Убежище в горах

Глава 20

Аспен

Следующий месяц был загруженным. Так как я не мог оставить своё детище, я много времени проводил в университете, работая над данными, которые мы собрали, и изучая цифры. Пятилетнее изучение популяции медведей-гризли было закончено и ожидало последних подсчётов.

Меня позвали провести несколько семинаров по нашему исследованию и показать новому поколению студентов, полевых биологов, какие возможности видны на горизонте.

Сентябрь уже приближался к концу, когда я, наконец, решил, что жизнь успокоилась достаточно, чтобы начать работу над диссертацией. Я знал, что меня будут прерывать и вызывать в помощь на лекциях и, возможно, на лабораторные работы, но было самое время взяться за дело.

Я сосредоточился на эффектах промышленных отходов на дикой природе. Я годами собирал данные и сидел в своём домашнем кабинете среди гор текстов и различных исследовательских документов, когда раздался стук в мою входную дверь.

Отодвинувшись от своего стола, я снял свои очки для чтения, положив их на бумаги, и встал, чтобы открыть дверь. У меня не часто бывали гости. Иногда заходил Джефф, реже моя мама, но перед этим они звонили, чтобы меня предупредить.

Когда я открыл дверь, мои волосы взъерошил прохладный ветер, и я вздрогнул, увидев своего неожиданного гостя.

— Крис? Привет, как жизнь?

— Красавчик! — его озорная улыбка была такой же яркой, какой была всё лето. — Ты ведь не думал, что от меня можно так легко избавиться? — он протянул кулак, чтобы я стукнулся о него своим, и я поддался, хоть этот жест и заставлял меня чувствовать себя по-детски и нелепо.

— Это было бы глупо с моей стороны. Эмм… Как ты узнал, где я живу?

Крис поиграл бровями.

— Моя миссия — знать о тебе всё, красавчик.

— Это жутко, Крис. Если ты меня преследуешь, я не хочу этого знать. Чем я могу тебе помочь?

Рюкзак Криса висел на его плече, и он поправил его удобнее, прежде чем кивнуть подбородком.

— Не против, если я зайду на минутку?

— Да, конечно, — я отошёл в сторону и придержал дверь. — Ты избавился от ирокеза.

Он провёл рукой по своей стриженной голове, волосы на которой были длиной примерно в дюйм и вернулись к своему натуральному каштановому цвету.

— Да, — он пожал плечами, — у меня было собеседование. Ну, знаешь, профессиональное. Мне нужно было выглядеть хорошо.

— Ну, мне нравится. Человек из тебя получается получше, чем росомаха. Принести тебе выпить?

Я провёл его на свою крохотную кухню, где он бросил свой рюкзак на пол и отодвинул стул от моего столика на двух человек.

— Нет, приятель, не нужно.

Решив прислониться к белой панельной тумбочке, я скрестил руки на груди и любознательно улыбнулся.

— Так чем я обязан такой чести?

Крис покопался в своём рюкзаке и достал папку, которая была смята с трёх углов из-за того, как была засунута.

— Я забыл попросить тебя подписать мои документы с полевых работ, а мне нужно их сдать, иначе мне не засчитают часы, — он передал мне папку и поджал ногу под свою задницу. — Ещё я думал, можем ли мы поговорить.

Это привлекло моё внимание, и я поднял взгляд от изучения первого документа в стопке.

— Поговорить?

Он пожал плечами и опустил голову, будто стесняясь, впервые за то время, что я его знаю.

— Я просто… я говорил, что вдохновляюсь тобой, чувак. Мне сделали два предложения на зимние полевые работы, и я не знаю, которое принять.

Я закрыл папку и бросил её на стол, чтобы отодвинуть стул и присоединиться к Крису. Он встретился со мной взглядом, с оттенком румянца на щеках, что было очаровательно и убрало эту его раздражающую сторону.

— Я польщён. Но, честно говоря, это должен быть твой выбор. Это зависит от того, какие у тебя цели на будущее. По какой тропе ты хочешь пойти?

— Я пока особо не знаю.

— Хорошо, какие есть предложения?

Его глаза зажглись, и он выпрямился, складывая руки на столе перед собой.

— Ну, первое больше связано с изучением окружающей среды. Это в нашей местности. Я буду брать образцы заболоченной земли, флоры, почвы, воды, всего необходимого для изучения. Второе… — он колебался, — это то же самое, что ты делал на севере Онтарио с чёрными медведями. Надевать на них ошейники, разбираться в физиологии и брать образцы для лабораторий.

Воспоминание о подобной должности вызвало улыбку на моём лице. Это было среди моих любимых занятий.

— Это две совершенно разные работы, Крис. Мне кажется, ты знаешь о своём будущем достаточно, чтобы решить, хочешь ты заниматься окружающей средой или дикой природой.

— Да, знаю, — он снова опустил взгляд и провёл пальцем по краю стола. — В этом и дело. Пока ты не присоединился к нам в мае, вертолётная команда приглашала нас с ними, если захочется чем-то заняться, потому что Дэви не особо быстро собирался. В основном они делали то же, что и мы, только выше в горах. Одним утром я полетел с ними. Брэкс, он обученный стрелок из транквилизатора, не часть их команды, оставался в округе с зимнего исследования, которое проводил университет. В целом, та же ерунда, как проект «Чёрный медведь», только с гризли. Ошейники и всё остальное. Так что они спросили, хочу ли я попробовать поработать. Мы поднялись в горы и нашли самого большого чёртового гризли, который, вероятно, только есть. Будто чёртов мамонт, чувак. Брэкс выстрелил в него, вертолёт посадили, и бум, сразу за дело. Медведь боролся с транквилизаторами. Будто действие могло как-то пройти. В любом случае, я просто застыл. В медведя пришлось стрелять два раза. Те парни все сбежались, и я наблюдал, как они надевали ошейник, брали кровь, зуб, образцы шерсти, всё. Его даже подвесили к проклятому дереву.

— Это чтобы взвесить его, ты ведь знаешь, верно?

Огорчение на лице Криса вызывало беспокойство. Он не был обучен и подготовлен делать то, на что взяла его вертолётная команда.

— Теперь знаю. Брэксу пришлось делать ещё и укол. Затем, когда они закончили, мне сказали садиться в вертолёт, потому что они собирались лететь обратно, и нам нужно было двигаться быстро. Асп, это было ужасно страшно. Если я с этим столкнусь при работе с чёрными медведями…

— Воу, воу, — я положил руку на его суетливые пальцы. Он поднял голову, и я увидел напряжённое беспокойство в его глазах. — Давай я попробую объяснить тебе то, что ты видел, а затем расскажу, насколько сильно это будет отличаться от того, что ты будешь делать, хорошо?

Крис закусил нижнюю губу и кивнул, и при этом выглядел невероятно молодо. Несмотря на весь летний флирт, было очевидно, что он воспринимает меня как лидера команды и уважает.

— Прежде всего, меня немного беспокоит, что эти парни могли работать против правил. Там рядом находился или участвовал лидер?

— Да, парень по имени Винс. Он знал, чем занимаются парни, и одобрял, но не летал с ними.

— Хорошо, — когда я убрал успокаивающее прикосновение к руке Криса, он нахмурился и откинулся на спинку стула, глядя на стол. — Итак, прежде всего, разбираться с живым, бодрым медведем и разбираться с медведем в спящем состоянии, это совершенно разные вещи. В случае с чёрными медведями, ты будешь работать с естественно усыплёнными животными, из-за спячки. Их пульс уже будет замедлен, и ты используешь уколы, чтобы временно их отключить. Не будет того же сопротивления, которое ты видел. Активный медведь будет естественно бороться с усыплением, и может потребоваться вторая или даже третья доза, если не поможет. Как с твоим гризли. Даже если они в отключке, их могут разбудить громкие звуки, так что смысл в том, чтобы работать быстро и тихо. Помогают повязки на глаза. Образцы, которые ты берёшь, те же самые. Кровь, чтобы можно было понять, было ли попадание болезнетворных организмов, зачастую берётся предкоренной зуб, чтобы определить возраст, образцы шерсти, все параметры тела, которое можем получить, и ты будешь собирать любых видимых паразитов, вроде клещей. Иногда, если команда обладает хорошими навыками, мы можем взвешивать медведей.

— Подвесив их на дереве. Я не знал, что они это делают, — Крис покачал головой и рассмеялся над собой. — Я не чёртов нытик. Просто всё это было бешено и сумасшедше. Если я увижу такое с чёрными медведями, не знаю, смогу ли я справиться.

Я постучал костяшками пальцев по столу и поднялся с места. Я достал из холодильника две бутылки воды и поставил одну на стол рядом с Крисом, хоть он и сказал, что ничего не нужно. Снова прислонившись к тумбочке, я сделал глоток воды.

— Поверь мне, у тебя опыт будет намного спокойнее. На самом деле, такой проект усилил мою любовь к диким животным и привёл меня к лидерству в проекте «Гризли». Я вырастил в себе уважение и любовь к медведям. Их дух не похож ни на какое другое животное.

Крис отпил из своей бутылки и закрыл крышку, после чего прочистил горло и снова откинулся на спинку стула.

— Знаешь, ты отличный учитель. Я насладился нашим летом. Ты многому нас научил, — он с дьявольской улыбкой пожал плечами и добавил: — Хоть ты меня и не трахнул.

— Засранец, — я рассмеялся вместе с ним. — Но спасибо, Крис. Хоть я был готов отдать проект кому-нибудь другому, было приятно побывать там и завершить его.

Его карие глаза нашли мои и изучали меня. Вернулась вспышка юмора, к которой я привык больше и которую ассоциировал с натурой Криса.

— Так что случилось с самым диким из зверей?

Я нахмурился, не понимая.

— С самым диким из зверей?

Он хохотнул.

— С дикарём из леса, — он бросил взгляд на мои руки. — Я вижу, твои ссадины от верёвки хорошо зажили. Вы двое ещё встречаетесь?

Мои щёки порозовели, и я провёл рукой по волосам, отталкивая укол сожаления. Мне едва ли удавалось не думать о Хаксли. Мне не нужно было снова ворошить прошлое, особенно в компании Криса.

— Нет. Ему пришлось со многим справляться по возвращению домой. Я… Мы разошлись.

Крис удерживал мой твёрдый взгляд, а затем потянулся в свой рюкзак и достал планшет. Нахмурив брови, он стучал пальцами по экрану. Когда нашёл то, что искал, он передал гаджет мне.

Это была статья местных новостей, с заголовком «Найден пропавший мужчина». У меня скрутило желудок от осознания, что такая публичность из-за его возвращения не пойдёт Хаксли на пользу. Я пролистал статью. Особых подробностей не было, но журналист задел несколько уместных деталей, таких как суд, длительное отсутствие Хаксли и его душевное здоровье.

— Я знаю, кто он, — слова Криса прорезались сквозь моё растущее раздражение на прессу за то, что они столько всего раскрыли о Хаксли.

— Что?

— Дикарь. Хаксли. Ты был присяжным на деле о его муже.

Я не мог оторвать глаз от экрана. Фотография Хаксли, прикреплённая к статье, была старой. Я задумался, попытались ли эти идиоты сделать новую. Хаксли никогда не допустил бы этого.

— Аспен?

— Да, так и было.

Я протянул Крису обратно его планшет, нахмурившись. Чтобы отвлечься, я притянул к себе папку с документами, которые нужно было подписать, и занялся ими.

— Я думал, вы друг другом увлеклись. Что случилось?

Проведя рукой по волосам, я перевернул и подписал второй документ, и просмотрел несколько оставшихся, проверяя, требуется ли там моё внимание.

— Мне не особо комфортно обсуждать свою личную жизнь, Крис. Хаксли нужно было вернуться домой. Я помог ему сделать этот шаг. Конец истории.

Я толкнул папку через стол, но Крис не взял её. Он продолжал анализировать меня.

— Так почему бы не вызвать полицию?

Крис никогда не был воспитанным. Почему я этого ожидал? Он говорил то, что было у него на уме.

— Потому что. Ты читал статью. Это было бы травмирующе… а я не хотел усложнять ему жизнь.

— Потому что ты волнуешься за него, — тот факт, что это было заявление, а не вопрос, заставил меня сжать зубы и отвести взгляд.

— Я просто хотел ему помочь. Я знал это дело об убийстве и знал, что оно сделало с ним.

— Чувак, не ври мне. Я видел вас двоих вместе. Влечение было, но появилось что-то большее. Чёрт возьми, я видел, как светилось твоё лицо в тот вечер, когда он оставил тебе записку на двери. Так что случилось? Почему ты ушёл?

Я поднялся из-за стола и подошёл к тумбочке, нуждаясь в занятии, о котором меня не станет расспрашивать парень, вдвое младше меня возрастом.

— Послушай, Крис, моя личная жизнь касается только меня. Мои дела с Хаксли — это личное. Я не один из твоих приятелей-студентов, которые разболтают о своей сексуальной жизни, только потому что ты попросишь. Это немного назойливо, и я это не ценю. Зачем ты это делаешь?

Крис подскочил и загнал меня в угол, скрестив руки на груди.

— Знаешь, мне было всё равно. Мне нравилось дразнить тебя в хижине, особенно, когда твои маленькие секс-марафоны оставляли на тебе видимые раны. Это было весело. Но недавно я увидел эту статью, — он указал на планшет на столе, — и всё стало немного более лично.

Я покачал головой и в замешательстве посмотрел в обеспокоенные глаза Криса.

— Как моя сексуальная жизнь внезапно стала для тебя личной? — слова казались забавными, и я заёрзал от не комфортности ситуации. Крис стоял немного слишком близко, и я не знал, к чему именно он ведёт.

— Ну, не личной, но… Дай мне объяснить.

— Пожалуйста, объясни.

— Мой старший брат покончил с собой, когда мне было тринадцать, — я открыл рот, чтобы ответить, но не знал, что сказать, или как его заявление относится к нашему разговору. — У него было биполярное расстройство. Ему помогали, он принимал лекарства, но система поддержки была дерьмовой. Родители даже не пытались его понять. Он с трудом заводил и удерживал друзей. Большинство времени у него было только это, а я был просто ребёнком. Душевное здоровье это не шутки. Это действительно чертовски реально, и если бы люди тратили больше времени на то, чтобы попробовать это понять, а не сторонились страдающих, тогда, может быть, люди вроде моего брата не чувствовали бы себя такими загнанными и одинокими в этом мире.

Глаза Криса блестели, но я видел, как он борется, стараясь контролировать эмоции.

— Прости, — прошептал я, не уверенный, что ещё сказать.

Мгновение Крис брал себя в руки, а затем продолжил.

— Когда я прочитал эту статью и понял, что ты сделал для Хаксли, герой в моих глазах просто стал ещё лучше. Потому что, знаешь, сколько людей сделали бы то, что сделал ты? Не много, чёрт возьми. Так что между вами произошло?

Боли, исходящей от карих глаз Криса, было слишком много. Я вздохнул и задумался об истине дела. О том, что игнорировал уже месяц.

— С ним действительно не всё хорошо. Ему нужна помощь, а прямо сейчас он не хочет её принимать.

— Ему нужна поддержка от людей, которым не всё равно.

— Крис, я едва его знаю. Довести его так далеко было невероятно трудно.

— Но ты сделал это. Он нашёл в тебе некое доверие, Аспен, иначе не поехал бы. Ты достучался до него. Я… — он опустил взгляд в пол, прежде чем снова перевести глаза на планшет. — Я немного почитал о его расстройстве, потому что мне стало интересно. Ты хоть представляешь, как тяжело войти в доверие к тому, у кого паранойя?

— Крис.

Он повернул голову обратно, и боль сменилась глубокой хмуростью.

— Я думал, ты лучше этого. Не всё в жизни просто, знаешь ли. Люди, которые рискуют и сталкиваются со сложными и пугающими вещами каждый день, в итоге становятся сильнее. Они больше довольны жизнью, потому что упорно боролись за то, чего достигли.

Не говоря больше ни слова, Крис взял свой планшет и папку со стола и засунул их в рюкзак.

— Мне пора идти.

Затем, он ушёл, оставляя меня стоять на кухне шокированным и сбитым с толку.

***

Я взял с заднего сидения своего джипа коричневое матерчатое пальто и надел его. В середине октября ветер дул с севера, и температура уже два дня не поднималась выше нуля. Застёгивая пуговицы, я уловил взглядом Джеффа, который махал рукой в мою сторону, выходя из служебного выхода за корпусом энвироники в кампусе.

Целый день я перестраивал график после встречи с полевой командой, чтобы провести финальный обзор наших данных о популяции, собранных во время проекта «Гризли». Было приятно снова увидеть команду в последний раз, прежде чем они все продолжат идти по своим карьерным дорожкам.

Крис избегал зрительного контакта всю встречу и был необычно тихим. После его визита ко мне домой несколько недель назад, я только и думал о его словах.

— Аспен. Пойдёшь выпить? Ты едешь домой? — спросил Джефф, когда подошёл ближе.

— Да, много дел. Выпить сегодня не получится.

— Брось. Полли и Ник пригласили нас в «Соболь». Тебе нужно больше общения.

«Соболь» был людным рестораном в стиле бар-и-гриль в центре города. Парни, с которыми я учился, посещали это заведение на регулярной основе. В тот вечер я поморщился от мысли о большой толпе и разговорах. Когда бы я ни возвращался с полевых работ, всегда был период адаптации, когда мне приходилось возвращать мозг к городской жизни. По какой-то причине, это занимало больше времени, чем обычно, и в последнее время мне хотелось только сидеть дома и быть одному.

— Мне не хочется. Веселитесь, ребята.

Ожидая, что Джефф похлопает меня по плечу и уйдёт, как всегда, я резко остановился, когда он остался стоять передо мной, глубоко нахмурившись.

— Ты в порядке? Ты сам не свой с тех пор, как вернулся домой.

— Ты меня знаешь.

— Знаю, но сейчас всё будто иначе.

Я пожал плечами и уставился в серое небо над головой. В воздухе висел запах осени, и я заполнил лёгкие его земляным, богатым ароматом, наслаждаясь тем, как он заполняет мой разум и успокаивает душу.

— Просто много мыслей. Всё будет в порядке.

Джефф на минуту задумался, а затем кивнул.

— Хорошо. Береги себя. Позвони, если нужно будет поговорить.

— Спасибо, приятель.

Он пошёл обратно к зданию энвироники. Как только он скрылся из виду, я осмотрел парковку. Хоть наше здание стояло в дальнем углу кампуса, это всё равно был пейзаж бетона, зданий со стальными рамами, машин, автобусов, грузовиков и, помимо всего прочего, шума.

Малое количество деревьев было посажено в эстетических целях. Единственная видимая зелень росла в оранжерее рядом со зданием нашего факультета. В хороший день город был унылым, но с тех пор, как я вернулся с севера, всё стало хуже.

Меня огорчало, что человечество разучилось ценить природу. Мы настаивали на том, чтобы делать всё возможное для обеспечения простой жизни — электричество, водоснабжение, продуктовые магазины в каждом городском квартале, мобильные телефоны, компьютеры, интернет. И почему-то ни одного человека не отталкивала эта жизнь. Человечество приспособилось, и очень малое количество людей цеплялось и наслаждалось основами.

Неизбежно, мои мысли переключились на Хаксли, и я сел в свой джип и вставил ключ в зажигание. Я включил печку, усмехаясь от того, как просто мог добиться такой роскоши.

Если мне было трудно возвращаться к цивилизации, что это сделало с ним? Он жил простой жизнью пять лет. Вода, тепло, еда, убежище и безопасность ежедневно были его главной целью, в то время как миллионы других людей больше не задумывались об этом лишний раз.

Как он справлялся?

С ним происходило намного больше, чем со мной. Это казалось ещё одним обстоятельством поверх горы тех, с которыми он уже разбирался.

У меня путались мысли, и шумная городская жизнь вокруг исчезла вдали.

«Ему нужна поддержка».

В моих ушах прозвенел голос Криса. У Хаксли была мать. Кто лучше его поддержит?

Моё сердце колотилось, пока перед глазами проплывало дело об убийстве пятилетней давности. Фотографии, которые я видел, жестокость, которая имела место быть, показания доктора, который объяснял состояние Хаксли и почему тот сбежал. Затем я вспомнил страх в глазах Хаксли в первый раз, когда я предложил ему поехать домой.

«Он нашёл в тебе некое доверие, Аспен, иначе не поехал бы домой».

Дальше вспомнился каждый близкий, интимный момент, и мне пришлось закрыть глаза и опустить голову на руль. Между нами всегда всё было грубо и агрессивно, но я никогда не боялся. Каждое прикосновение было выжжено воспоминанием на моей плоти. Каждый поцелуй всё ещё оставался на губах. Поздно ночью, когда оставался один, я всё ещё чувствовал обвивающие руки-верёвки, пока Хаксли втрахивал меня в матрас. Сырой голод в его глазах держался в поле моего зрения. Властность, с которой он контролировал каждый аспект наших сексуальных встреч, зарождала новое желание у меня внутри.

Всё это было потрясающе, но не являлось частью момента, который тронул что-то в моей груди. Таким моментом была нежность, с которой он позаботился о моих травмированных запястьях. Его лёгкая хмурость, когда он увидел то, что сделал. Мягкое нанесение алоэ и то, как он обвил меня рукой и притянул ближе.

В этот момент я понял, что мы перешли от простого секса к чему-то большему.

Но затем на поверхность вышла реальностью. Как бы это ни было великолепно, правда в том, что в Хаксли Демпси не было ничего простого. Разбираться с его исковерканным образом мышления было утомительно, и я не был настроен делать это постоянно. Девятичасовая поездка в машине дала мне достаточное представление о том, с чем я могу столкнуться, заставляя меня задуматься.

«Я думал, ты лучше этого».

Я действительно вёл себя как придурок?

— Чёрт.

Я нашёл в кармане свой телефон и нашёл номер Аннетт Демпси. Меньшее, что я мог сделать, это узнать, как у него дела.