Второй супруг графини Корф

Глава 17

В шатре, к удивлению обоих, многое было уже сделано – постелена пышная постель из подаренных одеял и подушек, у огня стоял кувшин свежей воды, лепешки с мясом и зеленью, а сбоку красовался сундук, полный на этот раз не мужской амуниции, а тонких тканей, каких-то свертков и бутылей.

У двери дремала камеристка графини.

Сердечно поблагодарив девушку за старания, Дэлиана отпустила свою помощницу отдыхать, а та вдруг воспротивилась:

– Вам же помыться надо, госпожа! Кто же вам поможет?

– Я сам помогу! – ответил Тыргын и вытолкнул слишком деловитую девчонку за полог.

– Она права, – неуверенно сказала вдруг Дэлиана, – мне перед сном надо хотя бы полотенцем обтереться…

– Я помогу! – уверенно сказал Тыргын. Потом взял графиню за руки, заглянул в глаза и почти прошептал, чтобы не пугать жену гулкими раскатами голоса: – Нам долго быть вместе, жена моя. Я не стану тебя торопить, но хочу, чтобы мы привыкали друг к другу.

Дэлиана вздрогнула, поежилась, выдернула ладони и отвернулась, и тогда он обнял ее со спины, аккуратно прижимая к себе и укладывая крупные мужские ладони на аккуратный живот. Постоял молча, давая женщине ощутить его тепло и близость, а потом шепнул в покрасневшее ушко:

– Я отчаянно хочу увидеть тебя всю, жена моя. В моих воспоминаниях ты так прекрасна, что я постоянно в напряжении рядом с тобой.

Графиня трепыхнулась, а Тыргын вдруг вспомнил одну байку про женатого друга и шепнул ей на ухо снова:

– А еще ты тоже можешь меня помыть!

Тут Дэлиана вспыхнула, развернулась, чтобы отчитать зеленого наглеца, а он встретил ее гнев обезоруживающей улыбкой и тазом с теплой водой.

– Я сама! – сказала Дэлиана и попыталась отобрать таз.

Тыргын, не замечая ее трепыханий, отнес таз в угол у входа, отогнул там войлок, чтобы вода впиталась в землю, потом повернулся к жене:

– Не бойся, мой золотой колокольчик. Я буду осторожен. Позволь мне позаботиться о тебе и малыше…

Графиня искусала все губы, не зная, решиться или нет. Можно было лечь спать и так – в одежде, пропахшей потом, жареным мясом и кислым молоком. Но утром ей это точно не понравится.

А Тыргын тем временем развернул и повесил на столб полотенце из запасов самой Дэлианы, отыскал в открытой укладке кусочек душистого мыла и чистую сорочку… Стирать тут было сложно, но камеристка нашла девчонку, готовую «мыть одежду госпожи соленых камней», и внимательно следила, чтобы та не испортила вещи. И как же хочется стянуть пропотевшую алую тунику и надеть свежую сорочку на чистое тело!

Прикрыв глаза и пламенея щеками, Дэлиана сдалась.

Дернула завязки, прикрыла глаза, повела плечами, позволила просторному одеянию упасть к ногам и была вознаграждена судорожным вздохом Тыргына:

– Ты прекрасна! – выдохнул он и тут же притянул к себе горячими руками: – Иди сюда, пока вода не остыла! Замерзнешь!

Это было удивительно. Дэлиана привыкла к тому, что ее моют служанки. Умела и сама помыться в случае необходимости – поначалу прислуга ее не жаловала, да и в родительском доме проще было помыться самой, чем дожидаться замотанную горничную, одну на нескольких баронских дочек. Однако Тыргын мыл ее как… драгоценность. Нежно скользил намыленными руками по коже, шептал на ухо:

– Боюсь, у меня мозолистые руки, но твоя кожа такая нежная, что даже шелк кажется грубым рядом с ней!

Освежив графиню, орк помог ей накинуть льняную сорочку и длинный теплый халат. Потом сам сбросил широкий воинский пояс, алую рубашку и плотные кожаные штаны. Встал на влажную землю, чтобы облить себя водой, и тут Дэлиана робко попросила:

– Можно я тебя помою, муж мой?

– Можно, – чуть сдавленным голосом ответил ей орк, протягивая льняную тряпочку, которую тут использовали вместо мочалки.

Молодая женщина намылила лоскуток и принялась изучать крепкое мужское тело со спины. Когда же дело дошло до груди, Тыргын смущенно кашлянул так, что задрожали занавески, и сказал:

– Колокольчик мой золотой, может, я дальше сам?

Дэлиана покраснела и уступила. Но приготовила простыню из своих запасов, а вот чистой одежды не нашла. Пришлось орку ложиться в постель как сибаритствующему аристократу после купальни – в одной простынке, и это для графини тоже было ново. Граф приходил в ее опочивальню в халате и длинной ночной сорочке, супружеский долг исполнял, задрав подол, и, собственно, мужчину целиком без одежды она увидела, только когда муж опоил ее.

Увидела – и забыла!

Вспомнила, когда шаманка помогла вернуть воспоминания, и с той поры в ее снах поселились некоторые особенно пикантные моменты.

А теперь этот роскошный мужчина лежал рядом, закинув руки за голову, и мерно дышал, согревая ей бок. Дэлиана от странной смеси ужаса и возбуждения не могла сомкнуть глаз, и тогда орк вдруг повернулся, подгреб ее ближе к себе, положил ладонь на живот, уткнулся лицом в макушку и прошептал:

– Спи, мой золотой колокольчик, пусть духи пошлют тебе сладкие сны!

И Дэлиана почему-то уснула. И всю ночь слушала тихий перезвон золотых колокольчиков на огромном поле, по которому гуляла.