Время падать, время летать

Глава шестая

— Где мы, твою мать? — Блейз озиралась по сторонам. Ощущение, будто кусок трехэтажного здания просто стерли, оставив порядком осточертевший унылый пейзаж. — И куда подевалась школа?

— Полагаю, подевалась не школа, а мы. — Мистер Моррис стоял в нескольких шагах от нее, краем рубашки очищая от грязи стильные очки.

— То есть? — нахмурился Виктор.

Если присутствие этих двоих Блейз еще вполне могла пережить, то Берджи, который с тупым — ну это не новость — выражением лица ковырялся в земле носком ботинка, бесил ее одним своим видом. Хорошо хоть рядом не было пафосной до тошноты и пустоголовой сестрицы Виктора или вечно ноющей Кристабеллы. И на том спасибо.

— Если бы вы последовали моему примеру и пообщались с мисс Атрейс, то узнали бы об этом мире много интересного, — сказал мистер Зануда Моррис, не забыв и про наставительный тон. — Я понимаю, что современные подростки не могут жить без дружбы против кого-то и без того, чтобы сбиваться в стайки и высмеивать, на их взгляд, слабых и недостойных. Я никогда не вмешиваюсь во взаимоотношения школьников — разумеется, пока каждая из сторон держится в рамках дозволенного. Потому что понимаю — это личное дело каждого. Понимаю и то, что со временем вы это перерастете.

Блейз закатила глаза. Да вы, должно быть, шутите. То есть она оставила нереально крутого парня в Альграссе, чтобы слушать нотации старика в мире, который так и норовит их сожрать?

— Но мы сейчас не в старшей школе. — Поток мудрости заканчиваться и не собирался. — А в Бездне.

— Спасибо, что напомнили. Я уж и забыла, — хмыкнула она.

Виктор усмехнулся, а Моррис и бровью не повел. Продолжил ровно с того места, на котором закончил.

— И, игнорируя Лексу, вы поступаете как минимум недальновидно. Мисс Атрейс — наше преимущество.

Берджи заржал.

— Преимущество? Эта рыжая дура хлопнется в обморок, если таракана увидит!

— Я говорю не о силе воли или твердости характера, — спокойно отозвался Моррис. — Хотя, я уверен, эта девушка вас удивит, если вы узнаете ее получше. Но речь сейчас не об этом. А о тех знаниях, которыми она обладает. Дневники Алексии Атрейс… это ключ к пониманию Бездны.

— Кто владеет информацией, владеет миром, — тихо сказал Виктор.

Мистер Зануда Моррис одобрительно кивнул. «Оу, в полку мудрецов прибыло», — с тоской подумала Блейз.

— И что же сказала вам наша мисс Преимущество? — осведомилась она.

— Что подобные скачки в пространстве происходили и в Эпоху Слияния. Люди Альграссы называли их Метаморфозами.

— Ага. И что нам теперь делать?

— Как что? Искать дорогу домой.

Моррис двинулся вперед, а Блейз со стоном потерла виски.

— И к чему, скажите пожалуйста, была это лекция, если единственное, что нам остается — искать дорогу назад? — воскликнула она.

— Это информация для размышления, мисс Морена.

Блейз задернула голову и, глядя в голубое небо, спросила:

— И за что мне это наказание?

Моррис негромко рассмеялся, не сбавляя шаг.

Блейз ничего не оставалось делать, как последовать за ним и Виктором. Берджи, к ее большому сожалению, решил не оставаться в пустоши и не становиться кормом для тварей Бездны. Очень, очень жаль.

Они шли несколько часов без остановки, а школа и не думала показываться. С правой стороны виднелся крутой склон, поросший деревьями. Идти туда, само собой, они не собирались. И все же Блейз мысленно отметила это место — если у них кончится еда, нужно будет отыскивать где-то мясо, ягоды и фрукты. Пока она раздумывала, сможет ли стать меткой охотницей, с первого выстрела попадающей зверю в глаз — в итоге придя к выводу, что, конечно же, сможет — Виктор и мистер Зануда Моррис увлеклись беседой. Что-то о причинах Эпохи Слияния и о том, та ли причина выбросила их с Альграссы спустя два века. Блейз подобные темы интересовали мало, а потому она ускорила шаг. Изредка поглядывала в сторону чащи, но, кажется, лес был тих. Никакой угрозы.

Блейз не любила размышлять. Она предпочитала действовать. Если они уже оказались здесь, то не все ли равно, какие были этому причины? Сделанного не воротишь. И пока способ все исправить и вернуться домой не отыскался… какой толк об этом говорить? Когда война в полном разгаре, нет времени рассуждать, кто прав, а кто виноват. Выживать нужно, вы-жи-вать.

— Когда мы уже придем? — взмолился Берджи.

— Что такое? Маленькая девочка устала? — обернувшись, насмешливо протянула Блейз.

Берджи покраснел как рак. Забавно было смотреть на его красную морду.

— Из нас двоих девочка только ты, — беспомощно выдавил он.

Блейз расхохоталась. Попался в ее невинную ловушку.

— Правда, что ли? Да у меня кое-что…

— Таак, мисс Морена, достаточно. — Мистер Зануда Моррис, как всегда, прервал веселье на самом интересном месте. — Мы уже поняли: вы гораздо круче.

— В разы, — уточнила она.

— Итак, странники, будем жаловаться на жизнь или пойдем дальше?

— Дальше, — усмехнулся Виктор.

— Ага, — поддакнула Блейз. Повернулась к Берджи: — Ваше слово, миисс?

— Ах ты… — Он бросился вперед, но Моррис с легкостью перехватил его на полпути.

Блейз взглянула на него с растущим уважением: а старик-то не так прост! Спортом, видимо, занимается — наверное, хочет прожить лет до ста, чтобы как можно дольше нести свою мудрость миру.

— Когда-нибудь ты доведешь его до белого каления, — качая головой, сказал ей Виктор. Уголок рта приподнялся — намек на улыбку.

— А я, по-твоему, чего добиваюсь? — заговорщицки шепнула Блейз.

Виктор тихо рассмеялся.

— Не смейте меня держать, — прорычал Берджи. Ноздри гневно раздувались. Сейчас он походил на разъяренного тореадором быка. Даром, что копытом по земле не бил.

— Я ваш учитель, мистер Хайд. И я отвечаю за порядок, нравится вам это или нет.

— Вы мне никто. Мы не в Альграссе. И вас никто не делал старшим.

— Старшим меня делает мой опыт, — хладнокровно заметил Моррис. — Если желаете, можете посчитать его, опираясь на количество прожитых мною лет.

— Если я захочу уйти, вы меня не удержите, — процедил Берджи. Словно бы в доказательство, поднял кулак на уровне груди.

Виктор напрягся и замер, выжидающе глядя на него. Несмотря на разницу в темпераменте и телосложении между ним и Берджи, Блейз не сомневалась, что он готов ринуться на защиту учителя в любой момент.

— Быть может, и не удержу. Но попытаюсь. — Морриса не так-то просто было испугать. И, пусть он и был знатным занудой, его бесстрашие Блейз восхищало. — Меня интересует другое. Вы уверены, что выживете в Бездне один, мистер Хайд?

Берджи отступил на полшага, и зажатую в кулак ладонь опустил. Виктор, расслабившись, усмехнулся.

— А кто мне для этого нужен? Вы, что ли? Да и ваша хваленая Бездна… — Берджи фыркнул, всем своим видом давая понять, что он думает об этом мире. — Вот этой вот твари я должен был испугаться? Которая побилась в шкафчик и утащила чей-то протухший обед? Это и есть ваша страшная-престрашная Бездна?

Блейз всегда думала, что пределы тупости все же существуют. Не-а. Берджи Хайд — живой тому пример.

Этот дебил-переросток раскинул руки и, закинув голову, заорал в темнеющее небо:

— А ну, Бездна, давай! Посылай своих тварей! Я тебя не…

Потеряв терпение, Блейз стремительно нагнулась и собрала неподатливую землю в горсть. Шагнула к орущему имбецилу и, схватив свободной рукой за воротник футболки, рывком притянула к себе.

— Если ты продолжишь орать, я запихну это прямо в твою глотку, — змеей прошипела она. — Набью по самые гланды, можешь даже не сомневаться.

— Да пошла ты…

Блейз набила его рот землей.

— Я же обещала, — мстительно сказала она.

— Ах ты тупая тварь… — выплюнув землю, Берджи бросился на нее с кулаками наготове, но его ждал сюрприз.

Кончик ножа уткнулся ему прямо в мощную грудь, обтянутую футболкой. Но принадлежал он не Блейз — Метаморфоза забрала ее оружие. Чего не скажешь о Викторе.

— Даже не думай, парень. — На дне его глаз таилась угроза — отражение той, что поблескивала на острие ножа.

— Эй-ей, спокойно! — Берджи поднял руки. Написанный на его лице страх несказанно порадовал Блейз.

— А я совершенно спокоен, — холодно сказал Виктор. И убрал нож.

— Я не одобряю насилие, — с тяжелым вздохом произнес мистер Моррис. — Неважно, о чем идет речь — о кулаках или холодном оружии. Сейчас вы — все трое — перешли границы. Идите впереди, чтобы я вас видел. На расстоянии друг от друга. И да, мистер Хайд, даже не вздумайте кричать. Если вас не пугают возможные последствия ваших необдуманных поступков, поразмыслите вот над чем: именно я распоряжаюсь провизией. Едите вы много, но это может измениться в любой момент.

Берджи, кажется, заскрипел зубами от злости. Но даже слова не сказал.

Блейз, повернувшись к Виктору, коротко кивнула. В словах благодарности она была не сильна. Он улыбнулся уголком губ и направился вперед, держась поодаль от Берджи. Блейз ожидала, что мистер Моррис потребует нож, но… нет. Видимо, он понимал, что приставленный к груди нож был лишь способом охладить пыл Берджи — и весьма действенным, что ни говори. Виктор не из тех, кто пускает в ход кулаки не по делу.

Странная компания продолжила путь.

Уже давным-давно стемнело. Вдалеке послышался то ли крик, то ли вой, но когда Блейз остановилась и прислушалась, стало уже тихо. Дожидаясь, пока троица поравняется с ней — живущее в ней нетерпение всегда ускоряло ее шаги, она смотрела на сверкающие в небе звезды — в небе, поразительно невинном для такого адского местечка, каким, во всяком случае, этот мир был раньше.

— Сюда бы байк, — вздохнула она.

В Бездне уж точно права никто не спросит. И никому не надо объяснять, что в прошлый раз ты выпила совсем чуть-чуть. Так, только чтобы не быть белой вороной среди крутых и взрослых студентов колледжа. Не казаться им маленькой и незрелой.

Вдруг подумалось о Шани. Кольнула тревога: как она там?

Блейз Морена редко привязывалась к людям. Но, странное дело, Мелкая ей нравилась. Пробивная — несмотря на возраст, с характером. Чем-то напоминала ее саму, совсем еще юную. Правда, Блейз и тогда, и сейчас такие оценки только снились. Она совсем не глупая, а вот усидчивости в ней ни на грош. Сидеть и зубрить? Зачем, когда есть байк, ночной город и рок, грохочущий в ушах? А еще есть парни и девушки, которые охотно принимают ее за свою, и дарят пропуск во взрослую жизнь, где ключевое слово — свобода.

К тому же дома… Дома не сиделось. Там был вечно пьяный отец и еще довольно молодая, но уже потерявшая былую привлекательность мачеха, которая пыталась залезть в брюки всем парням, которых Блейз приводила домой. Иногда она заигрывала с ними прямо в ее присутствии. А что такого? Блейз ведь малолетка. Тупица и прогульщица Блейз недостойна таких классных взрослых парней.

Удивили. Она росла с убеждением, что недостойна. Ничего. По определению.

Потому-то и вены как-то резала (неудачно), и глаза и губы малевала в черный цвет (просто отвратительно). И плакала по ночам в подушку, и писала стихи а-ля «я умру, а вы все будете плакать на моей могиле». Глупая старая Блейз. Никому и никогда это не помогало. Пока ты жалеешь себя, и у других не сможешь вызвать ничего, кроме жалости.

Вместо того, чтобы заползти в свою раковину и закрыться в ней, как это делали меланхоличные девицы вроде Лексы, она ожесточилась, нарастила броню и ощетинилась иголками. А еще научилась драться — чтобы уметь дать отпор и словом, и делом.

— Эй, быстроногая лань, — послышался сзади насмешливый голос Виктора. — Подожди нас.

— Слушайте… Я что-то вижу! — возбужденно произнесла Блейз. Вгляделась — точно, вдалеке рассыпались огоньки. — Свечи!

Она обернулась, чтобы обрадовать отстающих. И похолодела.

Кто-то странный, обряженный в серебристую шкуру, не поглощающую, а отражающую лунный свет, на мягких лапах крался за мистером Моррисом — как и прежде, он шел последним.

— Мистер Моррис… — Блейз поняла, что от охватившего ее ужаса едва шепчет. — Мистер Моррис, сзади!

Он обернулся. Наверное, в этот самый миг он смотрел неведомому хищнику прямо в глаза.

— Бегите!

Берджи рванул вперед, к тому месту, где стояла Блейз, Виктор — назад, к Моррису.

Вот только зверь, поняв, что его обнаружили, медлить не собирался. Он выпрямился во весь рост, и Блейз сглотнула: даже с расстояния хищник с серебристой шкурой выглядел устрашающим. Раза в полтора выше, чем тигр, на которого был неуловимо похож.

Моррис бежал, но и зверь не желал упускать добычу. Виктор и зверь добрались до Морриса почти одновременно. Почти.

Иногда мгновения решают все — в этом Блейз еще не раз предстоит убедиться.

Виктор хотел распороть живот хищнику в прыжке, когда тот стал уязвимым. Не успел — зверь приземлился на мистера Морриса, сбив его с ног. И, вцепившись в руку, стал остервенело ее рвать.

У Блейз не было ножа, не было мощных кулаков Берджи, который со всех ног припустил к школе и уже обогнал их всех. Все, что могло служить ей оружием — камни под ногами. И она воспользовалась ими — чтобы не убить, но хотя бы отвлечь.

Виктор в это время уже добрался до зверя. Когда он вонзил нож в мощную тушу, пронзив серебристый мех, Блейз испытала облегчение. Но оно тут же исчезло. Почему-то казалось, что это совсем не конец. Зверь выпустил руку Морриса из пасти. Но, когда Виктор занес нож для нового удара, который должен был прикончить его, он отпрыгнул в сторону. Моррис вскочил с обезумевшими от боли глазами.

Странно, но нападать снова зверь не стал — как сделал бы любой другой разозленный хищник. Наоборот, отполз в сторону, как можно дальше от Виктора и зажатой в его руках стальной угрозы… и принялся зализывать рану.

— Бегите! — закричала Блейз.

Долго уговаривать их не пришлось. Как только Моррис и Виктор поравнялись с ней, Блейз бросилась вперед, к спасительным огонькам. Трус Берджи наверняка был уже практически у баррикады, что сейчас было на руку им троим: велик шанс, что пока они доберутся до школы, проход уже будет открыт изнутри. С тех пор, как их навестила та неизвестная тварь, покорежившая шкафчик, внизу постоянно дежурила пара учеников, сменяя друг друга. Все это, разумеется, было инициативой мистера Зануды Морриса. В чем, в чем, а в планировании порядка он был хорош.

— Не отставайте, — кричал ему Виктор.

Он и впрямь старался не отставать. Несмотря на неплохую физическую форму… года давали о себе знать.

— Ничего, мы совсем близко! — крикнула Блейз, чтобы его подбодрить.

И впрямь — в каких-то нескольких шагах от них возвышалась школа. Берджи нигде не видно — а значит, он уже внутри. Блейз бежала на пределе возможного, и у стены из тяжелых библиотечных шкафов, изнутри подпираемых столами и стульями, оказалась первой. Посередине зиял провал, с той стороны слышалась ругань и громкие голоса. Блейз хотела оглянуться, чтобы увидеть, как далеко от нее отстали Виктор с Моррисом, но не успела — высунувшийся из проема Мартин, схватив ее за руку, быстро втащил ее внутрь.

— Не стой столбом, вокруг школы кто-то шастает.

— Цела? Где Вик? Где мистер Моррис? — спросил кто-то.

Несколько ребят встали у отодвинутого в сторону шкафа, готовые в любой момент сдвинуть импровизированную дверь назад. Берджи наверняка успел рассказать им про зверя.

— Бежали прямо за мной, — сказала Блейз. Но тревога покалывала кончики пальцев.

К ее облегчению, по ту сторону раздался знакомый голос. Виктор влетел в школу. В руках у него был нож, окропленный кровью серебристошкурой твари.

— Мистер Моррис! — Блейз высунулась из проема.

— Все в порядке, мисс Морена. — Он совершенно выдохся, и оставшееся до баррикады расстояние мог преодолеть разве что быстрым шагом. Моррис держался за бок и вытирал пот со лба.

Блейз резко выдохнула и тут же нахмурилась, напряженно вглядываясь вперед. Что-то неправильное было с очертаниями его фигуры — точнее, ее нижней половиной. Будто бы луна дорисовала серебристый ореол вокруг его ног. Пот прошиб ее. Дело не в луне.

Зверь вернулся.

И он шел прямо следом за Моррисом — нога в ногу, прямо за его спиной.

— Бегите!

Он не стал оборачиваться. Он почти успел добежать. Рывок — и бесконечное, как показалось Блейз, падение. Моррис упал лицом вперед, сильно приложившись челюстью о землю.

— Ее не было! Ее только что не было! — В голосе Виктора звучал ужас.

— Хватай!

Почти синхронно они схватили Морриса за руки, потянули на себя, по пояс затащив в просвет между шкафами. А дальше… дело застопорилось.

— Она тянет его за ногу!

— Да что с ним не так! Откуда у зверя такая силища?

— Потому что это не просто зверь, — тяжело дыша, Блейз пыталась тянуть Морриса на себя. — Это тварь Бездны.

Моррис громко стонал — вонзившиеся в ногу клыки причиняли ему дикую боль.

— Берджи! — заорала Блейз. Неважно, что он был тупицей. Физически он был в разы сильнее их двоих. — Помогай, мать твою!

Он оттолкнул ее, схватил Морриса за руку и рывком потянул на себя. Выпрямившись, Блейз увидела упирающегося зверя — челюсти держат добычу мертвой хваткой, лапы широко расставлены, длинные когти прочертили в земле глубокие борозды. Он и впрямь был невероятно силен. И вел себя совсем не так, как другие хищники. Зверь не бросился на Виктора дважды, потому что в его руках был нож. Притворился, что оставляет добычу в покое и уполз в кусты зализывать рану. А потом… исчез, появившись за спиной мистера Морриса — дождавшись, пока он отобьется от стаи. Останется один.

Если первая же встреченная им в Бездне тварь была настолько хитрой и умной… что ждет их впереди?

Сначала Блейз казалось, что вмешательство Берджи сработало: тело Морриса по колени оказалось на территории школы. Но дальше они словно бы застряли — ни одна из сторон не желала уступать. Когда одна из лап сунулась в проем и ударила в стену шкафа, за спиной Блейз раздался испуганный многоголосый вскрик. Зверь держался за шкаф, одновременно пытаясь не выпустить добычу — на растерзанную икру Морриса Блейз даже не хотелось смотреть — и пробраться внутрь. Чувствуя себя бесполезной, она с брезгливым криком била каблуком шнурованного ботинка по чертовой лапе. Серебристый мех окрасился красным, но… зверь не сдавался.

— Чертова, чертова тварь! Виктор, где твой нож?

Он выпустил его из рук, когда кинулся затаскивать Морриса в школу. Блейз бросилась вперед и схватилась за рукоять. Но за миг до того, как Блейз вонзила нож в лапу, та исчезла, оставив на память на дереве глубокую борозду.

Блейз выругалась. Ей не хватало места, чтобы попытаться достать упрямую тварь — всю ширину проема занимало тело Морриса. Мелькнула мысль отодвинуть подальше еще один из шкафов, но это было рискованно. Слишком. Если сверхъестественно продуманная и сильная тварь ворвется в школу… Ее не остановит полудюжина ножей.

До безумия странно, но сколько раз Блейз ни возвращалась мыслями к въевшейся в ее сознание сцене, она так и не смогла понять, в какой момент все переменилось. В какой момент Берджи решил сдаться и отпустить Морриса. Отдать серебристошкурой твари Бездны ее игрушку.

Он просто разжал руки. Просто выпустил запястье учителя из своих натренированных рук.

Виктора по инерции потянуло назад, но Берджи удержал его за плечи. И когда ладонь Морриса выскользнула из ладони Виктора, все было кончено.

— Опускайте шкаф!

Несколько секунд ничего не происходило. Несколько ударов сердца Блейз, обмирая от ужаса, чувствуя, как какая-то часть ее души умирает, смотрела как тварь Бездны выпускает икру Морриса из пасти. Перехватывает поудобнее — за ступню, и легко бежит вперед, волоча за собой кричащую ношу.

На несколько секунд все находящиеся на первом этаже превратились в статуи, на лицах которых застыл шок и ужас. Берджи выругался и сам подбежал к шкафу. Блейз застряла где-то между реальностью и нереальностью и смотрела на все происходящее будто бы издалека. Кажется, даже время застыло, превратившись в янтарь. Обездвиженные, они могли только смотреть, как тело Морриса, которое с устрашающей скоростью волокла по земле тварь Бездны, растворяется в полумраке.

А потом с грохотом опустился на место шкаф, навсегда отрезая от них Морриса. Учителя, проповедника, зануду и одного из немногих людей, которых Блейз по-настоящему уважала.

Еще два удара сердца — чтобы захлебнуться ненавистью и с нею же воскреснуть.

— Ты его убил!

— У меня не было выбора! Я спасал всех нас!

Вложив в удар всю свою ярость, Блейз впечатала кулак в его тупое лицо. Челюсть хрустнула, но этого ей показалось мало. Новый замах — и удар в живот, который заставил Берджи согнуться пополам. Воспользовавшись этим, она нажала ладонями на его затылок и насадила его голову на согнутое колено. Остатки хладнокровия растворились в обжигающей ненависти, и теперь она била куда попало — не целясь, не обдумывая следующий удар.

Она знала: если кто-то ее остановит — Виктор или даже Шани — она ударит и его.

Ее никто не остановил. Блейз стала квинтэссенцией ненависти, клинком всеобщего гнева.

Только позже она поняла: Берджи и не думал защищаться. Даже не пытался нападать. Только закрывал голову от града ее ударов. А когда он закончился, не посмел даже поднять на нее глаза.

— Не пытайся выставить себя героем, — хрипло сказала Блейз. Адреналин бушевал в крови, красная пелена застилала глаза. Но она заставила себя остановиться. Чтобы не стать таким, как он — огромный кусок мяса с зачатками мозгов, сплевывающий кровь на пол школы. Чтобы не стать убийцей. — Ты ненавидел Морриса, потому что он выставлял тебя идиотом. Тем, кто ты и есть. Ты убил его. Отдав его твари, ты его убил.

И только договорив, Блейз поняла истину, которая прежде от нее ускользала.

Игры закончились. Прежняя жизнь, в которой были скорость и ночной город, вечеринки и возвращение домой, школьные разборки, деление на бедных и богатых, королев школ и серых мышей… все это осталось там, в Альграссе.

Бездна бросила им перчатку и сказала: «Выживайте».