Второй супруг графини Корф

Глава 15

Запасное колесо, припрятанное на крыше дорожной кареты, орку понравилось – прочное, окованное железом, вот только дырки нужно для шестов проделать. Кучер, уяснив задачу и ограниченное время, покопался под своим сиденьем, вынул саквояж с инструментом и, разобравшись с помощью Дэлианы, что необходимы двенадцать квадратных отверстий под шесты, махнул Тыргыну рукой:

– Иди, зелененький, шесты добывай, я уж все сделаю.

Орк вежливо поклонился старику и попытался оставить графиню у шатра шаманки или хотя бы у костра Совета. Но женщина воспротивилась:

– Ты идешь покупать войлок и шесты для нашего общего дома. Я с тобой!

Тыргын неожиданно воодушевился и так и носил Дэлиану по становищу, ведя переговоры то с орками, то с орчанками.

Полностью готового полотнища для шатра не нашлось ни у одной хозяйки. Тыргын расстроился, и тогда Дэлиана предложила купить имеющиеся куски и соединить.

– Шатер должен быть цельным, – уперся орк.

– Так он и будет цельным, – как маленькому, объясняла ему Дэлиана, – мы его сошьем! Скрепим! Сваляем в единый кусок, если тебе так проще!

– У Виртыны готова белая половина, а у Руды – черная! – возмущался орк. – Таких шатров не бывает!

Они чуть не поругались, но пришла Ирлында и заявила, что духи благословляют пестрый шатер как символ их различия.

Обрадовавшись, Тыргын в две минуты отыскал орчанок и скупил у них заготовки. Дэлиана тут же призвала свою камеристку и усадила ее сшивать полотнища и обрабатывать край, а сама на руках у Тыргына отправилась за шестами.

Полного свободного комплекта тоже ни у кого не нашлось. Однако ободренный разрешением духов Тыргын покупал по одной-две штуки, яростно торгуясь. Причем брал шесты у старых опытных орков, чьи шатры стояли давно и прочно. Не каждый готов был продать настоящее сокровище – золоченый или посеребренный шест, а то украшенный резьбой или выкрашенный киноварью. Кто дочке припасал, кто внучке к свадьбе. Но когда еще комплект соберешь, а тут вот надо орку на свадьбу, да и денег платит сполна…

Так и собралось у Тыргына и Дэлианы двенадцать абсолютно разных шестов, плюс два запасных.

Вот теперь можно было и шатер ставить! Не спуская с рук уже почти жену, Тыргын вернулся к огромной графской карете. Кучер, оказывается, уже закончил свое дело и теперь подгонял концы шестов к отверстиям в колесе.

– Почти готово, – сказал он, увидев орка, – где ставить-то будешь?

Тыргын снова озадачился, словно на камень налетел.

Самые почетные места для шатров, конечно, в центре становища. Там стоят шатры шаманки, старейшин, глав больших семей и матерей, родивших много детей. Ближе к Степи стоят шатры пастухов и женщин, каждый день выходящих на дойку.

По статусу новобрачные должны бы поставить шатер ближе к центру. Все же госпожу соленых камней орки уважали, да и Тыргын был не последним воином стана. Но традиции предписывали молодоженов отселять подальше – чтобы не мешали спать старикам и детям. Опять же, стоило поставить новый шатер рядом с шатром свекрови, чтобы старая орчанка учила невестку жить в Степи, но…

– Надо у шаманки спросить, – наконец сообразил он, – где Ирлында скажет, там и поставим.

В итоге орк отнес жену к шатру старухи и задал вопрос – где ставить новый семейный дом? Та похмыкала, к чему-то прислушалась и наконец, пройдя через весь стан, остановилась на невысоком пригорке неподалеку у ручья.

– Вот здесь, – сказала она, – духи уверяют, что вам здесь понравится.

Тыргын посмотрел выбранное духами место и нашел его хорошим. Ручей прикрывает от всякого зла, с другой стороны шатры воинов. Место высокое – в дождь не затопит. Вода близко. И карету можно будет сюда переставить.

Уже через полчаса Тыргын, кучер графини и несколько друзей орка ставили шатер. Сначала выровняли площадку, срезав жухлую траву. Потом выкопали ямы под столбы. Закрепили их в колесе, подняли, натянули сверху собранную из двух половинок крышку, а потом орку пришлось объяснять женщинам, что крышку мало накинуть – ее надо закрепить на столбах, а для этого нужно с изнанки пришить завязки. Пришлось камеристке и графине изнутри пришивать полоски ткани к войлоку и крепить завязки на столбах.

Оставив женщин рукодельничать, Тыргын попросил друзей сходить с ним в шатер матери, чтобы забрать свое добро. Невеста у него без положенного орчанке приданого, а значит, в новом шатре ни ковров, ни столиков, ни подушек, ни одеял нет. Спать на жестком войлоке, покрывающем пол? Наверное, можно, пока он новый и чистый, но разве графине прилично так? Кое-что, наверное, можно будет купить, а кое-что найдется в сундуках Тыргына.

Шумная толпа молодых орков подошла к шатру его матери и остановилась. Тыргын с удивлением и ужасом смотрел на груду одежды, оружия, добычи и еще чего-то, сваленного прямо в пыль. Ни сундука, ни мешка – все в грязи!

– Мать! – воскликнул он, зная, что его голос проникает даже сквозь плотную крышку шатра.

В ответ выглянула самая младшая сестра:

– Брат, матушка заболела. Она просила передать, что выполнила твою просьбу. Вот все твои вещи.

Тыргын стиснул зубы.

Ему отчаянно хотелось орать, топать ногами и крушить все вокруг. Но… это мать. Только как же все это собрать и унести к новому шатру? Как показать жене груду непонятно чего? Как найти в этом ворохе постель? Да и есть ли она тут?

Рыгрыз стиснул плечо Тыргына:

– Брат, я еще ничего не дарил тебе на свадьбу… У меня есть большой сундук из крепкого сухого дерева. Сейчас принесу и помогу тебе собрать все!

За Рыгрызом очнулись другие воины.

– Я подарю выделанные овчины на постель!

– У меня есть кожаные мешки!

– Белый войлок для твоей невесты!

В момент друзья разбежались по становищу и вскоре вернулись с подарками. В сундук Рыгрыза уложили то, что удалось собрать с земли целым и чистым – в основном оружие Тыргына. В мешки затолкали помятую и словно потоптанную одежду. В груде добра не нашлось ни посуды, ни украшений, ни постели, ни монет.

Щеки орка пламенели от стыда, когда друзья с шутками-прибаутками собрали из пыли все до последней пряжки и понесли к новому шатру. По пути они рассказывали жителям стана, что несут подарки на свадьбу Тыргыну, и приглашали других орков присоединиться и одарить новобрачных.

Дружеское веселье сработало – пожилые орчанки, сообразившие, что невеста не имеет в стане родителей, родни или хотя бы сундука с приданым, расщедрились. Кто принес подушку в пестрой наволочке, кто мешок шерсти для одеяла, кто нарядный платок или пару расписных чашек.

В итоге к черно-белому шатру Тыргын подошел нагруженный, как предводитель каравана. Хотел было вломиться в шатер, но Рыгрыз его остановил:

– Погоди, Тыргын. Сложи подарки здесь, у стены, и сначала поговори со своей женой.

Орк недоумевающе взглянул на друга и вспомнил, что тот уже почти год женат и супруга вот-вот подарит ему дитя.

– Женщины проводят в доме много времени и любят устраивать его по-своему, – пояснил Рыгрыз с таким видом, что Тыргын понял – лучше не спорить.

Он махнул друзьям рукой и первым опустил свою «добычу» к стенке шатра. Его поняли – ряд мешков, ларцов и свертков вытянулся вдоль черного войлока.

Сердечно поблагодарив всех за помощь, молодой орк вошел в шатер и убедился в том, что Рыгрыз оказался прав. Женщины не успели еще пришить все завязки, закрепляющие войлок на каркасе шатра, зато уже повесили пару занавесей и устроили в углу «гнездо» из подушек, в котором сидела графиня, сосредоточенно скручивая и прошивая новую партию завязок. Тыргыну она почему-то не обрадовалась. Пробормотала что-то про мужчин, которые вечно шастают туда-сюда и мешают женщинам наводить порядок.

Это ворчание почему-то вернуло молодому орку хорошее настроение.

Все привычно – мужчина пришел с добычей, беременная женщина сидит у огня, рукодельничает и ворчит. Жаль только, обеда нет и даже постели, на которую можно упасть, чтобы подманить к себе жену ласковыми словами или звоном нового браслета, тоже нет.

Что там делал отец, если матушка расходилась от усталости и тяжести живота?

– Прости меня, Дэлиана, золотой мой колокольчик, – сказал Тыргын, опускаясь рядом с графиней на колено, – хотите, помогу вам пришивать завязки там, где вы не достаете? А вы пока посмотрите, что подарили нам на свадьбу.

Весть о подарках приободрила графиню. Она вручила мужу иглу и нитки, а сама вместе со служанкой устремилась на улицу.