Убежище в горах

Глава 16

Аспен

Позже вечером мы с Хаксли распрощались, и я был крайне разочарован тем, что он не позволил мне подвезти его до хижины. Я прекрасно знал, что ему придется брести в темноте два с половиной часа, а то и больше, но его, по всей видимости, это не смущало.

В этот день Хаксли выглядел более уязвимым, чем когда-либо, и я принял то, что ему необходимо время, чтобы переварить все случившееся. Воссоединение с матерью выбило его из колеи, и хотя он думал, что я не слышу, я чувствовал, как тяжело ему заканчивать разговор.

Выполнение ежедневных обязанностей вместе с моей командой давалось мне все сложнее. Хаксли не давал о себе знать уже несколько дней, и мое беспокойство о его душевном состоянии неуклонно возрастало. Я понимал, что мое заявление о реальных хозяевах хижины обескуражило его, но, по всей видимости, оно сделало свое дело. Хаксли, похоже, всерьез задумался о возвращении домой.

— Командир! — я переключил свое внимание на Тигра, когда тот стоял с вытянутыми руками в крайне глупой позе. — Мне нужно учить тебя тому же, чему ты учил нас?

Мой взгляд вызвал у него удручающее выражение лица, и Тигр вернулся к удалению крупных клочков меха с колючей проволоки. Он складывал образцы в крошечные конвертики из-под монет и протягивал их Поузи, которая отправляла их в ящик для картотеки, стоящий на земле.

Я возобновил свое хождение по территории, постукивая деревянной ложкой по жестяной тарелке в своей руке, создавая должный уровень шума. Как только я отвлекался от этого занятия, Крис снова начинал петь, а его импровизированные любовные баллады были совсем не в кайф для меня в данный момент. Он и Тифф работали в паре, отбирая из всех ловушек те, что можно было использовать повторно. Зейн насвистывал какой-то не менее раздражающий кантри-мотив, пока формировал свою картотеку на противоположной стороне базы.

После того, как вся проволока была очищена и площадка демонтирована, мы переместились на другую территорию, чтобы начать все заново, соорудив новую базу в замену той, что была нами уничтожена.

Крис и Тифф спрыгнули с квадроцикла и набили свои полупустые мешки пакетами с рыбьими остатками из холодильника.

— Ходячий мертвец выходит на прогулку, — завопил Крис, сложив ладони у рта, чтобы его голос разнесся по округе. Затем он начал театрально и размашисто вышагивать, волоча свой мешок через деревья в дальний угол базы.

— Подожди. Этому мертвецу нужно побольше крови, иначе он выглядит недостаточно мертвым, — Тифф сняла крышку с ведра с бычьей кровью, которое мы забрали этим утром из города, и принялась заливать содержимое его мешка до того момента, пока она не началась сочиться сквозь волокнистую мешковину.

Вероятно, у меня должно было вызывать отвращение, как эта парочка находит нездоровое удовольствие в самой неприятной части нашей работы, но я привык к этому. Команды, с которыми мне приходилось работать за все эти годы, всегда поступали так. Когда было необходимо пометить территорию, что включало в себя таскание мешков с гниющей рыбой и сочащейся коровьей кровью, чтобы привлечь внимание медведей, это делалось с задором во избежание приступов тошноты.

Было уже полтретьего, когда мы решили, что на сегодня достаточно. По возвращении в нашу хижину, я первым принял душ и уселся за столом на кухне, чтобы выпить кофе. Оставшуюся часть дня я был свободен, и желание завалиться в кровать и почитать книгу было практически непреодолимым. Однако потребность увидеться с Хаксли и узнать о его состоянии, с каждой минутой все сильнее требовала удовлетворения.

В течение дня Тигр четыре раза одергивал меня из-за моей растерянности. Это было херово, что второкурсник был вынужден ставить меня на место.

Сделав большой глоток из своей кружки, я задумался о планах на день. В этот момент, из коридора нарисовался Крис в полотенце, обернутым вокруг бедер, и с только что выбритой головой, за исключением хохолка посередине, который за лето прилично отрос. Он уложил его при помощи геля и направился в мою сторону, жестом демонстрируя, что сотворил у себя на голове.

— Симпатично, не правда ли? Как ты считаешь? Я подумал, что не мешало бы немного краски для пущего эффекта. Возможно, рыжего.

— Нам достаточно здесь одного Тигра. Почему бы тебе не вернуться в ванную и не позаботиться об этом хохолке, который ты все время пропускаешь? С ним ты выглядишь глупо.

Он приземлился на стул рядом со мной и слегка толкнул мою руку с ехидной улыбкой, с которой, к моему сожалению, мне пришлось свыкнуться.

— Врешь. На самом деле ты считаешь, что это очень горячо. Признайся.

— Извини, это не в моем вкусе.

— Не, я в курсе, чувак, что тебе нравятся длинноволосые и бородатые. Такие не по мне, но, черт побери, твой мощный. Если бы он побрился и подстригся, я бы замутил с ним.

«Какого черта?»

Я оставил его заявление без ответа и продолжил потягивать свой кофе, глядя через заднюю раздвижную дверь на лесные массивы, простирающиеся в сторону гор.

— Его не было видно уже несколько дней. Почему бы тебе не навестить его? Мы знаем, что ты этого хочешь.

Я бросил довольно холодный взгляд на Криса, не желая подливать масла в огонь.

— Почему тебя так заботят мои проблемы?

— Потому что сегодня ты был чертовски рассеян, и я не сомневаюсь, что все твои мысли были о нем. Езжай к нему. Хватит делать вид, что между вами ничего не происходит. Язык ваших тел просто кричит о притяжении между вами. Ты сто пудов хочешь его. Помимо того, — добавил он, играя бровями, — ты гораздо менее загружен после отличного перепихона. Это видно невооруженным глазом. Поэтому все здесь в курсе.

«Превосходно». Это то, что мне нужно было услышать. Я мог бы либо сидеть там и весь вечер насиловать свой и без того рассеянный мозг, либо просто навестить Хаксли и дать им закрепиться в их догадках. От меня уже явно не требовалось осторожности. Моя личная жизнь и так была главной темой для обсуждения в последнее время.

Я поднялся с места и отправил свою кружку в раковину, прежде чем схватить связку ключей из вазы на столе.

— Скоро вернусь.

— Я не стану докладывать твоей маме, если ты вдруг останешься там на ночь, — усмехнувшись, крикнул Крис мне вслед, когда я уже направлялся к двери.

Я ждал, когда это лето закончится. С годами работать с командой молодежи становилось все более напряжено. Конкретно в этом случае, Крис становился просто невыносим.

***

Когда я почти добрался до хижины Хаксли, солнце было еще высоко над головой. Чем ближе я подъезжал, тем более ухабистой становилась служебная дорога, поэтому я сбавил скорость, чтобы не трясти свое тело больше меры.

Я припарковался там же, где и всегда, и, спрыгнув с квадроцикла, увидел Хаксли, спускающегося по склону с северной стороны. Он замедлил шаг, прежде чем полностью остановится, и его глаза приветливо заблестели, несмотря на отсутствие улыбки. Это был самый теплый прием с его стороны. Я задумался о том, что нужно сделать, чтобы заставить его улыбаться. Большую часть времени этот парень был слишком серьезен.

— Доброго дня прогуливающимся, — я кивнул и обошел квадроцикл, чтобы приблизиться к нему.

Он жестом попросил меня остановиться, что я и сделал.

— Тебе лучше не подходить ко мне. Я не могу утверждать, что избежал контакта с ядовитым плющом, — он наклонил коробку, которую нес в руках, чтобы я имел возможность увидеть, что там внутри. В ней были россыпи крошечных черных ягод. — Черная смородина.

— Ты уверен в этом?

Хаксли обитал там уже много лет. Безусловно, он был хорошо подкован в вопросах поиска пропитания в дикой природе. Я не переставлял удивляться, как ему удалось не довести себя до истощения или вовсе не отбросить коньки.

Он утвердительно кивнул и заглянул в коробку, изучая свою добычу.

— Они хорошо сочетаются с крольчатиной. Я готовлю из ягод пряный соус, — посмотрев на меня, он указал на дверь в хижину. — Давай я отнесу их внутрь и возьму принадлежности, чтобы помыться. Мы пойдем к ручью.

Мысль о том, что я увижу обнаженного и мокрого Хаксли, заставила меня мгновенно согласиться, что заставило уголок его рта дернуться в легком подобии улыбки. Мне противен тот факт, насколько близок был Крис, оценивая меня в тот момент. Умение видеть меня насквозь было неоспоримым.

Хаксли попросил отойти меня в сторону, прежде чем исчезнуть внутри, и это заставило меня улыбнуться. Несмотря на дистанцию, которую он старался поддерживать между нами, и его суровую внешность, Хаксли был крайне добродушен, хоть и всячески скрывал это. Его забота о том, чтобы я не пострадал, крайне льстила мне.

Спустя несколько минут, он появился на улице с небольшим набором пузырьков, но без полотенца. Он показал мне один из них, чтобы я мог прочесть этикетку.

— Это все экологически безопасное. Думаю, что они содержат биоразлагаемые компоненты и не принесут вреда, если я буду пользоваться ими здесь.

Он говорил так, словно пытался дать оправдание своим действиям. Я никогда не был повернут на этом, но порой обращал внимание на подобную продукцию. Несмотря на то, каким захолустьем являлся Литтл Дир, небольшой магазинчик в нем имел полку с такими товарами и призывал клиентов покупать их. Мысль об этом натолкнула меня на один важный вопрос.

— А свою одежду ты тоже стираешь здесь?

— Неа, — Хаксли шел впереди меня по тропинке, ведущей к ручью. — В городе есть прачечная неподалеку от заправки. Я хожу туда несколько раз в месяц и пользуюсь их услугами. Хотя у меня и не такой большой гардероб.

Это было уже что-то, что связывало его с цивилизацией. Но я не переставал даваться диву, как он приспособился к жизни в таких условиях. Большинство людей в наши дни не смогли бы справиться с такими суровым образом жизни, который избрал Хаксли. Когда я в очередной раз задумался о том, как он к этому пришел, меня накрыло волной сочувствия. Иначе Хаксли просто не чувствовал себя в безопасности. Для него это было как выбор между плыть или тонуть, а точнее, бежать или быть пойманным, и я не видел способа, убедить его в обратном.

Подойдя к ручью, Хаксли остановился и бросил взгляд через плечо. Его глаза прогулялись по моему телу, прежде чем снова вернуться к лицу.

— Не хочешь присоединиться?

Тон, с которым он произнес это приглашение, заставил кровь рвануть к моему члену. Учитывая, что я уже мечтал увидеть его обнаженным, его предложение только обострило все мои пикантные желания.

Я прикусил нижнюю губу и похотливо ухмыльнулся.

— С удовольствием, — мой голос прозвучал более томно, чем я того желал, но заставило глаза Хаксли загореться, поэтому мне было плевать. — Но для начала ополоснись. Последнее, чего мне сейчас не хватало, это аллергическая реакция на ядовитый плющ в последний месяц экспедиции.

В прошлый раз, когда я застал Хаксли плещущегося в ручье, я проявил вежливость, закрыл глаза и переключил свое внимание на посторонние вещи. На этот же раз, Хаксли намеревался задержать мое внимание на себе. Он пристально посмотрел мне в глаза вожделеющим взглядом и начал не спеша раздеваться.

Он скрестил руки на груди и взялся за подол футболки, прежде чем стянуть ее через голову, обнажая стальную грудь, и отбросить в сторону. Ничто не могло отвлечь меня в эту минуту от его пресса и рельефных мышц, явившихся моим глазам. Его грудь покрывали темные волосы, но не настолько, чтобы это выглядело отталкивающе. Это срабатывало в плюс в совокупности с его брутальной внешностью. Эти соблазнительные виды заставили мой пульс зашкаливать, и я втянул в себя воздух сквозь зубы.

Не мешкая ни секунды, он сбросил с себя обувь и избавился от носков. Его пальцы проворно скользнули за пояс, и в момент он остался без шорт и нижнего белья, которые соскользнули на землю. Не было ни сантиметра его тела, где не побывал мой взгляд. Мощные, накаченные бедра, внушительные бицепсы и безупречный рельеф. Хаксли был просто безупречным собранием того, что мне нравится в парнях. И он стоял прямо передо мной, обнаженный, в полный рост, и буквально пожирал меня глазами.

Рычание вырвалось из моего горла, прежде чем я смог сдержать его, и наши взгляды схлестнулись.

— Ополоснись, — крикнул я, когда мои руки потянулись, чтобы снять шорты. Если он не будет порасторопнее, то я, вероятнее всего, просто забуду о том, для чего мы вообще следовали к ручью.

От возбуждения я даже не мог нормально раздеться. Словно что-то внутри меня перевернулось. Я превратился из серьезного парня, намеревающегося обсудить с Хаксли его возвращение домой, в жадного до секса, обезумевшего юнца, который жаждал отдаться зверю, который только что погрузился в водные потоки.

Когда моя футболка и шорты присоединились к кучке одежды Хаксли, Я поправил свои ноющие яйца и провел рукой по члену, наблюдая за тем, как Хаксли погружается с головой в воду. Когда он вынырнул, вода струилась по его плечам и спине, на которых лежали длинные распущенные волосы. Верхняя часть его задницы выглядывала из воды, что позволяло мне частично оценить его щель между ягодицами. Мой разум мгновенно зациклился на тех вещах, которые я бы мог сотворить с его задницей. Я не был уверен в том, что Хаксли позволит мне это, но был готов узнать.

Когда он начал натирать свое тело, я сорвался с места, чтобы присоединиться к нему, так как не в силах был больше ждать.

Прежде чем Хаксли успел выдавить себе геля на ладонь во второй раз, я вырвал пузырек у него из руки и развернул к себе лицом. Вожделеющий огонь его темных глаз обжигал мою кожу и отдавался приятной болью в яйцах. Я не мог отвести от него взгляда. Намылив руки для начала, я сократил расстояние между нами всего до нескольких сантиметров. Его член уперся под водой мне в бедро, и я слегка сдвинулся, чтобы выровнять наше положение, и подался вперед, чтобы наши стволы соприкасались друг с другом. Рот Хаксли слегка приоткрылся в едва слышном стоне, пока я вращал бедрами, усиливая трение.

Обильно покрыв обе ладони гелем, я прикоснулся ими к груди Хаксли, от чего тот чуть ли не споткнулся о камень позади него. Я не был нежным. Интенсивно растирая его кожу, я совершал круговые движения по его груди, чувствуя под своими руками каждый мускул его тела, к которому не имел доступа ранее. С напором, ничуть не меньше, чем проявлял я, Хаксли прижался ко мне, демонстрируя свою силу и не позволяя мне ни на секунду подумать, что я могу доминировать над ним.

Его тело под моими прикосновениями было напряжено и собрано, а кожа источала жар, несмотря на прохладность воды. Его руки вцепились в мои бедра, раскачивая их вверх-вниз, чтобы не позволить трению, которое я затеял, прекращаться.

Мои ладони скользнули по его бокам и спине, прежде чем я притянул его к себе. Он слегка пошатнулся вперед, от чего наши груди столкнулись.

Не желая смывать с рук мыло, которое обеспечивало скольжение, я провел руками вверх по спине, а не вниз к воде. Как только мои пальцы нащупали кончики его волос, я обернул пряди на свою руку и потянул голову Хаксли назад, открывая себе доступ к его шее.

Он рассмеялся так, что его грудь начала содрогаться, хотя такого я не мог от него ожидать вовсе, и это вызвало приятный трепет внутри меня. Мистер Контроль похоже не возражал передать часть инициативы в мои руки.

Игнорируя тот факт, что его кожа была вся в геле, я прильнул к его шее и провел своим языком до самого чувствительного места около уха. Его согревающий смех отдавался во мне, а руки крепко сжимали мою талию, прежде чем с силой ухватиться за мою задницу.

Не стремясь к контролю, но все же задавая направление инстинктивно, Хаксли побуждал двигаться меня в такт с ним, создавая трение между нашими налитыми членами под водой. Я прикусил мочку его уха, и он, застонав, запрокинул свою голову назад, давая мне полный доступ к его восхитительному адамову яблоку. Припав губами к его шее, я наслаждался его вкусом, пока мне не захотелось большего.

Положив руку ему на затылок, я склонил его голову к себе и жадно накинулся на его рот. Он отстранился, а затем с такой же жадностью поцеловал в ответ, желая вернуть себе инициативу. Я почти задыхался, но мне было плевать.

Наши тела плавно скользили друг по другу из-за обилия геля, когда Хаксли полностью завладел моим ртом, не оставляя ни миллиметра свободного пространства. Пока он неистово целовал меня, а его борода царапала мое лицо, один из его пальцев проложил свой путь между моих ягодиц, скользнул глубже и толкнулся в мой анус.

Я испустил стон в его рот и слегка расставил ноги, чтобы дать ему больший доступ. Вторая его рука легла мне на бедро, и он направил меня назад по извилистому руслу ручья, пока я не уперся в твердую поверхность скалы. Как только мы остановились, он приподнял мой подбородок и посмотрел в мои глаза.

В воздухе повисло молчание, мгновение, когда только желание и страсть разгорались из-за соединения наших взглядов. Затем Хаксли переключил свое внимание на плоский камень возле нас. Он был погружен в воду примерно сантиметров на двадцать. Хаксли убрал мои руки из-за своей головы и развернул меня так, что моя спина коснулась его груди, а я оказался лицом к скалистому выступу. Его руки скользили по моему животу, исследуя каждый мускул, по пути к моей груди. Затем одна из них крепко вцепилась мне в шею и притянула мою голову к его плечу. Большой палец его руки прошелся по моей щетине на подбородке, а Хаксли прикусил мое ухо.

— Ты хоть понимаешь, как сильно я хочу овладеть тобой? — его хриплый голос и горячее дыхание обвивали мою шею.

Что было самым пугающим, так это то, как неистово я жаждал, чтобы он трахнул меня. Я пылал от возбуждения, и когда его палец вновь встретился с моей дырочкой и он позволил себе немного погрузиться в меня, я не смог сдерживаться и, застонав, подался назад, чтобы впустить его глубже.

Я понимал, что то, что сейчас между нами, это просто милые шалости ради высвобождения сексуального пыла, но мое личное правило не заниматься анальным сексом с малознакомыми быстро исчезало в тумане, уступая место твердому желанию. Я редко позволял парням трахать меня на начальном этапе отношений, но стремление отдаться было неимоверно сильным.

— Бог мой, какой кайф, — простонал я, когда он снова надавил пальцем. Возможно, то, что я уклонился от ответа на его вопрос, даст мне время все взвесить.

Хаксли провел языком по моей шее к щетине на подбородке, прижимаясь к моей спине и все глубже проталкиваясь в мою задницу.

Вода не давала такого эффекта, сколько бы могла дать смазка, и Хаксли, по всей видимости, понимал это. Он никогда не пытался причинить мне боль, хотя, казалось, что требовал большего подчинения, когда между нами повышался градус.

— Забирайся на камень. Встань раком. Покажи мне свою задницу.

Его рука отпустила мою шею, и он крепко обхватил мою талию, помогая выбраться на поверхность. Твердый камень отдавался болью в моих коленях, но я был так опьянен желанием, что проигнорировал это и сделал, как хочет Хаксли.

Как только я очутился на четвереньках, я вскрикнул, когда две грубые руки раздвинули мои ягодицы, а теплый язык скользнул от мошонки к моему анусу.

— Черт побери... Боже... Хакс...

Я не смог бы грамотно выстроить речь, даже если бы очень захотел.

Он даже не дал мне возможности опомниться. Как и во все предыдущие разы, Хаксли был беспощаден. Его борода царапала мою чувствительную кожу, когда он снова и снова скользил своим языком, в то время как я сомневался, что смогу удержать себя на весу.

Я практически растерял свой рассудок, ощущая, как волны блаженства растекаются по моему телу. Хаксли жадно лизал и сосал мою промежность, пока его руки мяли мой зад, держа мои ягодицы широко раздвинутыми.

Мои руки дрожали, отказываясь удерживать меня, но у меня не было возможности опустить голову, так как подо мной не было мягкого матраса, и я бы мог захлебнуться в двадцати сантиметрах воды, которые были подо мной. Хотя это было бы не так уж плохо: отправиться на тот свет, изнывая от удовольствия, пока мою задницу буквально пожирают.

Рот Хаксли исчез, снова уступив место его пальцу. Он проник глубоко в меня одним резким движением и провернул его, прежде чем вынуть его и повторить тоже действие снова. Затем один палец превратился в два, а еще через немного Хаксли погрузился в меня достаточно, чтобы коснуться простаты, заставляя мое дыхание участиться, а истошные стоны вырываться из меня.

Это было большее, что я мог вынести. Моя левая рука соскользнула, и я чуть не упал, поймав себя в последний момент. В следующее мгновение огромное тело Хаксли накрыло меня, а его язык коснулся моего уха. Его сильная рука подхватила меня, помогая удержаться на ногах. Боль в коленях стала только воспоминанием.

Его налитый член терся между моих ягодиц, и возбуждение внутри меня требовало, чтобы он овладел мной.

— Позволь мне трахнуть тебя. Я нуждаюсь в этом.

Его голос был обезумевшим от такой же похоти, как и во мне.

Ухватившись за здравый смысл, я судорожно пытался найти причину отказа, когда он вцепился зубами в мое плечо, а два пальца вернулись обратно ко мне в задницу.

— Резинка, — выдавил я из себя, гордясь тем, что у меня пока еще хватало ума не дать ему взять меня без контрацептива.

Рычание возле моего уха свидетельствовало о его разочаровании. Я мысленно сделал себе пометку, что нужно купить несколько гребаных презервативов, так как раньше я всегда делал это перед отъездом.

Его пальцы вторгались в меня, прикасаясь к простате снова и снова, заставляя мой член налиться до такой степени, что я был готов вот-вот взорваться.

— Подрочи себе, — скомандовал Хаксли. — Я хочу увидеть, как ты кончишь.

Обхватив накрепко мою грудь и прижимая меня к себе, Хаксли настойчиво погрузил свои пальцы глубоко в меня, достигая моей простаты с каждым толчком. Я обхватил рукой свой набухший член и стал гладить себя в такт его интенсивным действиям. Не потребовалось много времени, прежде чем я издал самый животный крик, пронзивший тишину горной местности.

Я запрокинул свою голову назад, опираясь на Хаксли, пока волны оргазма сотрясали меня так, что я едва стоял на ногах. Его хватка не ослабевала ни на секунду, и он целовал мою шею до уха на протяжении всего этого.

— Ты безумно горяч, когда кончаешь для меня, — прорычал он, отчего по моей невероятно чувствительной коже вновь прокатилась волна мурашек.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы вернуться в реальность, прежде чем я вернулся к скалистому выступу. Едва отдышавшись, я повернулся и опустился на колени, когда Хаксли подошел ко мне. Он навис передо мной, беспрестанно поглаживая свой член.

Это было шикарное зрелище, и не смотря на то, что я был выжат, оно все же заставило мой член снова отреагировать.

Хаксли взял меня за подбородок и заставил меня посмотреть на него.

— Открой рот.

Я подчинился.

Он не стал трахать мой рот, как я думал изначально, но продолжал надрачивать себе. Я держался за его мускулистые бедра, наблюдая, как блаженство расслабляет черты его лица, делая его еще прекраснее. Затем, когда он достиг пика, по всей округе раздался рев. Лицо Хаксли исказилось от напряжения, когда он выстрелил спермой мне в рот и на лицо. Я обхватил его член губами и высосал все до последней капли, не желая, чтобы хоть что-то было потрачено впустую.

Прошла еще минута, прежде чем он опустился рядом со мной на колени. Его лоб уткнулся в мое плечо, и следующие мгновения были наполнены нежностью, чего я совсем не ждал. Он плавно провел своей рукой по моему обнаженному телу и прижался ко мне, пока мы пытались совладать с нашим дыханием. Я прижался к нему сильнее, и он обхватил меня и уткнулся лицом в мою шею, вдыхая мой запах.

Когда возбуждение спало, боль в коленях стала ощутимой, и я пошевелился, пытаясь найти удобное положение.

— Ты в порядке? Я сделал тебе больно? — спросил Хаксли, скользнув губами к моему уху.

— Мои колени изнывают от боли, нам необходимо двигаться.

Он усадил меня у скалы, выступающей из воды, и мы прислонились спиной к прохладному камню. Пока мы оба приходили в себя, его рука лежала на моем бедре, словно он не в силах был оторваться от меня.

Потребовалось не мало времени, чтобы отойти от произошедшего и привести дыхание в норму.

— Я пришел проведать, как у тебя дела. Я понимаю, что за последнее время на тебя обрушилось слишком много всего, а я не в курсе, как ты живешь с этим, — заговорил я.

Хаксли промолчал, но то, как он слегка напрягся, говорило мне о том, что он обдумывает непростое положение дел.

— Ты планируешь возвращаться домой? — настоял я.

— Это не так просто.

— Понимаю, но что я могу сделать, чтобы помочь тебе с этим?

Он пожал плечами и замотал головой, окидывая взглядом горный хребет перед нами.

— Моя мать утверждает, что угроза миновала.

— Ты веришь ей?

— Как она может знать?

— А как ты узнаешь, если не убедишься в этом?

Он посмотрел на меня, и его темные глаза удовлетворенно скользнули по моему телу.

— То, на что ты меня подталкиваешь, может быть потенциально опасным.

— Ты не производишь впечатления человека, который бежит от опасностей.

— Это не ты рискуешь своей свободой.

«И не ты. Как мне убедить его в этом?»

— Я помогу тебе, если захочешь. Не оставлю тебя одного. Я живу недалеко...

Впервые я осознал то, что если Хаксли вернется в Крикстоун, то мы будем жить в одном городе. Всплеск адреналина ударил мне в грудь, и я не понимал, было ли это возбуждением из-за перспективы продолжения нашего краткосрочного общения или тревогой от того, что я был в курсе, что у Хаксли гораздо больше проблем, чем я, вероятно, готов осилить.

— Недалеко?

Я откашлялся.

— От твоей матери. Мы были бы рядом, если бы ты вернулся. Я был бы… твоим другом.

Меня встревожило, как он посмотрел на меня. Его пронзительный взгляд буквально излучал вопрос, чего я жду или хочу от него, а я не знал. Наверное, смешно, но я не верил, что Хаксли действительно считал, что произошедшее между нами было чем-то большим, чем способ снять напряжение. Но его было трудно раскусить, поэтому я мог и ошибаться.

— Я... Возможно.

Он прервал разговор и соскользнул со скалы обратно в ручей. Он погрузился по пояс в воду, отлавливая брошенные флаконы с гелем, и начал мыть голову.

Возможно? Возможно… Он хочет вернуться домой. Это было крайне похоже на то, что мне удалось достигнуть прогресса. Внезапная волна удовлетворения пробежала по моему телу в этот момент. Мне было неловко признавать это, но мысль о том, что Хаксли вернется домой заводила меня.