Теперь ты моя

Глава 25 Калиста

– Не спорь со мной, Себастиан.

Я решительным шагом иду к лифту пентхауса и нажимаю на кнопку. Табло загорается, и двери тут же открываются. Я вхожу внутрь, а телохранитель неотступно следует за мной, и на его лице отражается беспокойство, когда я нажимаю на кнопку первого этажа.

– Миссис Беннетт…

Я бросаю на него неодобрительный взгляд, и он прочищает горло. Если я позволила Хейдену называть меня так, это не значит, что всем теперь можно.

– Мисс Калиста, мистер Беннетт дал мне строгие указания, которые запрещают возить вас куда-то кроме больницы. Теперь, когда вашу подругу выписали, вы должны оставаться дома.

– Я понимаю, что ты должен заботиться о моей безопасности. Кроме того, что это твоя работа, Хейден не из тех, кто любит, когда ему не подчиняются. Но ты не заставишь меня передумать. Мне нужно поговорить с мистером Дэвисом. Сегодня же.

Себастиан резко останавливает закрывающуюся дверь лифта.

– Я серьезно отношусь к своим обязанностям. Так серьезно, что если это потребуется, возьму вас и вынесу из лифта, даже если вы будете брыкаться и кричать.

Я свирепо смотрю на него, пытаясь скрыть свое беспокойство.

– Если так сделаешь, я скажу Хейдену, что ты лапал меня.

У меня внутри все горит от этой ядовитой лжи. И от ужаса в глазах Себастиана. Он бледнеет и округляет глаза. Если бы я не пыталась подавить его, меня бы развеселил тот факт, что этот мускулистый мужчина размером с целую гору боится Хейдена.

– Вы так не поступите, – говорит он.

– Правда?

– Вы хоть представляете, что этот человек сделает со мной, если решит, что я до вас дотронулся? – моего телохранителя передергивает. – Вы жестокая, если угрожаете мне этим.

Я изгибаю бровь.

– Отчаянные времена…

Он что-то бормочет себе под нос – предполагаю, что матерится по-русски – и скрещивает руки на груди.

– Я в любом случае обречен. Если он не убьет меня, значит, мне повезет.

– Если он разозлится за то, что ты отвез меня, я встану на твою защиту.

Он говорит что-то еще на иностранном языке, а когда я хмурюсь, глядя на него, отвечает мне:

– Лучше быть по правую руку от дьявола, чем становиться препятствием у него на пути.

– А дьявол – это я?

Себастиан вздыхает.

– Это зависит от реакции мистера Беннетта.

Мне становится жаль телохранителя, но я ничего не говорю, а просто держусь к нему поближе, когда он провожает меня в машину и из нее. Штаб избирательной кампании нисколько не изменился. Я останавливаюсь и бросаю взгляд на здание, но Себастиан уводит меня внутрь, крутя головой, будто она на шарнирах.

Оказавшись внутри, я направляюсь к кабинетам в задней части здания. Роберт Дэвис, разумеется, сидит за своим столом, не отрывая глаз от монитора компьютера перед ним. Я окидываю его взглядом в поисках каких-то изменений. У него все такие же волосы мышиного цвета, которые уныло свисают на лоб, но его одежда выглажена и галстук ровно завязан.

На мгновение мне кажется, что я перенеслась в прошлое, когда отец еще был жив, а мистер Дэвис был рядом с ним на каждом мероприятии. Горло сжимается, и чувства грозят задушить меня. Себастиан на секунду кладет руку мне на плечо.

– Вы в порядке?

– Буду. Просто я не бывала здесь после смерти отца. Не знаю, почему я не подумала, как на меня повлияет визит сюда, – я выпрямляю спину и киваю. – Ладно, я готова.

Я подхожу к двери кабинета и хватаюсь за ручку. Роберт резко поворачивает голову в мою сторону, когда я открываю дверь и вхожу внутрь с Себастианом за спиной. Мистер Дэвис пару раз недоуменно моргает, а затем встает со стула, улыбаясь.

– Мисс Грин, как приятно видеть вас снова. Я надеюсь, у вас все хорошо?

– Да. Спасибо, Роберт.

Он смотрит на Себастиана, а потом снова на меня.

– Я могу что-то для вас сделать?

– Да.

– Пожалуйста, садитесь. – Мы с Себастианом занимаем кожаные кресла напротив письменного стола, и Роберт тоже садится. Он сцепляет руки в замок и кладет их перед собой, наклоняясь вперед. – Чем я могу вам помочь?

– Я хочу узнать о том, что связывало моего отца с компанией «Астра RX».

Его глаза вспыхивают, и он закрывает их.

– Простите, Калиста. Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите. Ваш отец был очень занятым человеком, но с названной вами компанией он не имел никаких дел.

– Прошу, не тратьте мое время на эту ложь. Вчера я разговаривала с Мелиссой Флинн, и она ясно дала понять, что работала с моим отцом когда-то.

– Еще раз, мне очень жаль, но вы ошибаетесь. Я не знаю никакой женщины по фамилии Флинн, но она явно обманывает вас.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь усмирить свой гнев.

– Учитывая тот факт, что вы отчаянно пытаетесь скрыть эту информацию от меня, могу сказать, что, в чем бы мой отец ни был замешан, это дело нечисто. Если вы пытаетесь защитить меня или память о нем, не надо. Мне нужна правда. Моя жизнь, возможно, зависит от этого.

Роберт прищуривается, глядя на меня.

– У вас какие-то неприятности?

Себастиан переводит взгляд с управляющего на меня. Я чувствую, что он пытается сказать мне без слов своим едва заметным движением.

– Ладно, может, прозвучало слишком пафосно, – отступаю я. – И все же я хочу знать о сделках моего отца. Мне нужно закрыть эту тему. Уже прошел год, а у меня до сих пор нет никаких ответов насчет того, что произошло той ночью.

– И вы думаете, что «Астра RX» как-то связана с произошедшим? – Я киваю, и он вздыхает. – Слушайте, Калиста, я бы хотел помочь вам, но вы пытаетесь найти то, чего нет. Может, вам лучше забыть об этом суровом испытании и оставить все в прошлом?

Его снисходительный и осуждающий тон действует на меня как спичка. И праведный гнев вспыхивает во мне.

Я вскакиваю на ноги и хватаю нож для писем справа от себя. Стиснув в руках ручку с позолоченной гравировкой, я со всего размаху вонзаю его в столешницу, и кончик ножа исчезает в деревянной поверхности прямо перед Робертом.

Он подпрыгивает, его глаза расширяются до предела. Я вижу свое отражение в его потемневших зрачках: моя грудь вздымается, а лицо перекошено от ярости. Не успевает он отреагировать, как я наклоняюсь к нему, все еще держась за ручку ножа.

– Я пришла сюда за ответами, Роберт. Если ты мне не дашь их, тогда тебе придется иметь дело с Себастианом. Он не просто телохранитель, он из русской мафии.

Управляющий вскидывает руки, повернув их ладонями ко мне.

– Ладно, хорошо. Давайте успокоимся.

– Ты не знаешь, что слово «успокойся» оказывает на женщину прямо противоположный эффект? – я прищуриваюсь. – Говори.

– Ладно, хорошо. Да, у твоего отца были дела с «Астра RX». А точнее, с владельцем этой компании, Томасом Расселом.

Уверенным рывком я выдергиваю нож из столешницы, а Роберт следит за моими движениями. Потом я сажусь в кресло и кладу свое спонтанное оружие на колени.

– Что за дела?

Роберт потирает подбородок, глядя на меня, а затем на Себастиана.

– Мистер Рассел связался с вашим отцом много лет назад, еще в начале его политической карьеры. Сенатор не был дураком, но в те времена он был гораздо более внушаемым. Владелец «Астра RX» в итоге внес огромный вклад в первую избирательную кампанию вашего отца.

Я стискиваю нож так, что рука начинает трястись.

– И что мой отец обещал ему взамен?

– В то время эта фармацевтическая компания безуспешно пыталась вывести на рынок новый препарат, на котором можно было заработать миллионы долларов. Но управление по санитарному надзору отметило его вредные побочные эффекты. Ваш отец продвинул кое-какие законы, позволившие «Астра RX» обойти некоторые бюрократические процедуры и облегчили выход и распространение препарата.

– О боже, – я опускаю плечи и голову. – Вы хотите сказать, что мой отец сознательно помог вывести на рынок опасное лекарство в обмен на поддержку его кампании?

– Мне очень жаль, Калиста.

– Зачем ему это делать? – шепчу я. – Мой отец был хорошим человеком. Он никогда не причинял никому зла намеренно.

Роберт медленно качает головой то ли в знак несогласия, то ли из жалости.

– У всех есть скелеты в шкафу. Когда их найдут – это лишь вопрос времени.

Я неподвижно сижу, переваривая его слова. Мой отец, уважаемый сенатор, которого я боготворила всю свою жизнь, бессовестно помогал распространять опасный препарат только ради того, чтобы удовлетворить свои политические амбиции. Как я могла не замечать эту его сторону?

– Тогда он был другим человеком, Калиста, – тихо говорит Роберт. – Я думаю, однажды связавшись с этой компанией, он не мог так просто оборвать все связи потом. Но, в конце концов, у него получилось. Мы все совершаем ошибки, особенно в моменты, когда позволяем слабости взять над нами верх.

Я качаю головой, чувствуя, как гнев внутри меня сливается с болью.

– Ошибка – это случайно проехать на красный свет, а не пожертвовать здоровьем людей ради власти и денег.

– Что сделано, то сделано, – говорит Роберт. – Ваш отец в итоге горько сожалел о своих непорядочных поступках. Последнее время в политике он посвятил борьбе за соблюдение законов о защите прав потребителей.

– Это его не оправдывает. Кто знает, сколько жизней он разрушил своими поступками? – я делаю паузу. – Когда отец прекратил сотрудничать с «Астра RX»?

Роберт постукивает пальцами по столу. На его лице проступает чувство вины, когда он, наконец, отвечает мне:

– Я думаю, примерно год назад.

Я закрываю глаза, чувствуя, как на меня наваливается усталость. Образ принципиального и героического отца, которого я любила, разлетелся на куски. Нож для писем выскальзывает у меня из рук и со стуком падает на пол.

– Вы готовы идти, мисс Грин? – спрашивает Себастиан, не сводя глаз с Роберта.

Как будто управляющий моего отца может причинить мне еще больше боли.

Я прерывисто вдыхаю.

– Да, – я смотрю на Роберта. – Спасибо за то, что сказали мне правду, хоть мне и было тяжело ее слышать.

– Я знаю, что не был рядом с вами с момента похорон, но, если вам что-то потребуется, смело обращайтесь, – Роберт встает, и я вслед за ним. Он протягивает ко мне руки, но тут же опускает их, заметив неодобрительный взгляд Себастиана. – Сенатора Грина, возможно, нельзя назвать самым добропорядочным политиком, но он был прекрасным отцом до самой смерти.

Одна мысль вдруг пронзает меня, и мой пульс бьется чаще, а кожа покрывается испариной. Что, если эта фармацевтическая компания замешана в убийстве моего отца?

Я наклоняюсь, чтобы поднять нож для писем. Выпрямившись, я поднимаю голову и бросаю на Роберта пристальный взгляд.

– Я продолжу заниматься делом об убийстве моего отца, пока не найду виновного. Если вы как-то замешаны в этом, лучше сознайтесь сейчас.

Роберт поднимает руки вверх.

– Нет, Калиста, клянусь. Единственное, в чем я виновен, так это в том, что не отговорил вашего отца впутываться в эту историю.

Я кладу нож для писем в карман своего пальто не только, чтобы забрать его себе на память, но и чтобы сделать предупреждение.

– Надеюсь, вы говорите правду.

Себастиан идет за мной, а я спешу покинуть офисное здание, ощущая тяжесть ножа в моем пальто. Утренний воздух ударяет в лицо, безуспешно пытаясь остудить бурлящие во мне эмоции. Я останавливаюсь на тротуаре, обхватив себя руками, пытаюсь выровнять свое дыхание, чтобы избежать панической атаки.

Мой телохранитель подходит ближе, сохраняя уважительную дистанцию.

– Я понимаю, что все это слишком тяжело принять, – говорит он. – Но вы не одна. И хотя я уверен, что мистеру Беннетту не понравится видеть вас расстроенной, он действительно беспокоится о вас.

Я киваю, не в силах пока доверять своему голосу. Несколько мятежных слезинок стекают по моей щеке.

Себастиан достает носовой платок из кармана и протягивает мне. Я беру его, шепча «спасибо», и вытираю глаза.

– Какие бы ошибки ни совершил ваш отец, он явно сожалел о них и пытался искупить свою вину, – продолжает Себастиан. – У вас были причины восхищаться им, и они никуда не исчезли.

Я качаю головой.

– Мне кажется, я совсем не знала его. Не понимаю, как человек, который заклеивал мне в детстве царапины пластырем, мог быть коварным политиком.

– Иногда у людей оказывается несколько сторон. Одной они поворачиваются к миру, а другую скрывают. Это не значит, что нельзя любить какую-то их часть.

– Я не знаю, как любить кого-то частично. Когда я отдаю кому-то свое сердце, я отдаю его целиком.

– В таком случае мистеру Беннетту крупно повезло.

Я вздыхаю и аккуратно складываю платок, чтобы отдать его Себастиану.

– Он, наверное, тебе уже не нужен?

– Оставьте себе, мисс Грин. Надеюсь, он вам не скоро еще пригодится.