Все, что мне нужно

Глава 15

ТиДжей

— Привет,

Сейнт аккуратно стучит в мою дверь.

— Мы уходим. Ты уверен, что не хочешь, чтобы мы тебя ждали?

— Нет, иди и уходи без меня. Я буду там через несколько дней.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

Теперь Джей спрашивает.

Я в порядке? Черт возьми, нет, я далеко не в порядке. В моей голове проносится слишком много мыслей, но только одна кажется связной и последовательной.

«У нас есть общий ребенок».

Сегодня утро вторника, и это все, о чем я мог думать с пятницы. Хотел бы забыть об этом и подумать о чем-то другом. Черт, я был бы рад всему, но эта настойчивая мысль не дает мне покоя.

А что, если она не лжет?

Что, если она говорит правду?

А что, если у меня действительно есть ребенок?

Я осторожно отвечаю

— Я уверен.

Немного погодя я слышу, как они спускаются по лестнице. Как только в доме становится тихо, я делаю глубокий вдох, но это никак не облегчает стеснение в груди.

Я продолжаю думать о той ночи.

Мы были в безопасности. Мы использовали презерватив и трахались только один раз. Я был со многими девушками, с некоторыми по несколько раз, но ни одна из этих девушек никогда не говорила мне, что беременна.

Хотя они сделали и другое дерьмо, которое почти превосходит детскую карту.

Я просыпался со случайными девушками в моей постели, которые попадали туда без приглашения. После вечеринок девушки пробирались в мою комнату, пока я был без сознания, и спали рядом со мной без моего разрешения. У меня были девушки, которые откровенно зажимали мой член сквозь джинсы. А есть девушки, которые не умеют принимать «нет» за ответ.

Излишне говорить, что теперь я всегда держу дверь запертой. Я держусь на расстоянии от некоторых девушек и очень четко выражаю свои намерения. Я никогда не буду вести девушку за собой. Если мне интересно, они узнают. Если нет, они тоже узнают.

Это заставляет меня звучать как засранец, но разве плохо иметь границы? Я не против потусоваться и не против пригласить их в свою комнату, но иногда это становится слишком.

Иногда они чувствуют себя слишком комфортно и задают вопросы. Из множества вопросов мне чаще всего задают тот, сколько, по моему мнению, я буду зарабатывать, когда меня задрафтуют. Я уверен в своих способностях попасть в НБА, но в этом нет уверенности. Все может измениться в мгновение ока.

Как признание Лолы на днях, если можно это так назвать.

Не знаю, почему я зацикливаюсь на этой мысли. Мне нужно подготовиться и отправиться на арену. Тренер Уоррен собирается надрать мне задницу. Нет, он не просто надерёт мне задницу, он устроит адское наказание.

Это если он еще не раздражен тем, что я там не первый и не второй. Первыми приходим всегда либо Джаг, либо я. Мы капитаны, и поэтому на нас ложится большая ответственность.

Я уверен, что не буду там вторым или даже пятым, но это разовый случай и больше никогда не повторится. По крайней мере, я не опаздываю. Если есть что-то, что тренер ненавидит больше, чем проигрыши, так это опоздания.

Я никогда не опаздывал и не планирую начинать сейчас.

Когда добираюсь до арены, у меня раскалывается голова. Что еще хуже, ребята взрывали групповые чаты. У меня есть групповой чат только с моими соседями по комнате, а затем со всеми товарищами по команде. И оба чата забиты сообщениями.

Им, вероятно, интересно, где я нахожусь, поэтому я выключил звук на телефоне. Наверное, следует ответить, но меня это не беспокоит.

Сейчас всего 5:55 утра, а голова уже раскалывается.

Я просто знаю, что это будет один из таких дней, и боюсь этого. Я бы пропустил занятия, но знаю, что если ко мне назначен не мой консультант, то тренер свяжется с профессорами, чтобы убедиться, что я на занятиях. На первом курсе я пропустил несколько занятий и на собственном горьком опыте понял, почему это важно.

Прежде чем отправиться в раздевалку, я сразу иду на арену. Обычно я бы не стал, но уверен, что если Уоррен меня не увидит, он позвонит, а это последнее, чего хочу.

Когда вхожу, все головы поворачиваются в мою сторону, и весь двор замолкает.

— Это правда? — спрашивает Сейнт, разрезая напряженную, неловкую энергию, исходящую от арены.

— Что…

— Фрэнк хочет видеть тебя сейчас в своем кабинете, — говорит Реджи, один из помощников тренера, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание ребят.

— Все в порядке, сосредоточьтесь!

Я стою на том же месте, ошарашенный. Так продолжалось до тех пор, пока передо мной не встал Джаред, еще один из помощников тренера.

— Не ходи в раздевалку. Иди прямо в его офис.

— Что происходит?

Его брови морщинит линия опасения.

— Ты не разговаривал по телефону, не так ли?

Я качаю головой.

— Нет.

У меня есть привычка не смотреть в телефон с утра первым делом, если только мои родители или тренер не пытаются со мной связаться. Это то, что рекомендовал терапевт после моей травмы.

Первое, что я делал, когда просыпался, всегда был разговор по телефону, но после того, как на первом курсе все пошло под откос, мне пришлось остановиться. Я позволил комментариям в социальных сетях мутить мне голову, и у меня случилась паническая атака.

Никто, кроме моих родителей и тренера, не знает, что это произошло. После того, как это случилось, мы обратились к терапевту и мне посоветовали сократить использование социальных сетей. Я все еще использую их, но не так часто. Особенно в игровые дни. Я вообще в этом не разбираюсь.

— Просто… иди поговори с Фрэнком и не смотри в телефон.

Он одарил меня натянутой улыбкой.

— Хорошо, — неохотно отвечаю я и поворачиваюсь.

Мой телефон кажется тяжелым в кармане, когда иду в его офис. Я почти вытаскиваю его, но отказываюсь от этого.

Как только добираюсь до его кабинета, мои шаги замирают, когда слышу его глубокий голос, эхом разносящийся по пустому коридору.

— Это не чертова шутка. Скажите своим сотрудникам, чтобы они убрали это дерьмо. Сейчас!

Это все, что он говорит, прежде чем я слышу, как хлопают телефоном.

— Заходи, ТиДжей, и закрой за собой дверь.

Вопросы проносятся у меня в голове, когда я вхожу в его кабинет и закрываю за собой дверь.

— Присаживайся, — говорит он отрывистым тоном.

— Все в порядке? — спрашиваю я, садясь напротив него.

Я вспоминаю последние несколько недель, но в голове ничего не происходит. Ничего такого, что кричало бы, что я облажался. Я не настолько глуп, чтобы ввязываться в неприятности. Хотя я больше не посещаю терапевта, я следую всем его советам. Я не пропускаю занятия и не опаздываю на них. Я не пью так много, как раньше, и ем вполне здоровую пищу. Я слежу за тем, чтобы Сейнт не делал никаких глупостей, или, по крайней мере, делаю все, что могу. Наблюдать за ним — все равно, что заботиться о чертовом ребенке. Он делает противоположное тому, что ему говорят, хотя в последнее время он не делает ничего глупого. Тренер попросил меня присматривать за ним. Вот почему он живет с нами и почему он мой сосед по комнате, когда мы на выездных играх.

Он откидывается на спинку стула, снимает очки и бросает их на стол. Тренер закрывает глаза, зажимает переносицу, прежде чем громко выдохнуть.

Я неловко кашляю.

— Тренер?

Он опускает руку и открывает глаза.

— Я полагаю, ты сегодня утром не разговаривал по телефону?

— Нет, но я могу…

Я собираюсь вытащить его, но он поднимает руку, говоря, что мне не нужно этого делать, и поворачивает монитор.

Воздух вокруг меня перестает существовать. Я застыл в кресле, снова и снова перечитывая новостную статью NCU, глядя на фотографию меня и Лолы в Ликвид.

«У нашего младшего разыгрывающего Теодора Джексона Кингстона, также известного как ТиДжей, есть ребенок от Луизы Ларсон».

Я смотрю на чертов экран, пока перед глазами не затуманивается, но все же не моргаю и не двигаюсь. Я ничего не делаю, пока мои легкие не горят и не просят дышать.

Мои губы приоткрываются, и я пытаюсь что-то сказать, но слова не выходят. Во рту у меня пересохло, а мысли путаются. Я пытаюсь собраться, собраться с мыслями, но они все в бешенстве разбегаются.

— ТиДжей.

Голос тренера Уоррена отвлекает меня от моего тонущего, буйного ума.

— Хм?

Я слишком сосредоточен на словах на экране, чтобы обращать внимание на что-либо еще. Я, наверное, уже раз сто просмотрел слова, потому что у меня начинают гореть глаза, но все равно не моргаю.

Так продолжалось до тех пор, пока он не переместил монитор так, чтобы экран снова был обращен к нему.

У нас есть общий ребенок.

— Я говорил с Нэнси, режиссером, и она сказала, что уберет это.

Его слова выводят меня из ступора, а затем он вздыхает. Я уже знаю, что мне не понравится то, что он скажет дальше.

— Но это не единственная статья, о которой идет речь. Это… повсюду.

— Повсюду?

Такое ощущение, будто кто-то выбил из меня воздух.

— Смотреть…

Его слова становятся далекими, а его присутствия почти не существует, когда мои мысли переключаются на единственного человека, который мог это сделать. Конечно, кто еще мог бы это сделать? Никто не знал, кроме нее, ее подруг, я уверен, и меня. Если только она не рассказала кому-то другому. Я имею в виду, почему бы и нет? Не могу поверить, что я был настолько глуп, чтобы поверить, что она не сделает этого.

— ТиДжей.

— Извините, что?

Я прерывисто вздыхаю.

Я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие, но чем больше думаю о ее словах, о глупой статье и о том, что это повсюду, тем больше меня бесит.

Я опускаю взгляд туда, где в кармане лежит мой телефон. Ощущение горячее и тяжелое. Все, что хочу сделать, это открыть его, чтобы увидеть, что все говорят.

— Это того не стоит. Не делай этого, — говорит он так, будто может читать мои мысли.

— Я понятия не имел… я не думал… она… — заикаюсь я, не находя подходящих слов.

Я никогда не был таким. Я всегда спокоен и собран, за исключением одного раза, когда у меня случилась паническая атака.

— Сделай глубокий вдох и говори медленно.

Я откидываю голову назад, глядя в потолок, медленно вдыхаю и выдыхаю. Мой пульс на секунду стабилизируется, но когда снова смотрю на него, он снова ускоряется.

— Лола, девушка из статьи, она рассказала мне о ребенке. Я ей не поверил и…

— Подожди минутку, — он поднимает руку, чтобы я не мог говорить. — Значит, это не совсем ложь? Ты знал об этом?

— Да, я знал об этом, но это неправда.

Выражение его лица становится бесстрастным, и я уже могу сказать, что все, что собираюсь сказать, его разозлит. Он скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула.

— Ну ладно, я слушаю. Мне бы хотелось знать, как мой стартер появился в соцсетях и чертовых новостях.

Моя челюсть физически сжимается, как и живот.

— Не волнуйся, это были всего лишь местные новости, но, тем не менее, ты попал в новости. Хотя я уверен, что ESPN поднимет новость сегодня днем до двенадцати. Поэтому, пожалуйста, просвети меня.

Я смотрю на него как чертов идиот, не в силах осознать все, что он только что сказал.

Новости. Социальные сети. Ребенок. Ебать.

— Она рассказала мне в прошлую пятницу…

Я рассказываю ему все, что необходимо, от встречи с Лолой два года назад до ее сообщения мне, что у нас есть ребенок.

Несколько секунд стоит устрашающая тишина, пока он не встает, не берет бумаги, лежащие на столе, и не скатывает их. Он обходит вокруг стола и становится передо мной.

— Черт возьми, ТиДжей!

Он повышает голос и бьет меня по голове свернутыми бумагами.

— Она рассказала тебе потрясающую новость, а ты не подумал никому об этом рассказать или что-нибудь сделать?

Тренер бросает бумаги на стол и садится на край, скрестив одну лодыжку с другой. Я могу сказать, что он пытается обуздать свой гнев, потому что его нос раздувается, когда он складывает напряженные руки на груди.

Меня пугает не так уж много людей, кроме двоих: мама и тренер.

Если бы тренер мог, я уверен, он бы выдавил из меня все дерьмо. Хотя он бесчисленное количество раз говорил, что мне нужно быть осторожным, чтобы не получить травму, потому что я его звездный игрок. В этот момент, я уверен, ему было бы все равно. Теперь, когда у нас есть Сейнт, я бы не стал исключать, что он покончит со мной.

Ему хоть и сорок один год, но он сложен, как чертова машина, и без колебаний выбьет из вас весь, блять, свет. Если бы он действительно совершил убийство, никто бы никогда не усомнился в том, что это был он. Все слишком одержимы его внешностью, и им все равно. Они все думают, что он похож на Джалена Хёртса. Некоторые дошли до того, что назвали его баскетбольным Джаленом Хертсом.

— Я не думал, что она…

Он сардонически смеется.

— Конечно, ты этого не сделал. Если бы ты думал, ты бы не был так небрежен.

— Я не был неосторожен. Я думал, что не увижу ее больше, а через два года она появляется и говорит мне, что у нас есть общий ребенок. Два чертовых года, тренер.

У нас есть общий ребенок.

— После тренировки ты встретишься с Джанет…

— Вы хотите, чтобы я встретился с главой отдела по связям с общественностью?

— Я рад, что ты думаешь, что это все игра, но это касается не только тебя. Это также влияет на вашу команду. Джанет расскажет тебе что ты можешь и чего не можешь говорить, пока мы не докажем, твой ли это ребенок.

— Вы действительно не предполагаете, что я…

Все происходит слишком быстро, потому что Тренер скатывает бумаги на своем столе и снова бьет меня ими.

— Ты несешь ответственность, сделай это правильно. Мне плевать, если бы ты встретил ее пять лет назад. Как капитан и человек, на которого равняются многие дети, ты должны взять на себя ответственность.

— Ответственность?

Я не хочу повышать голос, но не могу поверить, что он только что сказал это.

— Это она начала это дерьмо.

— И тем не менее.

Я сжимаю зубами и опускаю руки по бокам.

— Ты собираешься встретиться с Джанет сегодня после тренировки. Ты ни с кем не разговариваешь и никому не отвечаешь.

Это означает любого, кто потенциально может исказить мои слова.

— Но…

— Никаких «но», ТиДжей. Я не могу поверить, насколько безответственным ты был. К этому нельзя относиться легкомысленно, и я искренне разочарован тем, как ты с этим справился. Тебе следовало бы знать лучше.

Он хмыкает, качая головой.

— Это влияет не только на тебя, но и на команду. Если ты думаешь, что они еще не смотрели на нас, то они обязательно будут смотреть сейчас. Они разберут каждую мелочь, каждую мельчайшую ошибку, каждую чертову деталь, о которой ты, вероятно, не подумал, они обратят на себя внимание. Это последнее, что нужно тебе или кому-либо еще. Мы не…

— Тренер…

— Не перебивай меня.

Он снова бьет меня свернутыми бумагами.

— Нам не нужно, чтобы это было в центре внимания нашего нового сезона.

Он разворачивает монитор, ударяя по экрану свернутой бумагой.

— Если она так непреклонна в том, что этот ребенок твой, то тебе придется пройти тест, потому что только так мы сможем все прояснить.