Сладкий грех. Искупление

Глава 7

Мне потребовалось много времени для того, чтобы взять себя в руки после того, как я поняла, что Слэйн врёт всем, чтобы не быть виноватым в тех смертях, которые преследуют его.

Выхожу из уборной и направляюсь обратно в зал, хотя уже заведомо знаю, что ничем хорошим этот вечер не закончится. Между нами слишком много лжи, боли и недоверия. Между нами всё кончено.

— Простите. — Меня задевают плечом в толпе гостей на приёме.

Хмурюсь и оборачиваюсь.

— Мэйсон? — шокировано шепчу я.

— Боже мой, Энрика, — он улыбается мне.

Меня толкают в спину, и я фыркаю, оттого что меня снова задели.

— Давай отойдём в сторону. Люди хотят подойти ближе к сцене, чтобы посмотреть на Чечилию Бартоли. — Мэйсон кладёт ладонь на мою талию и ведёт меня подальше от толпы.

— Я понятия не имею, кто это, — усмехаюсь.

— Итальянская оперная певица. Примадонна, — поясняет Мэйсон. Я оглядываю его чёрный костюм и бабочку.

— Ты сегодня работаешь здесь официантом? — интересуюсь, ища взглядом Слэйна. Уж точно мне не следует говорить с Мэйсоном, хотя сейчас он единственный, с кем я хочу поболтать.

— Я… да, вроде того, — мнётся он.

— Понятно. Как у тебя дела? Всё в порядке?

— Да, всё хорошо. А ты? Как ты? Ты с кем-то пришла? — Мэйсон окидывает взглядом зал, как будто тоже ищет моего кавалера. Надеюсь, что не найдёт.

— Нет… я пришла по приглашению одной знакомой. Она сказала, что мне следует прийти, чтобы наладить связь с общественностью, — вру я.

— Что? Какую связь с общественностью? — удивляется Мэйсон.

— Побыть в обществе и тому подобное. Прости, мне нужно идти. Теперь и я тоже хочу посмотреть на испанку, — быстро натягиваю улыбку.

— Она итальянка, — с ухмылкой замечает Мэйсон.

— Видишь, мне нужно больше узнать о ней, чтобы запомнить. Была рада встретиться и поболтать. Я… мне жаль, что тогда так получилось. Выглядишь ты хорошо. Надеюсь, что скоро ещё встретимся, — мямлю я, пытаясь сбежать от него.

Делаю пару шагов назад и натыкаюсь на кого-то. Оборачиваясь, я давлюсь кислородом, когда вижу ледяной взгляд Слэйна.

— Мне пришлось отправиться на твои поиски, Энрика. Но я вижу, что ты и не спешила быть найденной мной, — спокойным голосом говорит Слэйн. Это плохо. Очень плохо. Мэйсон и так пострадал. Мне нужно поскорее увести Слэйна подальше от Мэйсона.

— Я… там была очередь. Пойдём? Говорят, здесь будет выступать оперная певица. Я бы хотела на неё посмотреть или послушать. Всё равно. А ещё так в горле сушит. Официанта не видел? — Я нервничаю, и это очень явно.

— Сэр Нолан, — раздаётся за спиной женский голос.

— Миссис Лидед. Мистер Лидед. — Слэйн рывком поворачивает меня к пожилой чете, и я натягиваю улыбку. Замечаю Мэйсона сбоку, и рядом с ним стоит девушка и хихикает ему на ухо, а он пытается уйти, но она держит его за руку. Девушка прекрасна и молода. Очень молода. Она тоже работает здесь?

— Мы рады видеть вас сегодня на нашем празднике и не одного. — Женщина оглядывает меня светлыми голубыми глазами и мягко улыбается.

— Да, теперь я не хожу на приёмы без своей невесты. Энрика Иде. Это мои будущие партнёры мистер и миссис Лидед, — сухо кивает на пару Слэйн. Что? Боже мой, что он сказал? Почему снова невеста? Я не невеста!

— Ох, какая шокирующая новость, но мы поздравляем вас, сэр Нолан. У вас прекрасный вкус, — улыбается нам мистер Лидед.

— Я не знала, что Энрика такое распространённое имя. Я его уже слышала от своего сына совсем недавно. Ах да, наш сын. Мэйсон, иди сюда.

Мой рот приоткрывается от шока. Что за чертовщина?

На щеках Мэйсона появляются алые пятна, и его тащит к нам девушка. Она толкает его вперёд.

— Это наш старший сын Мэйсон. Именно он занимается всеми делами наших ресторанов. Мы отошли от дел, как и говорили ранее. Так что вы можете обсудить ваше бизнес-предложение с ним, сэр Нолан. А это наша младшая дочь Милисент, — говорит мать Мэйсона. Боже мой. Мне становится дурно. Он вовсе не бедный бармен. Мэйсон богатый наследник ресторанного бизнеса. Какого хрена?

— Насколько я помню, то Мэйсон тоже встречался с девушкой по имени Энрика. Наверное, когда-то было модно давать мужские имена девочкам. Но это так странно, правда? — смеётся миссис Лидед.

Меня бросает в пот от ужаса. До меня всё доходит довольно медленно. Мой мозг отказывается принимать новую ложь.

— Это была я, — решительно говорю, бросая злобный взгляд на Мэйсона. Почему он не рассказал мне о том, что является владельцем ресторана? И какого чёрта Слэйн собирается уничтожить их бизнес? Не дай бог, что это из-за меня.

— Дело в том, что мы работали вместе с Мэйсоном в одном из ваших ресторанов. Он был барменом, а я простой официанткой. Но видимо, каждый из нас не спешил раскрывать свою личность. Мы дружили…

— А ты говорил, что на свидания ходил, — журит его сестра. Мэйсон ещё сильнее краснеет, и теперь у него на лице выступают белые пятна.

— Вряд ли. Моя невеста принадлежит только мне. И уж точно никто не может составить мне конкуренцию. Энрика моя. — Слэйн до боли сжимает мою талию, вжимая в своё тело.

— Как тесен мир, — смеётся мистер Лидед.

— Слишком тесен, — фыркает Мэйсон.

— Тогда мы не будем отвлекать вас от праздника. Это ваш день. Бизнес может и подождать. Мы обсудим все дела немного позже с вашим сыном, — произносит Слэйн.

— Ни черта я с тобой обсуждать не буду. Рестораны не продаются, и никакие изменения в них меня не интересуют. А что до тебя, Энрика, то ты сделала паршивый выбор. Я тебе соболезную. У тебя нет вкуса, — злобно рыкает Мэйсон. Он разворачивается и уходит, скрываясь в толпе.

Я краснею от стыда.

— Простите, мы поговорим с сыном о манерах. На него недавно напали, и у него было сотрясение. Видимо, Мэйсон ещё не пришёл в себя. У вас обоих прекрасный вкус. Вы замечательно смотритесь, и я очень рада узнать одной из первых о том, что скоро в газетах появится подтверждение слухам. Сэр Нолан считается самым завидным холостяком Ирландии, но уже бывшим холостяком. Наслаждайтесь вечером, — натянув для нас вежливую улыбку, женщина одной рукой хватает мужа, а другой свою дочь.

Они уходят, и только сейчас я могу дышать.

— Ты знал, — мрачно произношу, глядя на Слэйна, и отталкиваю его от себя.

— Конечно.

— Ты специально поставил всех в такое неудобное положение. Не стыдно? Из-за тебя Мэйсон получил сотрясение, хотя он хороший парень. Он хороший и не работает на тебя…

— Он будет работать. Если не будет, я его убью, — равнодушно перебивает меня Слэйн.

— Не смей, — тихо рычу, тыча в его грудь пальцем. — Не смей прикасаться к нему, понял? Не смей трогать людей, которые не виноваты в том, что ты такой ублюдок. Не смей винить их в том, что они лучше тебя. Себя вини во всём, а не их. Не трогай Мэйсона, иначе я тебя трону. Он мой друг. Ты достаточно причинил всем боли и страданий. Если хочешь мстить, то мсти лично тем, кто не хотел тебя любить. А не тем, кто не хочет быть рядом с тобой насильно.

Слэйн стискивает зубы и резко хватает меня за затылок. Я подавленно вскрикиваю и упираюсь ладонями в его грудь.

— Не устраивай сцен, — шепчет он мне на ухо и медленно начинает танцевать под музыку, якобы так и было задумано. Очередной фарс. Как я устала от этого фарса!

— Отвали от меня. Заставить меня принимать тебя ты не можешь. Заставить любить тебя тоже. Если я кого-то и выбрала бы, то это Мэйсона, потому что в отличие от тебя, он никогда не причинял мне боли.

— Вряд ли бы он смог бы удержать тебя, Энрика. Он никогда не справится с твоим темпераментом, и его не нужно спасать, как меня. Тебе нравится спасать меня и выглядеть жертвой рядом со мной. И ты выйдешь за меня замуж. Ты станешь моей женой. Мне плевать, насильно или добровольно, но ты будешь моей навечно, — тихо угрожает он мне на ухо. У меня несутся мурашки по позвоночнику. Слэйн отталкивает меня и возвращает в свои руки. Мы продолжаем танцевать, но это больше похоже на сильную хватку на моей шее и талии.

— Я даже не удивлена, что ты это говоришь. Твой отец изнасиловал твою мать, чтобы появился ты. Тебе ближе плохое и жестокое, потому что тебе это нравится. Но я лучше сдохну, чем буду твоей. Я лучше спровоцирую тебя и вытащу твоего зверя наружу. Лучше запру себя с ним в одной клетке и позволю ему разорвать меня зубами. Я лучше буду биться током сотню раз. Но никогда, запомни, Слэйн, никогда я не выйду за тебя замуж. Никогда. Я не хочу тебя спасать. Ты не заслужил спасения. Ещё недавно я винила себя за то, что отвернулась от тебя. Ты сам вынуждаешь меня не любить тебя. И делаешь это со всеми вокруг. Ты насилуешь людей, доказывая, что тебя нельзя любить. Не за что тебя любить. Ты ничтожество, которое не заслуживает прощения. И это твоих рук дело, а не окружающих. Только твоих, — произношу и останавливаюсь, упираясь ногами в пол, показывая ему, что больше не собираюсь потакать его желаниям. И танцевать с ним я тоже не хочу. Чёртов лжец! Омерзительный подонок.

— Я не знал ничего хорошего, Энрика. Откуда мне знать, как живут другие, если всё, что я видел и чему был научен это жестокость, ненависть и насилие? Я ничего не заслуживаю, ты права. Я беру это силой, потому что добровольно никто и никогда меня не полюбит. Я знаю об этом. Знаю. Я видел это на протяжении всей своей жизни. И слышал это несколько раз в день. Ты называешь меня лжецом и актёром, но чем сама лучше меня? Ничем. Ты тоже врала мне. Врала, что будешь со мной, когда мне будет плохо. Врала, что любишь меня. Врала, что справишься и покажешь мне другой мир. Ты врала. Ты не менее двуличная, чем я. Я играю роль, потому что мне настоящему нет места в этом мире. Спасибо, что доказала мне это снова. Но ты делаешь хуже себе. Ты воюешь сама с собой, вместо того чтобы следовать инстинктам и логике. Я не буду настаивать. Я подожду, а потом возьму силой. Другого варианта я не знаю. Меня не научили, и ты тоже отказалась показать мне, как может быть по-другому.

Он смотрит несколько секунд на меня. Голос Слэйна не выдал его эмоций, а вот глаза потемнели и стали мрачными и полными боли. Моё сердце отвечает ему тем же. Мы стали врагами друг для друга, и я не понимаю, как прекратить всё это. Чем дальше, тем хуже. Мы специально причиняем боль друг другу. Оба говорим гадости, словно ведём игру, кто кому сделает больнее. Но простить не могу… не могу…

Слэйн выпускает меня из рук.

— Я встречусь с некоторыми людьми, будь у бара. Я вернусь за тобой, Энрика.

Он оставляет меня одну и скрывается среди людей, а я снова чувствую себя виноватой. Почему? Это меня все обманывают, а я защищаюсь! Я не должна быть виноватой во всём, что происходит вокруг меня. Мне врут все. Каждый подходит и в лицо врёт. Каждый гадит в мою душу. Каждый издевается надо мной.

Боже мой, я так устала.

Бреду к бару, расположенному в другом зале. Нахожу для себя свободное место и заказываю воду. Потягиваю её, не понимая, как оказалась во всём этом дерьме.

— Это официально?

Вздрагиваю от недовольного голоса Мэйсона. Удивляясь, поворачиваю к нему голову. Он садится на стул рядом со мной.

— Ты о чём?

— О тебе и об этом мудаке. Он официально сделал тебе предложение, и ты согласилась, или он врал?

Цокаю и закатываю глаза.

— Тебя это не касается. Ты тоже врал мне. Ты не рассказал мне о том, что ты вовсе не бедный парень, работающий барменом, чтобы прокормить себя, — язвительно поддеваю его.

— У меня были причины скрывать это. Я изучаю наши рестораны изнутри и так больше узнаю о том, где нужны дополнительные усилия. Но я, по крайней мере, не собираюсь совершить самый идиотский поступок и связать свою жизнь с ублюдком Слэйном Ноланом, — ядовито отвечает Мэйсон.

— Хватит его оскорблять. Он тебе ничего не сделал…

— Пока не сделал. Этот козлина уже месяц крутится вокруг нашего бизнеса. Он ставит нам палки в колёса, используя сотню людей. На прошлой неделе в одном из наших ресторанов случился пожар, затем пришла инспекция и оштрафовала нас за нарушение пожарной безопасности. Пятеро сотрудников подали на нас в суд за умышленное причинение вреда их здоровью. А твоя подружка Дэйзи написала заявление в полиции за поощрение домогательства на рабочем месте. Один из наших клиентов после работы избил её и изнасиловал.

Вот чёрт! Зачем Дэйзи это сделала? Конечно, здесь не обошлось без Слэйна. Он уничтожает бизнес семьи Мэйсона, потому что я с ним общаюсь. Псих.

— А при чём здесь Слэйн? — спрашивая, делаю удивлённое лицо.

— Потому что только ему выгодно всё это дерьмо. Я отказал ему уже пять раз, и именно после этого начались странные неудачи. Мы теряем деньги, репутацию и клиентов. И вот он снова появляется со своим щедрым предложением, — злобно фыркает Мэйсон.

— И что конкретно он предлагает? Я не в курсе, — интересуюсь.

— Коллаборацию с его торговой маркой виски. Наши рестораны перейдут полностью под его владение, у нас останется только по десять процентов акций на каждого члена семьи. Слэйн изменит направление, предоставит нам хороших клиентов и славу, даст нам отступные настолько мизерные, что на них даже месяц не прожить. Он вытесняет нас из бизнеса, не оставляя выхода. Я слышал, что Слэйн использует все методы, чтобы заставить свою жертву прийти к нему за помощью, но и тогда он, вообще, ничем не помогает. Я нашёл одного такого придурка, который повёлся на сказки Слэйна. В итоге он бездомный. Он потерял всё и несколько дней назад покончил с жизнью.

Вот же чёрт. Я должна была уже привыкнуть к тому, что Слэйн — это одна огромная полоса с неудачами для любого, на ком задержится его взгляд. Но я знаю, что он изводит эту семью из-за меня. Ему к чёрту не сдался этот ресторан. Да, у него есть цель, но он может взяться за кого-то другого, а не за тех, у кого всё было стабильно.

— Послушай, я уверена, что всё не так плохо, как тебе кажется. Я поговорю со Слэйном, — беру руку Мэйсона и натягиваю улыбку.

— Не нужно. Я решу всё по-мужски, если потребуется, — цокает он, тяжело вздыхая.

— Ты же в курсе, что Слэйн борец, да? Он в два раза больше тебя. Слэйн тебя убьёт, Мэйсон. Не нужно падать из крайности в крайность. В ресторанном бизнесе бывают неудачи, но они решаемы. Я обсужу всё со Слэйном и подумаю, как можно тебе помочь.

Мэйсон смотрит несколько секунд мне в глаза, а потом улыбается, накрывая своей рукой мою. Он подносит мою руку к своим губам и целует её. Это очень мило с его стороны быть таким доверчивым. Если бы он знал, что, скорее всего, именно я являюсь той причиной, из-за которой у него началась полоса неудач.

— Так ты с ним, да? Ты любишь его?

— Нет… нет… я делаю одолжение своему крёстному. Он его дядя. Фарелл попросил меня сопроводить Слэйна на приём, я согласилась. Слэйн немного… фантазёр, — нервно прыскаю от смеха.

— Вряд ли. Он нацелился на тебя, Энрика. Я ведь в его клуб тебя подвозил. Я проверил всё. Он твой бывший?

— Да, мы были в отношениях какое-то время. В странных отношениях, если честно. Но сейчас… между нами всё кончено. Абсолютно всё. Я думала, что люблю его, а любить, оказалось, не за что. Он разочаровал меня. И я себя тоже разочаровала, — подавленно признаюсь.

— Он причиняет тебе физическую боль, Энрика? Он бил тебя или бьёт? — спрашивает Мэйсон.

— Нет, что ты. Нет, конечно, — отрицательно мотаю головой.

— То есть ты не злишься на меня за то, что я скрыл от тебя правду о том, кто я есть?

— Я тоже не во всём была честна, так что всё в порядке. Хотя я вру, Мэйсон. Я вру, потому что, ни черта, ничего не в порядке. Вокруг меня одна ложь, и твоя причинила мне боль. Я больше никому не могу доверять. Теперь это для меня невозможно. Я боюсь верить словам, и всё очень паршиво на самом деле.

— Прости меня, Энрика. Прости, я не хотел причинять тебе боль, просто я тоже не доверяю каждому человеку. Я собирался всё рассказать после того, как мы ещё немного пообщаемся.

— Я понимаю причины твоего поступка. И мне очень жаль, что всё так получилось.

— Хорошее за последнее время — это узнать, что ты жива и невредима. Ты уйдёшь от него?

— Да, я собираюсь это сделать. Между мной и Слэйном ничего нет и не будет. Я никогда не выйду за него замуж. Я лучше сдохну, — яростно отвечаю. Меня злит то, что Слэйн думает, что всё легко и просто разрешится в его пользу. Мне плевать, что с ним творится. Сейчас я безумно раздражена тем, что он причиняет вред людям, которые не виноваты в том, что его вырастили жестоким ублюдком.

— Лучше расскажи, как твои дела. Давай, сменим тему, — предлагаю я. Мэйсон улыбается мне, продолжая держать меня за руку. Он что-то говорит мне, а я думаю о том, что сделал Слэйн. Ладно бы он, но ещё и Дэйзи. Как она могла? Неужели, он снова причинил ей вред? Мне нужно встретиться с ней и заставить её забрать заявление. Я уверена, что и Киф тоже здесь замешан. Это чёртово логово со змеями.

Улыбаюсь Мэйсону, даже не слушая его, потому что он заслуживает улыбки. Он добрый и искренний. Тоже боится предательства, поэтому и не рассказал мне ничего. Это простить можно. Ложь не принесла мне шрамов, разбитого сердца и ночных кошмаров. По сравнению со Слйэном, Мэйсон ангел.

— Энрика. — Мне на спину ложится ладонь Слэйна, и я вздрагиваю. Быстро отпускаю руку Мэйсона и спрыгиваю со стула.

— Я уже готова идти, — нервно выпаливаю. Чёрт. Я делаю только хуже.

Слэйн не смотрит на Мэйсона, он кивает мне и указывает головой следовать за ним.

— Я буду скучать, Энрика, — говорит Мэйсон. — Спасибо за вечер и за то, что объяснила мне, что с этим козлом тебя больше ничего не связывает. До встречи. Я буду ждать тебя.

Да какого чёрта он меня подставил?

Мой рот в шоке открывается. Мэйсон скрывается в толпе.

— Занимательно. Пойдём. — Слэйн равнодушно отворачивается, словно его ничто не задело. Что-то с ним не так.

Прищуриваюсь, разглядывая Слэйна. Он словно не здесь, а погружён в свои мысли и очень тихий. Меня пугает, когда он тихий.

Слэйн выводит меня на улицу, и мы идём не в сторону парковки, а в небольшой парк.

Вот, в чём дело. Сейчас он начнёт угрожать мне, рычать и унижать меня. Конечно, это же Слэйн. Он же животное. Придурок.

— Что это была за песня? — спрашивает, отпустив меня, и отходит на несколько шагов.

— Прости? — удивляюсь я.

— Песня, которую ты пела мне ночью. Что это за песня? Я никогда её не слышал раньше. — Слэйн отворачивается от меня, поднимая голову к небу. Это ещё более странно.

— Хм, колыбельная. Моя мама мне её пела, и Кифу она тоже её пела, а вот брату уже нет. Я её пела ему, когда мама работала. А что?

— Можешь мне спеть её ещё раз? — спрашивает он.

Оглядываюсь, замечая, что никого из гостей рядом с нами нет, а потом смотрю на Слэйна.

— Спеть? Зачем? — хмурюсь я.

— Пожалуйста, Энрика. В последний раз. Спой её для меня. Хотя бы один куплет о том, что выдуманный Ангел-Хранитель будет защищать меня, и я буду любим, — его голос опускается до шёпота.

Я ни черта не понимаю. Абсолютно ничего не понимаю. Моё сердце сжимается от его слов.

— Ладно.

Начинаю тихо петь, стоя позади Слэйна. Он не поворачивается ко мне, шмыгает носом. Я делаю шаг к нему, а он так и стоит. Ничего не понимаю, но потом замечаю что-то тёмное у него под носом. Кровь. О, Боже мой!