Сладкий грех. Искупление

Глава 14

В одну секунду я стояла, словно поражённая громом, и осознавала, что Дарина не соврала, и у неё была назначена встреча со Слэйном. А в другую я уже оказываюсь в незнакомой комнате и вырываюсь из рук Слэйна, который крепким захватом со спины удерживает меня на месте.

Я не уловила тот момент, что произошло между этими событиями. Пропустила его из-за сильной и острой боли от правды, сказанной мне в лицо Дариной.

— Не прикасайся ко мне! — кричу, выгибаясь в руках Слэйна. Сейчас каждое его прикосновение сжигает мою кожу. Шрамы, синяки, раны и ссадины зудят с такой силой, что приводят меня в безумное состояние помешанной.

— Отпусти меня! Не трогай! Не смей! — воплю, наступая Слэйну на ногу каблуком, но ему не больно. Он ничего не чувствует, а только применяет силу, блокируя моё тело. Я кручусь в его руках, и он молча повторяет каждое моё движение в сторону, назад и вперёд.

Злость, боль, ярость и разочарование постигают меня моментально. Я не могу контролировать эти дикие чувства, они вылетают из моего рта вместе с криком.

Слэйн расслабляет руки, и я вырываюсь. Путаюсь в своих ногах и падаю на софу, накрытую тканью. Пыль бьёт мне в лицо, и я кашляю, часто дыша. Но я быстро беру себя в руки и бросаю злой взгляд на Слэйна.

— Не смей приближаться ко мне, — рычу, выставляя палец, и отодвигаюсь дальше. Встаю, ударяясь бедром о мраморное основание софы, но не замечаю этого. Мне больно. Мне слишком больно, чтобы обращать сейчас внимание на физическую боль.

Смотрю в глаза Слэйна. Мне больно. Мне чертовски больно понимать, что меня держат за дуру. Я столько всего отдала ему. Столько для него сделала, а в ответ получила очередное предательство. Не хочу верить, но факты налицо.

— Мне жаль, что я потратила своё время на тебя. На того, кто постоянно предаёт меня. Ты ни хрена в этом мире не стоишь. Козёл. Ненавижу всех вас. Ненавижу и желаю вам сдохнуть. Каждому из вас. Я не игрушка. И мне насрать на ваши проблемы и чувства. Идите на хрен. С меня хватит вашего цирка. Я прощаюсь с вами. С меня довольно. — Взмахиваю рукой, выставляя её вперёд.

Слэйн не двигается. В темноте комнаты при слабом падающем свете с улицы я вижу только ледяную статую в его лице.

— Снова нарушила своё обещание. Я предупреждал, — равнодушно говорит он.

— Я нарушила? Я? Да пошёл ты в задницу! Это ты… всё ты и они. Ты их предводитель. Ты! — Яростно тычу в него пальцем. Он делает шаг ко мне.

— Не пачкай меня своими прикосновениями. Не пачкай мою душу и моё сердце. Мою кожу и моё сознание. Не прикасайся ко мне, — шиплю я, оббегая кресло, и встаю за ним, как за защитной стеной.

— Я едва держу себя в руках, поэтому тебе лучше объяснить мне причину твоего поведения и нападения на Дарину, — бесстрастно произносит Слэйн.

— Если ты думал, что я буду твоей половой тряпкой, об которую ты будешь вытирать ноги, то ты ошибся. Ты обманывал меня. Ты снова это сделал. Ты бросил меня. Я не намерена терпеть насмешки над собой. И ты это разрешил им. Ты. Ты не защитил меня, как обещал. Ты ублюдок и не стоишь моих переживаний. Убивай и продолжай играть в сильного злодея, пусть эта сука тебе вылизывает задницу, ведь тебе это так нравится. Тебе меня больше не унизить, — с вызовом говорю я.

Слэйн прикрывает глаза, и я вижу, как желваки танцуют на его лице.

— Ты не понимаешь, как мне больно? Не понимаешь? — хриплым голосом спрашиваю его.

— Нет. Я не вижу причин, Энрика, чтобы ты вела себя таким образом. Поэтому я требую объяснений от тебя.

— Не видишь? Хорошо. Объяснения тебе нужны. Ты обманул меня. Вот в чём причина. Дарина жива. Жива она! — выкрикиваю я.

— Да, я в курсе. И ты тоже знала об этом.

— Она жива, мать твою! Они все живы, и у них всё хорошо! А я? Посмотри на меня! Что вы со мной сделали? И вам никому не стыдно. Ни одному из вас. Вы играли со мной, смеялись у меня за спиной и продолжаете это делать. Вы изводили меня и плюнули мне в лицо. Ты это сделал со мной. Ты. Вам всё равно на то, что я чувствую. Думаешь, я не винила себя в том, что Дарину, по вашим словам, убили? Я каждый день винила себя. Каждый чёртов день. А всё это было фальшью. И не нужно сейчас бросать в меня обвинения, что я сама виновата. Нет, я не трогала вас. Я не думала о вас, а вы распланировали мою боль, моё унижение, падение и разрушение. Ты распланировал и наслаждался моей болью. Ты, — я всхлипываю, теряя силу, чтобы быть сильной.

— Я отгоняла от себя эти мысли. Отгоняла и противилась им. Я защищала себя от боли осознания того, что никто из вас не пострадал так, как я. Никто. Вы просто взяли себе игрушку и бросали её друг другу, а потом обсуждали всё это и смеялись. Ты им это разрешил. Ты разрешил этой суке плевать мне в лицо. И ты ожидаешь, что я смирюсь с этим? Нет. Я не собираюсь мириться с наглостью и жестокостью по отношению ко мне. С этим дерьмом, в котором вы меня валяете. Я ненавижу тебя сейчас. Я так ненавижу тебя за то, что ты заставил меня хотеть помогать тебе и любить тебя. Я не половая тряпка, Слэйн! Я живая! — Ударяю себя в грудь и жмурюсь до боли, чтобы не позволить себе плакать.

— Никто из вас не извинился. Никто. А я извинялась постоянно. Я искренне винила себя во всём этом, а ведь не была виновата. Я невиновна, а вы все виновны. Это вас нужно судить, а не меня. Вас. Вы эгоистичные твари. Она смеялась мне в лицо. Дарина смеялась и рассказывала, как ты с ней развлекался, пока я металась из угла в угол и искала варианты, чтобы защитить тебя. Весело вам, да? Весело. А мне вот больно. Ты этого хотел? Моей боли? Подавись ей. Надеюсь, что теперь тебе достаточно моей боли. Я больше не хочу знать ни тебя, ни их. Никого не хочу знать. Я хочу уйти и забыть о вас. Я хочу жить, чёрт возьми, а не терпеть насмешки и видеть, как меня считают глупой дурой! Хватит с меня этого дерьма! Хватит! — Руками цепляюсь за кресло и опускаю голову.

— Больше не могу так. Не могу. Мне больно знать, что все мои воспоминания были игрой. Твоей игрой. Все эти люди наслаждались моими ранами, побоями и лишениями. Я всю жизнь теряю любимых людей. Меня насилуют, бьют, швыряют, как шавку. Но я достойна большего. Я достойна уважения, но меня никто не уважает. Это я помогаю тебе. Я, чёрт возьми, а в ответ получаю лишь унижение за унижением. Они веселятся, наблюдая за тем, как ты играешь со мной. Играешь, вот в чём причина моей боли. Ты не любишь меня. Тебе всё равно на меня. Ты используешь меня так, как тебе выгодно. Ты даже во мне живого человека не видишь. Ты виноват во всём. Ты. И если бы я была важна для тебя, то ты бы защитил меня и никому не дал бы причинить мне боль, как обещал. А ты снова врал, Слэйн. И я не могу тебе больше верить. Я не в силах так жить дальше. Я сдаюсь. У меня нет причин, чтобы жить дальше. Нет их. Я устала от всего, что делают со мной без моего ведома. Устала быть дерьмом для всех с твоего разрешения. Ты разрешил им унижать меня. Вот в чём причина того, что я не могу сдержать обещание. Дело в тебе, а не в них. Я бы могла выдержать всё, если бы была уверена в том, что ты уважаешь меня и ценишь, как женщину. Но я этого не вижу. Ты только трахаешь меня, как шлюху, вот и всё. А это меня не устраивает, — я замолкаю и перевожу дыхание.

Сказать вслух свои страхи довольно сложно, но я это сделала. Я бегала от прошлого, исключила факт предательства Слэйна и искренне пыталась любить его, но прошлое настигло меня самым паршивым образом. Это не даёт мне дышать и снова верить ему. О каком будущем можно говорить, если я никогда не смогу иметь достаточно аргументов, чтобы защищаться от насмешек? Они уже поставили на мне клеймо вещи. Отношение, которое позволил им Слэйн в мою сторону, меня глубоко ранит.

— Ты ещё жива, Энрика, — после долгой паузы говорит он.

Горько усмехаюсь, ведь он ни черта не понял.

— Знаешь, при таком раскладе я бы выбрала смерть, — отвечаю ему, поднимая взгляд на его лицо. — Я всё потеряла. Мне больше не за что бороться. Даже тебя нет рядом со мной. Всё это чёртова иллюзия. Я обманываю себя, но жить постоянно во лжи невозможно. Дарина открыла мне глаза на правду. Она ударила по тем ранам, которые никогда не заживут внутри меня. Хотя что тебе может быть известно об этих ранах, когда тебе наплевать на всех и всё, правда?

— Что ты хочешь от меня? Что я должен сделать, чтобы ты прекратила нести чушь, Энрика? — злобно цедит он.

— Я больше ничего не хочу от тебя. Ничего. Я хочу, чтобы ты исчез, как и все остальные. Хочу сдохнуть, чтобы боль прекратилась в моём сердце. Сдохнуть от отчаяния и невозможности ответить на равных тем, кто считает, что им позволено валять меня в грязи. А позволил им ты.

— Энрика, я не могу изменить прошлое. Да, они помогали мне, но я не давал им разрешения унижать тебя. Они лишь пешки в моей игре.

— А они в курсе? Нет. Они считают себя дамками, Слэйн. Они причиняют мне боль и унижают меня. И ты собирался встретиться с Дариной, с твоей первой любовью. Она шла к тебе на встречу, и это правда. Ты простил её, снова принял и дал ей сотню шансов, а мне не дал ни одного. Я не унижала тебя так, как сделала это она. Я не ломала тебя. Это ты меня сломал. Это не ревность, а чувство собственного достоинства, которое ты извалял в грязи и не только ты, но и они тоже. Я не смогу сдержать ни одного обещания, данного тебе, потому что не вижу смысла терпеть оскорбления, унижения, побои и раны на своём теле. Нет причин, чтобы я боролась за тебя или за себя. Ты всё убил. Ты не умеешь заботиться о людях. Ты даже о себе не умеешь заботиться, так о чём ещё можно с тобой говорить? С меня довольно. Я хочу уйти и уйду, ты меня не остановишь. Это конец для меня. Между нами всё кончено. — Отталкиваюсь от кресла и направляюсь к двери.

— Ты делаешь глупость. Ты знаешь, что, если уйдёшь, это спровоцирует меня убить тебя, Энрика, — летит мне в спину.

Хмыкаю и бросаю на Слэйна горький взгляд.

— Думаешь, меня это волнует? Нет. Это тебе нужно, чтобы я была рядом, а не мне. Тебе это нужно, слышишь? Я не хочу этого. Больше не страшно быть убитой и разорванной тобой. Ты это уже со мной сделал. Вряд ли ты сможешь причинить мне боль сильнее той, что я чувствую сейчас. Ты победил, злодей, радуйся, упивайся победой, а я лучше буду мёртвой, чем знать, что ничего для тебя не значу, и все твои слова ложь. Ты лживый ублюдок, Слэйн. Ты врёшь и себе, и мне. Между нами ничего быть не может, потому что никогда люди, которые играли со мной, не будут видеть во мне живого человека, как и ты. Поэтому мне плевать, что спровоцирует мой уход от тебя. Я умру свободной и с чувством гордости за то, что не позволила тебе сделать из меня вещь. Желаю удачи, злодей, искренне любить тебя никто не будет. Никто не полюбит тебя так, как я. Но ты и дальше пытайся искать любовь и чувства, ведь Дарина готова подарить тебе лживую любовь. Ты только этого и достоин. Честности ты не заслужил.

Распахиваю дверь и делаю шаг, слыша за спиной рычание Слэйна. Мне плевать. Я слишком оскорблена и переживаю эмоции, с которыми не справилась до сих пор. Ведь часть моей истории со Слэйном — одна ложь. Просто ложь, которая имеет огромную силу на меня. Я хотела верить, что где-то внутри него живёт тот самый Слэйн, который успокаивал и оберегал меня. Нет его и никогда не было.

— Остановись, я приказываю тебе, — шипит он, направляясь за мной.

Специально игнорирую его и выхожу в коридор, где сразу же сталкиваюсь с Каваном.

— Даже не думай мне что-то говорить сейчас, иначе убью, — злобно говорю ему и обхожу.

— Энрика, чёрт возьми!

Слэйн вылетает за мной, Каван моментально хватает меня за руку и дёргает в сторону Слэйна, не позволяя мне сбежать.

— Если прикоснёшься ко мне, я заору и закачу самый страшный скандал в твоей жизни. Тебе придётся убить меня на месте, и пусть все увидят, какой ты на самом деле, — предупреждаю Слэйна ледяным тоном, не оборачиваясь к нему.

— Она сломала нос Дарине, — обращается Каван к Слэйну. Я стою между ними и не могу сбежать, меня попросту поймают, но могу отвечать за себя.

— И жаль, что не сломала позвоночник. Заткнись, Каван, — взмахом руки останавливаю его возмущения. — Заткнись, тебе я не давала право говорить и что-то высказывать мне. Я отомстила и буду мстить дальше. Я буду мстить так долго, пока каждый из вас не взвоет. Клянусь, что с этого момента я стану вашим врагом.

— Энрика, это тебе лучше закрыть рот. Ты делаешь хуже самой себе, — произносит Каван.

— Правда? И что же это? Смерть? Да, пфф, плевать. Насрать, ясно? Вам плевать на меня, мне плевать на всех вас. С меня достаточно ваших интриг и игр. С меня хватит. Вы обращаетесь со мной, как с вещью и бесчувственной шлюхой. Но шлюха здесь только твоя сестра, и я убью её. Я… — дёргаюсь в сторону Кавана, но Слэйн хватает меня за локти.

— Я убью её. Убью всех вас за то, что вы сделали со мной. Бойтесь спать теперь, потому что я стану вашим кошмаром. Я не остановлюсь. Я урою всех вас. Особенно тех, кто смеялся мне в лицо. И последним будешь ты, — выплёвываю я, поворачивая голову к Слэйну.

— Энрика, прошу, остановись. Остановись, мать твою. Остановись, — пальцы Слэйна всё сильнее и сильнее сжимают мои локти, причиняя боль.

— Нет. Я не остановлюсь. Ты не остановил весь этот ужас. Ты не остановил их от причинения боли мне. Ты ничего не сделал для меня. И я не буду больше ничего делать для тебя. Моя любовь к тебе сдохла прямо сейчас. Я не люблю тебя и больше не буду бороться за тебя, потому что ты никогда не боролся за меня. Ты только делаешь мне больно. Каждую чёртову секунду ты делаешь мне больно! Больно! Мне больно! Ты думаешь, что знаешь о боли всё? Ни черта! Ты ничего не знаешь! Ты не человек! Ты не мужчина! Мужчины защищают тех, кто им важен!

— Энрика, — шепчет Каван, но я не слышу его. Мне слишком больно, чтобы остановиться. Я не могу. Просто не в силах.

— А по всему видимому, тебе важнее твой статус! Эта роскошь! Эта шлюха! Так будь счастлив с теми, кто тебя ненавидит! Радуйся своей власти, но она ничего не стоит! Ничего! Ты ничего не стоишь! Не стоишь ты меня! Ты меня не заслуживаешь! — Я вырываюсь из рук Слэйна и падаю прямо в руки Кавана. Он не держит меня, и я могу отойти.

— Убивай прямо сейчас или я ухожу. Убивай, мне всё равно. Ты уже убил меня. Давно уже убил, но я пыталась быть живой для тебя. Только для тебя. Сегодня я всё вспомнила, вот мой шок. Подавись им. — Я жду, что меня ударят или протащат по полу, или что-то ещё. Но лишь моё быстрое дыхание разрывает тишину.

Я понимаю, что Каван ждёт приказа Слэйна, а тот смотрит на меня острым взглядом, и мне не больно от него.

Разворачиваюсь и иду. Обнимаю себя руками, сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Нахожу выход и вылетаю на воздух. Быстро сбегаю вниз, но туфля цепляется за ступеньку, и я падаю на гравий коленями. Я больше не могу идти. Закрываю лицо руками и плачу навзрыд. Терпеть сил нет. Из меня прорываются вся обида и боль. Слэйн предал меня, чёрт возьми! Он предал меня уже давно! Я не хочу больше страдать! Не хочу…

Меня поднимают за плечи, я пытаюсь вырваться, но не могу. Я втягиваю носом аромат одеколона Слэйна, когда он обнимает меня и прижимает к своей груди. Я горько и громко плачу, ударяя его кулаками по плечам. Я бью его и бью.

— Ненавижу тебя… ненавижу… за что? За что ты так со мной? Скажи… за что?

— Я не буду извиняться, Энрика. Не буду просить прощения за то, что сделал, потому что именно это подарило мне тебя. Можешь злиться на меня, ты имеешь на это право, но не бросай меня, — произносит он и убирает волосы с моего лица.

— Я не могу простить тебя. Я не прощу тебя. Я не знаю тебя. Я больше не хочу… жить. Убей меня, пожалуйста. Убей. Я не хочу жить вот так. Не хочу, — умоляю его, бегая взглядом по его бесстрастному лицу.

— Завтра ты пожалеешь об этом, Энрика. Ты пожалеешь о своих словах и поступках. Ты будешь стыдиться этой слабости, поэтому я сделаю вид, что ничего не слышал.

— Я уйду от тебя!

— Вряд ли. Я не отпущу тебя.

— Я не вещь! Я живая! — кричу.

— Я знаю, Энрика. Знаю, и теперь об этом знают и другие. Они узнали о моей слабости. Ты думаешь, что я не защищал тебя и не встал на твою сторону специально на их глазах. Да, так и есть, потому что сейчас ты показала им прекрасный шанс уничтожить меня, использовав тебя. Ты натравила на нас свору, и я буду отбиваться, чтобы они до тебя не дотянулись.

— Что? — всхлипывая, шепчу я.

— Никто не должен был знать, что я отказался от своей цели. Они должны думать, что ты до сих пор моя игрушка. Это твоё алиби, чтобы быть живой, Энрика. Они ненавидят меня, а теперь знают, как отомстить мне.

— И я должна верить тебе? Снова должна верить в то, что ты не играешь со мной? Нет, Слэйн. Я тебе больше не верю. С этой минуты ты для меня незнакомец. Дарина открыла мне глаза на всё, что было в прошлом, и я увидела подтверждение этому. Я видела удовольствие от моей глупости, и мне плевать, почему ты не запретил им третировать меня. Мне плевать на то, что они будут чем-то пользоваться. Вряд ли ты трус, Слэйн, поэтому я сделала свой вывод. Тебе просто выгодно, чтобы я была рядом с тобой. Это исключительно выгода, а не чувства, которые я себе придумала. Выгода, и только. Мне это не подходит. Я требую, чтобы ты оставил меня в покое. Я требую. Это моё последнее слово. — Отталкиваю его и направляюсь к машине, на которой мы приехали.

— Я не могу выполнить твоё требование, Энрика. Поэтому тебе придётся снова вернуться в тюрьму, пока…

— Думаешь, это поможет мне поверить тебе? Нет. Не поможет. Ты усугубляешь ситуацию и делаешь хуже. Знаешь, мне плевать. Делай что хочешь. Я уже труп. Я мертва. Мне всё равно. И не забудь вылизать зад своей суке, которая испортила тебе детство. Давай, ублюдок, сделай это, ведь она твоё божество. Пошёл ты на хрен, Слэйн. Мою любовь никогда не получишь снова. Иди на хрен со своей сворой, — фыркая, показываю ему средний палец и ухожу.

Я устала. Снова. Я не хочу бороться. Не хочу жить. Ничего не хочу. Хочу просто лечь и сдохнуть. Надеюсь, что так и будет.