Волк

Глава 3

Рио вышла под раскаты грома спустя двадцать минут после того, как она доставила Спаза к дверям «Приюта для бездомных Богоматери Лурдской». Будем надеяться, парень задержится там дольше, чем на одну ночь, но она не питала иллюзий.

Однако с одной из его проблем она разберется лично.

Мики отстанет от парня. И она бы разобралась с ним прямо сейчас, вот толь уже опаздывала.

Хотя наркомир не функционировал по расписанию, она поторопилась, бегом возвращаясь на свое место под пожарной лестницей…

Когда зазвонил ее мобильный, тихий перезвон раздался из ее кармана. Запустив руку во внутренний карман, Рио вытащила телефон. Номер телефона был скрыт, поэтому она остановилась и шепотом ответила:

— Алло?

Она мгновенно узнала мужской голос.

— Рио, ты в опасности…

— Ты с ума сошел звонить мне на этот номер? — Она оглянулась по сторонам. — Хочешь, чтобы меня убили?

— Слушай, я не рядом с тобой, и у меня нет времени, но тебя раскрыли. Я…

— Я не могу говорить сейчас. И не звони мне на…

— …пошлют что-нибудь за пределами наших привычных каналов…

— Мне пора, — прошипела она.

— Рио! Ты должна выходить! Тебя раскрыли…

— Нет, я…

На небе сверкнула молния, привлеченная антенной на крыше небоскреба «Ван Стэйт Стрит Плаза Билдинг», который находился всего в двух кварталах от нее. Вспышка ослепила, а от треска и шипения Рио отскочила назад и прикрыла глаза рукой — как вампир от солнечного света. Когда ее прямой подчиненный продолжил докладывать ей на ухо, она завершила разговор и затолкала телефон в карман…

Впереди нее из укрытия пожарного выхода вышел поставщик.

И он был размером не просто с хорошего футболиста — мог заменить всю линию защиты.

Застегнув куртку, Рио пропустила одну руку сквозь волосы, а вторую положила на спрятанное оружие. Хорошо, что под флисом она носила кевлар[6].

Рио зашагала вперед, понимая, что должна взять себя в руки. Все, кто задействованы в наркоторговле, были умны как крысы и читали окружающих словно открытую книгу. Она должна производить нужное впечатление, проецировать правильную энергию. Ее статус агента под прикрытием не могли рассекретить. Только два человека в отделении Полиции Колдвелла знали, чем она занимается, а ее поддельная биография была пуленепробиваемой, потому что она родом из ФБР… а эти ребята подчистили все за нее.

Она была призраком, парившим по ночным улицам, собирая доказательства по делу, которое спустит Моцарта с вершины наркомира Колди, крепко запрятав парня за решетку.

— Ты — Люк? — спросила она твердо.

Золотые глаза парня сияли как огни свечей, и над головой мелькнула очередная вспышка, освещая его лицо. Что ж… ну здравствуй, красавчик. У него были высокие скулы модели, губы итальянского Казановы, и окрашенные прядями волосы из рекламы бренда «Джон Фрида» из девяностых.

И странный шрам вокруг горла.

Наверное, именно шрам не выделялся из общей картины. По разным причинам люди, зарабатывающие большие деньги в наркобизнесе, получали такие отметки на коже, служившие картой их зверской греховной жизни.

Она подумала о Спазе и его ножевом ранении. Понимая, что это справедливо и для мелких сошек.

— Рио, — раздался ответ низким голосом.

Окей, этот голос был приятным, как хороший бурбон в желудке, согревал, успокаивал… если отбросить тот факт, что она была брошена в наркобизнес без всякого прикрытия. Все как всегда.

И…. это одеколон? От него отлично пахло.

— Да, это я. — Она вскинула подбородок. — Ты хочешь обговорить условия.

— Не здесь.

— Я не одна. — Рио кивнула на темные окна здания в другой части переулка и солгала без запинки: — И я не оставлю там своих друзей.

— Не доверяешь мне?

— Не верю ни на грош. Так, ты хочешь обсудить условия или нет?

Мужчина остался стоять на месте мгновение.

В следующую секунду он схватил ее, крутанул и прижал к мокрым холодным кирпичам здания ночного клуба. Когда огромное тело прижалось к ее спине, она ясно ощущала его запах… на что она не должна была обратить внимание, учитывая что ситуация развивалась очень, очень-очень плохо. И уж тем более он не должен был ей понравиться.

— Слезь с меня, — прорычала она.

Дернув свои руки, она попыталась достать пистолет. Или нож из-за пояса. Перцовый баллончик из заднего кармана. В худшем случае, укусит его за руку, а потом пропьет курс ПКП[7], на случай, если он ВИЧ-положительный.

Обнажив зубы, она нацелилась…

Пуля просвистела над ее головой, по траектории над ее черепом и мимо линии челюсти мужчины. А потом свинец со звоном влетел во что-то металлическое… а потом раздался очередной хлопок. Еще и еще….

— Клянусь Богом, — прошептал мужской голос ей на ухо. — Если ты меня укусишь, я вытолкну тебя назад, станешь как решето.

Рио повернула голову и посмотрела вдоль узкого желоба между зданиями и клубом, у которого они стояли.

Один из стрелков использовал тонированный «Чарджер»[8] в качестве прикрытия. Не худший вариант, учитывая размер огромного движка… и тот факт, что жидкое топливо не взрывалось. Но макушку ему лучше не высовывать.

Триплекс был не прочнее бумажной салфетки…

Лобовое стекло разбилось эффектно, пошло трещинами от места попадания пули.

Мгновенно взревевший сигнал клаксона сообщил, что кто-то решил прикорнуть за водительским креслом. Но у нее не было времени выяснять, кто в них стрелял.

Ее тело задвигалось без каких либо команд от мозга к рукам и ногам.

С другой стороны, багаж сам не двигался.

Его несли.

***

Это — человеческая женщина, — думал Люкан, подхватив женщину, с которой ему велели встретиться и, унося ее прочь из-под огня.

Когда назначили встречу, он решил что Рио — это мужчина, и тот факт, что «он» оказался «она» был крайне неудобным. В перестрелке он бы оставил парня на смерть, но казалось грубым и, ну, как-то не по-джентельменски не спасти представительницу слабого пола…

— Ауч! — рявкнул он.

Когда тот «Чарджер» завели, и четыре резиновых шины попытались поймать сцепление с мокрым асфальтом, его дама в беде извернулась, схватила его за яйца и дернула так, словно хотела выдавить из него арию сопрано в свою честь.

Мгновенно став недееспособным, Люкан выронил женщину и как наездник родео присел, раздвигая колени под невидимое седло… и, слава Богу, хватка разжалась. Пока Люкан моргая пытался прояснить зрение и выпрямиться, женщина оттолкнулась от него, сдала назад…

Становясь прямо на пути масл-кара с раскрошенным лобовым стеклом, вероятно, мертвым водителем и вторым пилотом, который очевидно скрывался под бардачком, управляя при этом рулевым колесом.

— Нет! — крикнул Люкан.

Образ женщины, повернувшейся лицом к машине, оказавшейся в желтом свете фар, останется с ним навсегда: ее глаза широко распахнулись, короткие темные волосы окружали ее голову подобно шлему, который не сможет защитить ее череп, а ее рефлексов не хватило, чтобы спасти ей жизнь.

Ее сбили в лобовую, удар пришелся четко по ногам, тело взлетело над капотом, сальто пронесло ее над разбитым лобовым стеклом и на багажник: руки, ботинки, руки, ботинки, темная макушка — как ось, уносящая ее торс и вращающая ее конечности.

Геометрия была очевидна: она упадет на асфальт головой вниз…

Люкан рванул вперед, вложив в прыжок всю свою силу, и когда он оказался в зоне досягаемости, гравитация выиграла и послала ее хрупкое тело черепом в…

Он бросился в воздух, пролетел всем телом параллельно асфальту, потому что только так успел бы вовремя. Ветер завывал в ушах, нос заполнили выхлопные газы «Чарджера», сердце гулко билось в груди, а он все летел… летел… летел…

Словно птица, а не оборотень.

Люкан схватил женщину, как смог, обвивая ее тело руками и крутанув в воздухе так, чтобы ни его спина, ни ее мозги не приложились под тяжестью из объединенного веса. Когда они начали слаженно отступать, он напряг левую руку и навел пистолет в тени за пожарным выходом.

Стрелок все еще был сосредоточен на «Чарджере», опустошая обойму в машину, звон свинца и выбиваемые искры превращали консервную банку в центр смертельной вечеринки.

Люкан выжал столько пуль, сколько успел, прежде чем жестко рухнуть, дыхание вышибло из груди, а зрение закоротило. Он сказал себе, что раздавшийся вдалеке крик принадлежал подстреленному им стрелку, но доказательств не было. Кричать мог и он сам.

Сейчас… выстрелы прекратились. Только тихие стоны.

Его? Человеческой женщины? Точно не стрелка, слишком далеко.

«Чарджер» перестал шуметь. Рев двигателя утихал… а потом и вовсе замолк.

Дыхание. Его. Ее.

Потом он ощутил, что давление на груди ослабло, а на бедре — увеличилось. Он открыл глаза, которые, как оказалось, успел закрыть.

Женщина садилась, повернувшись к нему спиной. Прямо ему на бедра. Как наездница.

Когда мысли устремились в горизонтальную плоскость, где они обнажены, и она со стонами объезжает его… женщина выругалась и накрыла голову рукой. Потом оглянулась по сторонам. Обернулась. Встретила его взгляд своими широко распахнутыми как два блюдца глазами.

— О, Господи… — выдохнула она.

Женщина сползла с места, которое успело преисполниться блестящими идеями… и собиралась вскочить на ноги. Но не судьба. Она накренилась вбок и ухватилась за ногу.

— Ты цела? — спросил Люкан. Точнее, хотел спросить. Он не знал, что за винегрет вылетел из его рта.

— Она не сломана. — Женщина зашипела, потирая голень. — Не сломана, черт возьми.

Отрываясь от земли и упершись на локти, он подумал, что если требуется гипс, ободрительная речь не поможет. Но зачем тратить время на очевидные вещи…

Ба-бах!

Они подскочили от грохота взрыва. Вскинув руку, чтобы защитить женщину, хотя он не знал отчего, и откуда исходит угроза, Люкан посмотрел в конец переулка. Пожар. Огромный кострище. Примерно в шести кварталах от них, под одним из двойных мостов через реку.

Оранжевое пламя впечатляло, и благодаря его свету он смог увидеть, что черный масл-кар был в эпицентре взрыва. Когда пешеходы на улице бросились врассыпную, он понял, что скоро здесь замигают красно-синие огни, и куча людей в униформе и зевак с камерами заполонят переулок.

— Нужно выбираться отсюда, — сказал Люкан, вставая… и с проклятьем накрыл рукой поясницу.

Когда женщина продолжила смотреть на него, он протянул ей руку, свободную от оружия.

— Тебе нужен врач? — спросил он.

— Нет.

Когда она проигнорировала его ладонь, он понял ее, учитывая, как развивались события этой ночи.

— Я не причиню тебе вред, — пробормотал Люкан. — Я спас твою жизнь, дважды. А если мы продолжим торчать в этом проклятом переулке, то скоро у нас будет тройничок.

Повисла неловкая пауза, и Люкан покачал головой.

— Стой, я не это хотел сказать.

Или все-таки это? — подумал он про себя.