Война Трёх ведьм

Глава 14. За стеной

Стены кабинета заставлены книжными шкафами, а единственным источником света служит широкое окно от пола до потолка расположенное за спиной директора. Солнечные лучи падают на сгорбленную спину, подчёркивая все неровности усталого лица.

Директору было не более сорока лет, но сколько Ланика себя помнит он всегда выглядел донельзя измученным и был вечно сонным. Из-за того, что он был человеком многие ученики, хоть и скрыто, относились к нему с пренебрежением и даже скрытой враждой. Ланика же, наоборот, директора уважала. Мужчина был одним из немногих в школе людей, кто относился к ведьмам хорошо, без презрения и вечного недовольства.

— Ланика, Ланика, — тянет мужчина. — Как же так? В первый раз ты в моём кабинете из-за жалобы преподавателя, — директор вздыхает. — Господин Ванн сказал, ты нарушила правила на уроке по магическому бою. Это правда?

— Правда, — кивает Ланика, смотря директору прямо в глаза.

Ведьма спокойно выдерживает долгий взгляд главы школы. Ланике всё равно, на наказание, что её ожидает, она лишь не хочет, чтобы о случившимся узнала бабушка.

Ланика рано потеряла родителей и с трёх лет жила на попечении у Агелы, которая не только заботилась о внучке, но и обучала её искусству магии. Агела Боме, добрая и нежная женщина, рано потерявшая любимых мужа и дочь, посвятила всю себя воспитанию внучки. Слепая с рождения, Агела постоянно говорила внучке, что истинная сущность человека проявляется не во внешности, не в наличии или отсутствии магии и не в словах. Она проявляется лишь в проступках.

— Запомни, ведьмочка моя, — говорила обычно Агела, ставя на стол свежеприготовленный тыквенный пирог. — Сказать можно всё что угодно, а внешность может изменится до неузнаваемости из-за несчастного случая. Нет смысла придавать всему этому значение. Есть магия, нет магии. Какая разница. Среди ведьм тоже найдётся немало плохих, как и среди людей немало хороших. Суди по поступкам и слушай свою интуицию. Она-то точно тебя никогда не подведёт.

Расстраивать бабушку Ланике хотелось меньше всего на свете, поэтому девушка надеется, что директор обойдётся наказанием без вызова опекуна в школу.

Директор снова вздыхает, кладя подбородок на сцепленные в замок пальцы.

— Можешь мне пообещать, что подобного больше не повторится? — спрашивает мужчина.

— Конечно, — кивает Ланика.

— Ну тогда ступай, — взмахом руки прогоняет девушку из кабинета директор, подвигая к себе стопку бумаг.

Ланика удивлённо приподнимает брови, но послушно выходит из кабинета. Раздаётся звук колокола и коридор тут же заполняется толпой шумных учеников. Ланика идёт между ними, словно проходит сквозь мягко текущую реку. Наблюдает за беспечными первоклассниками и уставшими выпускниками. Невольно вспоминается Диона. Её мятежные мысли и мечты. Ланика вглядывается в лица учеников, задумываясь над тем, что ни у кого из них похожих мыслей нет. Все привыкли, все не знают другой жизни. Жизни без великого короля, без вечных запретов и постоянного страха.

Ланика вздыхает, выныривая из своих мыслей, и на повороте сталкивается с заместителем директора. Мистер Фогель прижимает к себе бумаги и лёгким налётом раздражения осматривает ученицу с головы до ног.

— Боме, — констатирует он. — Почему не на занятиях? Колокол только что прозвенел.

— Мои уроки на сегодня закончились, мистер Фогель, — отвечает Ланика. — Я была у директора.

— А. Случай на магобое. Слышал, — отстранённо кивает заместитель, перебирая бумаги у себя в руках и хмурясь. — Не ожидал от вас подобного, Боме.

— Простите, если не оправдала ожиданий и принесла неприятности. Постараюсь в будущем не совершать подобных ошибок, — говорит Ланика, чуть склонив голову.

Над ухом раздаётся хмык. Мистер Фогель отрывает взгляд от бумаг и переводит его на ведьму.

— Интересная вы личность, Боме. А мистер Ванн склонен драматизировать. Уверен, что всё было не так плохо как он это описал. Что ж, не буду вас задерживать. Наверняка вас уже ждут дома. Увидимся завтра на занятиях.

Мужчина уходит быстрым шагом, снова уткнувшись в бумаги, а Ланика, спустившись с главной лестницы, выходит из корпуса и покидает территорию школы.

— Только не задерживайся допоздна, ведьмочка моя. И будь осторожна, до меня дошли слухи, что кто-то рассказал о Дне Оподания. Так стража вся рассвирепела, следят за каждым шагом. Хотят поймать всех тех, кто в храме был.

Агела Боме стоит посреди гостиной, сжимая в руках кухонную тряпку. Брови нахмурены, слепые глаза смотрят прямо на внучку. Ланика поддаётся вперёд, целуя бабушку в щёку.

— Не волнуйся, бабуль, — говорит девушка. — Вернусь до захода солнца. К тому же со мной будет Ольт.

— И то верно, — кивает Агела. — Ну всё беги, не задерживайся.

Улыбаясь, Ланика выходит из дома. Солнце слепит глаза, когда она сворачивает на главную площадь. Шумно, тесно и от множества различных запахов начинает болеть голова. Ланика, скрывшись от взгляда стражника за проезжающей телегой, сворачивает в безлюдный проулок. Под ногами хлюпает, а от каменных стен веет холодом. Ланика задирает голову. Большой чёрный ворон летит прямо над её головой. Девушка ускоряет шаг, заворачивая ещё в несколько узких переулков, пока перед глазами не возникает высокая каменная стена с небольшой дырой прямо посередине.

Обернувшись и проверив нет ли за ней хвоста, Ланика пролезает через дыру, оказываясь по ту сторону города. Из глубины развернувшегося перед глазами леса дует слабый свежий ветер. Ольт приземляется на руку, больно царапнув кожу когтями через слой ткани.

— Веди, — говорит Ланика, смотря в умные чёрные глаза птицы.

Ворон кивает и взлетает, пролетая между деревьями. Ланика следует за ним. Под ногами хрустит хворост и шелестят опавшие листья. Покрытые паутиной ветки кустарников цепляются за одежду. Ольт петляет меж стволов, от взмахов его крыльев опадает пожелтевшая листва. Вскоре Ланика выходит на небольшую поляну, окружённую забором из высоких сосен. Ольт, сделав несколько кругов в воздухе, мягко приземляется на середину поляны. Бросив сумку на сухую траву, Ланика подходит ближе и садится рядом.

— «Готова ли ты приступить?» — каркающий голос раздаётся в голове.

Девушка смотрит на ворона и неуверенно кивает, закрывая глаза.

— «Что ты чувствуешь?»

Ланика прикладывает ладонь к холодной земле и поднимает лицо к небу. Колючая трава колит кожу, слабый ветер теребит рыжие пряди. Сосредоточившись, Ланика пытается поймать отголоски магии леса. Тонкие разноцветные нити летают в воздухе, сплетаясь между собой. Ланика хочет ухватиться за одну из таких нитей, но та бледнеет и обрывается. Девушка старается снова, а затем ещё раз. Спустя несколько безуспешных попыток Ланика обессиленно опускает плечи и открывает глаза. Ольт смотрит на ведьму, склонив голову и взгляд его полон недовольства.

— Не получается, — говорит Ланика.

— «Потому что твоё сердце неспокойно! Освободи голову от мыслей, что мешают тебе сосредоточиться!»

Ольт приподнимается, неистово размахивая крыльями. Каркая, он взлетает, делает несколько кругов и приземляется на прежнее место.

— «Отпусти мысли. Не держи в себе то, что тянет тебя к земле не давая взлететь.»

Голос ворона скрежетом звучит в голове. Устало выдохнув, Ланика зачёсывает волосы пятернёй и обхватывает колени. Ольт подходит ближе, склоняя голову и заглядывая девушке в глаза.

— «Поделись тем, что тебя тревожит», — просит он.

— Вряд ли ты сможешь меня понять, — качает головой Ланика.

— Может быть тогда я смогу? — раздаётся знакомый голос за спиной.

Ланика оборачивается. Среди деревьев, у самой кромки поляны стоит Глион. Он неуверенно улыбается, держа в руках корзинку с яблоками.

— Что ты здесь делаешь? — хмурится Ланика. Ольт недовольно распушает перья, подергиваясь всем телом.

— Хотел спросить у тебя то же самое, — Глион подходит ближе, садясь рядом с девушкой. — Увидел, как ты скрывалась от стражника на главной площади. Он тебя, кстати, тоже заметил.

— Что?!

— Да. Пришлось разыграть небольшую сценку чтобы этот страшила отстал от тебя.

Ланика хмыкает, покачивая головой.

— Спасибо, — говорит она. — Но зачем ты сюда пришёл?

— Хотел удостовериться, что всё нормально, — отвечает Глион и, беря самое красное яблоко из всех, что лежат в корзине, откусывает от него большой кусок. — Будешь?

Ланика качает головой и улыбается. Глион всегда был таким: добрым, заботливым, готовым отдать последнее, что у него есть нуждающемуся и выслушать о всех проблемах. Он, та самая нить связывающая всех вместе. Знающий секреты каждого, но никогда не использующий эти знания в своих интересах. Хороший человек и идеальный друг.

— Проследил, значит, за мной.

— Извини. Я не хотел лезть в твои дела, просто… с того дня как вы поссорились с Дионой, ты ходишь как в воду опущенная. Я переживал как бы ты не сделала какую-нибудь глупость. Хоть это и не в твоей привычке.

Ланика утыкается лицом в колени, мычит что-то невнятное, а затем перевод взгляд на Глиона.

— Я не знаю…

— О чём ты?

— Диона была права, — отвечает Ланика. Ольт подходит ближе, внимательно слушая. — Я не имела права срывать свою злость на Эрбине. Поддалась эмоциям и сделала только хуже.

Ресницы девушки дрожат, но она не плачет, лишь скребёт ногтем травинку, прицепившуюся к платью.

— Ты переживаешь за Диону. Ланика, это абсолютно нормально, она ведь тебе как младшая сестра, — говорит Глион, кладя руку на чужое плечо и поддерживающе сжимая. — Уверен, она тоже понимает это. Скоро всё образумится. Это же не первая ваша ссора?

— Да, но… впервые Диона оттолкнула меня. Сказала, что не хочет даже видеть. А всё из-за этого!..

Ольт недовольно взмахивает крылом, пуша перья, когда Ланика запускает пальцы в волосы, сжимая и слегка оттягивая их.

— Нет… нет. Эрбин не виноват, — качает девушка головой. — Диона выбрала его, и я не имею права злиться на неё или Эрбина за этот выбор.

Глион не отвечает. Подсаживается ближе и, обняв Ланику одной рукой, прижимает к себе ближе, поглаживая по плечу. Ольт смотрит на ведьмага, затем переводит взгляд на Ланику и взлетает, садясь на ветку близ стоящего дерева.

— Ты не пыталась поговорить с Дионой? — спрашивает парень.

Ланика качает головой.

— Она избегает меня с того самого дня.

— Вам двоим просто нужно время. Дионе, чтобы остыть, а тебе, чтобы понять саму себя.

Ланика хочет ответить, что времени было более чем достаточно. С их ссоры прошло чуть больше недели. За это время Ланика пыталась подойти к Дионе и поговорить, но та постоянно сбегала к Эрбину. Ну а после того как маг уехал на День Оподания домой в Ихт-Карай, Диона просто игнорировала существование подруги. Такое поведение раздражало, но Ланика понимала, что Диона влюблена и розовая пелена этой влюблённости на глазах не давала ей мыслить здраво.

Больше всего Ланику злил Эрбин. Высокомерный и наглый, взявшийся буквально из ниоткуда и возомнивший, что может так просто встревать в чужие отношения. И хоть Ланика видела какими глазами Эрбин смотрел на Диону и понимала чувства, испытываемые магом, но что-то глубоко внутри противилось и надеялось, что эта взаимная симпатия скоро пройдёт.

Ведьма тяжело вздыхает.

— Давай поговорим о чём-нибудь другом, — просит она Глиона.

— Конечно, — тут же соглашается тот. — Например, о том, что вы тут делали.

Глион кидает взгляд на Ольта, который, нахохлившись, сидел на ветке. Ланика улыбается и отвечает.

— Тренировались.

— Тренировались? Чему?

— Первородной магии, — отвечает Ланика. — Я попросила Ольта обучить меня, как когда-то он обучал Эвду.

— Эвду?! — вскрикивает Глион, переводя удивлённый взгляд с Ланики на ворона, сидящего на ветке.

Ольт, заметив на себе чужой взгляд, пару раз взмахивает крыльями и отворачивается.

— Но… Сколько же тогда ему лет? — спрашивает Глион.

Ланика лишь пожимает плечами. «Глупый мальчишка», — раздаётся в голове голос Ольта.

— И-и, — тянет Глион, неловко почёсывая затылок. — Как продвигаются тренировки?

— Не особо, — отвечает Ланика. — Да ты и сам всё видел. Из-за всех этих мыслей не могу сосредоточиться. Ты прав. Нужно время… привести голову в порядок.

Ланика встаёт и подаёт Глиону руку.

— Пойдём домой. Обещаю на этот раз не привлечь внимание стражи.