Союз и предательство

Глава 16

Зои

Когда я стою перед своим шкафом, пытаясь сообразить, что надеть, я чувствую, что меня сейчас стошнит.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз ужинала со своими родителями.

Хотя я и хочу увидеть папу, я не знаю, что скажет мама.

— Ты выглядишь так, словно вот-вот упадешь в обморок, — говорит Кристиан, входя в комнату и затягивая свой черный галстук.

Я смотрю на него, любуясь тем, как черная рубашка и брюки облегают его фигуру.

Он выглядит так, словно сошел с обложки журнала, в то время как я стою в одном полотенце.

Мои волосы могут быть завиты, а макияж нанесен, но это единственное, что готово для этого ужина.

— Я схожу с ума. Ты не знаешь моих родителей. Ну, я думаю, ты знаешь моего отца, но ты не знаешь их так, как я. У них есть определенные ожидания от этого ужина, и я уверена, что только собираюсь снова их разочаровать.

Кристиан садится на край моей кровати.

Он откидывается назад, опираясь на предплечья. — Не думаю, что ты способна кого-то разочаровать.

Я усмехаюсь и перебираю платья передо мной. — В этом ты ошибаешься. Мои родители хотят, чтобы я пошла в колледж, чтобы стать юристом или врачом. Что-то, что имело бы смысл для дочери политика. Они думают, что музыка — пустая трата времени. Черт возьми, моя мать скажет это мне в лицо.

— Я не хочу обидеть тебя, но твоя мать похожа на разъяренную стерву. Какой родитель заставляет своего ребенка чувствовать, что он не такой уж удивительный?

Я бросаю на него взгляд через плечо и пожимаю плечами. — Ты увидишь, какие они на самом деле сегодня вечером. Возможно, они не в восторге от работы Авы, но, по крайней мере, она работает медсестрой. Когда речь зайдет о написании песен, что происходит всегда, это превратится в дерьмо для Zoe hour.

Он морщит нос. — Звучит отвратительно.

Несмотря на нервозность, пробегающую по моему телу, я смеюсь. — Это отвратительно. Тебе придется задуматься о том, что они делают, когда меня нет рядом, чтобы критиковать.

Возвращаясь к сортировке платьев, я пытаюсь унять беспокойство.

Я знаю, что этот ужин будет ужасным.

Прийти на ужин настолько подготовленной, насколько это возможно, к тому, чтобы быть оскорбленной — единственный способ справиться с ситуацией.

Я люблю своих родителей, но они больше любят свой публичный имидж. Они хотят выглядеть как идеальная семья, а я для них не вписываюсь в эту идею.

— Как бы там ни было, я могу устроить отвлекающий маневр, если ты хочешь выбраться оттуда.

— Я могла бы воспользоваться твоим предложением, — говорю я, вытаскивая лиловое платье с длинными расклешенными рукавами. — Как ты думаешь, это платье наденет дочь главы государства на ужин?

Кровать скрипит, когда я держу платье в одной руке, а другой продолжаю рыться в шкафу.

Руки Кристиана опускаются на мои бедра.

Я на мгновение прислоняюсь к нему спиной.

За неделю, прошедшую с тех пор, как он показал мне музыкальную студию, энергетика между нами изменилась.

Мы больше похожи на настоящую пару, а не на двух людей, которых заставили быть вместе.

С ним легко быть, даже в те дни, когда он сводит меня с ума. Пребывание с ним вызывает у меня это теплое и пушистое чувство глубоко в животе.

Меня это пугает.

— Ты будешь потрясающе выглядеть в своем платье. К черту то, что думает по этому поводу твой отец и остальной чертов штат.

Мои щеки горят, когда я поворачиваюсь к нему лицом, приподнимая платье чуть выше. — Хотя оно короткое. Я не знаю, стоит ли мне остановиться на чем-то более длинном или нет.

Кристиан закатывает глаза. — Носи то, в чем чувствуешь себя комфортно и уверенно, Зои. Не позволяй этим людям заставить тебя почувствовать, что ты не такая уж удивительная.

— Это трудно сделать. — Я прикусываю нижнюю губу, перекатываю ее между зубами, прежде чем вздохнуть. — Я провела с ними всю жизнь, пытаясь превратиться в человека, которым, по их мнению, я должна быть. Как ты думаешь, было бы лучше совсем пропустить этот ужин?

Он хихикает, слегка сжимая мои бедра. — Ты не будешь счастлива, если не пойдешь на этот ужин с высоко поднятой головой. Покажи им, что ты больше, чем они о тебе думают. Если ты не справишься с их дерьмом сейчас, ты всю оставшуюся жизнь будешь жалеть об этом.

Я сбрасываю полотенце и натягиваю платье, улыбаясь, когда его руки отрываются от моего тела лишь на то время, чтобы натянуть платье. — Я не думаю, что буду сожалеть о пропущенном ужине. Это было бы намного проще, чем пытаться противостоять им.

— Зои, устанавливать границы с людьми — это нормально. Черт возьми, устанавливать границы с людьми — это здорово. Ты самостоятельная личность. Может, ты и их дочь, но у тебя есть своя жизнь, которой нужно жить. Они должны знать, как будет выглядеть участие в твоей жизни.

— А что, если они возненавидят меня за это?

Он пожимает плечами и обхватывает мое лицо одной рукой. — За последние пару недель я провел много времени рядом с Авой. Она ни за что не сможет возненавидеть тебя. Что касается твоих родителей, если они не могут принять установленные тобой границы, то это их проблема.

Я киваю и делаю глубокий вдох. — Нам пора идти. Если мы опоздаем, нам придется чертовски дорого заплатить.

Он выгибает бровь. — Тогда придется чертовски дорого заплатить.

— Кристиан, оно того не стоит.

— Я могу сделать так, что твое опоздание окупится, — говорит он хриплым голосом.

Он наклоняется и касается зубами мочки моего уха. — Особенно если ты не планируешь ничего надевать под это платье.

Мне кажется, что мои щеки горят, когда я качаю головой. — Этого не случится. Чем скорее мы сядем ужинать, тем скорее покончим с ними. Я люблю своих родителей, но нахождение рядом с ними — это то немногое, что я могу вынести.

Он смеется и берет меня за руку, переплетая свои пальцы с моими. — Прекрасно. Я не буду лизать твой клитор по дороге в ресторан.

— И по дороге домой тоже. — Я усмехаюсь, когда он закатывает глаза.

— К концу вечера ты будешь умолять меня об этом. — Он ухмыляется, поворачиваясь ко мне. — Ты всю неделю была помешана на моем члене.

— Ты несешь чушь. — Мои щеки болят от улыбки, когда он идет со мной в гараж.

Я бы солгала, если бы не сказала, что часть того, что меня беспокоит во время ужина, — это то, что Кристиан и папа проводят время вместе.

Кристиан опасный человек, и хотя я все еще не могу смириться с этим, я не могу полностью игнорировать тот факт, что он угрожал убить моего отца.

— Эй, — говорит Кристиан, открывая мою дверь. — Что случилось? Ты только что перестала быть счастливой и совсем выбилась из колеи.

Я пожимаю плечами и сажусь в машину. — Вы с моим отцом не совсем в лучших отношениях. Ты угрожал убить его, если я не сделаю то, что ты хочешь. Я не знаю, что я должна думать или чувствовать прямо сейчас. Трудно видеть в тебе обе части и пытаться объединить их в одном человеке.

Выражение его лица на мгновение становится отсутствующим, прежде чем взгляд смягчается.

Кристиан наклоняется, запах его одеколона окутывает меня, когда он вторгается в мое пространство. — Я не могу исправить это для тебя, Зои. Ты увидишь меня так или иначе. Я не изменю того, кем я должен был быть, или того, что я должен делать ради пары сотен людей, которые полагаются на меня. Тебе решать, смириться с этим или нет.

— А что будет, если я не смогу? — Комок в горле угрожает задушить меня.

— Тогда, я полагаю, нам нужно найти другой способ наладить наш брак. — Он смахивает большим пальцем случайную слезинку. — Давай просто попробуем выбраться с этого ужина живыми.

Я киваю, зная, что прямо сейчас мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.

Слишком много думать о Кристиане и его связях с картелем — это слишком.

Жаль, что я не могу рассказать Аве все. Она единственный человек, который может дать мне дельный совет.

Вместо этого мне нужно разобраться со своими чувствами самостоятельно.

Я знаю, что влюбляюсь в него, несмотря на все, что произошло с тех пор, как мы встретились. Такое чувство, что между нами есть притяжение, которое я не могу игнорировать.

Кристиан также способен на ужасные вещи. Он из тех мужчин, которые заставляют меня наблюдать за избавлением от тела, не задумываясь.

Несмотря на то, что он извинился за это, я не могу забыть, что он это сделал.

Может, он и не знает о моих кошмарах, но я знаю.

Я делаю глубокий вдох и смотрю в окно, наблюдая за размытыми силуэтами деревьев.

У Кристиана есть темная сторона, но есть и милая. Это та, которую я вижу чаще всего. Это та, в которую я влюбляюсь.

Это та сторона, у которой есть реальная сила причинить мне боль.

Мне нужно взять себя в руки. Другим людям тоже приходится совершать ужасные вещи. Может, он и убийца, но это потому, что так и должно быть.

Даже когда я пытаюсь объяснить это себе, мне нелегко.

Я хочу, чтобы он понравился моей семье, и она увидела его с той стороны, которую вижу я, но сомневаюсь, что папа это сделает.

Он посмотрит на Кристиана и увидит темную сторону, о которой я беспокоюсь. Он собирается увидеть свою дочь, сидящую рядом с лидером картеля.

Это полный бардак. Я не знаю, как я сюда попала. Иногда я жалею, что не пыталась сбежать.

Рука Кристиана опускается на мое бедро, его большой палец медленно описывает круги, пока он ведет машину.

Его прикосновение заземляет. Оно вытаскивает меня из спирали паники, в которую я сама себя загнала, напоминая об ужине, о котором мне действительно стоит побеспокоиться.

Когда мы подъезжаем к ресторану, я поворачиваюсь к нему и накрываю его руку своей. — Я не знаю, как все пройдет. Они не будут счастливы из-за нашего брака.

Его брови сходятся на переносице. — В тот момент, когда захочешь уйти, скажи только слово. Я собираюсь быть здесь с тобой весь ужин, хорошо?

И вот оно. Приятная сторона, которая заставляет меня задуматься, кем бы он был, если бы не был лидером картеля.

— Ладно. — Я заправляю прядь волос за ухо и смотрю на здание перед нами.

Камердинер открывает мою дверцу и протягивает руку.

Я беру ее и встаю, любуясь нетронутым белым камнем здания.

Над дверью висит позолоченная надпись, а по обе стороны двойных дверей украшены дорогими цветами.

Кристиан выходит из машины и передает ключи парковщику.

Когда он присоединяется ко мне и обнимает за талию, я начинаю чувствовать надежду.

Может быть, сегодняшний вечер будет не таким ужасным, как я думаю. Может быть, мы выберемся отсюда совершенно невредимыми.

Хозяин улыбается, когда мы входим в ресторан, выходя из-за мраморного подиума. — Мисс Редфорд, рад видеть вас снова. Ваша семья уже ждет. Будьте добры, следуйте за мной.

— Спасибо. — Я улыбаюсь, следуя за ним.

Кристиан перемещается так, что его рука оказывается прижатой к моей пояснице.

От его дыхания у моего уха по спине пробегает дрожь. — Мне следует беспокоиться, что персонал знает, кто ты?

— Папа любит это место. Раньше мы приходили сюда по крайней мере раз в месяц на ужин. А потом были деловые ужины, на которых мы все должны были присутствовать. Ему нравилось хвастаться своей семьей перед другими политиками.

Кристиан кивает, его пальцы разминаются на моей спине. — Еда вкусная?

— Приличная. Хотя ты готовишь лучше. — Я улыбаюсь ему, когда в поле зрения появляется стол моей семьи.

На лице у папы широкая улыбка, а у мамы напряженное лицо. Ава выглядит так, словно предпочла бы оказаться где-нибудь в другом месте.

— Приготовься. Шоу вот-вот начнется.

— Я справлюсь с ними, — говорит он, когда мы подходим к столу.

Он выдвигает свободное кресло рядом с моей сестрой и ждет, пока я сяду.

Кристиан целует меня в макушку и пододвигает стул, прежде чем сесть рядом со мной.

— Хорошо, что вы двое смогли присоединиться к нам, — говорит папа теплым голосом, глядя на меня с улыбкой. — Я скучал по тебе, Зои. Как тебе семейная жизнь? Жаль, что нас там не было. Я никогда не думал, что пропущу твою свадьбу.

— Это было милая и тихая церемония. — Я беру салфетку и накрываю ею колени.

Папа сжимает челюсть, а мама усмехается. — И это то, чего ты действительно хотела? Ты знаешь, что можешь приходить домой в любое время. Мы будем ждать тебя с распростертыми объятиями. Последнее, чего я хочу, — это чтобы моя дочь оказалась в ловушке брака без любви.

— Ты, блядь, должно быть, издеваешься надо мной, — говорит Ава, прежде чем успевает остановиться.

Я толкаю ее ногой под столом, но она качает головой и сердито смотрит на нашего отца. — Ты собирался выдать ее замуж, чтобы решить свои проблемы, а теперь сидишь здесь и говоришь о том, какой позор, что она вышла замуж без любви?

— Ава, — говорит мама резким тоном. — Говори тише. То, что должно было произойти, тебя не касается. Зои знала, что она собирается сделать для своей семьи. По крайней мере, у одной из моих дочерей есть чувство долга.

Я кладу руки на колени, впиваясь ногтями в ладони. — Нам не обязательно делать это прямо сейчас. Мы могли бы хорошо провести время вместе без ссор. Папа, как дела на работе?

— Добрый вечер. — Официант останавливается у столика рядом с локтем моего отца. — Меня зовут Шейн, и я буду вашим официантом сегодня вечером. У всех уже была возможность ознакомиться с меню?

— Не нужно, — говорит папа, передавая стопку меню официанту. — Мы будем омара и стейк. А также ваши лучшие бутылки красного и белого вина.

Ава хмурится. — У меня аллергия на лобстеров. Ты же знаешь. Мне, пожалуйста, пасту с трюфелями.

— Нет. Она не будет. — Папа пренебрежительно машет рукой на Аву. — У тебя аллергия на лобстеров уже много лет.

Официант убегает, пока его не втянули в драку.

Я смотрю на Кристиана, как олень, попавший в свет фар.

Я думала, что ужин получится немного лучше, чем этот. В большинстве случаев моя семья может держать себя в руках, если мы собираемся на семейный ужин.

Мама переводит взгляд с меня на Кристиана. — Вы двое планируете завести детей? Я думаю, это было бы ошибкой, учитывая характер его работы. Ты же не хочешь иметь детей-преступников.

Я вижу, что краснею, когда смотрю на нее. Сначала я не знаю, что сказать.

Мама всегда была трудной женщиной. Я не могу вспомнить ни одного дня, когда бы она не говорила хотя бы с одним человеком свысока.

Однако на этот раз все по-другому. Мне не нравится, что ни один из них не удосужился обратиться к Кристиану во время разговора.

Они говорят так, словно его здесь нет. Это беспокоит меня гораздо больше, чем их грубое поведение когда-либо.

Папа согласно кивает. — Дети — плохая идея. Особенно когда у тебя нет реальной карьеры, а твой муж, как известно, обходит границы закона. Это не та среда, в которой ты хотела бы растить ребенка.

Челюсть Кристиана сжимается, но он ничего не говорит.

Я чувствую себя так, словно меня ударили в живот. Я не знаю, что сказать по этому поводу. Несмотря на то, что мы сидим за отдельным столиком в глубине зала, я все еще не могу поверить, что они заговорили об этом прямо сейчас.

— Ты умная женщина с хорошей головой на плечах, — говорит мама, хотя звучит не совсем искренне. — Ты действительно можешь сказать, что хочешь иметь детей от этого мужчины?

— Я думаю, этот ужин был плохой идеей, — говорю я вместо того, чтобы ответить на ее вопрос. — Я не думаю, что мы всей семьей готовы обсуждать, на что похожа жизнь прямо сейчас.

— Тебе не обязательно уезжать, — говорит папа суровым тоном.

Это не предложение. Это приказ.

Впервые за очень долгое время я не раздумываю дважды, прежде чем ослушаться его.

Когда я встаю из-за стола, я чувствую, что связи с моей семьей и то, что я чувствую, что должна сделать для них, начинают рваться.

Папа больше не имеет надо мной той власти, которая была у него когда-то.

Я люблю его, но я больше не знаю, как быть дочерью, о которой он всегда мечтал. Я должна быть такой, какая я есть, и он либо примет это, либо нет.

Точно так же, как я должна принять Кристиана таким, какой он есть.

Ава улыбается мне и встает, бросая салфетку на стол. — Мне тоже нужно идти. В тюрьме есть кое-какая работа, с которой мне нужно разобраться.

Кристиан улыбается моим родителям. — Было приятно официально познакомиться с вами обоими.

Когда он встает и берет меня за руку, мое сердце начинает бешено колотиться.

Я подумываю о том, чтобы снова сесть и все уладить, но этого не произойдет.

Это первый шаг к тому, чтобы показать им, что, хотя я и являюсь частью этой семьи, я также остаюсь самой собой.

Мне нужно жить для себя.

Кристиан следует за мной из ресторана, ухмыляясь, когда мы выходим на улицу, в прохладный ночной воздух. — Похоже, все прошло лучше, чем ты ожидала.

Я смеюсь, глядя на него. — Ты думаешь, что уход до того, как вино было подано на стол, означает, что ужин прошел лучше, чем я ожидала?

Он пожимает плечами, пока парковщик идет за его машиной. — Ночь могла пройти гораздо хуже.

— Не думаю, что ночь уже закончилась. — Я сжимаю его руку, когда машина останавливается перед нами. — Я хочу что-нибудь сделать. Пойти куда-нибудь. Закажи какую-нибудь жирную еду, за которую моей матери было бы стыдно за меня, а потом провести ночь, любуясь звездами.

Кристиан дает чаевые парковщику и забирает у него ключи. — И куда ты хочешь пойти?

— Отвези меня на пляж.