Сиенна
Люк помогает мне вывезти мои вещи из общежития. Но атмосфера в комнате совершенно иная, чем тогда, когда он помогал мне переехать, когда от неловкости напрягался каждый мускул моего тела.
Сейчас напряжение иного рода. И оно связано с тем, что мы пытаемся удержаться от того, чтобы в последний раз не набросится друг на друга на этой кровати. Я бы с радостью воспользовалась тем, что комната в нашем распоряжении, если бы не нужно было уезжать отсюда через двадцать минут.
Всего несколько месяцев назад я была в ужасе от мысли о переезде в Даймонд, от мысли о воссоединении со своим отцом и знакомстве с моей новой семьей. Но теперь я не хочу даже представлять, что было бы, если бы моя жизнь пошла по какому-то другому пути.
— Я не знаю, как проживу два месяца без тебя. — Легкая улыбка остается приклеенной к лицу Люка, когда он обнимает меня за бедра. Мне нравится, как легко он сейчас улыбается. — Думаю, нам придется вернуться к переписке каждый день, как мы делали последние пять лет.
— Хороший план. Вопрос: Когда будешь писать, мне называть тебя Люк или Десятый? Десятый — более горячее имя, если честно.
— Называй меня любым именем, каким захочешь. При условии, что ты называешь меня своим.
Когда Люк наклоняется, чтобы поцеловать меня, мое сердце воспаряет. Прижавшись к его губам, я шепчу:
— Мой.
Его улыбка исчезает, а серые глаза становятся напряженными и наполняются такой любовью и обожанием, что у меня подкашиваются колени.
— А ты моя.
Он срывает с себя футболку и поднимает меня на руки, усаживая на край кровати, и нам обоим становится наплевать на то, сколько времени осталось, потому что у нас есть вся оставшаяся жизнь впряди. Он раздвигает мои ноги, отодвигая трусики в сторону, прежде чем со стоном погрузиться в меня.
— Моя.
Каждым толчком он повторяет это слово с чувственным рычанием, стоном и мольбой.
Моя.
Моя.
Моя.
Пока я не кончаю, а сердце не воспарит к небесам.
— Ты такая чертовски красивая, когда кончаешь, милая.
Когда мы, переводя дыхание, лежим в объятиях друг друга, он заправляет мои волосы за ухо. А я провожу пальцем по его обнаженной груди, снова и снова выводя слово "мой". — Я столько раз представляла себе встречу с Десятым. Но никогда не могла себе представить, что все будет именно так.
Люк напрягается подо мной.
— Мне жаль.
— Не стоит. Я рада, что все так сложилось. Я рада, что наконец-то встретила тебя.
Его рука сжимается вокруг меня крепче.
— Я тоже рад, что наконец встретил тебя. Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной.
— Хотя я о многом хотела спросить Десятого, когда мы наконец встретимся. — Я приподнимаюсь на локте. — Ты действительно смотрел ”Парк Юрского периода" одиннадцать раз?
Он ухмыляется.
— В двенадцатый раз я собираюсь заставить тебя посмотреть его вместе со мной. У твоего любимого мороженого действительно такой отвратительный малиновый вкус?
Я игриво шлепаю его по плечу.
— Ты имеешь в виду восхитительный.
Мы замолкаем, блаженно улыбаясь друг другу. Мое сердце так переполнено.
— Я действительно рада, что под маской оказался ты. Я надеялась на это с того момента, как встретила тебя в том отеле.
— Тогда я тоже все понял.
— Что понял?
Его большой палец гладит меня по щеке.
— Что ты моя.
Не могу поверить, что мне так повезло. Что мужчиной под маской оказался Люк Валентайн.