Волк

Глава 51

Когда Рио выходила в кухню, она открывала дверь медленно. Люк стоял возле обитых столешниц и раздолбанной раковины, прислонясь к столу, скрестив руки на груди и устремив взгляд на ботинки.

Подняв глаза, он улыбнулся.

— Готова меняться?

— Что, прости?

— Ключами. — Он протянул связку серебряных ключей на металлическом кольце. — От машины? Тебе лучше не разъезжать на машине моей организации.

Он дал ей подробное пояснение, потому что она, очевидно, плохо соображала, и он это видел.

— А, точно. — Рио подошла к нему, на ходу найдя ключ в карманах. — Держи.

Их руки едва соприкоснулись, когда они обменялись ключами, и потом Рио посмотрела за его плечо на старую машину в тусклом свете луны.

— Не верю, что это происходит на самом деле, — прошептала она, не понимая, к кому обращается.

— Я должен попросить тебя об одолжении.

— Что угодно.

В пределах разумного.

— Закрой глаза и прости меня.

— За что…

Внезапно резкая боль пронзила ее лоб, и все мысли перепутались. Поначалу она не поняла, что происходит… но потом вспомнила, что испытывала то же самое, когда охранник в рабочем помещении каким-то образом подчинил ее разум.

Я возьму ровно столько, сколько необходимо, услышала она голос Люка в своей голове.

Когда странное чувство раздвоения личности медленно отступало, Рио потерла глаза, которые защипало.

— У меня разболелась голова.

— Прощай, Рио.

Она хотела обнять его, но чувствовала, что ее начали душить эмоции. А еще в голове творился бардак, мысли отказывались собираться в кучу.

— Прощай, Люк, — прошептала она.

— Дамы вперед.

С сердцем, бьющимся в горле, она отвернулась от него. Открыла скрипучую дверь, вышла в ночь, которая была немногим холоднее неотапливаемого дома.

Она оглянулась, закрывая дверь. Люк все еще стоял, прислонившись к столешнице, и смотрел на свои ботинки, одинокий мужчина в заброшенной разрушенной кухне, несущий тяжесть мира на своих сильных плечах.

Ее отпечатки остались на пыльном стекле. А потом она отвернулась к машине.

Когда Рио села в «Монте-Карло», то четко осознавала мысленную пустоту, но, по крайней мере, головная боль ослабла, и она знала, куда вставить ключ, где располагались педали и как переключать рычаг передач.

Но она четко осознавала, что у нее болит сердце.

Развернув развалюху, Рио направилась в сторону съезда, объезжая выбоины на грунтовой дороге и упавшее дерево.

Воспоминания о них с Люком всплывали в памяти: вот она приходит в себя в клинике и видит его рядом с собой. Целует его. Потом был душ в личных покоях. Она помнила двух других мужчин, его друзей, а еще того пациента. А еще то, как она убила… Палача.

Также помнила, как протиснулась в кухонный лифт. И пряталась под штабелями наркотиков в рабочем помещении.

И, тем не менее… что-то было не так. Она не могла вспомнить, где побывала. Все словно произошло во сне, части не складывались в единое целое. И чем сильнее она концентрировалась, тем сильнее болела голова.

Куда она едет? — задумалась Рио…

Перед машиной мелькнуло животное, и Рио не успела объехать его, оно было настолько большим, что когда она сбила беднягу, машину вынесло с дороги.

— Твою мать! — Рио ударила по тормозам и вцепилась в рулевое колесо.

Поставив рычаг передач на паркинг, она открыла дверь и высунулась наружу, но ничего не видела. Дрожащей рукой Рио отстегнула ремень, высунула одну ногу, а когда выпрямилась, то решила, что хуже уже не…

Это была собака.

Огромная собака. Вероятно, даже волк… Судя по размеру задней лапы, которая торчала из-за переднего колеса.

Ни рычания. Ни движения. Ни сопения.

Кажется, она убила его.

Обмякнув, ей захотелось разреветься. Казалось, все работает против нее, и хотя Рио знала, что ее собственная жизнь в опасности, что она только что потеряла мужчину, которого успела полюбить… сама мысль, что она ранила невинное животное, была невыносима.

А потом пришло понимание, что она должна вытащить животное из-под машины, если хочет продолжить дорогу.

— Ты должна это сделать, — пробормотала Рио.

И это ли не саундтрек ее мрачной и унылой реальности.

Беря себя в руки, Рио обхватила пистолет и обошла дверь…

Рио застыла.

Потом она медленно накрыла рот рукой, едва сдержав крик, рвавшийся из горла.

На земле у колеса лежала человеческая нога. Не лапа.

Она либо сходит с ума… либо ее подводит зрение.

Обогнув машину, она увидела то, что глаза отказывались воспринимать. С собакой… с волком… что-то происходило. Он… изменялся.

Волк менялся.

Прямо на ее глазах.

Его серо-белый мех, казалось, втягивался в кожу, раздался треск, будто ломались кости или суставы, словно конечности меняли форму, превращаясь в руки и ноги. А потом начало проявляться лицо. Морда втягивалась, превращаясь в подбородок, рот и нос, голова увеличивалась, округлый череп появился на месте квадратной волчьей макушки.

Рио отступила на шаг. Еще на один.

Она понимала, что стоило волноваться о том, что она стоит прямо в свете фар, но ее мозг был охвачен…

Она врезалась во что-то твердое.

Шумно втянув воздух, она ощутила запах одеколона Люка.

Отскочив от него, она резко обернулась… и с ужасом сложила в уме два плюс два, когда глаза судорожно заморгали. Раз — и она видит, как собака влетает в квартиру и нападает на мужчину, который собирался убить ее. Два — и там появляется Люк в одежде не по размеру. Три — она вспоминает, как Эйпекс рухнул на колени от солнечного света в том коридоре. Четыре — и она тащит Люка к черному входу, подальше от света, оставляющего ожоги на его коже. Четыре — их ночная жизнь. Пять — пара, не супруга. Шесть — бардак в мыслях после того, как она посмотрела Люку в глаза, перед тем как покинуть фермерский дом. Семь…

Я возьму ровно столько сколько необходимо.

Рио направила пистолет на Люка, охваченная ужасом и неверием.

— Что ты, черт возьми, такое? — требовательно спросила она. — Что ты такое?!