Теперь ты моя

Глава 15 Калиста

То ли от лекарств, то ли от сегодняшних эмоциональных переживаний, я уже готова отключиться. Если так мое тело реагирует на обычное обезболивающее, то могу представить, что со мной будет от «годной хрени». Мне становится интересно, пробовала ли ее сама Харпер, если у ее мамы есть доступ.

Оказавшись в ванной, я быстро раздеваюсь и хмурюсь при взгляде на пластырь на бедре. Я, может, и не совсем в себе от лекарств, но не до такой степени, чтобы не помнить, как получила еще одну травму. Во мне усиливается тревога, когда я дрожащими пальцами отклеиваю пластырь. От вида черных чернил я сначала в ужасе втягиваю ртом воздух, и чуть не кричу, когда вижу надпись целиком.

Миссис Беннетт.

Татуировка сделана красивым шрифтом, я бы сама такой выбрала, будь у меня возможность. Вот только ее не было.

Я гневно и порывисто выдыхаю, чувствуя, что вот-вот взорвусь. Я теряю счет времени, не зная, как поступить теперь, но все, что я могу думать, это: «хренов Хейден».

Ванная уже наполняется паром, а я начинаю потеть и тогда вздыхаю, признав поражение. Сейчас я ничего не могу сделать с этой татуировкой. Но что я точно могу, так это не предоставить Хейдену удовольствия знать, что она как-то меня беспокоит.

Я прикрепляю пластырь обратно и шагаю под душ. Горячая вода нисколько не помогает ослабить напряжение в моем теле. Закончив мыться, я оборачиваю полотенце вокруг груди, постоянно поглядывая на дверь. Хоть Хейден и не беспокоил меня, я все еще ожидаю, что он появится в ванной. Уединение не принесло мне умиротворения, но, когда в деле замешан Хейден, ничто не в силах меня успокоить.

Разве что в те моменты, когда я полностью доверяла ему.

Я шумно вздыхаю. Я была влюблена в него по уши, а потом узнала, что он мой сталкер. Наверняка я все еще безнадежно влюблена, но что-то внутри меня настаивает на собственной независимости. Он всеми силами пытается лишить меня ее. Кому-то из нас придется сдаться, и я сильно подозреваю, что это буду я.

Как можно сражаться с ураганом так, чтобы тебя при этом не сбило с ног и не унесло ветром?

Я качаю головой в ответ на свои мысли и быстро натягиваю трусики, лифчик, шорты и подходящую к ним майку в цветочек. Ее тонкие бретельки не натирают мне рану, это одна из причин, по которой я выбрала ее. Другая состоит в том, что я не хочу вводить Хейдена в заблуждение, надев шелковую сорочку. Он и так не может держать руки при себе.

Я хмурюсь, вспоминая о своей неспособности отказать ему. Каждый раз, когда он намекает на секс требовательным поцелуем или поглаживанием, моя стойкость тает, как снежинка на ладони.

– Кэлли?

– Сейчас выйду.

Повернув ручку двери, я шагаю в полумрак спальни Хейдена. Только свет луны проникает в комнату, вырисовывая силуэт мужчины из моих мечтаний и кошмаров. Он стоит у окна, на нем ничего, кроме пижамных штанов.

Я отрываю взгляд от его рельефного живота и линий, которые исчезают под штанами с низкой посадкой на бедрах. По рукам электрическим разрядом пробегает волнение, и я чуть не подпрыгиваю, когда Хейден подзывает меня к себе. Слегка качнув головой, я напрягаю ноги.

– Нам нужно поговорить.

Он приподнимает бровь.

– Мы только и делали, что разговаривали весь вечер.

– Знаю, но это важно для меня.

В его позе что-то меняется, он становится не таким напряженным.

– Слушаю.

– Мне нужен перерыв от секса.

Хейден реагирует незамедлительно. Он сильно прищуривается, и все его тело напрягается от подавленного гнева.

– С чего это? Строишь из себя недотрогу?

– Нет, – я обхватываю себя руками, чтобы защититься от волн ярости, исходящих от него. – В моей жизни сейчас столько всего происходит, начиная с твоего признания в том, что ты преследовал меня, и заканчивая тем, что кто-то решил перехватить эстафету преследований, отправив мне те трусы. Я боюсь, что неспособна критически мыслить, пока у нас с тобой есть близость, она просто затуманивает мой разум.

Он наклоняет голову в абсолютном недоверии. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться и не сказать еще что-то, что выбесит его еще больше.

– О чем тебе нужно критически мыслить? – спрашивает он обманчиво тихим голосом.

– О том, могу ли я простить тебя за то, что ты мне лгал, учитывая, что ты продолжишь делать это.

– Ты простишь меня. Это просто вопрос времени.

Я злобно смотрю на него, часть волнения покидает меня, уступая место гневу.

– Откуда тебе знать?

– У тебя доброе сердце и нежная душа, – говорит он. – Не в твоей природе ненавидеть кого-то. По крайней мере, до конца жизни, я надеюсь.

– Ты надеешься?

Он отмахивается, но в этом жесте столько напряжения, что не заметить невозможно. Если бы не темнота, окутавшая нас, я бы точнее могла сказать, показалось мне это или нет.

– Я буду ждать твоего прощения столько, сколько потребуется, – говорит он.

– Не обольщайся.

На его лице появляется улыбка, и белоснежные зубы сверкают в полумраке.

– Не буду.

– Хейден, пожалуйста. Я серьезно. Я не могу заниматься с тобой сексом, пока у меня внутри такая неразбериха.

И пока я взбешена насчет татуировки.

– Ладно.

Я прищуриваюсь с подозрением.

– Ты слишком быстро сдался.

– Я не сдался. Я уже сказал тебе, что я не гнушаюсь соблазнять тебя, и я планирую начать делать это завтра. А теперь, если мы разобрали все твои вопросы, я иду спать. Мы вылетаем рано утром.

Он идет к кровати, откидывает одеяло и устраивается на матрасе, глядя в потолок.

– Иди сюда.

Я стою как вкопанная.

– Я не подойду.

Он не шевелится, но переводит взгляд на меня. Я чуть не вздрагиваю от холода и непреклонной решимости в его глазах.

– Я не в настроении для игр. Если ты не ляжешь ко мне в постель в течение десяти секунд, то я сам приду за тобой. И когда я тебя поймаю, ты пожалеешь.

Я закатываю глаза и иду к кровати с непринужденностью, которой на самом деле не чувствую. Забравшись в постель рядом с Хейденом, я ложусь на своей половине лицом к нему.

– Ты сволочь.

– Калиста…

Я зажмуриваю глаза, не только чтобы показать, что я собираюсь спать, но и чтобы избежать его смертельного взгляда. Но хоть я и не смотрю на Хейдена, все равно чувствую, как его взгляд прожигает кожу. Весь сегодняшний вечер был сплошной войной интересов, а теперь, когда залпы оружий поутихли, у меня есть время все обдумать. К сожалению, все, что я в состоянии сделать до того, как проваливаюсь в сон, это еще раз утвердиться в своем решении.

Я не еду.

Я еду.

Хейден разбудил меня сегодня утром и претворил в жизнь свою угрозу: он перебросил меня через плечо и отнес к входной двери. И даже там он остановился лишь для того, чтобы накинуть на меня свое пальто, после того как я взвизгнула что-то о своем неподобающем виде и о том, что не хочу выходить на люди в пижаме.

Он резко поднимает мне воротник, застегивает все пуговицы, и в конце концов пальто скрывает меня с головы до пят.

– Я тебя предупреждал.

– Я не думала, что ты в самом деле вытащишь мою задницу на мороз.

– Я не хотел, но если только так можно сдвинуть тебя с места, то так тому и быть. Ты готова сотрудничать со мной?

Я свирепо смотрю на него в ответ.

– Пусть будет по-твоему. У меня в кармане веревка на всякий случай.

Хейден хватает меня так быстро, что я не успеваю среагировать. Я с кряхтением приземляюсь ему на плечо, волосы повисают, закрывая мне лицо с обеих сторон. Кожа в месте татуировки жутко горит, и щеки вспыхивают не только от смущения, но и от ярости. Я поднимаю ногу, чтобы пнуть его коленом в грудь, а он перехватывает меня за бедра сзади, чтобы не дать мне этого сделать.

А потом шлепает по заднице.

– Хватит, Калиста. Это неизбежно. Если ты попытаешься ударить меня или надумаешь звать на помощь, я свяжу тебя и вставлю кляп в рот с такой скоростью, что у тебя голова закружится. Поняла?

Я фыркаю от негодования. Это все, что я могу сделать, когда моя гордость изорвана в клочья, а зад горит от шлепка. Мои волосы качаются взад-вперед в такт шагам Хейдена, а я даже не пытаюсь убрать их с лица. Я рада, что они прикрывают выражение дикого стыда, хоть и весь персонал в здании знает, кто я такая.

В итоге Хейден запихивает меня в машину и ждет снаружи, а я ползу через кожаные сиденья, чтобы оказаться подальше от него. Он садится вслед за мной, и в его взгляде читается веселье.

– Пристегнись, Кэлли.

– Пристегнусь, когда захочу и буду готова, – я защелкиваю металлический замок. – Теперь я готова.

Он качает головой, а его губы дергаются.

– Какая же ты упрямая.

Водитель выезжает на дорогу, и я смотрю на мелькающий в окне город, не в состоянии наслаждаться видом в таком мрачном настроении. Тишину нарушают лишь раздающиеся время от времени сигналы машин. Спустя несколько минут Хейден снова говорит мне:

– Я знаю, что ты расстроена, но потом ты поймешь, почему мне пришлось так поступить.

Я продолжаю молчать, не желая ни отвечать ему, ни даже смотреть на него.

Он шумно выдыхает.

– Сколько еще ты будешь так себя вести?

– Как? Как женщина, которую похитили? – резко отвечаю я.

– Похитили – это громко сказано.

– А как еще можно назвать ситуацию, когда мужчина силой хватает кого-то и запихивает в машину, которая едет в неизвестном направлении?

Он снова шумно выдыхает, а я краем глаза вижу, как он проводит рукой по волосам.

– Можешь смотреть на это так, а можешь понять, что я спасаю тебя.

– Я не могу просто убежать от своих проблем, – я бросаю на него напряженный взгляд. – Разве ты не это мне говорил: прекрати убегать?

– Это другое. К тому же я не какой-то незнакомец. Я тот человек, который поставит твое благополучие выше всего остального, даже выше своего собственного.

Я, наконец, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Наши взгляды встречаются, внутри меня бушует ураган чувств. В его глазах отражается мое собственное смятение. Возможно, мы снова оказались в тупике, зажатые между нашими противоречивыми желаниями, но я никогда не думала, что увижу на его лице сожаление. Оно мелькнуло быстро, как вспышка. Но все же это дает мне надежду.

Может, Хейден действительно понимает, через что заставляет меня пройти. Если он может сочувствовать, то с ним можно договориться.

Все, что мне нужно, – это дождаться своего часа.