Теперь ты моя

Глава 10 Хейден

Я провожу руками вниз по ее телу, соблазняясь его изгибами, а потом хватаю ее за бедра. Когда я со стоном прижимаюсь к ней членом, она обвивает руки вокруг моей шеи. Еще один знак капитуляции с ее стороны, от которого у меня внутри поднимается чувство вины.

То, что я хочу с ней сделать…

– Я не хочу причинить тебе боль, Кэлли.

– Я знаю, – повторяет она, на этот раз увереннее.

Она пытается убедить меня или себя?

Не важно. Как только она прошептала, что понимает мои намерения и согласна с ними, я теряю всякий контроль.

Я страстно накидываюсь на ее губы в отчаянном желании снова ощутить ее вкус. Несмотря на свою изначальную нерешительность, Калиста с жаром отвечает на мой поцелуй. По мне прокатывается волна удовлетворения. Я веду ее спиной вперед вглубь комнаты, пока ее не останавливает кровать. Она падает на нее, тянет меня за собой, и мягкость ее тела накрывается жесткостью моего.

Поцелуй становится неистовым, когда я провожу по Калисте руками. Я хватаю ее за грудь, зажимаю сосок между пальцами и перекатываю его, пока она не начинает извиваться подо мной.

– Не закрывайся от меня, – рычу я, целуя ей шею.

– Что?

Я провожу зубами по чувствительной коже на ее шее, и она втягивает воздух ртом.

– Ты сказала, что ты у меня есть, но я этого не вижу.

– Я не понимаю, чего ты хочешь.

Я смотрю на нее, любуясь видом ее припухших губ и блеском карих глаз. Ее волосы разметались по кровати, темные локоны подчеркивают бледность ее кожи. Я хочу эту женщину целиком, потому что я сам принадлежу ей весь без остатка.

– Я хочу твое сердце, Кэлли.

– Хейден, я…

– Не говори. Покажи мне.

Она притягивает меня руками за шею, чтобы поцеловать. Поцелуй такой же страстный, как и до этого, но все же другой, потому что теперь его контролирует она. Я выплескиваю свою потребность в ней вместе со страхами, ублажая ее тело и желая, чтобы она взяла от меня все, что я могу дать. Даже те части себя, которыми я делюсь неохотно.

Калиста выгибается мне навстречу, ее настороженность, наконец, уступает место безудержной страсти. Я тону в этом моменте, пока наша одежда не становится помехой, от которой мне срочно нужно избавиться. Я сажусь на пятки и хватаюсь за подол ее рубашки. Она послушно поднимает руки, и я стягиваю ее, а затем и брюки.

Я провожу пальцами по ее животу до пупка. Она – мираж, воплотившаяся фантазия, но как только я представляю ее беременной, у меня пересыхает в горле. Я хочу этого почти так же сильно, как и ее любви.

Хорошо, что она пошла к доктору, которого рекомендовал я, потому что я убедил ее сделать Калисте укол физраствора вместо противозачаточного препарата. Я сделаю ей ребенка. Если не сегодня, то скоро…

В одном бюстгальтере и трусиках Калиста смотрит, как я скидываю с себя одежду. Ее глаза становятся все шире, когда она обводит взглядом мое тело. Я беру член в руку и провожу туда-сюда, улыбаясь, потому что Калиста хватает воздух ртом.

– Скажи, что ты хочешь этого, – говорю я, продолжая двигать рукой.

– Я хочу этого.

– Еще раз.

Она облизывает губы.

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Хейден.

– Сначала твой ротик, а потом твою сладкую киску.

Я ползу вверх, пока головка моего члена не утыкается ей в подбородок. Я упираюсь одной рукой в матрас, а большим пальцем другой руки провожу по ее губам. Прикосновение нежное, но я таким не буду.

– Ты не представляешь, как давно я хотел сделать это. Откройся мне. – Когда она опускает нижнюю челюсть, приглашая меня внутрь, я с громким стоном толкаюсь членом ей в рот. – Какая хорошая девочка, черт возьми.

Она удивленно округляет глаза, а затем обхватывает губами мой член и начинает сосать. Я не в силах не шевелиться, поэтому двигаюсь взад-вперед, входя все глубже, пока не упираюсь членом ей в горло. Калиста давится, но не отпускает.

Она зажмуривает глаза, когда я двигаюсь быстрее, я вот-вот умру от удовольствия трахать ее рот. Я нежно беру ее за подбородок, чтобы она открыла рот шире, вытаскиваю член, чтобы не кончить ей на язык. В прошлый раз я оставил на ней «жемчужное ожерелье», но в этот раз я хочу оставить ей ребенка.

Моего ребенка.

Она поднимает глаза на меня, ее губы все еще влажные от того, что она сосала мой член. Я стону и продолжаю зажимать в руке член, стараясь не кончить, глядя на Калисту. Она чертовски роскошная, но дело не только в этом. В ее глазах не осталось ни следа от страха и тревоги. Они светятся от предвкушения.

Калиста хочет, чтобы ее трахнули.

Словно в трансе мои руки двигаются сами по себе, я провожу пальцами по ее щеке, а следом – по ее изящной шее. Я мог бы сделать ей больно, уничтожить ее, но она смотрит на меня с доверием. Она, может, и сомневается в мыслях, но своим телом она готова отдаться мне.

Я рывком снимаю с нее лифчик и срываю тонкое кружево с ее тела. Она втягивает ртом воздух от неожиданной грубости, закипающей у меня под кожей и выплеснувшейся в этом движении, но не возражает. Она мне нужна так, как никто и никогда раньше, и она наверняка чувствует это.

Невыносимое желание давит на меня, подталкивая к тому, чтобы завладеть Калистой. Пометить ее моей. Я наклоняюсь и целую ее грудь, наблюдая за тем, как она розовеет, пока я посасываю и покусываю, оставляя дорожку из красных пятен на ее коже. Она выгибается навстречу моим губам, утоляя мой голод, в то же время распаляя меня изнутри.

Мне никогда не будет достаточно ее.

Я впиваюсь пальцами ей в бедра так сильно, что у нее останутся синяки, и резким рывком подтягиваю ее к себе. Она скользит вниз по простыням, запрокинув руки за голову. Эта жертвенная поза сносит мне крышу. Мои первобытные инстинкты рвутся наружу, я быстро раздвигаю ей ноги и резко вхожу в нее.

Тихий возглас Калисты едва проникает в мое сознание. Он не может пробиться сквозь ее тепло и запах, окутавшие меня.

Она сжимается вокруг моего члена, ее тело трепещет от каждого мощного толчка моих бедер. Но я не могу остановиться. Когда она расслабляется подо мной, до моих ушей доносится стон, и я понимаю, что она со мной. Я веду руками к ее талии, чтобы ухватиться покрепче, и толкаю ее в матрас ускоряющимися жесткими движениями. Ее голова подпрыгивает, она зажмуривает глаза, но принимает меня целиком.

Я впиваюсь пальцами ей в кожу.

И яростно атакую ее.

Это жесткий секс, плотский и дикий.

От наших тел исходит жар, блестящая кожа, покрытая потом, становится скользкой. Я чувствую соленый вкус, когда кусаю ее за горло. Она кричит, и в этом звуке сливаются боль и удовольствие. Это возбуждает меня, и я чуть не кончаю.

Безумие одержало верх.

Я вытаскиваю член из нее так быстро, что ее киска издает всасывающий звук. Потом я переворачиваю Калисту так, чтобы она упиралась на руки и колени, когда я возьму ее сзади. От силы моих толчков ее волосы слегка подпрыгивают в такт ритмичным движениям, которые ускоряются, когда я довожу себя до предела.

Она утробно стонет, этот низкий звук гасится простынями, но я слышу его. Смакую его. Но вид бинтов на ее плече выводит меня из этого состояния. Это болезненное напоминание о реальности, об опасности, которая рыщет поблизости. Мои чувства обостряются, становясь безудержными и взрывоопасными, пока я не направляю их на Калисту.

Я контролирую ее удовольствие всегда, и сегодня не исключение. Я беру верх над каждым чувственным ощущением, подавляя ее волю, чтобы дать ей все, чего она желает. Ее тело отвечает мне, ее киска сжимает мой член каждый раз, когда я вхожу в нее глубже, у меня кружится голова от осознания того, что Калиста принадлежит мне.

Ее стоны становятся громче и громче, пока я не огибаю ее бедра рукой, чтобы ласкать ее клитор. И тогда из ее груди вырывается крик. Она восхитительна в своем оргазме. Я кончаю вслед за ней, и по позвоночнику пробегает электрический разряд.

Это мой момент капитуляции… перед женщиной, которая об этом не подозревает.

Я падаю на нее сверху, упираясь щекой ей в спину, а руками, трясущимися в попытках удержать вес моего тела, – в матрас. Калиста молчит, от прерывистого дыхания ее тело поднимается и опускается. Я закрываю глаза, когда меня охватывает усталость и удовлетворение. Я так сильно привязан к Калисте, что не хочу разъединять наши тела.

Особенно когда я не уверен, что она не ненавидит меня за то, что воспользовался ее телом в своих целях.