Ведомство. Свежая кровь

Глава 3

— Здравствуйте, уважаемые! — Иван Силантьевич коротко поклонился и уселся на свободное кресло. — Рассказывайте. Только вкратце пока.

Вслед за ним в кабинет вошел молодой высокий вампир спортивного вида, молча проследовал к окну, бросил взгляд во двор и вышел беззвучно — наверное, проверять другие комнаты. Проводив его взглядом, Настя во все глаза уставилась на видного политика. Просто потому, что одно дело — брать у него интервью, и совсем другое — видеть вот так, что называется, на расстоянии вытянутой руки в естественной среде обитания.

Про Общество досточтимого Грааля вампирского рассказывали разное — среди нежити, разумеется: обычным людям знать о нем было не положено. Но все рассказчики соглашались в одном: эта организация овеяна ореолом тайны и наверняка связана с российскими правоохранительными структурами. Некоторые всерьез уверяли, что именно из-за этих связей его члены крайне не любят лишних вопросов, и если таковой им задать, они начнут оттеснять вас широкими спинами в угол и очень вежливо спрашивать: «А вы почему, собственно, интересуетесь, гражданин? Вечность свободная образовалась?» И якобы обычно те, кому удалось вернуться из того угла, как-то больше вообще не желали касаться некоторых тем…

Про сам досточтимый Грааль вампирский тоже слухи ходили разные. Например, что тот Грааль, что хранится в Конгрессе Цитадели свободы и демократии — подделка, а настоящий находится в… Где именно он находится — тут мнения существенно расходились, но те, кто эти мнения высказывал, обычно снова намекали на сотрудничество Общества с отечественными спецслужбами.

В общем, если подвергнуть вышеупомянутые слухи серьезному анализу, становилось ясно, что ни о Граале, ни о самой организации никто не знает практически ничего, кроме этих самых слухов.

Что касается самой Насти — она по молодости лет была настроена весьма скептически к самому факту существования досточтимого Грааля вампирского, но вот Общество… Общество и сам Хватов Иван Силантьевич, также ставший недавно председателем Союза реципиентов, а для обычных людей — член думской партии и эксперт одного из Комитетов Госдумы, вызывали у нее глубокое почтение, смешанное с опаской.

— Так кто начнет? — оглядел присутствующих видный политик.

— Вот… — потянулся Тхор к сосуду на столе, но Кот-Ученый прервал его:

— Совершена попытка похищения и незаконного вывоза за рубеж древнего артефакта расы рептилоидов — органической компьютерной базы данных, более известной под названием Змей Горыныч. Предотвращена уважаемым Тхором, гражданское имя — Павел Сергеевич. Похитители — иностранные граждане Майкл и… Роберт… Как их фамилии, Тхор? — обратился обозреватель к рептилоиду.

«Органическая! Компьютерная! База! Данных! Змей! Горыныч! Ох… — произнесла Настя про себя, не в состоянии услышать, что отвечает Тхор, и помотала головой. — Пойду-ка я чай, что ли, приготовлю…»

— Чаю никто не хочет? — тихонько спросила она и, поскольку никто не обратил на нее внимания, вышла на кухню.

У окна недвижимо стоял тот же молодой вампир из охраны. Услышав ее, он оглянулся и пробормотал:

— Здесь удобнее. Деревья не мешают, обзор лучше.

— Никого там нет, я смотрела, — рассеянно ответила Настя, долила в чайник воды и щелкнула кнопкой.

От незаданных вопросов уже кружилась голова, а они все множились и множились. Ей стало жалко себя. «Коту, наверное, опять две ложки мяты, а остальным обычный чай… — попыталась отвлечься она. — Где-то тут, кажется, печеньки у него были…»

Она полезла в шкаф над столом. Печеньки, печеньки…

— А вы ведь на Blood-ТВ работаете? — спросил охранник.

Оглянувшись, она увидела, что он уже не смотрит в окно, а разглядывает ее и, кажется, слегка улыбается. Настя смутилась, мелькнула мысль, что последний раз она поправила макияж перед выходом из кафе — ну очень давно…

«Не подходит ему слово «охранник», — пронеслось в голове. — И «телохранитель» тоже. Наверное, Хватов и правда спецназ какой-нибудь тайный при Обществе подготовил… Ну, дела!»

— Работала раньше… — отворачиваясь, тихо ответила она и принялась рыться среди непонятных пакетов.

Щеки почему-то загорелись.

Печеньки, печеньки!.. Ну где же эти печеньки?!

В пакетах шуршали какие-то травки — похоже, Кот-Ученый интересовался далеко не только мятой и валерьянкой. Вот это — базилик, что ли? Еще в одном, однозначно, была мелкая сушеная рыбешка, и пахло от него неприятно. А это что? Неужели… гм… мышиные хвосты?!

— Круто, — по-прежнему глядя на нее, произнес вампир.

«Блин, Настя! Давай честно: и бежать от него хочется, и медлишь! — пронеслось в голове. — Искрутилась уже в красивых позах, лицо загадочное строишь! А все потому, что он…»

Признаться самой себе Настя не успела: гул голосов в кабинете вдруг перекрыл вскрик Тхора: «Осторожно!» — следом — звон чего-то разбившегося, и тут же раздался громкий детский плач.

Забыв про закипающий чайник, печенье и симпатичного вампира, она рванулась туда.

Посреди кабинета на полу сидел малыш лет двух в джинсовом комбинезончике и горько плакал. Мужчины застыли вокруг, изображая воплощенную растерянность. Осколков нигде не было видно: похоже, сосуд расколдовали.

— Ты чего, маленький? Ну маленький, не плачь, сейчас я все сделаю, сейчас все хорошо будет! — Настя подхватила ребенка на руки и принялась отирать ему слезки. — Вы что, не видите, ребенку плохо?! Быстро водички, он пить хочет!

К ее удивлению, все трое — аналитик, рептилоид и заместитель председателя Общества досточтимого Грааля вампирского — мгновенно вышли из оцепенения и, толкаясь, толпой устремились на кухню.

— Сейчас-сейчас, дяди принесут! Подожди, мой маленький, подожди немного, сейчас все хорошо будет… — укачивала Настя ребенка.

«Блин, Настя! Что ты вообще делаешь?! Что вообще происходит?! Что ты несешь?! Что это за ребенок?!» — проносились в голове обрывки мыслей.

— Вот! — успел первым обозреватель.

Он протягивал Насте стакан с водой — на поверхности еще не успели лопнуть пузырьки.

— Холодная! Из-под крана?! — взяв стакан в руку, грозно осведомилась она.

— Ему как раз хорошо будет! — пришел на выручку Тхор, выглядывая из-за плеча Кота-Ученого. — Организм охладится… э-э-э… процессор, или что у него там, в общем…

Но ребенок и сам уже тянул руку к стакану. Поколебавшись, Настя дала ему попить.

— Я ведь сейчас все объясню, — произнес рептилоид. — Ну, чтобы тебе понятнее было, раз уж ты участвуешь… Мы… Ну, в смысле, не мы, а мировое правительство… Его изобрело и сделало тысяч пятнадцать лет назад… Ну, около того… Как базу данных. Чтобы все события зафиксировать. Живая летопись, типа. Вот он все и пишет… Ты сейчас всю историю Земли за пятнадцать тысяч лет держишь, прикинь?

— Стой! Погоди! — взмолилась Настя. — А ребенок-то… Ну, как это?!

— Он обновляется, понимаешь? Переустановка системы там, дефрагментация диска, архивирование… Или их аналоги. Примерно раз в пятьсот лет. Уходит в укромное место, сносит там яйцо, старое тело умирает, а новое — вот оно, собственно!

Попив, Змей протянул стакан аналитику, тот немедленно подхватил его. «База данных» по-детски изобразил кряканье, размашисто утер губы рукавчиком и заявил:

— А тепель куфать давай!

Все умильно рассмеялись, Хватов ткнул аналитика локтем в бок:

— Понял, кого изображает?! Ну дает! Только бороды не хватает!

Все снова помотали головами, умиляясь.

Настя разозлилась:

— Чего стоим? Кого ждем? Ребенок есть хочет!

Снова возникла молчаливая суета, все заозирались друг на друга, потом Хватов сказал, что ему надо позвонить, достал из кармана смартфон и вышел из комнаты.

— Ну?! — спросила Настя. — Вряд ли он юных дев в таком возрасте ест! Не может быть, чтобы у тебя молока и хлеба не было!

— Есть, есть! — с облегчением пробормотал Кот-Ученый и унесся на кухню на всех четырех лапах. На повороте его занесло.

Змей с любопытством оглядывал комнату и вдруг, увидев закрытый ноутбук, потянулся к нему:

— Дай, дай, дай! Новосси!

Настя вопросительно посмотрела на Тхора, тот кивнул.

Через минуту она с наслаждением растерла затекшие руки — ребеночек оказался не таким уж и легким — и, плюхнувшись в кресло, вопросительно посмотрела на рептилоида.

— Ну вот так, в общем, — развел руками он. — Я практически все сказал. Ну… У него два воплощения, да. Мы… Ну, в смысле, создатели… Предусмотрели возможность маскировки, исходя из наиболее вероятного пути развития населения планеты. Ну, кто будет доминирующей расой, все такое…

— Хм… А между вами ему, значит, маскироваться не надо? Три входа для питания там, огнеопасность, то-сё? — живо поинтересовалась Настя.

— Я не программист и не «жестянщик», — развел длиннопалыми руками рептилоид. — Зачем-то ему в нашем воплощении нужно три головы. Не в курсе зачем. И, по-моему, никто из ныне живущих не в курсе — секреты утеряны. А огонь… Ты что, сама не догадываешься? Это выхлоп системы охлаждения. Когда перегревается — разозлится там или перетрудится, — да, огонь получается.

«Офигеть… — Настя, помотав головой, посмотрела на Змея, уже увлеченно листавшего что-то в Интернете. — Ну и денек! Интересно, он сейчас не перегреется? Здесь бумаги много…» Она с тревогой оглядела кабинет: забитые книжные шкафы по стенам, стопки книг и старых газет на обоих письменных столах и даже на полу.

— Я принес, я принес! — влетел в кабинет Кот-Ученый. — На, Змеюшка, покушай!

Он небрежно подвинул стопку книг сбоку от ноутбука и поставил тарелку с бутербродами и чашкой. Змей, не глядя, потянул ручку к еде и воткнул зубки в бутерброд. Настя насторожилась и вытянула шею — с чем хлеб?

— С сыром, с сыром, не беспокойся! Молодому организму полезно! — замахал Кот-Ученый лапами.

— Так почему его украсть-то хотели? — снова откинувшись в кресле, продолжила расспросы она.

Неожиданно вместо рептилоида ответил Кот-Ученый:

— У кого монополия на историю, тот управляет миром! — с пафосом заявил он. — Это очевидно.

— То есть сейчас управляем миром мы, прямо вот из этой страны, ты хочешь сказать? — саркастически спросила она. — О да! Конечно! Оно и заметно!

Кот-Ученый возмущенно набрал воздуха в грудь — явно чтобы разложить ей все по полочкам, но Тхор прервал его:

— Во всяком случае, Насть, он жил здесь почти все тысячи лет своей жизни. Мы знаем, как за ним ухаживать. А это нелегко, между прочим. И мы не можем допустить, чтобы пятнадцать тысяч лет истории Земли случайно погибли просто потому, что ему не обеспечили должных условий вовремя.

«Логично, блин… — подумала она. — Может, даже то, что он с недельку в графине этом посидел, было очень рискованно… Впрочем…»

— А как он здесь оказался, если, говорите, кто-то знает, как за ним ухаживать? Вот кстати, где эти… Рептилоиды, люди, лешие, или кто они там?

— Едут… Едут уже Хранители, — раздался голос Хватова, он вошел в комнату и обратился к Коту-Ученому: —Вот демоны, у тебя не квартира, а лабиринт какой-то! Искал любую комнату, чтобы позвонить в тишине, три двери подряд открыл — все в туалет!

Обозреватель развел руками:

— Забыл предупредить, Иван Силантьевич: у меня квартира с неевклидовой геометрией! Не ищи ничего наугад — заблудишься. В следующий раз у меня спроси, потом сможешь сам ориентироваться.

— Понял, понял уже… — проворчал тот, усаживаясь, и вдруг увидел поглощавшего информацию с экрана Змея. — Ему не повредит?

— Э-э-э… Насть, извини, не могла бы ты время от времени лобик у него трогать? — спросил Тхор. — Женщины это умеют как-то определять… Ну, жарок, там, чтобы не сделался… Он теплокровный, кстати — человек же наполовину!

«Ну вот, сделали меня нянькой! — хотела возмутиться она, но тут же оборвала сама себя: — Но откуда-то я ведь знала сразу, что ему пить хочется…»

Она кивнула и потрогала лобик Змея — вроде все в порядке. Заодно посмотрела на экран — он читал Википедию, одновременно во вкладках браузера были открыты архивы новостей.

— В общем, так, — начал видный граалист. — Павел Сергеич, спасибо тебе за службу и дружбу, и поверь, благодарность будет не только на словах. С женой твоей все в порядке, я ее успокоил. Второе. Майкл и Боб твои — те еще фрукты. Мои ребята пробили по базам — очень мутные типы, и это похищение — к сожалению, похоже, не самодеятельность. Странно даже, что пограничники еще в Шереметьеве ими не заинтересовались — у них список послужной очень своеобразный, правда, пока участвовали только в человеческих спецоперациях. Проводимых Цитаделью, значится. Но, видишь, до самостоятельности не доросли: прокололись сразу. Усыпить нашего Змеюшку усыпили, но не знали, что в наведенном сне он все равно сигналы подает, хоть и слабые. Впрочем, откуда им знать-то: на нашей-то памяти он магически никогда и не засыпал… В общем, не поймали этих вредителей: как только отогнал их от тебя наш друг пушистый, так они сразу обратно в Шереметьево, у них билеты с открытой датой были. Уже прошли паспортный контроль, а жаль: люблю, когда у таких вечность свободная внезапно образовывается…

Он расхохотался заразительно, Настя и Тхор тоже заулыбались, но аналитик нахмурил брови:

— Странно… По моим прикидкам выходило, что они отважатся нас повторно атаковать.

— По моим тоже, блин… — снова усмехнулся Хватов, ощерив иглы. — И знаешь, что это значит? Что остальных троих, о которых ты, Павел Сергеич, рассказал, тех, что в Москве остались, надо в оборот брать. Кто-то из них — оставленный ими «спящий» или действующий пособник, голову на отсечение! И мои уже работают, не волнуйся.

— М-н-да… — протянул аналитик, глядя в пространство. — Что-то они еще задумали… Подозреваю, надо Лукоморье проверить.

Настя встала потрогать лоб Змея, молчаливо поглощавшего энциклопедические знания вперемешку с новостями, потом глянула на часы на полке. Поздновато, однако…

— Простите…

Мужчины с тревогой оглянулись на нее, и она заторопилась:

— Нет-нет, все в порядке, не перегрелся еще. Но он же ребенок, а времени… Полвторого ночи уже!

— Непорядок, согласен! — проворчал Иван Силантьевич. — Друг пушистый, есть где дитя уложить?

— Насть, ты знаешь, где спальня. — Кот-Ученый не спрашивал, а утверждал: она уже бывала у него. — Только возвращайся побыстрее: скоро будет самое интересное!

Несмотря на то, что темнота в коридоре не была преградой для вампирского зрения, неевклидова геометрия квартиры требовала повышенной внимательности. На всякий случай Настя еще и посчитала шаги — ровно семь с половиной от двери кабинета. Толкнула плечом дверь спальни — на руках сидел Змей.

— Это вы? — раздался шепот сзади.

Она резко обернулась и тут же расслабилась: позади стоял давешний молодой вампир.

— Извините, что испугал. Услышал шорох здесь, и… Помочь?

— Да. Тут ручка на двери, откройте… Пожалуйста…

Она поймала себя на том, что очень захотелось поправить волосы, хотя прическа была в порядке. «Хорошо, что руки заняты… — пронеслась мысль и сразу сменилась другой: — Какой странный у него цвет глаз! Вроде черный, но на самом деле очень темный серый… Очень темный…»

Вампир шагнул ближе, нажал ручку и ушел, не оборачиваясь. Настя вошла в спальню, дверь закрылась сама. «Так, теперь о коробки эти кошачьи не споткнуться бы!» — Она представила себе, как роняет ребенка, падает, в спальню вбегает этот охранник, или как там его — спецназовец… А она барахтается в куче наставленных Котом-Ученым для себя больших коробок, и Змей захлебывается плачем, угодив в одну из них…

— Дядя холосый. Он тебе нлависся, — не спросил, а констатировал Змей.

— Э-э-э-э… Хороший, да, — согласилась она с первой частью утверждения.

Вторая, по ее мнению, базировалась на чересчур скоропалительных выводах.

Огибая коробки Кота-Ученого — во многих лежали вышитые подушечки и одеяльца, — она пробралась к широкому дивану в углу, решив, что вторая человеческая лежанка, обычная кровать, будет не по рангу для такой вип-персоны, как Змей, пусть даже пока в образе ребенка.

— Давай, я тебя устрою поудобнее… — принялась она закутывать его в одеяло.

— А мне деды казку казывают, — сообщил Змей.

— Деды?.. — Это поставило Настю в тупик. — Казку?

— Да. Но если не умеесь, я так засну, — милостиво согласилась вип-персона.

— Нет-нет, я сейчас расскажу, если хочешь! Вот слушай… — таинственным голосом начала Настя и замолчала: все сказки испарились из головы напрочь, оставив после себя не просто пустоту, а прямо-таки выжженную пустыню. Кроме «жили-были» и «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве» не удавалось выудить ровным счетом ничего.

«Ладно, мы пойдем другим путем…» — наконец решила она.

— В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жила-была девочка. И была она… вампиром! — начала Настя с драматическим подвыванием.

— Холосая казка… Пасиба. Я узе сплю… — пробормотал внезапно Змей, глубоко вздохнул и задышал ровно.

Творческий порыв остался нереализованным, Настя ощутила разочарование. Вместе с разочарованием пришла усталость: все-таки слишком много приключений за сегодня. Что-то внутри подсказало: «То ли еще будет…»

— Ладно, поняла… — прошептала Настя этому внутреннему голосу в ответ. — Прилягу здесь на пятнадцать минут, подождут меня. Ну или разбудят, если что.