Твое пламя и твои крылья, феникс (СИ)

Глава о бракосочетании и общении с магией (3)

Взгляд Агаты

Он на удивление быстро пришёл в себя после того, как получил от меня магические дары. Да и со стороны не особенно было заметно, насколько крепко по нему ударил этот обмен: он устоял на ногах, лишь шатнулся, даже за алтарь цепляться не стал. Побледнел немного, но скоро пришёл в себя, улыбнулся и протянул мне руку. Я оперлась на неё, раздумывая, не следует ли лучше мне предложить ему помощь. Или не стоит. Обидится ещё…

У выхода из храма каждому из нас протянули чаши с водой, как я поняла, следовало умыться, обмыть руки, а после этого снять с одежды любой камушек, пришитый к ней, или открепить любую золотую булавку. Я предпочла оторвать крупную жемчужину, всё-таки булавки на мне все были дарёные, передаривать любую из них, пусть даже и храму, как-то неправильно. Арий помог мне её оторвать и жестом показал, что пожертвование следует кинуть в чашу, прямо в воду.

— И что теперь? — шепнула я, когда мы переступили порог притвора и свернули налево, на лестницу, ведущую вниз, в глубину скалы.

— Если ты готова, мы спустимся к корням Пламенеющего Древа, — ответил он. С каждым шагом он, похоже, чувствовал себя всё лучше, шаг становился увереннее. — Отец уже ждёт нас там. Он хочет познакомить тебя с сердцем теургии нашего народа.

— Испытать?

Он тихонько рассмеялся.

— Да ну что ты… Он всей душой надеется, что Древо тебя примет. А также ждёт не дождётся, когда я смогу принять его обязанности в служении. Ему уже трудно. К тому же он мечтает воссоединиться с матушкой в монастыре или хотя бы бывать там почаще.

— Твоя мама живёт там вынужденно?

— Увы, да. Она очень огорчилась, что не смогла прибыть на мою свадьбу. Её здоровье оставляет желать много лучшего. Только в стенах высокогорного монастыря служители могут поддерживать её состояние, чтоб она не страдала. Всё-таки подарить жизнь двум сильным магам и дочери трудно даже для талантливой дракаи, супруги правителя.

— Как жаль… А можно спросить?

— Конечно, родная. Спрашивай.

— У тебя же, вроде, косы были короче. Почему они сейчас такие роскошные?.. Ну, прямо ниже пояса! И толстые, солидные — любая девчонка обзавидуется.

На этот раз Арий натурально расхохотался.

— Это старая традиция драков. На торжествах причёска знатного драка должна выглядеть подобающе. Так что в косы в таких случаях вплетается конский волос. У меня в косах сейчас — половина гривы одного вороного конька с отцовской конюшни.

Я и сама едва удержалась от ржача под стать лошадке, с трудом ограничилась хихиканьем.

— Ну надо же! То есть тебя нельзя дёргать за косы?

— А ты хотела?

— Был бы ты девочкой, а я — мальчиком, обязательно б намотала на кулак.

Принц огладил меня взглядом смеющихся глаз.

— Ты меня провоцируешь?

— Ну, мне простительно. — Я краснела, но меня уже понесло. — Я ж новобрачная.

От продолжения пикантного разговора нас удержало то, что мы как раз добрались до арки, за которой был короткий коридор, освещённый живым пламенем, а дальше — огромная пещера, стены и своды которой казались исконно природными, нетронутыми человеческой рукой. Ну и пусть форма почти округлая, случается же в мире всякое. И эти стены, которые сами по себе напоминали складчатую древесную кору… Ну пошутила земля, ваяя эти горы, в первый раз, что ли?

В центре пещеры росло настоящее дерево с огненно-рыжей кроной, и я даже замерла на месте на какой-то момент. Я совершенно не ожидала, что понятие «Пламенеющее Древо» окажется настолько буквальным. Думала, может, передо мной предстанет что-то из камня вырезанное или из магии изысканно созданное, а то и вовсе безделушка какая-нибудь на постаменте, просто так называется. Стоило ожидать…

Но нет, перед моими глазами был самый настоящий ствол на мощных, широко разбросанных корнях, узловатое и складчатое, сразу видно — старое. А там, наверху раскинулась крона, и едва ли не на каждой веточке полыхал огонёк. Язычки бились, метались, тревожили друг друга, и потому казалось, что это такая поразительная листва, которую побеспокоил неощутимый, попросту отсутствующий здесь ветер.

Запрокинув голову, я вглядывалась в охваченный огнём свод пещеры и не знала — то ли любоваться, то ли пугаться. А что если сейчас это всё пламенеющее великолепие посыплется мне на голову? Пора ли, прикрыв голову, прокрадываться к выходу, подальше отсюда?

— А они живые? — спросила, наверное, довольно наивно.

— Кто — они? — спросил, подходя, король. Он выглядел уставшим, но удовлетворённым и на меня смотрел любезно. Даже, пожалуй, по-отечески ласково.

— Листики. Они облетают с веточек, такое бывает?

— Эм-м… Нет, ни разу такого не видели. — Правитель даже обернулся посмотреть на дерево. Потом в недоумении — на меня.

Арий успокаивающе погладил меня по плечу.

— Я тебя оставлю, — прошептал он. — Мы с отцом должны провести церемонию. Но если ты решишься, то подойди к нему, попробуй его ощутить. Может быть, оно тебя примет.

— А огнём не закидает?

— Ну что ты! Конечно нет! Не бывает такого. — Он ласково прикоснулся губами к моему лбу. Приятно… — Только, если Древо тебя примет, не удивляйся, если во лбу появится артиф. Такое вполне возможно.

— Наподобие камушка у твоей сестры?

— Неизвестно, каким знаком Древо может отметить тебя, если пожелает. Или не отметить вовсе. Или сразу несколькими. Ты же видела, как богато усыпан лоб у моего старшего брата.

— А я думала, эти штуки вам хирургически или магически вживляют…

— Не совсем. Прости, давай потом расскажу. — И он пошёл к отцу, который уже ждал его у одного из самых мощных корней древа.

Там они встали оба и о чём-то начали разговаривать. Никаких особых действий или жестов не совершали, просто общались, и так тихо, что я не слышала даже шёпота. Да и не прислушивалась, не моё это дело. В задумчивости приподняв юбки, чтоб не споткнуться обо что-нибудь, подошла ближе к дереву и снова задрала голову. Над головой волновалась огненная листва. Красиво-то как…

Долго стояла, не решаясь подойти ближе к корню, но всё же шагнула, потому что, вроде, никакая сила не отталкивала меня, и интуиция молчала, и сверху не звучало грозного гласа: «Отыди, поганка!» Нагнулась и осторожно погладила корень. Здесь кора была грубоватой, шершавой, немного похожей на слоистую кору явора. И она не обжигала ни огнём, ни холодом, воспринималась как тёплая, уютная кожа огромного живого существа.

Я осмелела и погладила кору повыше. Потом ещё повыше, почти у самого ствола — дальше было банально не дотянуться, пришлось бы карабкаться по корням. Но, наверное, это будет не особо-то вежливо. Правда, по ощущениям дерево совсем не возражало против моих прикосновений. А спустя несколько мгновений я вполне ощутимо в этом убедилась.

«Я был бы рад тебя принять, — всплыло в голове мягкое и даже немного смешливое, кажется. — Но хочешь ли ты этого на самом деле?»

«Эм… А почему бы мне не хотеть?» — озадачилась я.

«Ну сама посуди: в таком случае тебе придётся стать правительницей моего народа и отдавать свою жизнь их нуждам. Но если ты мечтаешь о самом простом бытии, не отягощённом обязанностями и тяготами, хочешь преподавать да иногда что-то изучать и иметь кучу свободного времени, тебе такая судьба не принесёт счастья».

«А-а… Ты не можешь сказать, как будет лучше?»

«Для кого лучше?»

«Ну-у… Для меня, для остальных».

«Вот уж не стану. Прикидывать подобную жизнь к твоей натуре и определять, для тебя такое или нет, не намереваюсь. Ты вольна в своём выборе. А остальным-то, конечно, твой выбор в пользу царствования принесёт много добра».

«Хорошенькое дело… А есть хоть какие-нибудь зацепки, исходя из которых я могла бы принять решение? На власть-то мне положить… Ну, в смысле плевать я хотела. Общая польза — в принципе, аргумент, но я не из тех, кто живёт строго ради других. Ну хоть что-то ещё скажешь?»

«Почему же нет — скажу. Если ты выберешь мою магию, тебе предстоит произвести на свет нескольких детей, которые останутся в памяти своих народов. Они станут поистине великими. Если откажешься — что ж, жизнь твоя будет самой обычной. И дитя родится лишь одно, самое обычное. Проживёт обычную жизнь».

«Ни фига себе откровения!!! А начать с этого было нельзя⁈ Мои дети! Разумеется, я хочу, чтоб они появились… А давай так: я соглашусь, — чувствовала, что для Древа почему-то было важно, чтоб я согласилась, просто не понимала, почему, — и тогда у меня родятся все запланированные дети, и особенные, и обычный».

Мне показалось, священное растение аж качнулось со смехом.

«Идёт. Но и здесь будет небольшая правка: обычный твой сын получится не совсем обычным. Иначе и не получится».

«И что ты хочешь взамен?»

«Мы же не торгуемся здесь, чудесное дитя чужого мира. Если ты согласна принять мою магию, всё остальное пойдёт своим чередом. Но если тебе нужно хоть какое-то направление, для начала позаботься о втором своём супруге. Ему трудно вдали от тебя и твоей благосклонности».

Я вздрогнула всем телом и оглянулась. Ошеломлённая, обнаружила, что каким-то неведомым образом вскарабкалась на корни Древа и теперь прижималась к стволу. А внизу стоял Арий и удивлённо смотрел на меня.

— Что-то случилось? — спросил муж.

— М-м… Ну-у… В общем, мы пообщались.

— Пламенеющее Древо приняло тебя?

— Наверное, да. — Я в растерянности провела ладонью по лбу, но артиф под пальцами не ощутила. — Или нет.

— И что ты услышала?

— Ну-у… Что нам хорошо бы оказаться в коечке. — И снова зарделась. Да, не девочка уже, но всё равно как-то неловко, что ли…

А потом вдруг, неожиданно для самой себя, весело загалопировала по корням Древа вниз, прямо в его объятия. Арий поймал меня и прижал так страстно, словно прямо тут рассчитывал завалить на подходящую горизонтальную плоскость.

— В коечке, значит, — прошелестел он, щекоча мне дыханием шею. — Моя шалунья…

— Ой, а твой папа?

— Он уже ушёл. Мы с тобой сейчас попрощаемся с Древом и поднимемся наверх сами… Сейчас. Сейчас… — Зарывшись лицом в мои уже подрастрепавшиеся волосы, он тяжело дышал.

Я не выдержала, хихикнула.

— Тиара-то не мешает?

— Мешает, — согласился принц. — Вот поднимемся в покои, и там я стащу с тебя платье, потом тиару, потом…

— Любимый, давай сначала в покои, а? Мне неловко делать всё это перед тем, с кем я только что обсуждала очень важные вещи.

И подумала, что мне показалось, будто дерево снова содрогнулось в лёгком смешке.

До спальни мы добрались с трудом. И уже едва удалось заметить, сколько усилий приложили слуги, чтоб приукрасить покои его высочества. Да, постель застелили роскошным нежным бельём, балдахин увили гирляндами зелени и цветами, стены задрапировали тончайшим шёлком, отделанным цветочной вышивкой, расставили вазы с букетами… Да на всё плевать! Я уже была так распалена, что, когда Арий, оглаживая и обцеловывая меня, расправлялся с украшениями и платьем, только злилась, что нельзя это сделать одним щелчком пальцев.

То есть можно, конечно. Но не стоит. Либо я буду вынуждена слишком сильно сосредоточиться на задаче, и возбуждение в итоге испарится, либо же попросту подпалю не только наряд, но и половину замкового крыла.

Мы немного успокоились только к утру. Уже было светло, в окна рвался юный солнечный свет, а телом владела такая истома, что я лениво недоумевала — почему ещё не уснула? И почему не уснул он? Тоже ведь должен быть уставшим? Или, прижимаясь к моему виску губами, сейчас не о грядущем отдыхе думает, а об очередном туре?

Ну ёлки…

С другой стороны — а чего бы не? Мне ж нравится…

— Арий!

— М?

— Засыпаешь?

— Жалко спать… — Снова поцелуй, теперь уже в плечо. — Мне кажется, я проснусь — а ты всё ещё мне не жена, всё ещё обижена, держишься в стороне, не подпускаешь к себе ни на шаг…

— Арий!

— М?

— А я ведь так и не спросила: ваша семья — она какая? Ну, в смысле, я знаю, что есть Обсидиановый род и что-то слышала про Морской, про Небесный…

— А-а… Да. Наш род — Кристальный.

Я с любопытством посмотрела на мужа. Странное у меня было ощущение — будто с нами что-то случилось. Особенное и хорошее.

— А ты не чувствуешь необычного?

— М? — Он поднял голову и сонно улыбнулся мне. — Я чувствую уйму всего, и всё необычное. Такое нежное, ласковое, мягкое… — И с каждым словом целовал меня.

— А может, прогуляемся?

— Куда?

— Ну-у… Во двор, например. Ну пойдё-ом!

— Сейчас я готов сделать всё, что ты хочешь, — вздохнул он и сполз с постели. Накинул халат. Потом и меня закутал. И вывел во внутренний дворик через террасу и лесенку, которая оттуда, оказывается, вела вниз. Остановился напротив, наклонив голову, улыбаясь с нежностью. — Родная… Ну чего ты хочешь?

— А ты не чувствуешь? — Я тоже в ответ растянула губы, но на деле была почти напряжена.

Ещё через миг лицо Ария дрогнуло, он помрачнел, потом сосредоточился. Вскинул на меня недоумевающие глаза.

— Ты считаешь…

— А попробуй!

— Но это… Невозможно!

— Разве? — И, очаровательно улыбнувшись, я выпустила крылья.

Сущность феникса захватила меня, но не так, чтоб вытеснить мою собственную сущность, а чтоб дополнить её. Я в один миг поняла и то, что Древо показало мне, избежав озвучить это: существо-феникс — не спутник, а часть меня, часть моей магии. И раз так, лишь от меня зависит, обрести ли его облик или остаться в своём, природном.

Арий вдруг рыкнул, глядя на меня, окутанную пламенными перьями — и потянулся, обращаясь в серо-хрустального, блистательного огромного дракона, голова которого была увенчана бледно-золотыми рогами, а хребет и хвост — острыми даже на вид кристальными шипами. Единственное тёплое, что я видела в нём — глаза, не карие, как у его человеческой ипостаси, но тоже вдумчивые и очень ласковые. Он смотрел на меня влюблённо.

А потом изогнулся и ликующе заревел.