Все, что мне нужно

Глава 2

ТиДжей

Я схожу с ума.

Я потратил последние тридцать минут на поиски девушки, которая, вполне возможно, была плодом моего воображения. Нет никаких других объяснений, несмотря на то, сколько выпил сегодня, я знаю, что не пьян.

Или, по крайней мере, я думал, что трезв.

Дерзкая рыжеволосая девушка не выходит у меня из головы. Ее волосы были золотисто-медного оттенка, а поразительные глаза — темно-зеленые с коричневыми крапинками.

Но моим любимым цветом в ней был тот румянец на щеках, когда заметил, что она разглядывает меня. Я почувствовал себя чертовски самодовольным и сделал то же самое. Демонстративно позволил своему взгляду блуждать по ее телу, но, когда снова встретился с ней взглядом, она безразлично уставилась на меня. Как будто ей было наплевать, что я разглядываю ее и намеренно флиртую с ней.

И только это заставило меня захотеть сделать это снова.

Бросив последний взгляд на переполненную гостиную, я провожу пальцами по волосам, прежде чем развернуться и вернуться на кухню.

Калеб и остальные мои друзья собрались возле стойки с пивом, за исключением одного человека, которого хочу увидеть снова.

⁠Стоя рядом с ним, но не сводя глаз с толпы, я повышаю голос.

— Эй! Ты видел именинницу?

Друзья сказали, что у них есть для меня подарок, очень горячий подарок на день рождения. Я искренне думал, что они имели в виду стриптизершу. Только потому, что они всегда шутили, что подарят мне ее на девятнадцатилетие. Но меня ждал сюрприз, когда они пригласили трех случайных девушек, с которыми познакомились на пляже.

Его губы медленно и лениво приподнимаются, блестящие глаза опускаются на бутылку в моей руке.

— Ты все еще носишь ее с собой?

Я игнорирую его вопрос.

— Ты ее видел?

Калеб поднимает взгляд на фотоаппарат, висящий у меня на шее.

— Ты можешь сделать несколько снимков?

— Калеб, — шлепаю его по руке, прежде чем он успевает к нему прикоснуться. — Ты ее видел?

Он хихикает, делая глоток пива, понимая, что чертовски сильно раздражает меня.

— Она снаружи, — Калеб указывает большим пальцем через плечо на стеклянную раздвижную дверь, ведущую на пляж.

Разворачиваюсь и ухожу, пока он кричит, спрашивая не собираюсь ли я фотографировать.

Выйдя на улицу, я ищу именинницу, но ее нигде не видно. Все вокруг забито пьяными телами. Я уже готов вернуться в дом, но, когда замечаю силуэт, стоящий на берегу, с волосами, развевающимися из-за легкого порыва ветра, мои ноги немедленно направляются в том направлении. Понятия не имею, действительно ли это она, но это разожгло мое любопытство

Есть стопроцентная вероятность, что после сегодняшнего вечера я ее больше никогда не увижу, так что не собираюсь упускать возможность поговорить с ней еще раз.

Лавируя между пьяными телами, я спрыгиваю с выступа, разделяющего пляж и дом, и сбрасываю обувь, прежде чем направиться в ее сторону.

Девушка расхаживает взад-вперед, время от времени останавливаясь, чтобы полюбоваться водой, а затем продолжает. Я не замечаю, пока не оказываюсь в нескольких шагах от нее, что она разговаривает с кем-то по телефону. Она отводит трубку от лица, а затем снова прижимает к уху.

Я не подхожу к ней. Стоя месте, снова провожу пальцами по волосам, чтобы убедиться, что они не выглядят как дерьмо. Иногда иметь вьющиеся волосы чертовски паршиво. В большинстве случаев это мне на руку, но иногда — нет.

— Да… Мир… Миртл-Битч действительно замечательный. М-мы отлично проводим время, — невнятно произносит девушка, и я уверен, что она это понимает, потому что выдавливает из себя смешок, который звучит неловко.

Миртл-Бич? Миртл-Бич, Южная Каролина?

Она останавливается, кивая и слушая того, с кем разговаривает.

Я едва слышу приглушенную музыку, которая играет вдалеке, волны, набегающие друг на друга, почти заглушают шум. Они накатываются на берег и затихают, прежде чем их оттащит назад, и процесс повторяется снова.

Отведя взгляд от волн, я любуюсь тем, как полная, яркая луна освещает ее тело.

Ярко-оранжевое платье, которое на ней надето, облегает фигуру, подчеркивая изгибы, и свободно ниспадает ниже талии, а подол доходит до середины бедра.

— Да…Мам, я знаю, — прочищает горло она, отвлекая мои мысли и я перевожу взгляд с ее талии на голову.

— Я…Я обещаю вести себя хорошо.

Девушка снова откашливается, и я понимаю, что она пытается сдержать смех.

— Увидимся в субботу вечером, ребята. Я люблю вас.

Когда она убирает телефон от уха, смех, который едва сдерживала, наконец-то прорывается наружу.

Я подхожу к ней, качая головой и улыбаясь.

— Когда я в последний раз проверял, то это был не Миртл-Бич.

Она вскрикивает, отскакивая назад, ее телефон падает на прохладный песок с мягким стуком. Я не уверен, как ей это удалось, но фонарик на телефоне включается, освещая пространство, между нами.

— Дерьмо, прости, Персик, — сжимаю губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться, и наклоняюсь, чтобы поднять ее телефон. — Не хотел тебя напугать.

— Что с тобой не так? — она прижимает руку и глубоко вздыхает, сердито глядя на меня. — Ты напугал меня!

Я прикрываю рот рукой, но этого недостаточно, чтобы скрыть смешок.

— Прости, Персик, я не хотел тебя напугать.

— Это не смешно.

Она фыркает, выхватывая свой телефон у меня из рук.

— Это жутко, что ты. — ее брови сходятся на переносице. — Ты только что назвал меня …Персик?

— Я так и не узнал, как тебя зовут.

Крепче сжимаю горлышко бутылки с персиковым соком, которую все время носил с собой, чтобы угостить ее.

Хотя имя действительно подходящее.

— Так ты подумал о персиках? — спрашивает она, сохраняя невозмутимое выражение лица, но я вижу ее насквозь, потому что уголок ее губ продолжает подергиваться.

Я вытягиваю руку, протягивая бутылку.

— Ты так и не смогла им воспользоваться. В конце концов, сегодня твой день рождения.

— Я в порядке, — нерешительно отвечает она, делая шаг назад.

Чувство вины нарастает, когда она понимает, что делает.

— Он совсем новый.

Я откручиваю колпачок и показываю ей пластиковую прокладку, плотно прилегающую к ободку. Я также переворачиваю крышку, чтобы показать, что она не потечет.

— Но это должно быть наименьшей из твоих забот, — говорю я, закрывая бутылку. — Тебе не следует оставаться здесь одной. Я стоял у тебя за спиной целых десять минут, а ты даже не заметила.

Это частная собственность. Здесь никто не должен бродить, но она этого не знает.

— Ладно, мне пора идти.

Девушка уже уходит, не давая мне возможности что-либо сказать.

— Подожди, Персик, — зову я, следуя за ней, пока не оказываюсь рядом.

Она ускоряет шаг.

— Перестань называть меня Персик.

Я улыбаюсь, потому что боковым зрением вижу, как ее ноги двигаются быстрее. Либо ничего не замечает, либо ей все равно, что я иду далеко не так быстро, как она. Она могла бы бежать легкой трусцой, а я все равно шел бы за ней в том же темпе.

— Ты ушла, прежде чем назвать мне свое имя, снова. Как еще я должен тебя называть?

— Никак.

Персик резко останавливается, поворачивается и смотрит на меня.

— После сегодняшнего вечера мы больше не увидимся, так что, это действительно имеет значение?

Она права, но в то же время — это не так.

Господи, черт возьми, в моем голосе звучит отчаяние, но хуй с ним.

— ТиДжей, — я протягиваю ей руку. — Меня зовут ТиДжей.

Она секунду рассматривает руку, ее теплые карие глаза скользят по цифре шесть, вытатуированной у меня на запястье, а затем снова по руке.

— Было приятно познакомиться с тобой. С днем рождения, ТиДжей, — улыбается она, вкладывая ладонь в мою.

Разница в размерах наших рук выглядит комично. Моя ладонь полностью поглощает ее, но я ненадолго сосредотачиваюсь на этом, потому что отвлекает ее мягкость.

Подожди, она сказала было?

Мой затуманенный мозг слишком занят ощущением ее руки, и я не замечаю, что она уже убрала ладонь и снова уходит.

Я иду рядом с ней.

— О, да ладно. Не будь такой.

— Я не такая, — просто отвечает она, выключая фонарик на телефоне. — Я не обязана тебе ничего говорить.

— Ладно, пусть будет так, Персик, — усмехаюсь я, слыша, как она ворчит, ускоряя шаг.

Я мог бы сказать, что она просто перенапрягается, но не делаю этого. Мне это доставляет слишком много удовольствия.

— Итак, Персик…насколько я помню, это не Миртл-Бич.

Тишина.

— Значит, твои родители не знают, что ты в Майами?

Снова молчание.

— Ты сделала правильный выбор, — усмехаюсь я. — Я обещаю, что в Майами намного лучше, чем в Миртл.

Она упрямая. Мне это нравится.

— Я бы тоже солгал своим родителям. Не знаю, кто, черт возьми, мог поехать на выпускной в Южную Каролину.

Я ожидал тишины, но вместо этого она откидывает голову назад, издавая громкий, раздраженный стон.

— Что?

— Решение приехать в Майами было принято в последнюю минуту.

Когда мы доходим до выступа, она останавливается и думает, как подняться обратно. Я собираюсь сказать, что справа от нас есть ступеньки, но тут она смотрит на меня.

— Послушай, я не собираюсь с тобой спать, так что, если думаешь, что это произойдет, то зря тратишь время.

Я хихикаю, потирая затылок.

— Это не то, что я…

Она складывает руки на груди, пригвоздив меня взглядом.

— Да, это приходило мне в голову, — честно отвечаю, пожимая плечами. — Но я здесь, чтобы подарить тебе это.

Я встряхиваю бутылку, которую держу в руке.

— С днем рождения.

Я ожидаю, что она оттолкнет меня, пошлет на хуй, но, к удивлению, Персик соглашается.

— Спасибо.

Сняв крышку, она срывает пластиковую обертку и ставит на выступ.

— Приятно знать, что еще кто-то так делает.

Девушка невесело усмехается, глядя куда-то вдаль.

Я прислоняюсь к выступу, когда она это делает, и ее плечи опускаются в знак поражения.

— Ты рада, что некоторые люди такие?

— Честно. Спасибо за подарок.

Она вздыхает, опускаясь на песок, прижимает бутылку к груди, вытягивает ноги и закидывает одну лодыжку на другую.

— Спокойной ночи.

Я мог бы вернуться и сделать то, что планировал изначально, напиться в стельку и, возможно, потрахаться. В этом весь смысл выпускной недели. После окончания школы все приходят на пляж, чтобы выпить, потрахаться и повеселиться.

Но не могу этого сделать. Я не могу оставить ее здесь одну. Это было бы дерьмово с моей стороны.

— И оставить тебя наедине с этим соком? Я так не думаю.

Я одариваю ее улыбкой.

Ее глаза следят за моими движениями, когда сажусь рядом с ней, по-прежнему оставляя, между нами, расстояние в дюйм или два.

— Разве ты не говорил, что он для меня?

Я пожимаю плечами.

— Пустословие. У меня тоже день рождения. Не будь жадиной.

— Жадина? Я не жадина.

Она агрессивно тычет бутылкой мне в грудь.

Я ухмыляюсь, забирая сок у нее из рук.

— Спасибо, Персик.

— Лола, меня зовут Лола.

Я сажусь прямо, недоверчиво уставившись на нее.

Лола. Мило.

— Я думаю, мне больше нравится называть тебя Персик.

— Ты невероятно раздражающий, знаешь об этом?

Несмотря на раздражение в ее голосе слышится и легкое веселье.

Может, я и под кайфом, но уверен, что это ее способ сказать, что я ей нравлюсь.

— Итак, не хочешь рассказать мне, что ты делаешь во Флориде, а не в Южной Каролине? — спрашиваю, игнорируя ее слова, прежде чем сделать глоток. — Хотя я тебя не виню. Кто хочет поехать в грязный Миртл? Я видел там воду, но ничего, на что стоило бы посмотреть.

Между нами повисает молчание, а затем она горько усмехается.

— Парень изменил мне. Он случайно прислал мне видео, на котором девушка отсасывает ему. Девушка, про которую он сказал мне никогда не беспокоиться.

Мои глаза округляются, и я задыхаюсь. Теперь я жалею, что нет чего-то большего, чем персиковый сок, что, черт возьми, я могу на это сказать? У меня никогда не было отношений. На мой взгляд, они слишком запутанные и сложные.

Я жду, что она разрыдается, потеряет самообладание, но этого не происходит. Лола вдыхает, выдыхает и протягивает ладонь. Я вкладываю бутылку ей в руку и жду, когда она будет готова заговорить.

— Поскольку мои родители очень строгие, они разрешили уехать только через несколько дней после того, как Мэтт, мой парень, уже уехал. В то утро, когда мы с подругами должны были уезжать, он случайно прислал мне видео.

Она ковыряет пальцами ног в песке, делая глоток сока.

— Короче говоря, я напилась, лучшие подруги забронировали здесь отель до конца недели, и теперь вот она я, рассказываю тебе, что… — она замолкает. — Боже, это звучит так жалко.

— Это не жалко, — качаю головой. — Если уж на то пошло, он жалкий и гребаный кусок дерьма, но, знаешь, хорошо, что так получилось.

— Это хорошо?

Лола ошеломленно моргает и делает еще один глоток, затем протягивает сок мне.

— Узнать, что парень изменяет с девушкой, про которую говорил не беспокоиться, — это нехорошо, — делаю глоток, прежде чем продолжить. — Мы бы никогда не встретились, и ты бы никогда не узнала, каково это — иметь настоящего парня.

Лола забирает бутылку из моих рук, глядя на меня в полном замешательстве.

Возможно, алкоголь затуманивает мой разум. Или, может быть, это из-за того, что она мне безумно нравится. А может из-за осознания того, что я никогда больше ее не увижу, но я открываю рот, не обдумывая свои мысли.

Выхватывая бутылку у нее из рук, делаю быстрый глоток. Блять, жаль, что у меня нет ничего покрепче. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы завести парня на следующие несколько дней, пока не уедешь?

Мило улыбаюсь, хотя на ее лице появляется еще большее замешательство, и Лола смотрит на меня так, словно я сошел с ума.

Да, возможно, так оно и есть, но, может быть, это было бы здорово… а может, и нет.

— Покажу тебе, каким должен быть настоящий парень.

— Парень?

В ее устах это слово звучит как-то по-иностранному. Черт, для меня это звучит непривычно, и это вырвалось само собой.

— Ты хочешь быть моим парнем?

На этот раз она смеется так, словно не может понять значение этого слова.

Не думаю, что когда-либо звук смеха нравился мне больше, чем сейчас.

— Хочу. Конечно, я никогда не был чьим-то парнем, но, клянусь, я чертовски хорош, и обещаю, что покажу тебе, как хорошо провести время.

Я усмехаюсь, но сжимаю губы, когда понимаю, как это звучит.

Лола не отвечает и никак не комментирует намек, который я не собирался произносить. Она только ошеломленно смотрит на меня, слегка приоткрыв рот.

Я машу рукой перед ее лицом.

— Лола?

Она разражается смехом.

— Прости, но это звучит безумно. Ты хочешь быть моим парнем? Я уезжаю через три дня. Зачем тебе делать это для меня?

Я поднимаю руку к ее лицу и заправляю за ухо несколько запутавшихся прядей. Лола напрягается, но не отстраняется.

— Считай это подарком на день рождения.

Честно говоря, я не знаю, зачем все это делаю. Я познакомился с ней всего несколько часов назад, но по какой-то неведомой причине она меня заинтриговала.

— Ну же, — я касаюсь ладонью ее щеки, ощущая гладкую, теплую кожу, и чувствую дыхание с ароматом кокоса. — Что скажешь? Всего два дня, ты и я. Клянусь, это того стоит.

— Ты ничего не знаешь обо мне, а я ничего не знаю о тебе. Не представляю, как это может сработать.

— Мне не нужно много знать, чтобы понять, что ты мне подходишь.

Я понятия не имею, откуда все это взялось, но планирую обвинить во всем алкоголь.

— Но…

— Какая твоя любимая часть «Шрека»?

Она фыркает.

— Ты же на самом деле не пытаешься понять, должны ли мы быть вместе, узнавая, какую часть «Шрека» я предпочитаю?

— Просто ответь на вопрос. Это важно.

Лола сияет.

— Вторая, конечно.

— Я так и знал, Персик. Мы созданы друг для друга.

Я улыбаюсь, наслаждаясь звуком смеха Лолы и тем, как ее колено касается моего. Я не уверен, что она замечает, но если и так, то не делает ничего, чтобы это изменить.

— Из-за «Шрека 2»?

— Нет, — облизывая губы, я встречаюсь с ней взглядом. — Из-за этого момента.

Мы смотрим друг на друга, на мгновение воцаряется тишина, прежде чем ее глаза наполняются решимостью, а губы изгибаются в легкой улыбке.

— Хорошо, но, если ты облажаешься, я заберу все твои деньги и детей, — дразнит она.

— Детей? — у меня отвисает челюсть, в голосе звучит притворная обида. — Давай не будем впутывать в это детей. Мы хотим сделать так, как лучше будет для них.

Стараюсь сохранять серьезное выражение лица, но этот разговор звучит чертовски нелепо, и все же я не возражаю.

— Хорошо, — хихикает Лола. — И что теперь?

Я не задумывался об этом, но в голове тут же появляется идея.

— В какое место ты всегда хотела сходить на свидание, но так и не смогла это сделать?

— В музей, — без колебаний отвечает она. — Мэтт всегда считал, что это неинтересно, поэтому мы никогда туда не ходили.

Возможно, я никогда и не хотел заводить отношения, но не понимаю, зачем кому-то заводить их, если этот кто-то не собирается прилагать усилий или планирует изменять. Это кажется бессмысленной тратой времени.

— Музей?

Я рассеянно хмыкаю, опуская взгляд на ее подбородок.

— Забудь об этом.

— Нет, дело не в этом. У тебя здесь высохшая краска, — провожу подушечкой пальца у нее под подбородком, там, где засохло оранжевое пятно, ощущая ее ровный пульс.

Ее глаза расширяются.

— Я думала, что уже все смыла. Сегодня утром подруги отвели меня на урок рисования в честь дня рождения.

Персик улыбается, но эта улыбка не вымученная, а искренняя, которая кажется ярче, чем гребаная луна.

— Не волнуйся, уверен, что я единственный, кто это заметил.

Я сглатываю, чувствуя, как учащается ее пульс, когда взгляд опускается к моим губам. Внезапно возникает сильное искушение притянуть ее к себе и поцеловать, но она выпила, и я тоже.

— Музей, понял, — я опускаю руку.

— А как насчет пятницы?

— Я сам выберу дату.

Я подмигиваю ей, наблюдая, как ее глаза наполняются любопытством.

— Обещаю, тебе это понравится.

— Хорошо.

Лола улыбается и опускает взгляд на телефон, который вибрирует у нее сбоку. Ее глаза увеличиваются, и она вскакивает на ноги.

— Мне нужно идти.

Я собираюсь сказать ей о лестнице, но она легко подтягивается и смотрит на меня сверху вниз.

— Где…

— Увидимся завтра на пляже, где тебя встретили мои друзья.

— Хорошо.

— Лола, подожди.

Я включил камеру, до этого момента практически забыв, что она на мне.

— Я могу тебя сфотографировать? Как я должен быть одержим тобой, если не смогу на тебя смотреть.

Думаю, она покраснела, но не уверен в этом.

— Используй свое воображение.

— Да ладно тебе, Персик. Не заставляй меня умолять.

Она приподнимает бровь, давая понять, что хочет сделать именно это.

— Умоляй.

Существует множество вещей, которые я не делаю, и умолять кого-либо — одна из них, но для нее я собираюсь сделать именно это.

— Прошу тебя Лола, пожалуйста, позволь сфотографировать тебя.

— Сделай так, чтобы я хорошо получилась.

Лола сияет, баюкая бутылочку, как ребенка.

Я тихо смеюсь, готовя камеру.

— Ты уже это делаешь.

Я делаю снимок.

— С днем рождения.

Лола протягивает мне бутылку. Она убегает трусцой, но перед тем, как полностью исчезнуть, оглядывается через плечо и кричит:

— Спокойной ночи, парень!

— С днем рождения и спокойной ночи, девушка!

Я смеюсь, качая головой.

Даже после того, как она ушла, я смотрю ей вслед, как тупица, с широкой улыбкой на лице. Пока не подношу бутылку к губам и понимаю, что она пуста.