Запретный король

28 Кингстон

Вечеринка получилась отличной. Еда, выпивка, покер, музыка — все зашло на ура. Когда все начало подходить к концу, Нэш с Ривером собирали бутылки по двору, а я провожал Коуча, Бобби и Слейда к двери.

— Спасибо за крутой вечер, — сказал Слейд, хлопнув меня по руке и крепко пожал ладонь.

— Спасибо, что пришел. Быть трезвым на таких тусовках — непросто, — признался я, удивленный, что он задержался так надолго.

— Ромео много для меня сделал. Я ради него хоть сто бутылок безалкогольного пива выпью. А теперь он женится на моей сестре, так что он семья, — отозвался он.

Слейд Кроуфорд действительно впечатлил меня. Он выступал в школе, рассказывая про свою борьбу с зависимостью, и отлично справлялся с работой в спортзале. Я знал, как это сложно, и он шел шаг за шагом, но, глядя со стороны, у него все складывалось чертовски хорошо.

Бобби похлопал меня по спине и поблагодарил, когда я открыл дверь.

А потом подошел Тренер.

Он протянул руку, и я сделал то же самое.

— Спасибо, что пригласил. Было весело. И я рад, что мое присутствие, кажется, больше не раздражает тебя.

Он был немного пьян, но попал в точку. И я почувствовал себя мудаком — он явно понял, что я его не особо переваривал.

— Извини, что все началось не с той ноги.

— Забудь. Думаю, мы оба знаем, почему ты был не в восторге от меня. Но, по-моему, все сложилось так, как и должно было. Я рад за тебя. За вас обоих, — он подмигнул, выходя за дверь, и я понял — весь город, похоже, уже все понял.

Утро не могло наступить скорее.

Я специально почти не пил — боялся, что сболтну что-нибудь, прежде чем успею поговорить с Хейсом.

Я закрыл дверь и пошел обратно в гостиную, где Ромео, Ривер и Нэш сидели и смотрели на Хейса. И я сразу заметил, как им не по себе.

Я откашлялся:

— Что случилось?

Хейс посмотрел на меня, и я понял — он знает.

Он, блядь, все знает.

Этот взгляд — чистая ярость, злость.

Разочарование.

— Я пошел в твою ванную, потому что две другие были заняты. И хотел взять журнал, пока сидел там, так что полез в тумбочку. И вот спрашиваю у пацанов: какого хрена ожерелье моей сестры с глазом лежит у тебя в спальне на тумбочке? Я знаю, она как-то ночевала здесь, но тогда она спала в гостевой. А сейчас она давно живет дома. Так что я спрошу тебя один раз, Кинг. Почему, блядь, ожерелье Сейлор лежит у тебя на тумбочке? В твоей, сука, спальне?

— Послушай, я как раз собирался поговорить с тобой завтра. Мне нужно было многое тебе сказать.

— Что-то ты мне, значит, сказать хотел? А раньше нельзя было? Мы что, не разговариваем каждый гребаный день? Мне что, нужно было назначить тебе прием?

— Хейс, присядь. Дай ему высказаться, — сказал Нэш.

Это была ошибка. Хейс взорвался.

— Присядь? Дай ему высказаться? Все мои лучшие друзья, оказывается, что-то знали и никто даже не подумал мне сказать? — он двинулся ко мне, и я понял — я в полной заднице. Все пошло совсем не так, как я хотел. — Смотри мне в глаза, Кинг. И скажи прямо… ты трахал мою сестру?

Я схватил его за плечи и оттолкнул:

— Не смей так говорить о моей женщине.

Потом все словно замедлилось. Он налетел на меня, а я не сопротивлялся. Я это заслужил. Я облажался и готов был принять все, что прилетит.

Первый удар — в лицо. Потом он схватил меня за рубашку и начал трясти, пока я лежал на полу.

— Твоя, блядь, женщина? А на сколько? Пока не надоест? А потом просто выбросишь, да? Какого хрена ты с ней так поступил?

Ромео, Ривер и Нэш подскочили и начали его оттаскивать.

— Все не так, как ты думаешь, — сказал я, приподнимаясь и вытирая кровь с губ. — Дай мне объясниться.

Он был явно пьян — пошатывался, отмахивался от них, а потом повернулся к каждому по очереди:

— Вы все знали? И никто мне ничего не сказал?

— Мы не знали наверняка. Просто подозревали, — ответил Ромео.

— Это не их вина. Это на мне. Дай я провожу тебя, и мы поговорим.

Он горько рассмеялся:

— Поговорим? У тебя были месяцы, чтобы поговорить. И все, что ты сделал, — думал только о себе.

Я встал.

— Все не так, Хейс. Ты мне как брат. Я люблю тебя, чувак.

— Нет. Она — все, что у меня есть. Она столько пережила, а ты так с ней поступил. Ты просто хотел засунуть в нее свой хуй.

Теперь уже я не выдержал и ударил его прямо в челюсть.

— Я же сказал тебе: не смей так о ней говорить.

Он пошатнулся, сплюнул на мой деревянный пол, поднял руки и начал пятиться к выходу, не сводя с меня взгляда.

Он просто смотрел, с таким видом, будто я его предал.

И ведь я действительно предал, да?

Этот взгляд едва не сломал меня.

Предательство. Ярость. Боль.

— До конца вместе, да, Кинг? До конца, мать твою, вместе… — голос его дрогнул на последнем слове, и у меня что-то оборвалось внутри.

Он развернулся и вышел за дверь.

— Я разберусь, — сказал Ромео, подняв руку и выбежав следом.

— Я с тобой. Он сейчас будет бушевать, — Нэш поспешил за ним.

Они оба бросили на меня взгляд, в котором читалось все.

Я накосячил. И по-крупному.

Я опустился на диван и провел рукой по лицу.

Все пошло по худшему сценарию.

Я причинил боль человеку, которого считал братом.

Ривер вышел из кухни и сел рядом. В руках у него был пакет с замороженным горошком — он протянул его мне, чтобы приложить к лицу.

— Это плохо, Кинг. И тебе придется это исправить.

— Я знаю. Я собирался поговорить с ним утром. Без зрителей и сцен.

— Ну, как тебе твой план? — он поднял бровь. — А теперь давай по-честному. У тебя с ней все серьезно?

— Думаешь, я ударил бы его, если бы это было несерьезно?

— Да уж, ход неожиданный. Но мне нужно услышать это от тебя, брат. Потому что если это не по-настоящему, ты мог только что разрушить дружбу на всю жизнь.

— Я люблю ее, Ривер. Думаю, давно уже. Еще задолго до того, как что-то между нами началось. У нас есть история — с тех пор, как она жила у нас, — я поднял руки, когда заметил, как он начал напрягаться. — Между нами тогда ничего не было. Клянусь всем, что у меня есть. Никогда. Но чувства… они были давно. Я не могу держаться от нее подальше. Я пытался. Пытался, блядь, изо всех сил.

Я закрыл лицо руками, пытаясь не развалиться прямо здесь.

— Почему ты, блядь, не поговорил со мной? С Хейсом?

— И что я должен был сказать? Что она мне нравится? Потому что сначала я и думал, что это просто влечение. Но потом мы начали проводить много времени вместе, и все стало гораздо глубже. Эти чувства… они не исчезают, Ривер. С каждым днем они только сильнее. Я люблю ее так, что даже представить не могу жизнь без нее. Так что да, я приму все, что Хейс на меня выльет, пока он не захочет меня выслушать, потому что это не какая-то интрижка. Эта девушка… она заставляет меня хотеть быть тем мужчиной, которого она заслуживает.

— Ого. Ты конкретно влип, — усмехнулся Ривер. — Тебя крепко накрыло, братишка. А она чувствует то же самое?

— Да. Мы все это время скрывали наши отношения, пока не поговорим с Хейсом, — я пожал плечами, понимая, как жалко это сейчас звучит.

— Ну, вот теперь все взорвалось у тебя прямо в лицо. Но у тебя есть несколько дней, чтобы все уладить до свадьбы Ромео. На его свадьбе вы точно не должны валяться в крови, так что тебе лучше найти способ все исправить, Кинг.

— И как ты это себе представляешь? Он теперь, возможно, вообще со мной разговаривать не захочет, — я откинулся на спинку дивана.

— Продолжай пытаться, пока не заговорит. И скажи ему все, что только что сказал мне, — он откинулся на спинку рядом и посмотрел на меня. — Скажи, что ты любишь его сестру. Что должен был сначала поговорить с ним. Что ты накосячил. Но ты безумно влюблен. И повторяй это до тех пор, пока он не услышит.

— Ладно. Так и сделаю, — выдохнул я. Не верилось, что мы дошли до драки. Он был мне как брат, и я причинил ему такую боль, которую он, возможно, никогда не простит. — Надеюсь, он меня выслушает.

— Я тоже на это надеюсь, брат. Это, наверное, самая серьезная ссора из всех, что у нас когда-либо были.

— Я нарушил наш уговор. Вместе до конца. И все просрал.

Ривер хлопнул меня по плечу:

— Ты влюбился. Это не нарушение. Да, ты выбрал не лучший способ, но ты все ему объяснишь. Когда он протрезвеет и остынет.

В этот момент у меня на телефоне прозвучал сигнал. У Ривера — тоже.

Ромео

Эй, здесь в чате только мы четверо. Он правда в бешенстве, и вдобавок сильно пьян. Еще он почти не спал с тех пор, как уехал, так что, думаю, он просто вымотан. Он останется у меня — хочу убедиться, что с ним все будет в порядке.

нэш

Тебе нужно все исправить, Кинг. Он по-настоящему зол. Я очень надеюсь, что это серьезно, потому что, если это что-то меньшее — он этого никогда не простит.

Ривер

Сижу тут с этим влюбленным придурком, который только что признался, что по уши влюблен. И она тоже.

Ромео

Я понял, что все серьезно, когда он врезал Хейсу.

Я был готов принять от него любые удары. Правда. Но я не смог вытерпеть, как он говорил о ней, будто она ничего для меня не значит. Я люблю ее. Я чертовски сильно ее люблю — настолько, что только что разрушил свою дружбу с лучшим другом ради нее.

Ромео

Пусть он протрезвеет и выспится, а потом вы сможете нормально поговорить.

нэш

Если кто и способен вытащить себя из полной задницы — так это ты, брат. Так что соберись и все исправь.

Я сделаю все, что потребуется.

Мой телефон зазвонил, и я посмотрел на экран — звонила Сейлор.

— Привет, — сказал я, вставая на ноги и выходя из комнаты, оставляя Ривера на диване с закрытыми глазами.

— Ты звучишь напряженно. Все в порядке? — спросила она, и в ее голосе не было ни капли равнодушия.

— Он знает, — я опустился на кровать и провел рукой по лицу.

— Хейс? Ты ему рассказал?

— Он нашел твое ожерелье на моей тумбочке и вышел из себя. Все перешло в драку, и объяснять ему уже было бессмысленно. Я облажался, Сейлор. Я должен был поговорить с ним.

— Нет, Кинг. Это моя вина. Я просила тебя не говорить. Прости. Я не могу поверить, что оставила ожерелье. Все испортила, и мне так жаль… — ее голос дрогнул на последних словах.

— Нет, это на мне. Я должен был повести себя по-мужски. Если бы я тогда знал наверняка, что это по-настоящему, я бы не стал ждать. Но я все испортил, потому что промолчал. Он чувствует себя преданным. И будь все наоборот — я бы чувствовал то же самое.

— Никто не умеет заглядывать в будущее. Речь ведь была не о нем, но, наверное, мне стоило понять, как все это будет выглядеть, если он узнает вот так. Хочешь, я приеду?

— Черт, Одуванчик, последнее, что нам сейчас нужно — это чтобы он вернулся и увидел тебя здесь. Мне нужно сначала все уладить, хорошо? Это займет несколько дней, но я должен сначала решить это.

Она несколько раз всхлипнула.

— Ладно. Прости меня, Кинг. Я знаю, что поставила тебя в сложное положение, и меня тошнит от этого. Я не хотела ничего скрывать, просто хотела дать нам шанс. И в итоге мы поняли, что любим друг друга… Так что я бы сделала это снова. Но я не хочу, чтобы это разрушило твою дружбу с Хейсом. Я обещаю — мы это исправим.

— Это не твоя вина. Мои отношения с Хейсом основаны на доверии, а я его нарушил. Это между мной и им. Я мог настоять, мог сказать ему сам. Но я пошел по легкому пути. Я повел себя эгоистично и теперь мне придется за это отвечать.

— Только пообещай, что это не встанет между нами, — ее голос дрожал.

— Одуванчик, нет ничего в этом мире, что могло бы встать между нами. Я тебя люблю. И это никогда не изменится. Но мне нужно время, чтобы все исправить. Потому что я не могу смириться с тем, как все сейчас между мной и твоим братом.

— Хорошо, — прошептала она. — Все, что скажешь, я сделаю.

— Тогда пока просто побудем врозь, пока я не поговорю с Хейсом. Я тебя люблю.

— Я тебя тоже. Спокойной ночи, Кинг.

Я завершил звонок и откинулся на кровать.

Меня ждали трудные разговоры.

Но я не остановлюсь, пока все не исправлю.