Воронка второго шанса

Глава 46

— Яра, ну вот зачем мне это все?

— Как зачем? Ты — девочка или где? Все о красивой свадьбе мечтают, а она брыкается. Веришь, даже я в этот день платье надела.

Спор происходил в доме Ярославы. Драгомира предусмотрительно выставили вниз вместе с хозяином дома, чтоб не мешали секретничать.

— Так ведь это, если по правилам. А мы… А у нас ведь было уже все… — покраснела Лера.

— Ребенок, ты и правду думаешь, что тут все порядочные до тошноты? Выходят замуж исключительно девками и до свадьбы — ни-ни? — рассмеялась Яра.

— А что — нет?

— Вот ты — наивняк с глазами! Конечно — нет. Всякое бывает в жизни. И свадьба «по всем правилам» совершенно не гарантирует счастливую жизнь. А ты, судя по глазам, счастлива?

— Мне иногда кажется — это сон. Что так хорошо не бывает. Проснусь — и я в общаге студенческой.

— Даже если вдруг ты там окажешься — не волнуйся. Твой благоверный и там найдет. Слишком настырный и слишком любит.

Лера улыбнулась, опуская счастливые глаза.

— Я знаю.

— А учитывая, что он не последний человек в княжестве — его просто не поймут, если он свадьбу зажмет. Вслух сказать не решатся, но коситься будут. Тебе оно надо? Кроме того, я тебя официально городу представлю. Чтоб слухов и недомолвок не было — откуда вдруг невеста появилась. Что не безродная ты, и сила за тобой стоит.

— То есть — никак не отвертеться?

— Даже не мечтай.

— Только мне же надеть нечего! — всплеснула Лера руками.

— У тебя что, муж — нищеброд? Или я вдруг куда-то делась? Вообще не бери в голову. Есть у меня задумка одна. Пошли — покажу.

Из небольшой уютной горницы, что выполняла функцию малой гостиной, Яра повела девушку через коридор в соседнюю. Самолично отперла дверь ключом и вошла внутрь. Перед Ярой скрывать умения было незачем, поэтому Лера щелчком и без опаски зажгла свечи.

— Как удобно, — усмехнулась воительница, — пойдем.

Подвела девушку к неприметной дверце. Смущенно остановилась, осторожно подбирая слова.

— Понимаешь, когда Драгомир меня нашел в нашем с тобой мире…. У меня во время шопинга было некоторое беременное помешательство. И одним из них стало это платье. Я сначала его купила, а потом уже нашла то, в древнерусском стиле, в котором замуж выходила. Первое отдавать отказалась наотрез, притащила сюда. И сейчас, когда мозги и гормоны встали на место — не пойму, как вообще я такое могла купить? Еще и для себя! Где я и где цветочки-розочки. Со стыда заныкала подальше, думала, потом решу, что с ним делать. Но оно настолько из нашего мира, что выдать в нем замуж кого-то из местных — не поймут. Все, включая жениха. А твой — поймет. Он в нашем мире жил, и подолгу. Мне кажется — ему понравится.

— А меня здесь не засмеют, что платье слишком «неместное»?

— Ты думаешь осмелятся? — ухмыльнулась Яра, — кто рискнет критиковать жену верховного волхва и мою родственницу? Думаешь кому-то настолько жить надоело?

— Шушукаться будут.

— Шушукаться будут всегда. Кто от зависти, а кто от глупости. Тебе до этого лая собак никакого дела не должно быть. Ты же своего мужчину хочешь поразить — так? Вот и действуй. А мы слух пустим, что ты иноземное платье привезла. Из нашей страны. Там у нас — это норма.

— Не знаю даже…

— Ты подожди. Посмотри сначала. А то пугаешься раньше времени.

Платье, правда, пришлось подгонять, все же Яра была выше и крупнее своей «сродственницы». И к тому же менять фасон, чтобы совсем уж не шокировать почтеннейшую публику. Верная Смешка сначала самолично сделала примерку, после пошушукалась с Ярой и только потом загнала за работу швей. А подумав, решила лютовать окончательно — сказала, что никого из дому не выпустит, чтоб раньше времени про платье не разболтали. Девки, понятное дело, вой подняли, но лютовать у своей хозяйки Смешка за столько лет научилась. Гаркнула как следует да двойную оплату пообещала. Согласились все.

Оставив служанок заниматься делом под присмотром строгой Павы, Яра увела невесту назад, в уютную маленькую гостиную. Пошушукавшись со Смешкой принесли ворох лент и большую шкатулку с украшениями.

— Будем экспериментировать с волосами, — безапелляционно заявила Яра.

— С моей длиной — не особо разгуляешься.

— Ничего страшного, все равно затылок и спина будет закрыта фатой. А вот какой бы венец или серьги приспособить?

Смеясь и споря, девушки начали экспериментировать. Лера поражалась тому, как все новые и новые драгоценные вещицы доставались из специальных бархатных мешочков. На ее вопросительный взгляд Яра пояснила.

— Так-то я вообще их не ношу. Но Гор любит дарить что-то этакое, а на официальные мероприятия приходится обвешиваться. Статус, будь он не ладен. Но это ты еще княгини Дивляны запасы не видала! Вот уж где экспозиция Алмазного фонда.

— О!

— Не переживай. Через пару лет и твоя коллекция не хуже будет. Уж чем-чем, а жадностью твой мужчина точно не отличается.

— Я… Мне не надо ничего!

— Это надо ему, в первую очередь. И, пожалуйста, никогда не мешай мужу тебя баловать. Он может подумать, что тебе это неприятно, и перестанет навсегда.

— Но я ведь не смогу подарить ему ничего такого же!

— Ты не можешь и не должна, — строго заметила Яра, — баловать — это прерогатива мужчины. И ты не должна ничем «отплачивать», запомни. Вы не на рынке. Ему твоих счастливых глаз будет более чем достаточно.

Лера задумалась. Отменить привычку ничего и не у кого не брать было трудно. Но здесь же не абы у кого — все-таки муж! Она посмотрела на обручальное кольцо. Красный рубин приветливо мигнул, вселяя уверенность. На душе потеплело, словно Драгомир к руке прикоснулся.

Оставалось выяснить еще одно. Отложив бусы, что нервно перебирала как четки, Лера, смущаясь подняла глаза:

— Яра, а можно еще кое-что спрошу?

— Конечно.

— Только… — Лера закусила губы, не в силах договорить. Но Яра понятливо кивнула.

— Смешик, принеси-ка нам чего-нибудь сладенького.

Когда за служанкой закрылась дверь, Лера выпалила давно заготовленный вопрос.

— Яра, а как у вас тут с контрацепцией?

— Во-первых, не у вас, а у нас, — Яра присела рядом, — а во-вторых… не очень я в этой теме. Но расскажу, что знаю. В целом предохраняться здесь вообще не принято. Потому рожают часто и помногу. Но всякое случается. Знаю, что травница Мара готовит какие-то настои, но это скорее экстренная контрацепция, сразу после секса. Наверное, частить таким не стоит. Могу у нее разузнать.

— Если можно, — покраснела девушка.

— Только тебе нужно в первую очередь поговорить с Драгомиром. У волхвов могут быть особенности из-за наличия силы.

— Поговорить с ним? Как я могу⁈ Мне же неловко такое обсуждать.

— Уверяю тебя: с мужем можно обсуждать все. А Драг старше и опытнее, он подскажет, что и как лучше сделать. Или ты думаешь, он будет принуждать к чему бы то ни было?

— Нет.

— Тогда ничего не бойся. Подходи и спрашивай. Если ты пока не готова к детям — это нормально. Обсуди это с мужем. Тем более, вопрос касается вас обоих. Ты ведь доверишь ему жизнь?

— Да, — без колебаний ответила Лера

— Тогда тем более тебе нечего бояться.

— Для меня, как оказалось, говорить тяжелее, чем остановить пожар, — насупилась Лера.

— Не мучайся подбором слов. Просто начни говорить и дальше само вывезет. Ближе чем Драгомир, у тебя все равно никого нет и уже не будет.

Весь вечер Лера боролась со смущением и необходимостью заговорить. Решилась только, когда засыпала у мужа на плече.

— Драг! — тихонько позвала.

— М-м-м? — пророкотал он, не открывая глаз. Она с удовольствием потерлась щекой о его плечо. Этот идущий из глубины низкий вибрирующий звук с недавних пор стал ее личным фетишем.

— Мне Яра сказала с тобой посоветоваться.

— И?

— Что «и»?

— Советуйся. Я весь внимание.

— Это про… контрацепцию.

— Вот как? — он с интересом повернул голову и прижал к себе жену чуть крепче. Чувствовал, что смущается, но решил не мешать выговориться. Краснея и запинаясь, она продолжила.

— Я хотела узнать, как тут с этим. И Яра сказала про какие-то настои Мары. И что у волхвов могут быть каки-то особенности…

— Они есть. Нежеланные дети нам не грозят, — спокойно подтвердил он.

— Это как?

— Ничего экстраординарного. Я просто могу регулировать жизнеспособность своего семени. Правда есть одно «но»…

— Какое? — насторожилась Лера.

— Ничего особенного, — он устал говорить с макушкой и перетащил жену на себя, чтобы видеть ее глаза. Девушка доверчиво распласталась на нем медузой, положив подбородок на сложенные ладони.

— В тот наш первый раз события происходили настолько стремительно, что я, единственный раз в жизни, не принял нужные меры.

— И? Подожди, ты что, хочешь сказать, что я уж… — Лера попыталась распрямиться, но молниеносным движением он перевернулся, подмяв ее под себя. Руки, которыми она пыталась сопротивляться, он поднял и зажал над ее головой, — это нечестно! Как ты мог? — отчаянно выкрикнула она.

— Мышка, неужели ты думаешь я сделал это специально? Когда ты сползала по моей спине с холодеющими руками, мне вот уж точно было не до контрацепции. А потом мы оба были в отключке.

Лера сердито засопела. Хотя задрожавший подбородок говорил о том, что вот-вот польются слезы.

— Послушай. Послушай меня, родная, — он повернул ее голову и посмотрел прямо в глаза, — если ты не хочешь этого ребенка — его не будет.

— Ты что…? — расширились янтарные глаза.

— Я это сделаю. Чтобы ты не чувствовала себя обманутой. Никакого вреда для твоего здоровья не будет, — в серых глазах застыла печаль, но голос был тверд, — а потом мы запланируем все, как надо.

— Так нельзя!

— Я не хочу, чтобы наш ребенок стал для тебя нежеланным. Чтобы ты смотрела на него и испытывала досаду.

— Мне просто страшно, — прошептала она, — я же молодая и глупая. Я не справлюсь. Поцелуй, меня пожалуйста.

— Ничего не бойся, моя храбрая мышка. Я рядом. И помогу во всем, — нежный, заботливый поцелуй накрыл ее губы. Драгомир не собирался останавливаться на одном. Но девушка заворочалась под ним, начала выворачивать голову.

— Остались еще нерешенные вопросы? — насмешливо спросил Драгомир. Мужская ладонь во всю гуляла по бедру, мешая рационально думать.

— Подожди. Я же не спросила: а ты рад? Хочешь или…

— Весна моя, тебе нужно научится четче формулировать. Тебя я хочу всегда. Или ты не про это?

— Конечно не про это! Я про… про…

— Про…? — Драгомир категорически не собирался ей помогать. Ему нравилось наблюдать за сменой эмоций на лице. Когда смущение мало-помалу уступало гневу. Его огневка по-прежнему вспыхивала, как порох.

— Ты понял про что я! Я про детей.

— А…. Ты уж прости, муж у тебя старенький, соображает туго…

— Может мне его тогда придушить сейчас? Чтоб не мучился! — еще больше разозлилась Лера.

— Не сердись, весна моя, — смеясь, Драгомир начал целовать ее лицо короткими нежными поцелуями, — конечно я рад. Да так, что просто лопну от гордости.

Он чуть сместился и лег на бок. Понял, что нужно рассказать все прямо сейчас, иначе тараканы в ее голове сплетут такую паутину из домыслов и страхов, что он замучается распутывать.

Большая загорелая ладонь легла на ее плоский животик. Словно поглаживая величайшую драгоценность, длинные пальцы начали вырисовывать на нем узоры. Успокаивая, даря ощущение безопасности.

— У нас, у волхвов очень строгий отбор избранников. Если боги не примут пару — они лишают силы. Навсегда. Поэтому многие из нас привыкают к мысли остаться в одиночестве. Это куда лучше, чем с ампутированной силой. В не благословленном браке детей у волхвов не будет, даже если беременность состоится. Сейчас все изменилось, но я давно смирился с мыслью, что дети — это то, чего у меня не будет. Никогда. Это была аксиома, которую ты, моя маленькая, разрушила щелчком пальцев. Как умеешь только ты.

Он отклонился и поцеловал подрагивающий живот, в котором уже уверенно билась маленькая жизнь.

— А почему ты мне не сказал? — прошептала Лера, укладываясь в его объятья.

— Не поверишь — струсил. Я захлебывался от счастья, но только на миг представил, что ты, как сейчас, рассердишься или расстроишься — и стало страшно. Что моя радость может стать для тебя обузой. И ты захочешь от нее избавиться.

— Захочу?

— Ты дитя своего мира, мышка. У вас аборт — это как сходить на маникюр. Я должен был это учитывать.

— Но ты же знаешь, что я не… Подожди. Ты казал — «от нее»?

Он улыбнулся и погладил большим пальцем нежный румянец на скуле.

— Как всегда выцепила главное. Это девочка, мышонок. Ты носишь под сердцем нашу дочь.