным то, как я ем и играю с едой, и кричали гадости мне в лицо.

Я вытер слёзы и выбросил подарки, которые подготовил для своих одноклассников. Я старательно собирал травы в мешочки, чтобы подарить им на память, но они не заслужили моих подарков. Они смеялись надо мной, а я был дружелюбным. Я остался последним в школе. Мне пришлось спрятаться, чтобы больше никто не ударил меня. Мне было неприятно и больно выходить из туалета, поэтому я сидел там до позднего вечера, пока не пришёл уборщик.

Я не люблю драться. Хотя отец настаивал на этом, но я ненавижу ходить на занятия по борьбе. Я не применяю силу к людям. Это же люди. Зачем быть такими жестокими? Я никогда не понимал, что хорошего в драках. Это слабость. Мы же люди, а не животные.

Я вошёл в тихий и холодный дом и грустно вздохнул. Все называют его замком, но для меня это клетка безразличия и злости. Меня не любили. Сначала я думал, что мне так кажется, и просто мои родители всегда были очень заняты. Они богаты и постоянно ходят на приёмы. У них слишком много дел, чтобы уделять мне время, поэтому они наняли для меня личных учителей. У меня не было много свободного времени, чтобы играть. Вместо этого, было плотное расписание внеклассных занятий. К сожалению, борьба там тоже была, поэтому я не любил эти дни. Я с радостью шёл на информатику, математику и литературу, но не на борьбу. Я специально дрался плохо, чтобы тренер не решил выставить меня на соревнования. Я умел драться, но не понимал зачем это мне. И пока я занимался, мои родители работали. Но у них не было для меня времени, даже когда они находились дома. Когда я входил в гостиную, в которой сидели мои родители, они сразу же уходили оттуда или отправляли меня спать. Они даже редко смотрели на меня. И я понял, что не нужен им. Родители меня не любят и считают, что я не должен был родиться. Только дедушка проявлял ко мне интерес. Он часто приезжал и спрашивал, как у меня дела, что мне нравится в школе, чем я увлекаюсь.

— Пап, — я постучался в кабинет отца. По этикету мне нельзя входить в него. Мне нельзя даже стучаться в дверь. Я должен был послать дворецкого с просьбой принять меня, но сегодня мне очень нужен был папа.

Я долго ждал под дверью его разрешения войти. Наконец-то, он открыл дверь и был очень зол на меня. Неужели, он уже знал про то, что случилось в школе?

— Что тебе, Слэйн? Я занят.

Я зажмурился от боли в груди из-за его холодного тона. В последнее время я чувствую её всё чаще и чаще. Сегодня она меня покусала.

— Я… вот… сделал для тебя.

Я протянул ему машинку, которую сам сконструировал и собрал мотор к ней. Улыбнулся ему, надеясь, что он уделит мне время. Я бы хотел сегодня поиграть с ним в машинки. Мы никогда не играем с ним. Мы даже не разговариваем.

— У меня нет времени на твои глупости! Иди к себе в комнату! Не мешай мне! Ты только и делаешь, что мешаешь мне! Свали с моих глаз! — Он схватил машинку из моих рук и швырнул её в стену. Я всхлипнул от обиды, когда она разбилась. Я же старался для нас с ним. Я часто слышал, как мальчики в школе хвалились тем, как проводили время вместе со своими отцами. Они рассказывали, где были и сколько интересного увидели вместе с ними. И мне сегодня был нужен мой отец. Он очень был мне нужен.

— Пап, пожалуйста…

— Убирайся отсюда, Слэйн. Пошёл вон. Мелкий ублюдок!

Отец, схватив меня за шкирку, толкнул так сильно, что я упал и ударился всем телом. От боли у меня выступили слёзы. Сегодня мальчики оставили на моём теле много синяков, и сейчас они болят ещё сильнее.

Отец хлопнул дверью, оставив меня одного лежать на полу. Я смотрел на закрытую дверь и тихо плакал.

— Пап, ты мне нужен. Пожалуйста, полюби меня. Я буду хорошим. Я клянусь. Пожалуйста, папа, мне больно, — прошептал я. Но папа меня не услышал. Он никак не отреагировал на то, что со мной сегодня сделали. Он ненавидел меня.

Собрал обломки машинки, печально подумав о том, что я вложил в неё очень много своих новых умений, которые получил на уроках. Но папа этого не оценил. Может быть, мама обняла бы меня? Мама же может обнять меня.

Я спрятал сломанную машинку в своей комнате, чтобы починить, и пошёл искать маму. Её часто не бывало дома. Иногда я чувствовал в коридорах аромат выпечки. Это от неё пахло, значит, мама была дома и находилась в своей комнате. Но мне туда нельзя было входить. Мне и к ней на работу нельзя ездить, а я бы хотел пойти в кафе и увидеть, что это такое. Я не знаю, что такое кафе. Я там никогда не был. Я всегда на занятиях или здесь. Мне нельзя выходить из дома без причины. Меня не берут в кафе, но родители туда ходят. Я часто подслушиваю их, они смеются и мечтают об отпуске без меня. Я с ними никуда не летал. Мне не разрешают. Мне ничего не разрешают. Я должен всегда сидеть в своей комнате и молчать. Со мной даже никто не обедает и не завтракает. Я всегда один.

Я не нашёл маму, поэтому мне пришлось вернуться в свою комнату и читать книги, в которых мамы любят своих детей. Я не мог спать, потому что постоянно слышал смех ребят и чувствовал, как меня бьют за то, что я подарил открытку Дарине. Я сам её нарисовал, но меня за это побили и сказали, что я извращенец. Меня всегда оскорбляют. Папа думает, что я не слышу, но он называет меня ублюдком, сукиным сыном и жалеет, что я родился. Мама только молчит. В школе меня тоже оскорбляют, но я всегда думал, что это потому, что мои друзья немного застенчивы и боятся моих глаз. Они часто говорят о цвете моих глаз и из-за них называют меня зомби или трупом. Со мной никто не дружил, но я не терял надежды найти друга. Сегодня я больше не хочу искать друзей. Они тоже меня ненавидят.

Я не любил смотреть на своё отражение в зеркале, потому что мне оно не нравилось. Я не был виноват в том, что мне достались глаза дедушки. У него они были просто серыми, а у меня странного цвета. Я искал в них разные оттенки и записывал их. Иногда меня это веселило, а иногда печалило, ведь зачастую, кроме светло-серого, белого и грязного чёрного цвета, я больше ничего не видел. Я всегда старался улыбаться сам себе и разговаривать сам с собой, потому что никто этого больше не делал. Сейчас мне страшно улыбаться. Ребята в школе называли меня психом, извращенцем и развратником. Но когда они кричали мне вслед, чтобы я вернулся в гроб, ведь трупам место именного там, то мне было обидно.

Я долго смотрел на своё отражение в зеркале и не увидел рядом с собой никого, кто бы мог сказать мне, что я живой. Мне показалось, что я выдумал для себя всё, что меня окружает. И я возненавидел себя. Я был виноват в том, что родители меня не любили. Был виноват в том, что меня избили и унизили. Я был виноват во всём. Только я.

Я ударил кулаком в зеркало, а потом ещё раз и ещё, потому что мне понравилось, что оно начало трескаться. Оно издавало такой же звук, какой был внутри меня. Вся моя рука была в крови, а зеркало разбито. Я слизывал кровь, надеясь, что она быстро остановится, ведь в книгах именно так и советовали. Но потом я просто смотрел на то, как кровь течёт по моей руке, и мне стало очень больно. Что я сделал не так? За что меня ненавидели все вокруг?

— Слэйн, мой любимый мальчик.

Я обернулся, когда дедушка позвал меня. Я делал задание по математике и не услышал, что он пришёл. Я подошёл к нему, отложив книгу, и поклонился.

— Добрый день, сэр Нолан.

— А что с твоим настроением? Где же твоя улыбка для меня? — Он наклонился ко мне и потрепал меня по волосам.

Неделю меня игнорировали все. Родители уехали отдыхать на море, вместе с моей сестрой. Туда, где тепло, а меня не взяли. Я проснулся один во всём замке. Мне написали правила пребывания здесь и бросили одного на всё лето заниматься с учителями. И вот сегодня приехал дедушка. Я должен был радоваться, но не мог. Моя рука болела, и мне пришлось носить перчатки. Хотя никому не было до этого дела. Никто не обращал на меня внимания.

— Слэйн, мужчины не плачут. Ты что это задумал? — Дедушка грозно посмотрел на меня.

— Мне больно… меня никто не любит. Я никому не нужен, — прошептал я.

— Что за ерунду ты несёшь, Слэйн? Откуда такие девчачьи потребности? Ты не должен искать любви и нуждаться в людях. Ты такой же, как я, одинокий зверь. Зверям нужны люди только для питания, и всё.

— Тогда почему мне больно? Мне очень больно, и я разбил зеркало. Я хочу, чтобы меня уважали и любили. А надо мной все смеются. Я странный. Они обзывают меня и называют трупом. Они… избили меня. — Приподняв футболку, я показывал дедушке синяки на своём теле, а потом порезы на руке.

— Так-так-так, ничего, мальчик мой. Ничего. Посмотри на меня.

Я поднял голову и увидел уверенность и силу в его глазах. Они такого же цвета, как и у меня, но дедушку все уважают. Его даже папа боится. Я хочу быть таким, как он, и не испытывать боль.

— Я помогу тебе, Слэйн. Для этого я и приехал сюда. Мы проведём каникулы вместе и поедем в Лондон. Хочешь в Лондон?

— Хочу, — кивнул я.

— Хорошо, тогда пошли со мной. Больше никто не ударит тебя и не причинит тебе боль. Они будут любить тебя, а ты их убивать. Поверь мне, Слэйн, я знаю, что ты особенный ребёнок, и я помогу тебе стать сильнее. Ты же хочешь, чтобы они прекратили смеяться над тобой?

— Да. Я хочу дружить с ними, а они со мной не дружат.

— Тебе не нужны друзья, Слэйн. Тебе нужен только я. Я твой друг. Я всегда буду твоим другом. Ты мне веришь?

— Да, дедушка.

— С этого момента называй меня папой.

— Но у меня есть папа.

— Разве он тебя любит, Слэйн?

— Нет… он разбил мою машинку, а я её сам собрал.

— Вот, я буду тебя любить, и мы вместе создадим больше, чем просто машинку. Мы создадим большую машину.

— Мне нравится это, дедушка. — Я захотел улыбнуться ему, но мои губы не захотели этого. В моей голове постоянно звучали смех и оскорбления. Они не давали мне спать. Я ненавижу себя.

Дедушка протянул мне руку. Он повёл меня прочь из этого холодного места. Мне нравилось находиться рядом с ним. С дедушкой всегда интересно. Он придумывал для меня головоломки, а я разгадывал их. Последний раз мы играли в следователя. Я был следователем, а он плохим парнем. Он рассказывал мне о своём преступлении, а я должен был угадать правда это или ложь. Я угадал и нашёл жертву, которую он понарошку убил. Дедушка заботился обо мне и никогда не ломал мои машинки. Он даже показал мне, как водить настоящую машину. И я буду водить машины, когда вырасту. Мне нравятся машины. И мне очень нравится кататься на них. Дедушка часто катал меня.

— Слэйн, сейчас я сделаю тебе укол. Это витамины, которые нужны твоему организму. Хорошо? Ты же не будешь плакать, как девчонка?

Я со страхом посмотрел на иглу в его руках. Я не любил ходить в больницу. Меня пугали иглы, но дедушка не любил, когда я чего-то боялся.

— Нет. Я плакать не буду. Я мужчина, — ответил ему.

Он улыбнулся мне и проколол мою кожу. Я зажмурился от боли, но потом всё закончилось. Дедушка растёр место укола и поцеловал его.

— Теперь посиди пару минут, а затем делай всё, что хочешь здесь. Если ты хочешь ломать мебель, ломай, Слэйн. Захочешь прыгать на диване, прыгай. Здесь ты хозяин, мальчик мой. Это всё принадлежит тебе, и ты должен почувствовать свою власть. Ты управляешь этим миром, а не он тобой. Ты имеешь право причинять боль людям.

— Зачем мне делать людям больно? Это ведь плохо, — нахмурившись, непонимающе спросил я.

— Чтобы защитить себя, Слэйн. Если ты позволишь зверю подойти ближе, то он укусит тебя. Поэтому ты должен напасть первым. Понял меня?

— Да.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, только спать хочу. Мы можем пойти спать?

— Нет, ещё очень рано. Но я позволю тебе немного полежать.

Он повёл меня по длинному коридору. Я так хотел спать, хотя проснулся совсем недавно. У меня слипались глаза, но дедушке не понравится, если я поведу себя невежливо и усну на месте.

Дедушка привёл меня в незнакомую комнату. У меня было мутное зрение, и я не смог рассмотреть свои новые игрушки. Он обещал мне их купить. Наверное, это наша новая игра. Дедушка уложил меня на что-то очень твёрдое, и я зевнул.

— Запомни, Слэйн, ты должен выжить. Это твоя задача. Обратись к животным инстинктам, которые находятся внутри тебя. Если ты не сможешь защитить себя, то ты умрёшь. Ты же не хочешь умирать, сынок?

— Нет… я хочу жить и отомстить Кавану. Он побил меня, — зевнув ещё раз, пробормотал я.

— Хорошо. Это хорошее желание. Но чтобы отомстить ему, ты должен быть сильным. Я научу тебя быть сильным, Слэйн. Ты откроешь в себе животное. Моё личное оружие…

Сон моментально сморил меня. Всё моё тело было мягким и неповоротливым. Я хотел проснуться, но не мог. Я слышал музыку. Красивую и громкую. Дедушка любил слушать классическую музыку, и мы часто ходили с ним в филармонию. И я узнал Моцарта, но раньше эту мелодию я ещё не слышал. Она меня начала пугать. Пугать до смерти. Мне хотелось открыть глаза, но я не мог. Они не слушались меня. А потом мою спину пронзила боль. Я закричал, получив ещё один удар по ступням.

— Мы будем учиться вести себя тихо, сынок. Боль — это лишь один из способов выживания. Если сумеешь преодолеть физическую боль, ты сможешь больше ничего не бояться.

Удары сыпались на меня. Я не мог не кричать. Я орал громко, пока снова не стало темно в моей голове. Когда я открыл глаза, то увидел слабый свет над собой и каменные стены, от которых исходил очень плохой запах. Я заскулил от боли в своём теле. Я был абсолютно голый и лежал на ледяном полу. Меня трясло от холода и боли.

— Терпи, сынок. Терпи. Чем раньше ты перетерпишь боль, тем дальше тебе будет легче выживать. Терпи, — стальной голос деда напугал меня ещё сильнее. Я заплакал. Меня никто так и не полюбил. Меня никогда и никто не любил. Родители забыли обо мне. А дедушка предал меня. Он побил меня из-за того, что я был добрым к людям и опорочил честь семьи тем видео в школе. Он не простил меня и наказал. Но боль от предательства была куда сильнее, чем физическая. Она причиняла боль моей голове, как будто жила внутри моих мозгов.

Я открыл глаза, когда услышал рычание. Я не знал, где нахожусь, потому что комнат в дедушкином поместье было очень много, а это точно была не комната. Сырая и каменная темница, как в сказках про злодеев.

— Дедушка, помоги мне, — прошептал я, снова услышав рычание.

— Хочешь жить — убивай, Слэйн, — раздался откуда-то издалека голос дедушки. Через некоторое время я увидел его. Он, держа за поводок, вёл ко мне огромную собаку, больше похожую на волка. Дикого, страшного серого волка.

— Вот кем ты должен стать. Посмотри на него. Он боится. — Присев на корточки, дедушка потянул животное к себе. На морду волка был одет намордник, но даже он не мог лишить его возможности рычать. Его слюни капали на пол, а я прижался к стене. Мне было жутко страшно. Я даже описался, отчего дедушка рассмеялся.

— Ты слабый, Слэйн. Тебя сделали слабым. Ты не можешь разочаровать меня. Теперь это твой друг. Твой лучший друг, Слэйн. И я предлагаю тебе новую игру.

Дедушка привязал волка очень близко ко мне, а потом он одел на мою ногу металлический браслет с цепью, за которую приковывал меня к стене.

— Друг напротив друга. Игра заключается в следующем. Мы будем изучать повадки диких животных. Я хочу, чтобы ты наблюдал за ним и стал им, Слэйн. Приручи дикое животное, Слэйн. Это твоё задание на лето. Стань ему сначала другом, а потом врагом. Руководи его желаниями. Управляй его злостью, и тогда у тебя в руках будет целый мир. Ты у меня умный мальчик, но немного трусливый и испорченный дерьмом вроде веры в добро. Нет добра, Слэйн. Есть ублюдки, которые хотят причинить тебе боль. Сейчас ты этот волк. Глянь на него. Ну же, — дедушка схватил меня за голову и заставил посмотреть на животное. Волк пытался вырвать цепь из стены и разорвать меня. Он прыгал и карябал острыми ногтями пол.

— Ему страшно, Слэйн. Вот так ведут себя и люди, когда видят меня. Они начинают драться со мной. И что бы ты сделал, будь на моём месте?

— Отпустил бы его. Ему же больно, — прошептал я. Дедушка ударил меня по щеке, и я упал на каменный пол. Я больно ударился головой и почувствовал кровь во рту. Волк тоже её почувствовал и стал бешеным. Он рвался убить меня, а я скулил, забившись в угол.

— Ищи правильный ответ на мой вопрос и изучай своего нового друга. Если ты хорошо выполнишь это задание, то я тебя поощрю. Я подарю тебе всё, что ты захочешь. Хотя бы ты, Слэйн, не разочаруй меня.