Убежище в горах

Глава 10

Хаксли

Июльское тепло сводило необходимость в открытом огне на нет. Я решил использовать генератор, чтобы подпитывать плиту и готовить на ней вместо того, чтобы дать температуре в хижине подняться до максимума.

В то время, когда на сковороде обжаривалась свежепойманная форель, раздался стук в дверь, и я подпрыгнул от неожиданности. Прошло уже несколько недель с того момента, как я сталкивался с Аспеном. Глубоко в моем сознании прочно засела мысль, что наступит тот день, когда он заявится сюда снова и, скорее всего, не один.

Я почти был уверен, что за стуком последует крик. В ожидании выкриков «открывайте» и «вы окружены» я уже почти слышал их своими ушами. Но это так и не произошло. За очередным стуком в дверь последовал довольно нерешительный и мягкий вопрос.

— Хаксли? Это Аспен. Ты дома?

Мое сердцебиение мгновенно участилось. Смесь страха и возбуждения не давала мне рассуждать здраво. Застыв и не понимая, как действовать дальше, я стоял спиной к плите и блуждал взглядом по своему жилищу. Стук в дверь повторился.

— Хаксли, я пришел один. Я очень надеялся, что мы сможем с тобой поговорить. Я принес немного еды.

Недели. У меня были целые недели на то, чтобы покинуть это место. Какого черта, я пытался объяснить самому себе и всему свету, что я не могу этого сделать. Это было идиотское решение, и я прекрасно знал, что его последствиями станет то, что Аспен вновь объявится. Мое тело словно окатило огнем, и моя кожа покрылась румянцем, что заставило меня задуматься, а не остался ли я здесь осознанно.

Запах подгорающей форели наполнил пространство и вернул меня в чувства. Я выключил горелку и подошел к стене с зашторенным окном у двери. Слегка приподняв портьеру, я вгляделся в яркий дневной свет и увидел парня на пороге.

Впустить его внутрь было иррационально и невероятно глупо, но я не мог отрицать, что какая-то часть меня намеренно ждала этого дня.

Аспен стоял с бумажным пакетом в руке, уставившись на закрытую дверь и переминаясь с ноги на ногу. В какое-то мгновение его взгляд метнулся в сторону окна, но снова переместился на дверь, прежде чем он успел уловить, что я наблюдаю за ним.

Не зная, как быть, если неожиданно появится команда Аспена, я нерешительно приоткрыл дверь, чтобы выглянуть через небольшую щель.

На спокойном лице Аспена тут же нарисовалась легкая ухмылка. Июльское солнце пробивалось сквозь кроны деревьев и отражалось в его голубых глазах.

— Привет. Как поживаешь? — произнес Аспен, приподняв бумажный пакет. — А я решил заглянуть в гости и принести тебе перекусить. Надеюсь, я не очень навязчив?

Не зная, как именно оценивать его визит, я очертил глазами территорию позади него, прежде чем снова посмотреть на него. Лучи солнца делали его кожу слегка золотистой, подчеркивая морщинки вокруг его приветливых глаз.

— Я один. Гарантирую тебе.

— Зачем ты пришел? — хрипя, спросил я. Мой голос звучал грубее, чем обычно. Так как я был ограничен в ежедневном общении, то порой он мог немного ломаться.

— Просто дружеский визит. На сегодня у меня было не так много работы, и я предположил, что, возможно, наш сосед с северной стороны будет не против разделить со мной трапезу: домашний хлеб, яйца и бекон, — он похлопал по пакету в руках. — Так что, если ты не против подпустить меня к плите, то я покажу, что я не так уж и плох в готовке.

Я осматривал его в течение минуты, даже не шелохнувшись. В конце концов, я распахнул перед ним дверь и отошел в сторону, впуская его. Я даже не мог сказать, что побудило меня пригласить Аспена в дом, но, в любом случае, я сделал это с крайней осторожностью.

Как только он вошел, я еще раз осмотрел пространство вокруг хижины, прежде чем затворить дверь и запереть ее на засов. Аспен прошел несколько шагов и остановился, принюхиваясь.

— Жареная рыба. Черт, пахнет офигительно. Я так понимаю, ты уже завтракаешь.

— Это форель, — я вернулся к плите и снова зажег конфорку. — Тут не хватит на двоих. Я не планировал делить с кем-то свой завтрак.

Аспен проследовал за мной на кухню и поставил пакет с продуктами на стол.

— Никаких проблем. Мы можем добавить к твоему блюду то, что я принес.

Он достал решетку яиц, большую буханку хлеба, обернутую полотенцем, и нераспечатанный пакет с копченым беконом. Довольство собой промелькнуло на его лице и тут же выразилось в широкой улыбке.

Я тщательно изучал то, что он выложил на стол. Я уже, наверное, сто лет не ел бекона. Яйца довольно часто бывали в моем рационе, но я не мог сказать, что питался ими регулярно. А хлеба, тем более домашнего, я не вкушал и не наслаждался его вкусом с тех пор, как я еще жил дома и просыпался субботним утром, когда мама выпекала его на кухне.

— Кто испек этот хлеб? — поинтересовался я, и в моем тоне были слышны нотки сомнений.

Аспен снял полотенце с буханки, и воздух наполнился ароматом теплого хлеба и дрожжей.

— Одна из девушек в моей команде, Поузи, она просто кулинар от бога. На днях она испекла нам домашнего хлеба, и я уговорил ее сегодня повторить это, чтобы принести его тебе.

Аспен оторвал ломоть от буханки, выпустив в воздух пар от горячего хлеба, и протянул его мне.

— Держи, попробуй. Уверен, что тебе понравится.

В моем мозгу зазвучал сигнал тревоги, когда я взял предложенный кусок в руки и внимательно осмотрел его. Это было уже слишком подозрительно. Внезапное появление Аспена, его столь дружеское расположение и то, как он сует мне домашний хлеб под нос.

Не рискуя попробовать выпечки, я положил ломоть обратно на стол и снова вернулся к шкворчащей на плите рыбе. Я убедился, что форель не прилипла и не пригорела, а затем снял вторую сковородку с крючка на стене. Я поставил ее на вторую конфорку и зажег. С яйцами я как-нибудь разберусь. Бекон тоже в заводской упаковке, а значит с ним никаких проблем. Но я не настолько наивен, чтобы есть подозрительную пищу из рук человека, которому я не могу доверять.

Когда я потянулся за упаковкой с яйцами, Аспен схватил меня за руку.

— Оставь это мне. А сам позаботься о рыбе.

Он ловко разбил четыре из них на сковородку и вернул скорлупу в освободившиеся ячейки решетки. Затем он зубами разорвал упаковку с беконом и разложил несколько ломтиков рядом с яйцами. Когда яичница была сформирована, он схватил кусок хлеба, который я оставил, и, улыбаясь, помахал им перед моим лицом.

— Ты сам не знаешь, от чего отказываешься, — Аспен вцепился зубами в ломоть и откусил кусок, игриво подмигивая и жуя. — Ты что решил, что я хочу тебя отравить? Или что?

Я не стал отвечать, но мой взгляд невольно переместился в сторону контейнера с супом, который он принес мне давным-давно, но который все еще продолжал стоять на кухне. По какой-то причине, я до сих не позволил себе избавится от него. Аспен заметил, что я на что-то отвлекся, и проследил траекторию моего взгляда, заметно вздрогнув, когда понял, куда я смотрю.

Его голова слегка откинулась, и он проглотил то, что жевал, а затем кивнул в сторону контейнера.

— Ты что не ел мой суп?

Я молча пожал плечами и перевернул рыбу на сковороде.

Аспен схватил меня за руку и отвел от плиты. Его горячие пальцы коснулись моей оголенной руки, от чего волосы на ней встали дыбом, а по телу пробежала дрожь. Обида промелькнула на его лице, когда он смотрел мне в глаза.

— Неужели ты всерьез думаешь, что я хочу тебя отравить или что-то в этом роде?

Я пытался уловить неискренность в его словах, но мне это не удавалось. Его поведение казалось таким естественным, но если он был профессионалом, то умел скрывать правду.

— Я уверен в том, что ты работаешь на тех, кто хочет подставить меня и увести отсюда. Возможно, ты хочешь сбить меня с толку, чтобы вытащить отсюда без сопротивления. Или хочешь, чтобы я признался в чем-то, доверившись тебе. А, может быть, тебе нужно, чтобы я потерял сознание, чтобы ты мог взять образцы моего ДНК или отпечатки пальцев. В общем то, что может помочь тебе. Поэтому я не стал есть твой суп. Меня не просто обвести вокруг пальца.

Шок на лице Аспена казался неподдельным. Даже то, как он вздрогнул, разинув рот. Но я держался уверенно, будучи готовым бросить вызов любому его возражению, даже прежде чем оно сорвется с его губ. Яичница с беконом зашипела на сковороде, но после моих заявлений, ее значение в этой операции видимо потеряло смысл.

Удивление на его лице сменила глубокая задумчивость, и он вскинул руки вверх, будто не планировал спорить.

— Могу я тебе кое-что показать?

На этих словах он сунул свою руку в задний карман и извлек оттуда телефон. Каждый мускул в моем теле отозвался на это действие и мгновенно напрягся. Его взгляд только дважды соскользнул с моего лица, когда он что-то искал на своем мобильном, прежде чем показать это мне.

Взяв у него телефон, я увидел фотографию Аспена, обнимающего детеныша медведя гризли. Его руки были просунуты под передние лапы животного, и он крепко прижимал его к груди. Улыбка на его лице была непринужденной и радостной. Он просто светился от гордости, что подчеркивалось морщинками в уголках его глаз и губ. Его волосы были короче и светлее, будто летнее солнце слегка обесцвечивало их. На заднем плане были незнакомые мне люди, а также куча предметов, назначение которых мне было неизвестно.

Аспен пояснил, что эта фотография сделана в прошлом году.

— Это Нэлл. Я изучал гризли и среду их обитания в течение многих лет. Мы проводим исследования по подсчету популяции, чтобы знать, сколько их обитает в данной местности. Мы создаем специальные базы данных, поэтому нам приходится собирать образцы их ДНК для этого. В случае с Нэлл мы были вынуждены ей помочь, так как она была ранена. И мы закрепили датчики на ней и ее матери.

Он провел пальцем по экрану, на котором появилось изображение Нэлл со взрослым медведем.

— А вот и ее мать. Давай, дальше листай сам.

Я коснулся дисплея, и в моей памяти всплыли воспоминания о тех временах, когда и я пользовался таким устройством. Фотография за фотографией показывали мне Аспена с несколькими незнакомцами, которые собирали что-то с проволоки, намотанной на стволы деревьев, и складывали это в темные конверты.

Я задерживал свой взгляд на тех снимках, где Аспен был занят работой. Было что-то в его позах, что говорило об искренней заинтересованности и страсти к тому, чем он занимается. Он любил то, что делал, а эти чувства не так просто подделать. Парень на снимках выполнял свою работу с полной самоотдачей. Казалось, он был реально поглощен тем, чем он занимается.

Я пролистал изображения со стволами деревьев с четкими отпечатками когтей медведей и группой незнакомцев, которые работали рядом с ними, изрядно утопая в грязи. Аспена на этих снимках не было, а мне хотелось видеть его лицо, чтобы лучше понять, насколько он искренен.

— У меня степень магистра по биологии в сфере изучения дикой природы при университете Калгари. Я не должен был возвращаться сюда в этом сезоне, но так вышло, что команда лишилась своего командира, и они обратились ко мне, чтобы я заменил его. На самом деле у меня было твердое намерение закончить свою диссертацию и наконец-то получить докторскую степень, но полевые работы очень заманчивы для меня, и мне трудно отказаться от этого.

Я добрался до снимков с полевых работ, на которых была изображена палатка, которая подсказала мне, что это лагерь. Был разведен костер, а импровизированный стол ломился от припасов, которые включали в себя переносной холодильник, походную плитку, фонарь и коробку с продовольствием. Я узнал джип по цвету напоминающий танк, который я видел во время похода к их хижине, но самого Аспена на снимке не было.

— Я просто люблю работу на природе, — заключил Аспен, забирая у меня телефон, — и сейчас пытаюсь показать тебе, что я здесь не ради тебя, а ради медведей. А тебя я обнаружил совершенно случайно.

На какое-то время между нами воцарилась тишина, когда никто из нас не проронил и слова. Мне хотелось продолжить просмотр фотографии, чтобы узнать, если там снимки из лагеря, а также изучать его слегка обветренное лицо и светлые и добродушные улыбки. Точно такие же, которые не покидали его лица, когда он смотрел на меня.

Прежде чем я успел хоть что-то ответить, Аспен отвлекся и вернулся к сковороде, окидывая взглядом мою маленькую кухню.

— У тебя имеется что-то типа лопаточки?

Не глядя, я открыл ящик и нащупал там деревянную ложку. Запасы утвари у меня были скудными, потому что я пользовался тем, что нашел в хижине, когда прибыл сюда.

Аспен покрутил ложку в руках и пожал плечами, прежде чем вернуться к яйцам с беконом.

— Яичница готова, — произнес он и улыбнулся.

Пока он занимался едой, я размышлял о том, чем он поделился со мной и какие снимки показал. Наверняка, не составило сложности создать такой фотоальбом для алиби, чтобы подкрепить его легенду. Вспоминая все, что он мне когда-то говорил, и то, что мне удалось подслушать у их лагеря, я задавался одним единственным вопросом: что из этого истина?

Никто не мог подделать такие искренние эмоции, этот чистый восторг, от которого он светился, особенно на фотографии с медвежонком.

— У тебя есть тарелки? — поинтересовался Аспен, посмотрев на меня через плечо.

Я вытащил из ящика две коричневые тарелки и поставил на стол. Аспен разделил яичницу с беконом между нами, прежде чем положить по кусочку жареной рыбы рядышком. Он вернул сковородки на плиту и снова взял в руки хлеб. Он оторвал от него еще ломоть и показал его мне, перед тем как отправить его в рот. Его челюсть активно двигалась, пока он жевал этот кусок, а его дернувшийся кадык при глотании на мгновение забрал все мое внимание.

Улыбнувшись, он стряхнул крошки с рубашки и указал мне на буханку.

— Он безопасен, гарантирую. Попробуешь?

Только когда я согласно кивнул, он отломил кусок и положил его мне на тарелку, пододвинув ее ко мне. Эта порция была гораздо больше тех, что я съедал за один раз в последнее время.

Подойдя к дивану, Аспен приземлился на краешек и помахал мне рукой, предлагая присоединиться к нему. Что-то в его раскованном поведении и располагающей улыбке привлекло меня. Устроившись на дальнем конце дивана, я с осторожностью принялся за еду. Так как у меня были только ложки, то я подцепил свою порцию рыбы и сразу отправил ее в рот.

Когда Аспен расслабился и откинулся на спинку дивана, я тоже немного успокоился и позволил себе насладиться завтраком. Факт того, что я нахожусь в его неожиданной компании, никак не мог уложиться в моей голове, так как я до сих пор не понимал, что он здесь делает. Единственное объяснение, которое он сам мне дал, что он здесь для того, чтобы развеять мои подозрения.

Во время приема пищи я отметил, что Аспен внимательно рассматривает меня. Его голубые глаза пытались расположить меня к нему, но я заставил себя отвести взгляд.

— Что? — пробормотал я, прожевывая бекон.

— Я восхищаюсь тобой. Не представляю, как ты тут живешь, практически оторванным от цивилизации. А главное почему?

«Он издевается надо мной? Или он действительно не знает?»

— Здесь тихо. А я люблю тишину.

— Разве тебе не одиноко?

Эмоции, которые я усердно топил в себе, вновь попытались всплыть на поверхность. От этого комок встал у меня в горле, и неприятная дрожь пробежала внутри меня. Я сглотнул и заерзал на диване, желая избежать психоанализа со стороны Аспена.

— Нет.

— Я бы с удовольствием пожил вот так, но думаю, что не справился бы в одиночку, — он ухмыльнулся. — В противном случае, я бы начал говорить сам с собой.

Я только хмыкнул в ответ и начал есть быстрее, набивая рот, чтобы свести разговоры к минимуму. Аспен встал с дивана, чтобы вернуть тарелку на кухню. Он долго не возвращался, и я бросил взгляд через плечо, чтобы увидеть, что он прислонился своим стройным телом к стойке, изучая глазами мое жилое пространство.

«Может он делает это не просто так?»

Ощутив дискомфорт от того, что он находится там один, я запихнул последний кусок в рот и отправился к нему. Как только я поставил свою тарелку рядом с его, он схватил меня за руку и повернул лицом к себе.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из меня. Почему от его прикосновения меня обдавало, словно огнем? Каждый раз это выбивало меня из колеи, поэтому я тупо смотрел на него, ожидая, когда станет понятно, зачем он меня остановил.

Аспен приблизился ко мне, сократив между нами расстояние сантиметров до двадцати. Впервые с тех пор, как он приехал, я ощутил уже знакомый запах костра и хвои. Он мгновенно проник внутрь меня и вызвал приятный трепет.

Видимо от усталости у его глаз были видны морщинки. Его лицо было слегка обветренным и загорелым, как на фотографиях. Щетина на подбородке и щеках придавала ему слегка брутальный, но, несомненно, привлекательный вид, который я усиленно пытался игнорировать.

Когда его слегка потрескавшиеся губы разомкнулись, я не смог отвести взгляд от них. Он провел своим языком по ним, пробуждая во мне неожиданную волну желания. Я удивлялся сам себе. Мне были интересны его истинные намерения. Интересно, есть ли у него еще фотографии из походов? Я задавался вопросом, было ли такое непреодолимое притяжение к нему с моей стороны взаимным. Но больше всего меня сейчас интересовало, каков на вкус его язык.

Его губы снова сомкнулись, прежде чем слова вырвались из него, я ощущал, насколько он напряжен. Это похоронило во мне ощущение вожделения и снова пробудило защитный рефлекс. Что-то было не так.

— Хаксли, — заговорил он наконец-то, — я должен тебе кое-что сказать, чтобы быть до конца честным перед тобой.

Осознавая то, что он крепко держит мою руку практически мертвой хваткой, я приготовился к бою. Честный человек, как же. Ложь, которую он так долго накручивал, должна быть вот-вот распутана.

— Хаксли, ты меня не знаешь, но я многое знаю о тебе. И мне известно, кто ты. Я даже знаю о Натаниэле.

«Я знаю, кто ты. Я знаю, кто ты».

Неожиданная вспышка гнева обожгла мне сердце, и ярость полностью поглотила меня. Я резко выдернул руку, разорвав хватку Аспена, который, видимо, не рассчитывал на такую мою реакцию. Расчетливым движением я развернул его и прижал лицом к стене, точно так же, как он держал меня несколько недель назад в лесу у дерева.

Он взвыл, и этот звук смыл все остальные вокруг, когда я сомкнул свои руки вокруг его запястий и прижал его тело к бревенчатой поверхности стены, используя весь свои вес и силу.

— Не вздумай дергаться, — прошипел я ему в ухо.

«Я знаю, кто ты».

Он не оказывал сопротивления и стоял не шелохнувшись, пока я боролся с приступом гнева, который заставлял меня дрожать, а мои зубы скрежетать. «Что он имел в виду, черт возьми?»

— Хаксли...

— Тихо. Дай мне минуту.

Мне необходимо было подумать. Мой самый жуткий кошмар прямо сейчас происходил наяву. «Почему я не сбежал отсюда? Каковы его истинные намерения? Куда он хочет увести меня?»

— Почему ты здесь? — я говорил достаточно тихо, чтобы нас никто не услышал за пределами моего жилища.

— Я же тебе уже сказал.

Я еще сильнее надавил на него, прижимая его к стене. Его дыхание участилось. Его отчетливое сердцебиение резонировало внутри меня. Всепоглощающий запах Аспена проникал в мои ноздри, и я просто не мог удержаться, чтобы приблизиться еще ближе, пока мои губы не коснулись мочки его уха, а нос не уперся ему в висок.

— Хватит нести чушь. Расскажи мне все как есть.

— Хорошо, но позволь мне повториться. Прошу тебя. Все, что я тебе рассказал, это правда. Я правда биолог и возглавляю проект «Гризли». Со мной моя команда, и мы работаем в этом районе. Пять лет назад меня вызвали присяжным в Крикстон-Вэлли. Тогда рассматривалось дело об убийстве твоего супруга, Натаниэля Бейли. Мы не пересекались с тобой, потому что ты не присутствовал на заседаниях. Присяжным сообщили, что ты пропал. После того, как Деррик Россен был признан виновным, я вернулся к своей обычной жизни.

Капли пота проступили на виске Аспена и намочили его волосы. Я не мог удержаться от того, чтобы прижаться к нему носом и вдохнуть его запах. Феромоны, исходящие от него под моим напором, проникали в мое тело, пробуждая во мне такой пожар, который я не в силах был игнорировать.

— Когда я прибыл сюда по работе, мы столкнулись с тобой. Я не смог сразу узнать тебя, потому что это было так давно. Даже твоя фотография с Натаниэлем пробудила что-то во мне, но не позволила связать все воедино. Мне потребовалось время, чтобы разобраться во всем. Хаксли, клянусь, я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред.

Пока он загружал меня новой информацией, которая выбила меня из равновесия, я не заметил, как ослабил хватку настолько, что Аспен сумел развернуться. В результате этого наши лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

Я все еще не понимал цель его визита, то ли просто дружеский жест и желание разделить со мной трапезу, то ли та же причина, по которой я терял контроль над собой при виде Аспена. Все мои логические цепочки разорвались в моей голове.

Глаза Аспена встретились с моими. Крошечные искорки, которых я раньше не замечал, играли вокруг его голубых радужек. Он тяжело дышал и изучал мое лицо. Дважды его взгляд застывал на моих губах, и каждый раз это, подобно разряду тока, отдавалось у меня между ног.

— Хаксли, — прошептал он, отвлекая меня от его губ, — я пришел сегодня, потому что хочу стать твоим другом.

Наши взгляды снова встретились, и я понял, что волна желания и похоти накрыла и его. Хотя это может быть ловушка. Идеально продуманная ложь, чтобы я потерял бдительность.

— Я бы не стал делать этого, но...

Я уже не мог ничего соображать. Я уже не удивлялся тому, что он чувствует ко мне такое же притяжение, как и я к нему. Это было невозможно подделать. Возможно, он сам не ожидал этого, как и я. Может быть, это спутало все его планы. Но мы разберемся с этим со временем.

«Если я буду осторожен...»

Я приблизил свое лицо к нему, пока мы не соприкоснулись носами. Он выдохнул, и его дыхание коснулось моих губ. Оно было теплым и влажным.

— Хаксли, — прошептал он.

— Тише, я думаю.

— К черту раздумья. Сделай это.

Наши рты неистово схлестнулись. В этом не было ничего нежного и ласкового. Это было настойчиво и практически неизбежно. Казалось, что это был единственный способ разрядить обстановку между нами. Первобытный инстинкт, который был выше всего, что я мог себе сейчас объяснить.

Доминируя и имея власть над ним в данный момент, я буквально пожирал его губы и втягивал язык глубоко в свой рот, несмотря на несколько неудобное положение. Я удерживал его запястья одной рукой, а другой провел по его щеке, прикусывая его нижнюю губу и страстно посасывая ее. Грубая щетина на его небритом лице приятно щекотала подушечки моих пальцев, и я уже не мог остановиться.