Спецкурс магической ботаники

Глава 15. Загадка когтей страсти

Когда карета прибыла к месту назначения, Кэсси с лёгким недоумением осмотрела большое поле «молодых акаций», вокруг которого и над которым рыскали гвардейцы. В центр зарослей благоразумные и образованные маги разведывательного управления не совались, и когти страсти бессильно тоненько пищали от невозможности дотянуться до парящих над ними людей. Северный край раскинувшейся плантации заметно пострадал от недавнего пожара, а поскольку огонь повредил лишь кусты, оставив практически нетронутой траву под ними, то вывод следовал однозначный:

— Магическим пламенем по когтям страсти прошлись. Это поле, с которого недавно третий курс боевиков в лазарет отвезли, а оставшиеся на ногах «военнопленного» взяли?

— Да, но меня интересуют не студенты академии, провалившие практику. Здесь мы захватили шпиона, покончившего с собой в момент ареста, и у меня сложилось впечатление, что в эту точку он летел целенаправленно. У него тут как минимум схрон боевых артефактов, а может и что поинтереснее. К сожалению, магия растений экранирует магию содержимого схрона, если он тут есть, с воздуха ничего не уловить, а как следует прочесать заросли когтей страсти — задача... трудновыполнимая.

— Для того чтобы хорошенько спрятать что-то, поле когтей страсти — удачный выбор, — задумчиво согласилась Кэсси. — Никто в здравом уме гулять сюда не пойдёт и случайно лишнего не заметит, да и магия растений любую другую магию действительно прикроет. Только не совсем понимаю, какой консультации ты ждёшь от меня? Обездвиживающим раствором такие бескрайние заросли не обработать — его сюда целое озеро вылить придётся.

— Раствор — единственная идея? Как же так, Кэсси? — наигранно изумлённо укорил Левитт, будто и не было серьёзного разговора в карете и проникновенного взгляда зелёных глаз. Он ухмыльнулся и широким жестом обвёл поле: — Перед тобой тысячи полуразумных, хищных, наделённых магией растений — здесь твои сила и власть!

Вот так вам припоминают высокопарные фразочки, сказанные когда-то ради красного словца. Рассуждая теоретически о боях с бандитами, она говорила о заманивании их в питомник академии, а не в дикий лес! Кэсси с полным правом сочла, что насмешка не по адресу, но хоть уставшие гвардейцы посмеются — и то польза.

Правда, никто не спешил хохотать над остротой высокого начальства... Оглянувшись на сотрудников конторы, рыскающих поблизости, она увидела абсолютно серьёзные взгляды, обращённые на неё.

«Столь огромное доверие к моим знаниям и возможностям лестно, но несколько неоправданно», — в лёгкой панике подумала Кэсси. Отыскать в агрессивных ядовитых кустах то, что в них не нашёл отряд обученных магов, — это не фиалки по горшкам рассадить!

— Кроме раствора есть ещё идея: глава просил уточнить, как быстро ты сможешь восстановить учебный полигон академии после выжигания его дотла, — провокационно прошептал на ухо Левитт. Она гневно подскочила, и несносный брюнет укоризненно прицокнул: — Об этом и толковал Кэшвелл. Твою заботу обо всех видах полуразумной и вовсе неразумной флоры могут обернуть против тебя. Однако возвращаемся к насущной проблеме. Кэсси, горячо надеюсь, ты придумаешь приемлемую для всех альтернативу: нам нужно отыскать чёртов схрон. Оставлять боевые артефакты и неизвестно что ещё в месте, куда регулярно приходят учащиеся, — опасно. Залежи накачанных магией предметов могут сдетонировать в разгар учений, и тогда одним лазаретом твои студенты не отделаются.

— Шантажировать изволишь, высокочтимый лорд? У тебя это здорово получается, чувствуется огромный опыт.

Кэсси задумалась, медленно шагая по кромке поля. В центре зарослей искать бесполезно: для самого хозяина схрона было бы опасно добираться до него. Гвардейцы и их зеленоглазый начальник рассуждали так же, и маги облетали поле по краю, не уходя глубже, чем на полсотни метров. Однако для поля в несколько гектар и такая полоса периметра составляла приличную площадь, особенно для поисков «вслепую». Чем она может помочь?

«Советую тебе не отвергать безверием свой редкий дар, а развивать его», — наставляла Лиера. Пора проверить пределы своих способностей? Эмпатия не раз позволяла ей заметить то, чего не видели другие.

— Прикажи гвардейцам прекратить облёты территории. Пусть пойдут пообедают подальше отсюда, — попросила она.

Неизвестно, как целая плантация хищных кустов отреагирует на её попытку пообщаться. Первое правило эксперимента — уменьшить число потенциальных жертв неудачи.

Как и прежде, Левитт не счёл указание уйти относящимся к его персоне. Над полем воцарилась тишина, нарушаемая лишь трелями птиц высоко в небе: спускаться ближе к когтям страсти пернатые не рисковали. Присутствие зеленоглазого ощущалось как никогда остро, но Кэсси отодвинула на второй план всё, что мешало концентрации на поставленной задаче, и закрыла глаза.

— Что ты делаешь? — не утерпел зеленоглазый.

«А ты что делал в моём городке и кто довёл тебя до предельного истощения резерва?» — завертелось на кончике языка, но Кэсси ограничилась выразительным взглядом, призывающим молчать и не вмешиваться.

— Прости, ты порой кажешься мне волшебницей, способной разговаривать с цветами и деревьями, — тихонько рассмеялся маг, — а я давно разлюбил сказки и утратил веру в чудеса.

— Ты сейчас высказываешься, как мой отец о ремонте лавки: «Нам нужен вау-эффект, но в рамках бюджета». Ты тоже хочешь чуда, но в рамках строгой науки, — хмыкнула Кэсси. — Не волнуйся, научность я тебе обеспечу, а чудо обещать не могу. Помолчи.

Она ушла в себя и настроилась на чувство дружелюбия и симпатии. Протянула руки к солнцу, наслаждаясь даруемым им теплом, и постаралась «транслировать» умиротворение и довольство. Похоже, ей это удалось, поскольку ответная реакция в виде возмущения, то кто-то тут подселился на занятое поле и пользуется чужим солнышком, источал явно не королевский кузен. Порой она жалела, что не способна так же ощущать эмоции людей, но чаще — радовалась. Душа разумных существ должна быть недосягаемой зоной для других, иначе рискуешь утонуть в мире чужих демонов. Чувства растений такой опасности в себе не несли, они жили проще людей: не копили в себе грехи прошлого, не тревожились страхом будущего, воспринимали как данность настоящее.

Поле когтей страсти ощущалось как единый организм. Северный край восстанавливался после битвы с боевиками: там молодняк азартно занимал освободившиеся просторы, а пострадавшие кусты тянули к небу отращенные свежие веточки. Прибыв сюда, Кэсси увидела эти процессы, а сейчас прочувствовала их, как прежде боль пленника боевиков.

Недовольство незваными чужаками, умыкнувшими себе часть угодий, тоже не проходило и ощущалось. Улыбнувшись, Кэсси опустила руки и пошла вокруг поля, уже не стараясь изобразить из себя поглотитель солнечных лучей. Когти страсти перестали воспринимать её как соперницу за ресурсы, и теперь в отношении себя она ощущала исключительно плотоядный интерес. Настрой на восхищённое любование цветочками и яркой листвой направленность интереса ожидаемо не изменил: кустики горделиво распушились, но аппетита не утратили.

— Может, полетаем? — с затаённой тоской спросили её. Видимо, великий маг в красках представил себе пеший обход поля и перспективы оценил отрицательно.

— Хорошо, только медленно.

Ничего настораживающего Кэсси при облёте не заметила, но при возвращении в исходную точку она снова ощутила недовольство вторжением чужаков. Тут растут особо привередливые кусты, или... раздражение вызвано вовсе не их визитом?!

— Приземлись, — скомандовала она и присела на корточки, разводя в стороны широкую траву и рассматривая землю у края поля. Вытащила из рабочего рюкзака большую лупу и внимательно изучила мелкий мох, растущий под травой узкой полосой, уходящей в дебри когтей страсти. Прошлась подальше — и больше такого мха нигде не обнаружила.

Левитт послушно следовал туда-обратно за ней попятам, ни о чём не расспрашивая. Встав на полосу серовато-белёсого мха, Кэсси порылась в рюкзаке и вооружилась флаконом обездвиживающего зелья. Выставила распылитель на максимум, надела поверх жилетки металлизированный защитный каркас и прикрыла глаза плотно прилегающими очками.

— Ты же не вздумала залезть в ядовитые и злобные кусты? — проворчал за её спиной насторожившийся маг.

— В злобные и ядовитые — нет, но обезопасить себя не помешает, — лукаво усмехнулась Кэсси, взбудораженная приятным предчувствием разгадки тайны. — Наблюдай и не вмешивайся без повода.

Поправив на спине рабочий рюкзак, она отважно двинулась в глубь зарослей, ступая строго по сероватой указующей полоске. Отошла на пару десятков шагов, двигаясь в поросли, низко наклонилась и погладила шипастые ветки. Затем развернулась к Левитту и весело помахала ему рукой.

— Видишь, меня никто не трогает. Иди ко мне! — позвала она.

— Хм-ммм, у меня нет уверенности, что эти гады и меня не тронут. Царица растений у нас только ты! — крикнул в ответ маг, но всё-таки двинулся следом. Когти страсти колыхали вокруг него цветущими ветками и словно бы не замечали присутствия вкусного и питательного человека. — В чём секрет фокуса?

— Мох, который ты видишь, никогда не растёт под когтями страсти. Рядом — может, но прямо под кустами — никогда: у него с ними, скажем так, конфликт интересов, и мох в этом конфликте всегда оказывается проигравшим. Зато он является частым спутником и симбионтом другой разновидности магических растений.

— Какой? — не выдержал её напарник многозначительной паузы. — И при чём тут утрата агрессивности когтями страсти?

— Притом, что здесь нас окружают вовсе не когти страсти, — подмигнула Кэсси. — «Галлюциногенум мимикрус» — слышал о таком кустике? Предпочитает произрастать вблизи зарослей опасных хищных растений и маскироваться под грозных соседей. Безобидные, беззащитные виды флоры и фауны активно используют стратегию подражания грозным и токсичным собратьям, галлюциногенум мимикрус поступает аналогично. Цветы и листья этого магического растения источают дурманящий разум аромат, вынуждая любого зверя, птицу, человека видеть не скромный миролюбивый куст, а его коварного могучего соседа, в дебри которого он затесался. Протяни руку к кусту и ощупай его ветки: ты ощутишь не колючки и вытянутые тонкие листья когтей страсти, а мясистые, округлые и гладкие листья галлюциногенума. Он ведь создаёт чисто зрительную иллюзию, отпугивающую врагов, а тактильные ощущения тебе не солгут. И тут ты обнаружишь, что он ещё и ниже когтей страсти! Высота этих кустиков — тоже иллюзия, в реальности они тебе по колено.

Помянув всю нечистую силу бестиария империи, Левитт убедился в верности утверждений своей верной советчицы и так красноречиво замолчал, сложив руки на груди, что Кэсси не выдержала и отвела взгляд от проницательных зелёных глаз. Помощь магам вечно подводит её под монастырь! Могла бы сказать, что ничего не нашла, но нет — она упорно наживает себе неприятности.

— Под густой травой мох незаметен, а ты целенаправленно начала его искать именно в этом месте — почему? Периметр у поля ого-го какой, — задал он логичный вопрос, на который следовало дать столь же логичный ответ без упоминаний типа: «Да ерунда, тут растения слишком чужаков невзлюбили, вот и решила глянуть, что же тут за чужаки».

Маскировку под научность следует тренировать: придумать объяснения, если удастся выдрессировать скалолаза, будет куда трудней.

Прикинув так и этак, Кэсси рассудительно ответила:

— Ты рассказывал, что шпион бежал к северному краю через центр поля, а при задержании и его резерв, и накопители магии оказались полностью разряжены. На что он надеялся, бросившись в чащу когтей страсти? Даже если бы ты не рискнул последовать сюда за ним, он бы вряд ли выбрался из них живым, если б где-то в центре поля не имелось безопасного островка и пути выхода к лесу с северной стороны. Поэтому там и начала искать.

— Обеспечиваешь мне рамки строгой науки? — прозорливо усмехнулся Левитт. — Я полагал, он несётся к схрону с запасами артефактов и накопителей.

— У тебя твои версии — детективные, у меня мои — ботанические. Мои пока более успешные.

— Хвастунишка, — буркнул королевский кузен, но не сдержал улыбку. — Пошли посмотрим, куда заведёт нас тропа из мха.

Завела она их ближе к центру поля и закончилась недалеко от края горелой поросли, наказанной боевиками третьего курса за строптивость и негостеприимство. Студенты надёжно перекрыли шпиону путь отхода, забредя в заросли когтей страсти с северной стороны: огнём зацепило и часть безопасной тропинки, по которой двигались Кэсси и Левитт. В конце целый пятачок был покрыт мхом, образовавшим под ложными когтями страсти ровный круг.

— Есть что добавить к своей версии, нэсса?

— Конечно, — невозмутимо кивнула Кэсси и принялась неспешно убирать в рюкзак очки, защитный каркас и флакон с обездвиживающим зельем в негодующем молчании недовольного паузой собеседника. Почему ей так нравится дразнить этого мага? Исключительно этого мага? Ради волнующего сверкания его зелёных глаз? Если продолжать в таком духе, мудрость лет её и к сорока годам не нагонит. — Думаю, тебе покажется интересным факт, что галлюциногенум тут подсадили намеренно, постепенно вырубая росшие тут кусты.

— Уверена?

— Абсолютно. Я уже упоминала, что мох сам собой под когтями страсти не растёт. Допустим, он приполз на поле из леса, когда часть зарослей заменилась на галлюциногенум, — но тогда от леса к полю тянулась бы полоска мха, а её и в помине нет. Нигде поблизости его нет, так что на край он вышел именно отсюда, уже с поля, то есть его занесли сюда при пересадке галлюциногенума, вместе с землёй. Перенесли примерно месяц тому назад.

— Как определила срок?

— С одной стороны, мох не успел распространиться далеко от поля. С другой стороны, галлюциногенум заметно усыхает после пересадки, а у этого толщина листьев уже вернулась к норме. В-третьих, единственный перерыв в учениях студентов на этом участке начался как раз месяц тому назад и лишь на днях закончился. Согласись, несподручно втихаря выжигать и выкорчёвывать кусты, меняя их на другие, когда над тобой постоянно летают маги или парят на драконах, а рядом собирают соцветия и бродят по лесу.

— Тот, кто сотворил тут убежище для шпиона, отлично знал расписание занятий в академии, — подытожил Левитт.

— Оно не является секретом: висит в холле первого этажа центрального здания вместе с картой участков учебного полигона, — пожала плечами Кэсси.

— Да, но в академию посторонних не пускают — это раз, и остаётся вопрос, откуда незаметно приносили саженцы галлюциногенума, — это два. Растение широко распространено на территории нашего королевства?

— Этот его подвид — довольно широко, у нас только карликовая южная разновидность «галлюциногенум обыкновеннус» в лавках продаётся и является комнатным растением.

Дискуссию оборвал изумлённый вопль гвардейцев, вернувшихся с перекуса и узревших людей, беспечно стоящих в центре ядовитых кровожадных зарослей.

— Вам нужна помощь?! — рванула к ним по небу группа спасателей.

— В целом — да. Свяжитесь с королевским питомником магических растений и велите им прислать сюда сотрудников, оснащённых всем необходимым для пересадки полсотни кустов. Нэсса Валенса назначается ответственной за переезд растений, её указания всем работникам исполнять неукоснительно, — распорядился Левитт. — Очень хочется мне глянуть, что же спрятано под этим пятачком земли.

Глубина поклона распорядителя Фица отражала всю степень его уважения к человеку, которому служба имперской безопасности доверила подписывать наряды на исполнение работ от лица конторы и ставить на них большую гербовую печать со всем известным символом орла, раскинувшим крылья над оскалившимся тигром. Он столь витиевато учтиво осведомлялся, какое количество тачек, лопат, горшков и прочего досточтимая нэсса считает необходимым для исполнения поручения лорда Левитта, что Кэсси не выдержала.

— Фиц, мы не первый год знакомы, давайте оставим реверансы! Иначе мне придётся делать книксены, а это ужасающее зрелище, лорд Кэшвелл подтвердит.

Распорядитель огладил подбородок и оценил её заляпанный землёй и мхом наряд, немного подранный когтями страсти: она неосторожно отступила в зону их досягаемости, когда гвардейцы приземлились на безопасную площадку в зарослях. Единственное, что подходило в её облике к реверансам, был золотой браслет, нелепо сверкающий сапфирами и бриллиантами из-под манжета рабочей рубахи. Фиц усмехнулся и подмигнул:

— Зато я буду знать, как выглядит книксен, исполненный дамой в брюках. Галлюциногенум куда перевозить планируете? К нам?

В голосе распорядителя прозвенело тревожное напряжение, и она прекрасно его поняла: продать уйму кустов растения, которое можно бесплатно взять с поля, не представлялось возможным, а хранение больших объёмов неликвида — путь к разорению даже для крупного предприятия, поддерживаемого государством.

— Нет, пересадим его на другое поле академии, под бок к иглолистому гадючнику — виды замечательно уживаются вместе.

— Это хорошо, — неожиданно серьёзно сказал распорядитель. Оглянулся по сторонам в закрытом кабинете, где никого не было, кроме них двоих, и прошептал: — Нэсса, вы же после получения диплома стали полноценной сотрудницей службы имперской безопасности, вы же с этого года официально работаете по контракту?

— Само собой, а что?

— К вам теперь могут прийти с доносом те, кто связан магической клятвой неразглашения, — ещё тише прошептал Фиц, и Кэсси сразу вспомнились ошибки в журналах отчётности питомника.

— Вы хотите мне что-то сообщить? — Она тоже перешла на шёпот. Эх, всё-таки втянуло её в криминальные страсти!

За дверью послышались чьи-то грохочущие шаги, и распорядитель Фиц мигом распрямился и принуждённо заулыбался:

— Нет-нет, ничего, просто предупреждаю по-дружески. Если отправленных к вам сотрудников окажется недостаточно, всегда готовы прислать ещё.