Теперь ты моя

Глава 12 Калиста

Теплый солнечный свет просачивается сквозь шторы, пробуждая меня от глубокого и безмятежного сна. Пару секунд мое сознание затуманено, и я не понимаю, где нахожусь. Но потом воспоминания возвращаются.

Хейден, трахающий меня, как дикий зверь.

Его слова.

Мое подчинение.

Я сонно потягиваюсь, боль в мышцах – сладкое напоминание о прошедшей ночи. Нахмурившись, я перекатываюсь на кровати, молча удивляясь тому, что Хейден не обнимает меня, но вижу, что его половина пуста. Я вытягиваю руку и чувствую холодные простыни. Должно быть, он проснулся рано.

Я сажусь, и одеяло соскальзывает с меня. Несколько мгновений я с любовью рассматриваю засосы на груди и бедрах – яркие сувениры, оставленные им на память. Внизу живота растекается жар от оживших в памяти сцен.

После искреннего и эмоционального признания, которое Хейден сделал вчера ночью, последующая близость с ним показалась иной… более нежной. Я чувствовала большую связь с ним. С каждым трепетным поглаживанием и поцелуем я ощущала, как лед в сердце Хейдена тает.

Когда наши тела слились воедино во второй раз, в его прикосновениях появилась чувствительность, которой не было раньше, – он дотрагивался до меня так, словно на свете нет ничего более драгоценного, чем я. А позже, когда мы лежали в объятиях друг друга, он прошептал: «Пожалуйста, не вынуждай меня любить тебя».

У меня все еще перехватывает дыхание от этих слов. Эта фраза из его уст звучит как признание в любви или что-то очень похожее на то. С одной стороны, я все еще сомневаюсь и боюсь на что-то надеяться после того, как мое сердце было разбито. Но, с другой стороны, и гораздо больше, я уверена, что я ему небезразлична так же, как он небезразличен мне.

Может быть, он сказал, что не хочет любить меня только потому, что уже любит…

Я соскальзываю с кровати и шарю в ящике комода в поисках какой-нибудь майки. Надев серую футболку, доходящую мне до середины бедра, я вдыхаю его аромат, который чувствуется, несмотря на запах средства для стирки. Этот мужчина заставляет мое сердце биться сильнее, даже не подозревая об этом.

Я стою посреди его комнаты и смотрю на черно-белое изображение над комодом. Хоть лица женщины и не видно, я с уверенностью могу сказать, что она красива. У нее изящный профиль и пропорциональное тело, но даже не это делает ее привлекательной. А та тайна, которая окутывает ее, она будто идет на встречу со своим возлюбленным в последний раз.

Взгляд на эту фотографию вызывает во мне приступ тревожности, как в тот раз, когда я впервые оказалась в спальне Хейдена. Учитывая стеснение, которое я испытываю этим утром, неудивительно, что мне хочется нырнуть обратно под простыни.

До меня вдруг долетает аромат кофе, напоминая о том, что мужчина, захвативший все мои мысли, уже ждет меня. Я выхожу из спальни, иду по коридору и останавливаюсь в шаге от кухни. Хейден стоит спиной ко мне. Его волосы взъерошены, и некоторые пряди стоят торчком, но от этого он лишь еще привлекательнее. Ну, от этого и от его обнаженного торса и спортивных штанов с низкой посадкой на бедрах.

Я смотрю на него в шоке. Мне даже в голову не приходило, что такой мужчина, как Хейден, мужчина, который всегда одевается так, чтобы производить неизгладимое впечатление на других, не только имеет в своем гардеробе спортивные штаны, но еще и носит их.

Чем дольше я смотрю на него, тем быстрее у меня бьется сердце. Я хочу поздороваться с ним и дать ему знать о своем присутствии, но у меня пересохло во рту, и я не могу выдавить из себя ни слова. Я больше не робею перед ним. Я чувствую себя полной дурой.

Хейден поворачивается ко мне и, поигрывая мускулами, прислоняется к кухонному острову.

– Доброе утро, Кэлли.

– Привет, – звук вышел писклявым, и я заливаюсь краской от смущения. Этот мужчина трахнул меня десятью разными способами с воскресенья, а я даже не могу с уверенностью сказать ему «привет»? Невероятно.

– Подойди сюда, – говорит он. Я не двигаюсь, и он хмурится. – Что случилось? Рана болит?

– Нет, в смысле, да. Подожди. Дай мне минутку, – я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Это нисколько не помогает успокоить нервы, и я прекращаю попытки. – Кто эта женщина на фотографии в спальне?

– Подойди, и я отвечу тебе.

Я вздергиваю подбородок.

– Ответь мне, и я подойду к тебе.

– Нет, я сказал, ты подойдешь.

Он широким шагом направляется ко мне. Я взвизгиваю от волнения и удивления, но стою, не шелохнувшись, и чувствую, как сердце колотится у меня в груди. Когда он уже в нескольких дюймах от меня, я вскидываю руки ладонями к нему.

– У меня ноют швы, – говорю я. – Пожалуйста, не хватай меня.

Хейден резко останавливается. Он нависает надо мной и с беспокойством на лице смотрит мне в глаза.

– Вместо того чтобы устраивать мне допрос, стоило сказать о своих неприятных ощущениях.

Я пожимаю плечами, но тут же жалею об этом, потому что кожа на плече натягивается.

– Ну что ж, я говорю об этом сейчас.

– Я принесу твои таблетки.

– Я от них становлюсь сонной, меня это бесит.

Он резко разворачивается и идет вглубь кухни. Я прислоняюсь к стене, стараясь не задеть рану, и перевожу дыхание, пользуясь моментом. Я не сомневаюсь, что Хейден трахнул бы меня прямо здесь, если бы я не сказала, что швы болят.

Он ненасытный. Я, конечно, не жалуюсь, но мне интересно, насколько это связано с его потребностью держать все под контролем. Он использует секс, чтобы продемонстрировать власть, но стал бы он так делать, если бы я сдалась ему?

Он возвращается и протягивает мне стакан воды и таблетки. Я быстро глотаю их.

– Женщина на черно-белой фотографии. Кто она, Хейден?

Он ухмыляется одним уголком губ.

– Почему для тебя это так важно?

– Лучше не смейся надо мной. Это и правда важно.

– Я не стану дразнить тебя насчет этого. Можешь прекратить смотреть так, будто хочешь задушить меня, – он наклоняет голову. – Ты ревнуешь, Кэлли?

Да.

Я ухмыляюсь.

– Не нужно раздувать свое и без того большое самомнение из-за моего вопроса. Кто она и почему ее фото висит у тебя не где-нибудь, а в спальне?

Он наклоняется ко мне, и я вижу, как в глубине его голубых глаз мелькает удовольствие и веселье.

– Это ты.

– Я?

– Да.

Я разворачиваюсь и бегу в спальню. Смех Хейдена летит мне в спину. От этого беззаботного и радостного звука у меня невольно сжимается сердце. Я слышу его смех всего лишь в третий раз. Может, мне и нравится темная и мрачная сторона его личности, но эта его часть – что-то совершенно особенное.

Я резко останавливаюсь перед комодом и смотрю на фотографию. Я и не замечаю, как Хейден подходит ко мне сзади, пока он не шепчет мне прямо в ухо:

– В этой комнате дозволено находиться лишь одной женщине – тебе.

– Не могу поверить, – шепчу я. – Боже, ни фига себе, ты сталкер.

Он снова смеется, а я поджимаю губы, чтобы сдержать улыбку. Я еще не до конца простила ему те выходки, но после того, как ожил кошмар из моего прошлого, я могу чувствовать себя в безопасности только рядом с Хейденом. Что иронично, учитывая, как он напугал меня в самом начале.

– Виновен, – говорит он. А потом проводит губами вниз по моей шее и целует мою нежную кожу, касаясь ее языком. По мне бегут мурашки, и я снова понимаю, что мое тело больше в его власти, чем в моей. – Я сделал это фото, чтобы удержаться от похищения тебя.

– Тебя нужно наградить за это? – фыркаю я. – И когда оно было сделано?

– Через неделю после похорон твоего отца.

Я напрягаюсь.

– Ты хочешь сказать, что преследовал меня несколько месяцев?

Хейден хватает меня за плечи, осторожно, чтобы не задеть рану, и разворачивает лицом к себе.

– Мне нужно было знать, что ты за женщина. Теперь, когда мне это известно, я никогда не вернусь к прежней жизни без тебя. Не смогу.

– Я тоже не знаю, смогу ли я.

Он крепче стискивает меня.

– Я так сильно хочу поцеловать тебя.

– Так почему не целуешь?

– Потому что если поцелую, то начну тебя трахать, а мне скоро идти.

– Дай угадаю, а мне нужно будет сидеть здесь весь день? – Он кивает, и я закатываю глаза. – Знаю, для тебя это будет шоком, но мне нравится работать и чем-то занимать себя.

Вместо того чтобы начать спорить со мной, он целует меня в лоб. От этого нежного жеста я смотрю на него с удивлением. Сначала Хейден смеется, теперь ведет себя так мило… Как тут не простить его? Может, я уже простила, иначе бы не отдалась ему полностью вчера ночью.

– Кэлли, я знаю, что ты не это хочешь услышать, но кто-то отправил тебе посылку, чтобы запугать тебя. И пока я не узнаю, кто это был и что ему нужно от тебя, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы обеспечить твою безопасность.

Я кладу руки ему на грудь.

– Думаешь, я в опасности?

– Я не буду рисковать твоей жизнью.

– Это не ответ на мой вопрос.

Он отводит глаза, демонстрируя нехарактерную для него неуверенность. Или, может, так он прячет свой страх…

– Кто-то убил сенатора и его любовницу и напал на тебя, его дочь. Я думаю, что этот таинственный незнакомец мстит твоему отцу. Теперь, когда он мертв, ты осталась единственной мишенью. И давай не забывать о том, что и у тебя в ночь нападения, и у Кристен Холл в ночь убийства в крови было обнаружено одинаковое вещество. Это все слишком связано, чтобы походить на случайное совпадение.

Я медленно киваю, переваривая информацию. Ничего нового, но теперь, когда я слышу это все разом после вчерашнего, все события предстают в новом свете. Кто-то должен раскрыть это дело и предать правосудию того, кто стоит за ним, иначе мне всю жизнь придется со страхом оглядываться через плечо.

– Почему сейчас? – спрашиваю я. – Похороны отца состоялись несколько месяцев назад. Если цель этого человека – причинить мне вред, то почему он не сделал этого сразу же, как только я съехала из резиденции отца?

– Может, это потому, что он видел твоего преследователя и поэтому держался на расстоянии?

Хейден подмигивает мне, и я чуть не стекаю на пол. Выражение его лица тут же становится серьезным, и он шумно выдыхает.

– Шутки в сторону, у меня нет ответа на твой вопрос. Но я точно знаю, что доберусь до правды. А пока что мне нужно, чтобы ты сдержала обещание, данное мне.

Я опускаю плечи в замешательстве.

– Какое из них? Ты много чего просишь.

– Ты обещала позволить мне защищать тебя.

– Ах, да, точно. Ну, по крайней мере, в этой тюрьме мне будет удобно.

– Ты останешься не здесь.