Волк

Глава 20

В особняке Братства Черного Кинжала царила тишина, все влюбленные пташки разлетелись по своим гнездам, не было видно ни души…

Не считая одной конкретной, чья кожа сейчас буквально съёживалась. Чьи кости изнывали. Чье тело требовало подпитки, не связанной с воздухом, водой или едой. Или кровью.

Вишес стоял в бильярдной, один возле бара, кружа… кружа… стакан с «Грей Гузом»… рукой в перчатке. Губы были приоткрыты, и он дышал через рот.

Выдох. Выдох. Выдох.

Пот выступил на лбу, и он вытер его в несколько взмахов руки, которой словно завладел тик. Грудные мышцы под майкой охватил спазм, мышцы пресса подрагивали. Время от времени голова дергалась то влево, то вправо, верхняя часть позвоночника похрустывала.

Он закрыл глаза и прислушался к реву в своей голове. Слишком много мыслей. Слишком много энергии от эмоций, которые он отказывался обдумывать. Обсуждать. Признавать в принципе. Подняв веки, Ви проверил время на телефоне. Топнул ботинком… и пожалел о созданном шуме. Последнее что ему нужно — чья-то компания.

Он бы подождал в Яме, но был слишком на взводе.

Посылая молитву своей матери, которая давно оставила мир живых, он надеялся на то, что Лэсситер не заявится в бильярдную. В фойе. В гребаный особняк.

Прошу, Дева-Летописеца во всем своем сиятельстве, если ты когда-либо любила меня, а ты не любила, я знаю, но все же, не позволяй этому падшему ангелу…

Повернув телефон экраном вверх, Вишес снова посмотрел на время. Потом поднял стакан, приставил к губам, раскрыл рот… запрокинул голову. Он залпом выпил три дюйма водки, напиток обжег пищевод на своем пути в желудок.

Не помогло с потоотделением. Он снова провел по брови…

Дзынь!

Ви едва не выронил стакан, когда вскидывал телефон. Открыв единственное сообщение, он увидел то, что хотел увидеть, то, что ему было нужно увидеть.

Простую точку, без всего.

.

Он сделал еще один глоток, допивая остатки на дне. Потом отставил стакан в сторону, обхватил гранитную столешницу обеими руками и согнул руки в локтях. Сместив вес, он напряг мускулы плеч, затем размял всю спину до поясницы. В теле разошлось тепло.

Его член за ширинкой штанов воспрял. Затвердел. Оттолкнувшись от столешницы, Ви развернулся и пересек комнату. По пути на выход он врезался бедром в бильярдный стол, и боль заставила его член запульсировать в такт сердцебиению.

В главном фойе Вишес в полном молчании пересек мозаичную яблоню в самом цвету на полу, поглядывая вверх, по красной ковровой дорожке на лестнице, в сторону открытых дверей в кабинет Рофа. Издалека доносились разговоры додженов в кухне, кто-то где-то пылесосил, вой «ДастБастера» звучал как симфонический концерт для его ушей. После Последней Трапезы уже все убрали, а до Первой еще было время, и простой доджены посвящали сну. Тем не менее, Фритц установил такой график сменности, чтобы кто-то всегда был под рукой.

Завернув за основание лестницы, Ви направился к потайной двери, прикрытой резным деревом и золотой лепниной. Вбив код на панели, он чувствовал пот на своей ладони, когда открывал дверь в подземелье.

Он перешагивал через ступеньку, и когда вышел в подземный туннель, ведущий в учебный центр, то практически перешел на бег.

Но ему навстречу шли двое.

Тор и Кор шагали бок о бок, через их шеи были перекинуты полотенца, огромные тела блестели от пота. Когда Ви подошел к сводным братьям, он смутно осознавал, что они обращались к нему, сказали, что Джейн еще в клинике…

Да, он знал это.

… она спрашивала, где он, и пожелала им хорошей тренировки.

Он прикрыл огромный стояк мобильным.

— Дахорошоспасибояснохорошояснопока.

Что-то в этом духе. Он не знал, что вылетало из его рта, и ему было плевать. Он просто хотел, чтобы слова складывались в адекватные предложения, чтобы ни один из двух бойцов не подумал, что у него инсульт.

Когда они разошлись каждый в свою сторону, Вишес сделал глубокий вдох.

Может, последний за этот день.

У двери в учебный центр он помедлил. Становилось все сложнее сдерживать оргазм. С каждым шагом, с каждым смещением веса, кожаные штаны стимулировали член и сжимали сверхчувствительные яички.

А с предвкушением и образами в голове он ходил по самому краю разрядки.

Рука дрожала, когда он вбивал код, а при глухом звуке поворачиваемых засовов он сглотнул ком в сухой глотке.

Пройдя через шкаф с принадлежностями, Ви плечом задел коробку с конвертами и столкнул ее с полки. Он оставил их разбросанными на полу.

По ту сторону открылась небольшая стеклянная стена в передней части, комната с компьютером и столом была пустой и тускло освещенной, свет из коридора подражал лунному.

Ви двинулся дальше, толкнув стеклянную панель и выходя в бетонный коридор, уходивший вдаль до самой подземной парковки вправо и влево — до бассейна и тира. Втянув воздух ноздрями, он почувствовал запахи Тора и Кора… И, слава яйцам, больше никого. Если Фритц надумает спуститься сюда с пылесосом? Ви отправит его на кухню с заказом на пятьдесят метровых сэндвичей для Голливуда. Рейдж, без сомнений, запищит от благодарности.

Проблема проживания в огромной заселённом доме с кучей прислуги состояла в том, что иногда благоразумие персонала и естественные циркадные ритмы вампиров не совпадали. Ты хочешь покоя и уединения, и не просто побыть наедине с кем-то, а в изоляции от всех остальных.

Опустив голову, Ви снова сдвинулся с точки, не сводя взгляд с потертых стальных носков его ботинок. Он построил клинику учебного центра для Джейн в качестве подарка на помолвку и Церемонию. И на самом деле они многое проделали вместе, она помогала устанавливать гипсокартонные перегородки, она же планировала помещения для оказания помощи — от комнат для осмотра до палат интенсивной терапии и операционной.

Когда он дошел до ее отделения, все двери были закрыты. Кроме одной.

Последняя в коридоре была чуть приоткрыта, фиксатор подпирал ее, щель на два дюйма выпускала легкое свечение в коридор.

Рука в перчатке опустилась к эрекции. Он не смог сдержаться…

Шипение казалось громким как автомобильный гудок.

Ви постучал. Не получив ответа, толкнул дверь внутрь.

Палата была освещена черными свечами на высоких подсвечниках, пламя затрепетало, когда он вошел.

Больничная койка была отодвинута от стены, повернута изножьем к двери. Всю остальную мебель — стул, откатной столик, даже картину в раме и ТВ на стене — вынесли.

Снова проглотив ком, Ви опустил дверной фиксатор, и когда панель плотно захлопнулась, он отключил телефон. Там был небольшой шкаф, и он положил телефон на узкую полку. После он сдернул с себя черную футболку и выгнулся, пытаясь ослабить напряжение в позвоночнике.

Когда он расстегнул пуговицы штанов, эрекция выскочила наружу…

О.

Он кончил где-то по пути сюда.

Он даже не почувствовал оргазм, настолько сильным было возбуждение и предвкушение.

Наклонившись, он стащил кожаные штаны с бедер, и на уровне лодыжек его осенило: он, конечно член клуба «Менса»[30], а вот ботинки расшнуровать не догадался. Последней снятой вещью стали носки.

Хотя он был помешан на порядке и чистоте, если не брать в расчет гостиную в Яме, он затолкал одежду в шкаф…

Повернувшись, он застыл.

Ви не шевелился. Чего не скажешь о его члене.

Ствол дернулся в районе его бедер.

Его шеллан Джейн в теплом свете больничной палаты пребывала в призрачной форме, являя собой мерцающую тень на фоне плоской стены за ее спиной.

Она без слов указала на больничную койку.

Открыв рот, Ви шумно задышал. На шатких ногах он выполнил приказ, подойдя к матрасу.

Оковы для пяти точек лежали на латексной простыни…

С матом и стоном он снова кончил, сперма рывками оросила пол, одного вида черных нейлоновых ремней и крючков было достаточно… и в этот раз он прочувствовал разрядку.

Но она нисколько не опустошила его. Он чувствовал себя колодцем, на осушение которого потребуется многие часы.

И он нуждался в этом.

Вместо того, чтобы обойти койку и лечь на спину, Ви забрался на четвереньках, его эрекция пульсировала, головка касалась латексной простыни до дикого раздражения.

В хорошем смысле.

Он устроился, принимая позу на спине. И тогда он задрожал так сильно, что едва не застучали зубы. Для него это самая сложная часть. Хотя он понимал, с кем находится, хотя он сам об этом просил, хотя ему это было нужно…

Он был доминантом по определенной причине. Потеря контроля для него — раскол в личностном фундаменте, землетрясение, разбивающее его в щепки.

И в этом весь смысл.

Когда он приготовился, когда его руки начали слушать приказы мозга, он вытянул сначала одну, а потом вторую под углом девяносто градусов, устраивая запястья тыльной стороной на тяжелые манжеты. Ноги он тоже раздвинул, помещая лодыжки на кожаных путах.

А потом приказал себе ждать. Пока его грудь вздымалась и опускалась, глаза увлажнились, а сердце гулко стучало, ему приходилось усилием воли удерживать себя на месте.

Пока его супруга, его любимая женщина, наблюдала за ним

Чем дольше она смотрела, тем сложнее становилось удерживать себя.

— Черт, — выдохнул он. — Я не могу…

Время тянулось с черепашьей скоростью для него, и он ощутил горячие слезы в уголках глаз. В глубине души ему было ненавистно то, что Рейдж заметил в нем. Он ненавидел эту слабовольную ревность к отношениям Бутча, которые давно остались в прошлом… с человеком, который давно покинул жизнь копа, не говоря уже о нем самом.

Ви был жалким слабаком и хотел, чтобы это токсичное осознание покинуло его.

Поэтому он скулил и пыхтел на больничной койке.

А его женщина никак к нему не прикасалась.

Вишес никогда не любил Джейн так сильно как сейчас.