Все, что мне нужно

Глава 38

ТиДжей

— Так когда же Лола должна вернуться? — спрашивает Джаггер.

— Я, э-э, я не уверен.

Голова Джаггера резко поворачивается в мою сторону.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что ты не уверен?

— Ну… — я потираю затылок.

У меня было полное намерение задать Лоле вопросы. Я даже сделал пометку в телефоне, чтобы не забыть, но как только добрался до ее квартиры, то отвлекся.

Клянусь, я не пытался показаться мерзавцем, но Лола бегала в одном лишь полотенце, будучи мокрой насквозь. Когда приехал, она как раз готовилась к мероприятию.

Любые рациональные мысли ускользнули из моей головы. Пока она готовилась, я играл с Фениксом и думал о всякой гадости, стараясь при этом не напрягаться.

Я прекрасно понимаю, насколько жалко это звучит.

— Я просто как-то забыл.

— Ты забыл? Что, если она никогда не вернется? — спрашивает Джаггер, потирая затылок.

— Ты идиот. Конечно, она вернется.

Джейден бьет его по голове.

— Она будет здесь немного позже. Я это знаю. Свадьба была чем-то вроде драйва, — объясняю я.

— И что нам теперь делать? — задает вопрос Джей.

Мы стоим перед диваном, столпившись вокруг Феникса, и смотрим на него сверху вниз. Он сидит на диване, играет со своим медведем и свистком.

— В братском ряду есть несколько вечеринок. Мы могли бы… я не знаю, взять его? Похоже, он любит хорошо проводить время, — предполагает Джаггер.

Мне нужно все терпение, чтобы не дать ему подзатыльник.

— Конечно, я просто отведу сына в дом, наполненный всеми наркотиками, которые только можно придумать. Лоле будет приятно услышать, что наш сын общался с любителями таблеток и кокаина, — саркастически замечаю я.

Сейнт неодобрительно качает головой. Впервые он не улыбается. Он смотрит на Джаггера так, словно хочет внушить ему хоть немного здравого смысла.

— Что с тобой не так? — возмущается Сейнт.

— Джаггер, ты идиот, — Джейден дает подзатыльник Джаггеру, после этого смотрит на меня, давая понять, что сделал это для меня.

— Это было просто предложение…

Лэндон бросает на него холодный взгляд.

— Ты придурок. Когда ребенок в последний раз ел? — теперь он смотрит на Никса.

Словно чувствуя его устрашающий взгляд, Феникс запрокидывает голову и смотрит на Лэндона. На его лице расплывается широкая, головокружительная улыбка, и, что удивительно, этого достаточно, чтобы смягчить ожесточенный взгляд Лэндона.

— Я дал ему перекусить перед тренировкой. Уверен, что он сейчас голоден, — говорю я.

— Что ж, давайте принесём ему что-нибудь поесть, прежде чем нам придётся объяснять Лоле, почему её ребёнок умер от голода.

Джей фыркает и наклоняется, чтобы поднять его с дивана.

— Вы видели эту булочку? Я уверен, что с ним все будет в порядке.

Никс понятия не имеет, о чем тот говорит, но хихикает, когда Джейден тычет ему в живот.

— Так что же он ест? — спрашивает Лэндон.

— Макароны с сыром, — отвечаю я.

Он одержим этим. Я уверен, если бы Феникс мог, то утонул бы в ведре с сырным соусом. По крайней мере, так сказала Лола.

Боже, я скучаю по ней. Ты видел ее только сегодня утром. Мое подсознание издевается надо мной.

— О, мы идем в «Бенни», — решает Джейден, уже направляясь к входной двери вместе с Сейнтом.

«Бенни» — маленькая захудалая закусочная всего в десяти минутах отсюда, но, несмотря на внешний вид, там один из лучших фаст-фудов в округе. В довершение всего, там обычно не так много студентов, как в любом другом ресторане.

Выйдя, заперев за собой дверь, я отправляю Лоле несколько сообщений, еще раз информируя ее. Она занята, поэтому я не жду ответа, но продолжаю говорить себе, что она будет очень признательна. И мне отчаянно хочется ее внимания.

Я: Идем в «Бенни» с ребятами. Фениксу там понравится. У них лучшие макароны с сыром.

Я также делаю фотографию Сейнта и Джейдена, играющих с Фениксом и его медведем, и отправляю ей.

Я: Джейден придумал прозвище для Феникса. Никс, что ты думаешь?

Я: Кроме того, Феникс сейчас является значительной частью команды, поэтому он обязан приходить на игры и тренировки.

Я не жду ответа, но удивляюсь, когда получаю фотографию.

Персик: Прикреплено: 1 изображение.

Это селфи, где она улыбается, на заднем плане изображена пара, которая женится.

Лола выглядит чертовски божественно, это нереально. И ее улыбка, черт возьми, мне нравится эта улыбка.

У меня была возможность увидеть, во что она одета, перед тем, как уехала на свадьбу, и мне потребовалось все силы, чтобы не сфотографировать. Главным образом потому, что это выставило бы меня подонком.

Я: Я так много думаю о тебе, что это вредно для здоровья, а потом ты присылаешь эту фотографию.

Я печатаю, но, поскольку я трус, не отправляю это. Когда собираюсь удалить текст, Джейден зовет меня по имени.

— ТиДжей, ты готов идти? Мы здесь голодаем!

— Да, я иду…

Я смотрю на экран, понимая, что каким-то образом отправил сообщение.

Ебать.

Я не могу перестать смотреть на сообщение, которое отправил Лоле два часа назад. Она, вероятно, этого не видела, но в голове этот надоедливый, жалкий голос говорит мне, что она видела, и ее это не волнует.

Особенно потому, что Лола не упомянула Хэллоуин или поцелуй на прошлой неделе. Я пытался поговорить об этом, но она всегда уводит разговор, и это сводит меня с ума. Не могу перестать прокручивать в голове поцелуй и то, как сильно я хочу сделать это снова.

— Думаю, я облажался, — голос Сейнта прерывает мои мысли.

Спрятав телефон в карман, я поднимаю голову.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что ты …

— Оно застряло у меня.

Он агрессивно тянет переноску, привязанную к его груди.

— Как тебе это удалось? — смеюсь я.

— Не знаю. Я просто примерял это, потому что… это не имеет значения. Помоги мне снять его.

— Где ребята?

Я поддерживаю Феникса на бедре и пытаюсь снять его свободной рукой.

После «Бенни» планировалось тусоваться в доме, пока не приедет Лола, но затем Сейнт заметил, что дом «не подходит для детей».

Какой университетский дом подходит для детей? У нас есть коробка, наполненная дерьмом, которое люди оставили на вечеринках, которые мы устраивали. Еще где-то валяются две надувные куклы и одна-две коробки презервативов. И у нас есть алкоголь, в большом количестве.

Мы не планировали, что хотим купить. Все, что я знаю, это то, что Джейден схватил тележку для покупок и исчез вместе с Лэндоном и Джаггером час назад. И это было после того, как Сейнт сказал, чтобы мы покупали что угодно, он оплатит. Я сказал, что заплачу за все, но он ответил:

— Как крестный отец, моя работа — портить его.

— Они сказали, что собираются взять что-то, что будет полезно для обучения Феникса — умственного — черт возьми, если я знаю. Они много чего сказали, — возмущается Сейнт.

Мне не следует говорить, учитывая его ситуацию, но действительно ничего не могу с собой поделать.

— В банку десять долларов.

Банка с деньгами Лолы натолкнула меня на мысль приобрести ее для дома. Сейчас там сто долларов.

Он бормочет что-то себе под нос, что очень похоже на итальянский. Может, я и не говорю этого, но уверен, что он меня обругал.

— Это действительно зацепило тебя, — терплю неудачу и смеюсь, наблюдая, как он изо всех сил пытается избавиться от этого.

— Отлично, думаю, мне лучше этим воспользоваться. Иди сюда, Полпетта, — Сейнт выхватывает у меня Никса и сажает его в переноску. — С таким же успехом ты мог бы принести пользу и применить свои навыки фотографии на мне.

Выгнув бровь, но не задавая вопросов, я делаю снимок, ухмыляясь Фениксу. Он счастливо висит на переноске, держа своего медведя. Феникс такой беззаботный и легкомысленный, что моя улыбка становится шире.

— Теперь отправь это Лоле и скажи ей, чтобы она отправила это Дейзи, — уверенно говорит Сейнт.

— Почему?

— Потому что большинству девушек нравится, когда парни хорошо ладят с детьми. Особенно, если это близкие для них дети. А Дейзи любит Никса больше всего на свете, поэтому, если она любит его, то полюбит и меня за то, что я люблю его.

Если это не кричит о бреде, то я не знаю, что это.

— Что это было? Прошло несколько месяцев, а она так и не проявила к тебе никаких признаков интереса. Я впечатлен твоей настойчивостью. Этого никогда не произойдет, но я аплодирую за решимость.

— Ты говоришь это сейчас, но на днях она улыбнулась мне, — заявляет он так серьезно, что я не знаю, смеяться или нет.

Моя губа дергается.

— Улыбка?

— Не смотри на меня так. Я знаю, о чем ты думаешь, но это прогресс.

— Так, прогресс.

— Больше, чем ты когда-либо зарабатывал с Лолой.

Я прищуриваюсь.

— Что ты знаешь о нас с Лолой?

Хитрая улыбка кривит его губы.

— Больше, чем ты думаешь.

Моя улыбка исчезает, и прежде, чем успеваю его о чем-то спросить, он уходит. Я следую за ним, мои мысли бушуют при мысли о том, что Лола говорит ему что-то о нас.

— Что ты знаешь? Она тебе что-нибудь сказала?

Сейнт останавливается перед игрушками для малышей, рассматривая разноцветные игрушки. Он указывает на некоторые, спрашивая Феникса, какая из них ему больше всего нравится.

— Сейнт.

— Это мое имя.

— Хватит играть. Она говорила тебе что-нибудь обо мне?

Он пожимает плечами.

— Возможно.

Я тяжело вздыхаю.

— Что она сказала?

— Не могу сказать. Я поклялся хранить тайну.

Он делает вид, что сжимает губы.

Ты, должно быть, шутишь.

— Секретность?

— Мы являемся частью OCC. Это наша клятва.

Я моргаю.

— ОСС? Клятва?

— Только детский клуб. У нас нет братьев и сестер, поэтому мы полагаемся друг на друга и тому подобное.

Он хватает синюю собаку, на которую указывает Феникс, и сжимает ее лапу. Я узнаю собаку по шоу, которое Феникс недавно начал смотреть и теперь стал одержим.

Я смотрю на него, не мигая.

— Опираться друг на друга? Ты знаешь Лолу почти три месяца. Когда вы, ребята, так… сблизились?

Что-то зеленое и отвратительное, пронзает мою грудь, вызывая горький привкус во рту.

— Я не знаю. Это просто произошло, — отвечает он со всей беззаботностью мира. — Мы вместе ходим на занятия, поэтому иногда встречаемся, пьем кофе и что-то обсуждаем.

Клянусь, мой правый глаз дергается.

— Обсуждаете?

Он смотрит на меня и посмеивается, пока Феникс озабочен синей собакой.

— Вещи, которые тебя не касаются, — говорит Сейнт и нахально улыбается.

Поскольку он меня бесит, а я мудак, я улыбаюсь, изо всех сил стараясь не позволить этой уродливой зеленой штуке появиться снова.

— Возможно, тебе и улыбнулись, но Дейзи сейчас разговаривает со мной, а я все время нахожусь у нее в квартире.

Да, мы с Дейзи находимся на другом уровне нашей… дружбы. Она больше не смотрит на меня так, будто хочет ударить ножом. И теперь больше со мной разговаривает, как будто по-настоящему.

Я надеялся, что это разозлит его, но он резко вздыхает, и улыбка на его лице становится шире.

— И однажды это буду я.

— Я терпеть тебя не могу.

— Ты любишь меня. И я люблю тебя.

Он собирается ущипнуть меня за щеку, но я отмахиваюсь от его руки.

— Вот ты где.

Мы поворачиваемся на голос Джаггера.

Мой взгляд падает на тележку, доверху наполненную всякими вещами.

— Господи Иисусе, ты захватил весь магазин?

Осматривая тележку, я вижу вещи, для которых, насколько знаю, Феникс еще недостаточно взрослый, чтобы ими можно было пользоваться или есть.

— Зачем тебе «Окулус20»?

— Это все для его развития. Если произойдет вспышка зомби, это действительно подготовит Никс.

— А «Nintendo21» служит какой цели? — спрашиваю, держа игру «Марио».

— Мы говорим о «Марио». У него не может быть детства, если он не играет в него, — Лэндон выхватывает игру из моей руки.

Я смотрю на них в недоумении.

— Ничего из этого не нужно. Мы берем только то, что нам нужно.

— Боже, ты говоришь как настоящий отец, — Джейден фыркает от смеха.

— Не волнуйся, это все равно, что снять доллар или два с моего банковского счета. Я не замечу, что оно исчезло, и ты тоже, — на лице Сейнта появляется его фирменная беспечная улыбка.

Думаю, это не имеет значения, потому что каждый месяц он получает изрядное пособие. Я тоже. Не буду преуменьшать, насколько здорово у меня это получилось. Мои родители не только создали трастовый фонд для меня и брата и сестры, но и каждый месяц мы получаем пособие, за исключением Бена, у которого теперь есть работа.

Несмотря на то, сколько я получаю, это ничто по сравнению с тем, что получает он.

— И не волнуйся, мы взяли все, что ты нам сказал.

Джейден указывает на крышки розеток, замки шкафов, калитку для лестницы и еще несколько вещей, которые, как я им сказал, нам нужны.

Джаггер кладет руку мне на плечо, направляя к кассе.

— А теперь перестань нервничать, папочка, и пойдем домой.

Никогда в своих самых смелых мечтах я не представлял, что проведу субботний вечер с друзьями, попивая сок — верно, сок. Мы с моим сыном играем с игрушками и пьем детские соки.

— Ладно, Медвежонок, пора спать.

Это безумие, как быстро пролетело время. В какой-то момент мы выгружаем все из машин, распаковываем и следим за тем, чтобы Феникс не положил в рот ничего мелкого. Далее играем с его игрушками, делаем ставки и теряем деньги.

Все началось с игрушечного улья, который выбрал Феникс. Он размером с баскетбольный мяч с дыркой сверху. Его цель — загнать как можно больше пчел внутрь, прежде чем истечет время. Все началось с того, что я научил Феникса играть, и это должно было быть весело, пока Сейнт не сделал ставку.

Никто из нас не смог устоять, и мы согласились. Поначалу все было просто: положить улей на землю и бросить в него пчел. Но поскольку мы все чертовски конкурентоспособны, мы усложнили задачу, разместив его подальше от себя. Устанавливали его внизу лестницы, пока мы были наверху, и во многих других местах.

Мне не стыдно признаться, что мы играли с ним больше часа, но стыдно признаться, что Лэндон обыграл нас всех.

— Ну, это было весело, — слабая улыбка отражается на лице Лэндона.

— Но? — Джейден смотрит на него.

— Но что?

— Разве тебе не стоит пожелать удачи в следующий раз?

Лэндон тупо смотрит на нас.

— Нет. Это не удача. Я просто лучше.

— Да ну тебя.

Мы закатываем глаза.

Подняв Феникса с дивана, я беру слоеные закуски со вкусом клена, которые ему упаковала Лола, и кладу в сумку для подгузников. Если бы он мог, то съел бы всю эту чертову штуку.

Достаю сменную одежду и все необходимое и готовлю его ко сну, пока ребята убираются. Когда Феникс готов, я сажусь в кресло и укачиваю его, но проходит несколько минут, а он все еще бодрствует, говоря тарабарщину своему медведю.

— Как он не устал? Я чувствую себя утомленным, — говорит Джаггер и зевает.

— У меня есть идея.

Лэндон встает с дивана, прежде чем я успеваю спросить, поднимается наверх и мгновенно возвращается со своей гитарой.

— Закройте ребенку уши, — приказывает он.

Я смотрю на него в замешательстве, но все равно прикрываю их.

— Почему ты…

— Если кто-нибудь из вас, тупых придурков, запишет меня или оставит хоть один комментарий, я сделаю ваши жалкие жизни невыносимыми до конца года. И не испытывайте меня, черт возьми.

Его взгляд прыгает между нами, убеждаясь, что мы понимаем, что это не угроза, а обещание.

Мы ничего не говорим. Не только потому, что знаем, что он выполнит свои обещания, но и потому, что мы все шокированы тем, что он будет играть перед нами. За все время, что живем с ним, мы ни разу не слышали, чтобы он пел. Иногда слышим, как играет, но никогда не поет.

Лэндон садится на пол и прислоняется к стене, настраивая гитару. Он откашливается и играет пальцами по струнам, пока мягкая и медленная мелодия не начинает танцевать по комнате.

Я теряюсь в его глубоком мелодичном голосе. Через секунду замечаю, что он играет «Beautiful Boy» Джона Леннона.

Мы смотрим друг на друга, потеряв дар речи и потрясенные, пока он продолжает петь. За исключением Джаггера, что неудивительно, поскольку он знает его дольше всех, они очень близки.

Глядя на Феникса, я улыбаюсь, когда его глаза трепещут, и он глубже прижимается к моей груди. Я целую его в макушку, наслаждаясь песней, и отсчитываю минуты, пока снова не увижу Лолу.