Теперь ты моя

Глава 29 Калиста

– Я убью тебя, – говорит Хейден моему похитителю.

– Да? Как убил сенатора Грина?

Я поднимаю взгляд на Хейдена и жду, что он начнет отрицать это. Он не смотрит на меня. На меня обрушивается тревога, и сердце замирает в груди.

– Ой, да ладно, не притворяйся дебилом, – Рассел качает головой и предостерегающе цокает языком. – Я знаю все о вашей небольшой стычке с сенатором в ту ночь.

Впервые за все это время мне начинает казаться, что смерть – не самый плохой вариант для меня в этой ситуации. Как будто получив удар под дых, я втягиваю воздух ртом и съеживаюсь. Мне хочется протянуть руки и схватить Хейдена за ногу, чтобы меня не снесло ураганом эмоций, но в то же время одна лишь мысль об этом вызывает у меня омерзение.

– Что бы ты там ни думал, это все неправда, – говорит Хейден.

Рассел выставляет руки вперед.

– Как я могу ошибаться, если именно я подбил тебя на этот поступок?

Хейден стоит неподвижно, но мышцы его ног напрягаются под брюками. Если бы они не были на уровне моих глаз, я бы вряд ли заметила. Я снова поднимаю на него взгляд, потом смотрю на Рассела, не понимая, за кем мне наблюдать. Кто из них мой настоящий враг?

Прямо сейчас – они оба.

– О чем ты?

– Ты думаешь, ты один можешь нанять хакера? – Рассел опускает руки и хлопает себя по ногам. – Я сделал так, чтобы «улики» привели тебя к мысли о том, что сенатор убил свою секретаршу. Хотя это сделал я, кстати.

– Зачем? – говорю я едва различимым шепотом.

Оба мужчины поворачивают головы ко мне, но я не свожу глаз с Рассела. Мое отчаянное желание знать правду затмевает все остальное.

– Твой отец очень мне помог, когда я только купил «Астра RX», – говорит Рассел, выдерживая мой взгляд. – Я писал докторскую диссертацию, которая была посвящена депрессантам и их воздействию на центральную нервную систему. Купив фармацевтическую компанию, я захотел расширить свои исследования и разработать препарат, который пользовался бы спросом на рынке. К сожалению, я не смог добиться его соответствия стандартам до тех пор, пока за дело не взялся сенатор Грин. Тем не менее это не помешало мне продавать его на улицах города.

Он поворачивается к Хейдену.

– Твоя наркоманка мать познакомилась с ним через своего парня и умерла в этой самой комнате. Возможно, тебя утешит, что она стала единственным человеком, у которого случился передоз. Но препарат настолько сильный, что много и не требуется.

– Сукин ты сын! – Хейден делает шаг вперед, а я выбрасываю руку и хватаю его за туфлю. Он замирает от неожиданности и смотрит на меня. Когда наши взгляды встречаются, я нервно сглатываю от жуткой ярости в глубине его глаз.

– Не надо, – шепчу я.

– Послушай ее, – Рассел кивает в мою сторону. – Иначе тебе придется умереть быстрее, чем мне того хотелось бы. В общем, после того провала с первым препаратом я занялся другим. Покупатели называют его «руфи», а по действию он не уступает диазепаму. Ощущения как от передозировки кокаином, но кайф похож на героиновый.

Он вздыхает.

– Все дело в красоте. Ты согласна, Калиста? В конце концов, ты уже второй раз пробуешь этот наркотик. Я сомневаюсь, что ты запомнила свой первый раз, когда я дал его тебе в детском центре.

– О боже, – у меня сжимается желудок, когда воспоминания – четкие и размытые – наводняют мой разум. Я давлюсь, пока меня не рвет на ковер. – Это был ты.

Хейден аккуратно поднимает меня и кладет на пыльный диван, а потом поворачивается к Расселу.

– Ты изнасиловал ее?

Я наблюдаю за их разговором, пытаясь взять под контроль мое сбившееся от ужаса дыхание. Мне в бок упирается нож для писем, и я медленно опускаю руку в карман пальто, стараясь сохранять удивленное выражение лица. Если бы похититель обыскивал меня, как Хейдена, он бы забрал мое единственное оружие.

– Я уверен, тебе бы хотелось узнать, что я сделал с ней, когда она отключилась, – Рассел насмешливо поднимает бровь. – Но как бы мне ни хотелось продолжить трахать вам мозги, мне уже хочется перейти к причине, по которой я собрал вас здесь. Мистер Беннетт, ты действительно думал, что можешь убить всех тех людей и тебе это сойдет с рук? – скептически спрашивает Рассел. – Я следил за тобой столько лет. Мне потребовалось немного времени, чтобы установить твою вину в некоторых смертях, но, в конце концов, я вычислил твой почерк. Если бы ты не искал данные о моей компании в правительственных базах, когда стал адвокатом, я, может, никогда и не нашел бы тебя.

Хейден скрещивает руки на груди.

– Да ладно?

– Ты убиваешь лишь тех, кого не удалось запрятать за решетку на основании законов, – говорит Рассел, не сводя с Хейдена взгляда. – Мэттьюз, Паркинсон, Детер. Ты умный человек. И не говори, что впервые слышишь имена своих жертв.

– Я бы соврал, если бы сказал, что мы с ними не были знакомы.

– Знакомы? Ха! – Рассел хлопает себя по бедру. – Вы очень близко познакомились, когда ты перерезал им глотки и закапывал их тела. Юристы всегда осторожничают с тем, в чем им признаваться, а в чем – нет.

Дрожащими пальцами я сжимаю рукоятку ножа. Возможно, меня пристрелят раньше, чем мне удастся воспользоваться своим оружием, но мне стоит попытаться. Хейден просто ждет, наклонив голову. От него исходит нечто более опасное, чем ярость, и более жестокое, чем ненависть.

Я не знаю, сколько еще он сможет сдерживать темноту внутри себя. Я должна быть наготове.

– Ты знаешь, как сложно найти преступников, которые были бы достаточно умны, чтобы не попасться? А если бы и попались, то не потянули бы тебя за собой на дно? – вздыхает Рассел. – Поверь мне на слово. Это очень непросто. Хуже всего, что есть один адвокат обвинения, который очень хорошо умеет выводить моих дилеров из бизнеса, отправляя их в тюрьму или в ад, если убивает их.

– Система правосудия не всегда справедлива, – говорит Хейден, небрежно пожимая плечами. – Откуда мне было знать, что это ты распространяешь наркотики на улицах ради своей выгоды? Если бы я знал, я бы убил тебя вместо них и избавил бы себя от многих проблем.

Рассел делает угрожающий шаг в сторону Хейдена, но останавливается и прищуривает взгляд.

– Я потерял миллионы из-за тебя, самодовольный подонок!

– Меня так уже называли. Тебе придется быть более изобретательным, чтобы расстроить меня.

– А так будет достаточно? – он нацеливает пистолет на меня. – Ты много говоришь, Беннетт, но не забывай, в чьих руках здесь власть.

Хейден поднимает руки вверх в знак того, что сдается.

– Полегче, Рассел.

– Теперь ты хочешь задобрить меня? – его губы кривятся в усмешке. – Иди на хрен.

Он подходит к дивану и тычет в меня пистолетом.

– Отойди назад!

Когда Хейден следует его приказу, Рассел хватает меня за волосы и прижимает дуло пистолета к моему виску:

– Я с удовольствием посмотрю, как ты будешь страдать, пока она будет умирать.

Я не мешкаю. Втыкаю нож для писем ему в бедро изо всех сил, которые у меня только есть. Рассел издает вой от боли, а Хейден тут же бьет его со всего размаху и валит на землю. Пистолет падает на пол с глухим звуком.

У меня перед глазами все плывет, когда я падаю с дивана на ковер и ползу на четвереньках. Я заставляю себя двигаться, несмотря на наркотики в организме, которые замедляют меня. Я думаю лишь о том, как добраться до пистолета.

Хейден бьет Рассела в челюсть, отчего тот откидывает голову назад. Я уже почти добираюсь до оружия, как Хейден хватает его. Он направляет пистолет на дверь и нажимает на спусковой крючок, когда в проеме показывается приспешник Рассела.

Я вскрикиваю от громкого звука, но не шевелюсь. Словно в трансе я смотрю, как по груди мужчины растекаются красные пятна, и он валится на пол. Я переключаю внимание на Хейдена, когда тот поднимается на ноги.

Пульс колотится у меня в висках, когда я смотрю, как Хейден берет подушку и приставляет дуло пистолета к ней. Я открываю рот при виде самодельного глушителя.

Хейден стреляет в Рассела. Дважды. По пуле в обе коленные чашечки.

Хейден подходит к нему с самодовольной ухмылкой, пока Рассел стонет от боли.

– Так ты не убежишь, пока я доставлю Калисту в больницу, но когда я вернусь, мы с тобой еще немного поболтаем.

У меня кружится голова. Не только от наркотиков, но и от моих попыток переварить все то, о чем я узнала.

Хейден убил моего отца. Не только его, но и множество других людей.

Рассел убил секретаря моего отца и напал на меня, чтобы запугать папу и приструнить его. А теперь Хейден убьет его за это и за то, что Рассел причастен к смерти его матери.

Я больше никогда не буду в здравом уме.

Хейден засовывает пистолет за пояс и присаживается на корточки рядом со мной. Я поднимаю на него взгляд, не пытаясь скрыть обвинение на моем лице.

– Как ты мог? – спрашиваю я, и слезы обжигают мне глаза.

Он не отвечает мне, берет на руки и крепко прижимает к груди. Его сердце бешено колотится возле моего уха, и держит он меня сильнее обычного.

– Давай отвезем тебя в больницу, Кэлли. Я все объясню позже. Обещаю.

Он говорит нежным голосом, но я слышу нотки беспокойства в нем. Он волнуется за меня. Я в этом не сомневаюсь, но все же, как я теперь могу верить его словам?