Ырын, дочь вождя

Глава 15

Ырын

Удивил ее Рик. Но надо же, на этот раз в положительном ключе.

Неужели мозги у него наконец-то заработали? Сам предложил, причем совершенно спокойно выкуп за себя, если его проводят в человеческие земли. Наконец-то дошло, что сам через голиновские территории может и не пробраться живым? А еще предложил – сам! – наконец-то рассказывать что-нибудь о магии, а то до этого выделывался.

Конечно, Ырын ударила с ним по рукам.

Правда, мужчины при этом как-то напряглись. У них не приняты рукопожатия с женщинами? Прям настолько отсталый патриархат здесь? Ладно в Чигидане, но неужели и в "крутом" со слов парня Котроне тоже? Нужно учесть на будущее и не палиться больше.

Была, конечно, версия, что эти уступки лишь очередная уловка Рика, чтобы подобраться к ней... ее телу ближе. То-то же он опять лыбился. Но это она проконтролирует, а его глупый флирт переживет, главное – побольше разжиться новыми данными об этом мире! Тем более что в Чигидане она, скорее всего, оставаться надолго не будет – она слишком отличается внешне от тамошнего жителя Бабо. Так что не стоит задерживаться в стране, в которой приняты гаремы, и где она будет слишком сильно привлекать взгляды местных мужчин.

Вот с Риком они больше похоже, так что в Котроне затеряться ей будет проще среди населения. Поэтому сейчас нужно сделать упор на изучение именно котронского языка. Еще желательно их этикет или хотя бы порядки и обычаи во всех нюансах узнать, для лучшей маскировки. Как жаль, что иноземный человеческий этикет посреди степи и непосредственных голинов воссоздать будет сложно.

Тем более что во время перехода возможности болтать у них практически не будет. О чем Ырын сразу предупредила мужчин – что в ближайшие дни будет очень тяжело! Поэтому для гарантированного выживания они должны будут ее особо слушаться, быстро делать то, что она говорит. И без пререканий. Посмотрела при этом персонально на Рика, но тот на удивление согласно кивнул.

Что такое, даже не скривится? А где же его аристократическая спесь? Или прям настолько поумнел за эти дни? Если б знала, что на них так повлияет самостоятельность в окружении голинов, оставила бы их одних на пару дней гораздо раньше.

Но еще больше Рик поразил ее вечером, когда решился вступиться за нее. Защитничек! Глупо, конечно, что он ринулся на матерого орка, но сам факт подобного рыцарства... Приятно, спору нет.

Или Рик просто переживал за сохранность проводника, который их еще и в быту обихаживает, с водой и пропитанием помогает?

Ситуация действительно получилась забавная.

Во второй половине дня, последнего перед выходом, как и положено, орки устроили пир, заодно приносили жертвы своим духам, показывая им свой решительный настрой. "Жертвами" служили та пара низкорослых лошадок, добытых в последнем походе и которые Ырын не достались, а также еще тройка молодых буйволов.

Животным выпустили кровь, собирая ее в емкости – эти действия совершал сам вождь. Затем другие мужчины разделали туши на мясо, которое предстояло съесть все до последнего кусочка всем членам племени. Причем в сыром виде! Собранную кровь, между прочим, также выпивали до дна, последними каплями окропляя землю, реку и прочие значимые места.

Ырын все понимала: эти ритуалы носили даже не столько религиозный характер, сколько... бытовой. Поскольку орки могли по нескольку дней не есть, то чтобы потом в пути меньше тормозить, сейчас они наедались столько, сколько в них влезет, будто делая запас прямо в себя. А влезало в них очень много. Мясо ели в такие "обжорные" дни именно сырым потому, что там всякие энзимы, то есть ферменты, которые помогут переварить прорву тяжелой еды, ну и всякие минералы и витамины. В сырой крови тоже много полезных веществ, как раз перед интенсивной "прогулкой" по бескрайней степи орки таким образом "подзаряжаются" "витаминным коктейльчиком".

Только она не орк! Ее желудок в себя за раз несколько килограмм сырого мяса не вместит. И пищеварительная система у нее не такая мощная – без последствий переварить вероятную гадость из сырой крови и мяса непонятно каких диких животных не сможет. Ей паразиты, гельминты, возможные болезни, передающиеся между видами, и так далее не нужны! Так, в ее прежней жизни один китаец съел как-то одну гадость, не доварил, что ли, "деликатес" из летучей мыши, и в итоге весь мир погрузился в страшную пандемию со смертельными исходами и кучей побочек у выздоровевших. И это при всех тех потрясающих научных и технологических возможностях ее мира! А здесь у нее из всей медицины лишь травки, да и те, которые раньше только на орках были опробованы, на существах другой расы, себе она просто порции сильно урезает.

Так что сырое мясо она на подобных торжествах не ела, кровь не пила. Но поскольку выпитой кровью вроде бы "помечали своих" под взором духов, мол, смотрите – вот этих просим охранять в пути, то Ырын соглашалась максимум на "метку", как орочьих младенцев помечали – то есть пачкать кровью губы. Главное, потом их не облизывать, а втихаря смыть.

Однако братец Дрын каждый раз намеривался влить в ее жертвенную кровь. Вернее, такая сложилась у него забава – доставать увиливающую человечку, навязывая ей чашу с кровавым содержимым и глядя, как ее при этом мутит. То ли на самом деле переживал за "сестрицу", чтобы духи со своей защитой не упустили ее из виду, то ли ему просто нравилось гонять мелкую человечку, все-таки странное чувство юмора у орков, кто знает.

И в тот вечер, заметив, что к ней уже подходит Дрын с пиалой в огромной лапе, Ырын стала неосознанно отступать. Это заметил Рик, но нет бы спросить в чем дело, сразу полез в драку – решил заступить дорогу орку, который раза в два был массивнее его. Глупец!

Тем более выступил с голыми руками! Вернее, на его ладонях лишь магический огонь немного полыхнул.

Ырын только успела крикнуть "Нет!" непонятно на каком языке и толкнуть в сторону Рика, чтобы срывающийся с его рук огонь не задел Дрына. Дрын хоть и запнулся на миг из-за неожиданного нападения "слабого гына", но все-таки был опытным орком с отличной реакцией – почти мгновение спустя уже вдарил противнику в ответку.

Ырын ожидала подобной реакции, так что заранее прыгнула на толстую руку братца, повиснув на ней, одновременно подтягиваясь, чтобы заодно ногой в пресс ему вдарить. Хорошо, что автоматически крикнула на орочьем: "Мое! Не трогать!".

Рику все равно досталось, но хотя бы смазанно, не в полную силу. Тем не менее он отлетел назад, падая на спину. Дрын стряхнул со своей руки Ырын, но она была бывалой в общении с орками, сразу приземлилась на ноги. И, заступив дорогу рычащему братцу, рыкнула в ответ еще громче:

– Мое! Нельзя!

Тогда они с Риком в очередной раз поругались. Тот, видите ли, обиделся, что она его спасает, в то время как он взялся побыть защитником дамы. То есть назвал ее идиоткой за то, что она влезла в их мужскую разборку. По крайней мере, так поняла Ырын благодаря своему очень скудному котронскому словарю, Бабо мудро не лез в заваруху, так что остались они без переводчика. В ответ девушка на смеси слов аж из четырех языков высказала Рику все, что о нем и его умственных способностях думает. Что ему завтра груз нести, какой она уже ему запланировала, а он вдруг решил так глупо убиться... об голина. И, мол, кто тогда понесет те баулы?

– Я боевой маг! – орал на нее Рик. – Я могу...

Или примерно так поняла девушка начало, дальше высказанных в запале слов не разобрать.

– Ты спящий сурок! – орала в ответ Ырын на голиновском языке, добавляла на смеси других. – Надо быстро двигаться. Медленный дын – мертвый дын!

– Не нужно ссоры, господа, – появившийся Бабо пытался их примирить, тоже смешивая слова разных стран.

– Праздник без драки не праздник, – фыркнула Ырын, выдыхая, чтобы успокоиться, но в сторону Рика повернулась и по своему лбу костяшками пальцев постучала выразительно. – Только обычно дын... противников себе по силам выбирают... те, кто умнее.

Рядом весело похрюкивали и булькали орки, наслаждаясь шоу. Дрын даже про пиалу в своей ручище забыл, которую при всей этой разборке умудрился не всколыхнуть, жуткое содержимое не растерял.

– Дай сюда! – рыкнула на него Ырын, забирая керамическую толстостенную плошку и завершая разборки с Риком.

Сунула большой палец в темную кровь жертвенных животных, зло мазнула себе подушечкой пальца по нижней губе, еще одной чертой по подбородку провела.

– Доволен? – рыкнула на Дрына.

Вообще-то, его имя звучит как Дыррын, что означает умелый добытчик, хороший охотник, но Ырын тоже этого братца по-особенному "любит" за все его выходки. Поэтому намеренно сокращала до Дрына и только так называла, главное – потом вовремя от его подзатыльников увиливать. Как раз хорошую реакцию девушка натренировала за эти годы среди голинов.

Затем девушка шагнула к чигиданцу и со словами "Надо, Бабо" оставила и ему кровавый след на губе, скорее, даже под ней.

– Гын не мдыр, – заявил за ее спиной Дрын, намекая, что нечего чужаков-человеков примазывать под защиту их, орочьих духов, поскольку те не родня, не соплеменники.

– Моё! – бросила ему в ответ Ырын, полоснув вдогонку злым взглядом.

Шагнула к Рику и, глянув на его насупленную физиономию, замерла.

Теперь, когда эмоции почти улеглись, дошло, что он действительно бросился ее защищать. Ведь когда Дрын шел к ней, то предвкушающе улыбался до ушей, что при орочьих нижних выпирающих клыках наверняка выглядело устрашающе. Для тех, кто в орках и их мимике не разбирается.

Тем не менее Рик не побоялся заступиться? Встать на пути у огромного орка?

Ради нее?

А если даже ради шанса с ее помощью вернуться к людям, все равно получается, что ради нее.

Ырын смутилась.

– Благодарю, – сказала она парню негромко на котронском.

Это слово она знала, в последнее время котронец ее баловал "волшебными словами" при общении.

Брови парня вопросительно изогнулись.

Что, не ждал, ее благодарностей? Ну да, наорала она на него, но так за дело же! Думать нужно вначале, прежде чем кидаться со своим магическим огнем на бедных орков... За это же и голову проломить могут!

Выдохнув, перевела взгляд на губы парня, рука с испачканным в крови пальцем уже поднималась.

А ничего так губы, в меру полные, и по форме как раз, как ей нравится... Только обветренные немного, сухие, но мажорчик до сих пор крутит нос от ее "уходовой косметики" из трав, жира и прочего.

Ее руку перехватили за запястье, не давая "пометить" для духов.

Теперь Ырын вопросительно подняла брови.

– Или пить, – сказала она на котронском, кивнув на плошку с красной густой жидкостью в другой руке.

– Зачем? – вроде бы это спросил парень.

– Надо. Духи.

– Их нет! Глупость!

Ырын едва сдержалась от того, чтобы не закатить глаза. Духов, может, и нет, хотя она давно в этом сомневается... вернее, как раз давно уже почти не сомневается, что они точно есть. Но точно есть орки, которые во все эти ритуалы верят! И сейчас именно они на них смотрят. Так неужели мажорчику так страшно запачкать губы, тем более она будет осторожной? Гораздо страшнее, если орки психологически не примут новеньких гын в толпу "своих", которых в том числе ритуалами объединяют. Нет, напрямую соплеменники потом вредить не будут... может быть, но и помогать тоже не будут.

Не сдержалась и рыкнула, правда, на чигиданском:

– Надо, Федя, надо!

– Я не Федья, – нахмурился парень, опять внимательно вглядываясь ей в глаза.

Что он там ищет? Намек на издевку, ответы на свои невысказанные вопросы?

– Я говорить раньше. Слушаться, – Ырын пыталась теперь сама говорить на котронском, хотя и понимала, что ее речь ужасна. – Ты да.

– Или пить, – добавила следом, опять качнув плошкой в руке.

Ее руку отпустили, и девушка наконец-то быстро мазнула пальцем по нижней губе мужчины, почему-то окончательно стушевавшись. Да проще с гымн подраться, чем бестолкового гын заставить что-то делать, когда он упирается!

А дальше был праздник. И раз надо наедаться, то свою долю мяса Ырын передала мужчинам, чтобы жарили. Сырое они есть не будут. Пусть Бабо нарежет тонкими полосками, а Рик поджаривает на своем огне, раз уж его девать некуда. А-ля магическое барбекю. А ей пора доставать свои заготовленные краски, вливать туда немного жертвенной крови и рисовать защитные узоры на всех желающих орках.

Только Рик увязался за ней, следуя тенью, и заваливал вопросами. В условиях, когда переводчик Бабо остался в стороне, готовя ужин, а у них самих было очень мало слов, их беседы больше общения немого с глухим напоминали.

– Зачем это? – спрашивал Рик, и эти слова девушка еще понимала.

Она рисовала кисточкой темными пигментами, замешенными на крови, особые символы на широченной обнаженной груди Тыырына, присевшего перед ней на колени. Иначе она бы не допрыгнула до "холста".

– Надо. Духи. Говорить так. Для них, – путаясь в словах, выдавала Ырын, не отвлекаясь от художеств.

На темной коже орка вслед за ходом тонкой кисти тем не менее ложились еще более темные загогулины. Именно потому, что Ырын стала использовать кисточку, а не пальцы для нанесения рисунка, то в особые "письмена", этакие обращения к духам, она могла вместить больше "слов". Поэтому желающих "расписать" свою грудь всегда достаточно было у нее.

– Духи видеть это? – хмыкнул Рик, указывая пальцем.

Тыырын в ответ зыркнул на человека. Ырын вздохнула – как бы глупый Рик не отхватил люлей уже от другого братца.

– Нет. Это видеть гымн. Другие гымн. Они знать. Знать они, знать духи, – поясняла, как могла. И все-таки буркнула на родном. – Это как письменная молитва, которая при четко осознанном намерении носителя и регулярном прочтении другими, будет раз за разом отправляться прямиком в эгрегор этой расы. Чего непонятного?

– А-а? – конечно, последнее парень не понял.

Когда начало темнеть, и Ырын продолжала рисовать знаки-послания на телах орков уже при свете своего костра, то Рик вновь стал заваливать ее вопросами, уже прибегая к помощи Бабо.

Что означают эти знаки. Почему они повторяются. Почему только на груди рисуют, а не на голове, как у того... это он вождя так назвал.

Откуда столько любопытства? Хотя, правильно делает, что интересуется. Понимание – это начало для более плодотворного общения. Интересно только, что так сильно повлияло на мажорчика, что его интеллект прям настолько сильно апнулся*?

(*Апнуться от англ. up – «вверх», это повысить уровень, стать лучше)

Так что Ырын за рисованием поясняла. Что эти значки – практически письменность орков, что можно составлять целые связные послания... Как удивились люди, которые и не слышали, чтобы у голинов была своя письменность! А между собой орки не переписываются, потому что... наверное, им лень. Зачем напрягаться с символами, если можно подойти и вживую сказать. Если же соплеменник так далеко, что не подойти, то и нечего с ним общаться.

Но к духу надо обратиться, только не подойдешь, поэтому приходится писать.

Почему только на груди? Можно еще на лице, но для этого нужно быть очень отважным, или если просьба к духу очень важная. Как, например, младенцам как раз охранные знаки около рта рисуют, чтобы через рот гадость внутрь ребенка не прошла. Почему на плечах и спине не рисуют? Так, потому, что все в своей жизни, даже внимание духов, орки встречают грудью. Писать на спине – неуважение к духам, вроде как ты к ним задом повернулся.

Вот так почти по-семейному сидели они полночи у костра, поедая мясо, разговаривая, а Ырын еще и рисовала на телах подходящих орков, которые ей за это подарки приносили.

Когда все "жертвенное" мясо соплеменниками было съедено, последние штрихи воззваний к духам нанесены на тела орков, последние капли крови отданы земле и воде, пора было собираться в путь. О чем Ырын сообщила мужчинам.

Спать? Спать для слабаков, а поход начинается прямо сейчас! Как только последний шатер будет сложен, племя выйдет в путь.

И да, в первый же день марш-бросок, насколько она помнила по прошлым годам, будет длиться практически до вечера без привалов. И да, она их предупреждала, что будет тяжело.

Почему надо идти весь день? Потому что вот так неудобно далеко до следующего источника воды, до которого нужно дойти за один переход.

А теперь хватит болтать, другие уже собирают вещи. И им пора.