Танец тьмы. Хроники чародейки

Глава 33, в которой в тронном зале происходит неожиданное

— 33.1—Тронный зал удивил наших путешественников. Они-то ожидали, что вход опечатан магией, двери закрыты, а там никого. Томлика рассчитывала туда пройти одна и начать поиски.

Но массивные дубовые двери были распахнуты, хоть по-прежнему возвышались над входящими, словно стражи, оберегающие святая святых. Их резные створки, украшенные замысловатыми узорами и геральдическими символами, внушали благоговейный трепет. Но это если остановиться или следовать за королевской стражей, которая строжайше следила за тишиной и покоем в этой части дворца. Но это было в прошлый раз.

Сейчас же здесь стоял гвалт. Да, тронный зал по-прежнему был великолепен. Но гулкие стены содрогались от громких воплей и негодующих возгласов, а внутри был настоящий базар — все будто торговались. Могущественные лорды и знатные вельможи сжимали кулаки, обмениваясь яростными обвинениями и угрозами. Их лица исказились гневом, глаза метали молнии, а брови сурово хмурились.

Каждый стремился перекричать других, выдвигая всё новые и новые притязания на трон. Звон оружия и грохот падающих предметов сопровождал ожесточенные споры. Казалось, вот-вот разразится кровопролитная битва за право восседать на престоле.

Тятька Болотный, сидящий на троне, мрачно наблюдал за этим безумием, время от времени пытаясь призвать к порядку орущую толпу. Но его голос тонул в грохоте, а попытки унять конфликт оставались бесплодными.

Сумятица и хаос царили в зале, и, конечно, никто не заметил ещё троих людей, присоединившихся к сборищу.

Томлика выхватила взглядом Пьера. Да, ещё один названный брат тоже был здесь. Он не только переоделся, но успел привести себя в порядок — помылся, причесался. А наряд привлекал богатством и яркостью. Роскошный красный камзол, изящные чёрные брюки, на поясе позвякивала золотая шпага, блестели эполеты. Но принц Пьестонских земель не соответствовал сейчас своему наряду. Он орал так, что закладывало уши, и цвет его лица стремился стать похожим на камзол. «Наверное, так гармоничнее», — равнодушно подумала бывшая Тия. Та бы переживала, что Пьер выбрал не её, а престол, но сердце Томлики даже не дрогнуло. Без магии, приходилось признать, этот напыщенный франт был ей абсолютно безразличен.

Девушка, за спиной которой стояло два телохранителя, осмотрелась, а Злот шепнул:

— Давайте тоже переоденемся. Тогда мы никому точно не бросимся в глаза. Томлика кивнула.

— 33.2—Спустя два часа в зал вошли три богатых лорда. Томлика категорически отказалась надевать женское платье.

— Я Томми, — заявила она. — Прошу любить и жаловать.

А Злот и Брут любили и знали крутой нрав сестренки, поэтому сил на споры не тратили. Злот щёлкнул пальцами — с уходом императора дворец впустил чужую магию, и теперь здесь колдовали все, кому не лень. Томлика расстроилась — конечно, оказалось всё не так, как она себе представляла. Идти по нитям магии, когда любая привела бы к королю, — это одно дело.

Сейчас же этих нитей вокруг было столько — они запутывались и переплетались, образуя чёрт знает что! Но, надо было признаться, Томлика соскучилась по магии. О, Тилуна, как же это удобно! Щелчок — и вот уже новый совершенно чистый наряд надет. Вот Брут засиял чистотой и красотой, за ним Злот. Щелчок… а Томлика осталась, как была.

— Эх, — почесал затылокЗлот. — Всё время забываю. Пошли в мои покои, будешь наряжаться, как обыкновенные люди.

Это сильно подзадержало троицу. И вот на всех троих красовались традиционные наряды земель Злота. Он же тоже наследник! Все подумают, что приехал претендовать.

Зелёные камзолы окантовывала снизу ярко-жёлтая полоса. Брюки были чуть темнее, а полоска того же цвета чуть уже. Такие же пуговицы блестели, словно солнца. Светло-жёлтые рубашки выглядывали из-под камзолов. Сапоги на цокающем каблучке — можно отбивать чечётку.

Наконец-то три пары сапог застучали по дубовому паркету. После тишины покоев шум тронного зала обрушился лавиной, готовясь снести. Здесь стало ещё громче. Казалось, уже была драка и готовилась следующая. Кто-то хватался за шпаги, а кто-то шептал заклинания. У Томликизарябило в глазах — от этого множества сияющих разными цветами магических нитей.

Да, здесь вовсю бушевала магия! Её использовали все, чтобы убедить или перетянуть на свою сторону других, чтобы доказать свою правоту или принудить кого-то. За престол готовы были растерзать в клочья. Томлика набрала полные лёгкие воздуха, шумно выдохнула и двинулась к трону. Вдруг в тронном зале воцарилась звенящая тишина, словно время замерло. Лишь слышалось едва уловимое потрескивание пламени в камине, да тихое дыхание присутствующих. Все взгляды были прикованы к троице, точнее к Томлике. Тишина давила на уши, становясь почти осязаемой, как будто все звуки растворились в густом воздухе. Напряжение нарастало, пока не стало казаться, что оно вот-вот взорвётся. У Томлики перехватило дыхание, а тишина в тронном зале становилась всё более тяжёлой и гнетущей.

— 33.3—Томлика и не заметила, как вся магия в зале вдруг обратилась против неё. Тысячи сияющих молний метнулись к ней… но ничего не произошло. Они проходили сквозь девушку, будто её здесь и не было.

Вдруг встал с трона тятька Болотный и громыхнул:

— На колени, подданные! Пришёл наследник!

И первым упал ниц.

Томлике хотелось истерично расхохотаться или зарыдать. Это уже было слишком. Это было какое-то издевательство. Почему всё шло так поидиотски? Словно разыгрывался ужасный фарс с ней в главной роли. Томлике даже на миг показалось, что король жив, и это всё подстроил он, чтобы всё-таки поймать её и принудить к зачатию. Радовало только то, что оно должно было быть по любви. «Если и здесь не наврали», — подумала девушка, но других мыслей было больше.

Как они могли её заметить? Причём все и разом. Да, она двинулась к трону, заметив там тёмные нити. Да, она ступила на красный ковёр в центре зала. Но все были заняты! Орали, как сумасшедшие! Да, и Злот накинул покрывало незаметности, хотя… на неё оно точно не подействовало.

Почему императрица именно она? Она же даже не житель этого королевства и точно не родственница бывшему королю.

«Ладно, пора во всём разобраться», Томлика вздёрнула нос чуть ли не к потолку и важно прошествовала к трону, с которого тут же соскочил тятька Болотный.

— Я не претендую на трон, — заявила Томлика. — Мне и так хорошо.

Но, казалось, её никто не слушал. В зале с благоговением, трепетом и почтением раздавалось:

— Пророчество.

— Пророчество.

— Пророчество.

Кто-то говорил с ужасом. Кто-то заворожено. Кто-то со злостью.

— Что здесь происходит? — воскликнула Томлика.

Выступил вперед тятька Болотный:

— Вы что не знаете?

Девушка покачала головой.

Тогда он заговорил, как можно громче. Эхо разносилось по залу, придавая голосу особую торжественность, будто не тятька Болотный говорил, а вещал из загробного мира сам ушедший король:

— Когда тишина накроет зал,

Вся магия устремится к цели,

То завершится ритуал —

Найти наследника сумели.

Не ропщите, празднуйте теперь,

Не вздумайте оспаривать ту волю.

Признайте! И обойдётесь без потерь,

Иначе изберёте злую долю —

Погрязнете вы в дрязгах и войне,

И целиком ваш мир накроет тьма.

Спасение приходит в тишине,

И из пустоты родятся чудеса.

Преклонил тятька Болотный колени перед Тией. Потихоньку присоединялись к нему другие. Вскоре опустились на колени все, кто был в зале. Лишь трое, Брут, Злот и Пьер, стояли, выпучив глаза, будто не могли поверить.

Томлика рухнула на трон — она тоже не могла поверить. Что же здесь творится? То убить хотели. То трон отдают. Дурдом!