Звезда Любви

Глава 35

После разрыва помолвки с Шеховским Долли планировала покинуть столицу, но Ангелина Леонтьевна настояла на том, чтобы остаться в Петербурге до окончания сезона.

— Долли, душечка, — вновь завела она разговор на волнующую ее тему едва Дарья, устроилась в кресле у окна с рукоделием, — ты пойми, я же тебе только добра желаю.

— Полно, маменька, — оторвалась от начатой работы девушка, всеми силами желая избежать новых нравоучений и уговоров.

— Ma bonne, (Хорошая моя), ну как же ты не поймешь, что надо использовать отпущенное нам время с пользой. Ты думаешь, хоть кто-нибудь вспомнит о тебе на будущий год? Что вокруг тебя по-прежнему толпы поклонников виться будут? Долли, тебе уж двадцать будет.

— Полно, маменька, в старые девы меня записывать! — подскочила с кресла Дарья и заметалась по комнате, как всегда в минуты сильного душевного волнения.

— А что будет, коли князь слова своего не сдержит? Останешься ни с чем, — продолжила наступление Ангелина Леонтьевна.

— Чтобы Павел Николаевич слово свое нарушил! — покачала головой Дарья, — Такого просто быть не может.

— Ну, жениться на тебе он уже обещал, — поджала губы madam Балашова.

— Поверьте, маменька, в сложивших обстоятельствах это наилучшее решение, — в сердцах выпалила Даша.

— В каких таких обстоятельствах? — насторожилась Ангелина Леонтьевна.

— Я не могу Вам сказать. Тайна сия принадлежит не мне, — уклончиво ответила Даша, кляня себя в душе за то, что неосторожно проговорилась матери. И чтобы отвлечь ее от мыслей о таинственных причинах разрыва помолвки, улыбнувшись присела перед ней и взяв в руки маленькую пухлую ладошку, перевела разговор на другую тему. — Пусть будет по-Вашему, маменька. Мы останемся в столице до конца сезона.

— Я всегда знала, что ты у меня барышня в высшей степени благоразумная, — радостно улыбнулась Ангелина Леонтьевна. — К тому же нас на бал-маскарад к Юсуповым пригласили.

Долли лишь улыбнулась на это заявление матери. Наверняка, без Софьи Андреевны здесь не обошлось. После отъезда Павла Николаевича из столицы княгиня Шеховская уж не раз нанесла визит скромному семейству Балашовых. При этих встречах Дарья ни раз ловила себя на мысли, что Софья Андреевна словно ощущает за собой какую-то вину из-за разрыва злополучной помолвки. Во всяком случае княгиня была весьма приветлива с ней и всячески выказывала ей свое расположения ни раз упоминая в разговоре, что будет счастлива оказать девушке свое покровительство. Видимо, приглашение к Юсуповым было получено не без ее участия.

— Прекрасно, маменька, — постаралась улыбнуться как можно беззаботнее Долли. — Я немедленно займусь выбором костюма.

Размышляя над тем, какой костюм выбрать для самого грандиозного бала столицы, Даша решила остановиться на Екатерининской даме: напудренный парик и шелковая маска надежно укроют ее от любопытных взглядов.

После того, как в столичных гостиных прошел слух о разрыве помолвки между князем Шеховским и mademoiselle Балашовой, ее скромная персона оказалась едва ли не в центре внимания всех столичных сплетников. Столь пристальное внимание стало одной из причин, по которой ей хотелось покинуть столицу как можно быстрее. Молва быстро разнесла причины разрыва между ней и князем, и теперь многие гадали, кто из ее многочисленных поклонников стал этой самой причиной.

Лишь тот, о ком она мечтала подолгу сиживая в библиотеке с книгой на коленях, не обращал на нее ни малейшего внимания. С той памятной встречи, когда Павел представил ей графа Левашова минуло три недели. За это время они виделись лишь раз, мельком в опере. Признав ее, Сергей Александрович лишь сухо кивнул головой в знак приветствия и будто растворился в пестрой разряженной толпе. Позже, сидя в партере, Долли заметила его в одной из лож второго яруса и больше уж не смотрела на сцену. Все ее внимание было поглощено предметом ее девичьих грез и его очаровательной спутницей, наличие которой вызвало мучительное чувство ревности и жгучую обиду, что вылилась потоком слез тем же вечером, едва она оказалась в стенах своей спальни.

Собираясь на маскарад в дом Юсуповых, Долли и не надеялась на новую встречу. Не запрещая себе мечтать о нем, она тем не менее не строила иллюзий о том, что эти мечты сбудутся. Оглядев в зеркале своё отражение, Долли вздохнула. Шелковая маска скрыла ее черты, парик сделал ее и вовсе неузнаваемой. Подтянув вверх, по ее мнению чересчур откровенное декольте, роскошного платья из небесно-голубого атласа, Дарья подхватила со стола кружевной веер и набросив на руку длинный шлейф, покинула свои апартаменты.

Набережная Мойки в тот вечер оказалась запружена экипажами и им с маменькой довольно долго пришлось дожидаться своей очереди, чтобы попасть во дворец. Сняв верхнюю одежду и передав ее на руки подоспевшему лакею, Дарья зябко повела оголенными плечами. По обнаженной до лопаток спине пробежал холодок, то ли от страха, от ли от возбуждения, что вдруг овладело ее натурой. Предчувствие чего-то необыкновенного охватило ее целиком. Высоко подняв голову, Даша, держась чуть позади маменьки, которая не преминула выразить свое почтение очаровательной хозяйке дома княгине Юсуповой, ступила в бальный зал.

Колонный зал, освещенный сотнями свечей в трех огромных люстрах, сверкал мрамором колон и начищенным паркетом. Казалось, сегодня здесь собрался весь свет Петербурга, чтобы блеснуть друг перед другом умопомрачительной роскошью маскарадных костюмов и фамильными драгоценностями. Долли, невольно коснулась жемчужного кулона на тонкой золотой цепочке, подаренной ей родителями в день ее восемнадцатилетия. Вновь к ней вернулось чувство неуверенности и скованности, которое было ее постоянным спутником до помолвки с Шеховским. Как же она привыкла ощущать его молчаливую поддержку за своей спиной и ныне вдруг растерялась, оказавшись один на один с великосветским Петербургом. Невольно шагнув в тень колоны, Дарья бросила быстрый взгляд в зеркало, в котором отразилась незнакомка в голубом платье. Тем и хорош маскарад, — улыбнулась она своему отражению, — что лица всех присутствующих скрыты масками. Взяв с подноса, проходящего мимо слуги бокал с шампанским, Долли пригубила вино. По заведенной традиции бал в доме Юсуповых открывался полонезом. Наблюдая, как выстраиваются для танца пары, Даша незаметно для себя допила шампанское, обнаружив, что бокал пуст, она взяла еще один.

— Сударыня, Вы позволите, — взяв из ее рук бокал с недопитым вином, молодой человек в камзоле кавалера петровской эпохи, предложил ей руку.

То ли шампанское так подействовало, то ли сознание того что никто здесь не знает о том, кто скрывается под маской екатерининской дамы, Долли пожав плечами, вложила свою руку в протянутую ладонь. Странное бесшабашное веселье охватило ее, когда заиграла музыка, и пары двинулись в чопорном танце. Расправив плечи и придерживая длиннющий шлейф, Дарья, опираясь на руку своего партнера, легко заскользила по паркету. За полонезом, последовал вальс, закруживший девушку в стремительном вихре. Атмосфера праздника и всеобщего веселья передалась и Даше. Перестав всякий раз оглядываться на маменьку, Долли всецело поддалась чарующей магии маскарада. Голова кружилась от яркости красок, выпитого шампанского и легкого флирта, которым, она наслаждалась едва ли не впервые, не задумываясь о том, какое впечатление она произвела в обществе. После стремительной мазурки Даше показалось, что лиф ее платья соскользнул несколько ниже, чем то допускалось приличиями. Раскрыв веер и прикрыв им декольте, она устремилась прочь из бального зала, рассчитывая найти где-нибудь тихий уголок, где она без помех сможет поправить свой туалет. Даша так спешила, что проходя мимо небольшой компании, ведущей весьма оживленную беседу, задела мужчину, стоящего на ее пути.

— Pardonnez-moi, (Простите), — бросила она на ходу и, не оглядываясь, поспешила дальше к выходу на галерею.

Сергей Александрович Левашов едва не уронил бокал и, расплескав добрую половину его содержимого, возмущенно глянул вслед удаляющейся женщине. Маленькая родинка, чуть выше кромки глубокого выреза платья, привлекла его внимание. Словно огнем обожгло воспоминание: полумрак экипажа, его пальцы затягивающие шнуровку корсета. Ему еще тогда хотелось коснуться этой крохотной отметины. Не может быть! — не поверил своим глазам Левашов.

— Господа, прошу простить меня, — улыбнулся он своим собеседникам. — Кажется, я встретил здесь одну свою давнюю знакомую.

Стараясь не выпустить женщину из виду, Серж направился вслед за ней. К его удивлению, незнакомка явно стремилась к уединению. Выйдя из бального зала на просторную галерею, она остановилась, чтобы перевести дыхание и, оглядевшись, продолжила свой путь в ту сторону, где почти не было освещения. Может от того, что кровь гулко стучала в висках, и шумело в голове, Даша не услышала шагов за своей спиной. Остановившись, она положила веер на низенькую банкетку, стоящую в затененном алькове и попыталась подтянуть вверх съехавший корсет.

— Ну, вот мы и встретились, madam, — услышала она за своей спиной и едва не вскрикнула, обернувшись.

Левашов, сняв маску, рассматривал ее с веселым изумлением на лице.

— Вы знаете, кто я? — удивленно спросила Дарья.

От волнения голос ее прозвучал чуть хрипло.

— Имени Вашего я, к своему великому сожалению, не знаю, но мы определенно встречались, — усмехнулся Серж.

— Разве? — невольно улыбнулась в ответ Дарья.

Игра эта показалась ей забавной.

— О да, и при довольно интересных обстоятельствах, — чуть приподнял бровь Левашов. — Я бы даже сказал, что обстоятельства эти были несколько скандальными, — понизил он голос.

— Даже так? — Даша отступила от него в тень алькова. — Отчего же я не припомню ничего подобного, сударь?

— Так позвольте напомнить, — шагнув к ней, Сергей обхватил тонкий стан и притиснул девушку к стене.

О Боже! Я совершенно лишилась разума, — думала Даша, отвечая на дерзкий поцелуй. В дыхании графа чуть заметно ощущался запах вина, но это не было ей неприятно. То, что он принял ее за другую, было совершенно очевидно, но Долли не спешила развеять его заблуждение. Ладони ее скользнули ему на плечи, ощутив ее отклик, Сергей лишь крепче сжал ее в объятьях. Шеховской целовал ее однажды, но от того поцелуя не кружилась голова, не слабели колени, не обмирало от страха и восторга сердце в груди. Павел не был ей неприятен, но испытанное ей тогда ощущение не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило с ней сейчас.

— Belle, accueil ma (Красавица, желанная моя), — шептал Сергей, касаясь губами стройной шеи.

Испугавшись прорвавшейся в его голосе страсти, Долли уперлась ладонями в широкую грудь.

— Пустите, Сергей Александрович, — взмолилась она, отталкивая его от себя.

Прозвучавший в ее голосе страх, отрезвил затуманенную страстью голову Левашова. Выпустив ее из своих объятий, Сергей протянул руку и сдернул с ее головы парик.

— Кто Вы? — голос его зазвучал холодно и требовательно.

Подняв руки, Дарья развязала шелковые шнурки на затылке и чуть помедлив, сняла маску.

— Дарья Степановна, не могу сказать, что я рад встрече в подобных обстоятельствах, — сухо заметил Левашов.

— Невероятно!

Оглянувшись на прозвучавший в тишине галереи возглас, Серж замер.

— А я все гадала, кто же стал причиной разрыва помолвки, — улыбнулась красивая блондинка в костюме пастушки.

— Мария Петровна, мое почтение, — поприветствовал ее Сергей. — А я смотрю, Вас по-прежнему волнует личная жизнь князя Шеховского, — не сумел скрыть сарказма граф.

Мари вспыхнула, но тотчас улыбнулась в ответ самой обворожительной улыбкой:

— Ваша не менее интересна, — парировала она, кивнув головой в сторону застывшей в ужасе Дарьи.

Одарив напоследок насмешливым взглядом графа и его спутницу, Мари величественно удалилась в сторону бального зала.

— Как она оказалась здесь? — прошептала побелевшими губами Долли.

— Видимо с той же целью, что и мы, — нахмурился Левашов, заприметив мужской силуэт на противоположном конце длинной галереи.

— Ну, знаете ли! — разозлилась Даша. — Я Вас сюда не приглашала и цель у меня была несколько иная.

— И какая же, позвольте полюбопытствовать? — усмехнулся Левашов. — Свидание, но не со мной?

Дарья вспыхнула и, отвернувшись от него, попыталась подтянуть корсет повыше. Заметив ее движение, Сергей едва не расхохотался.

— Боже! Снова корсет! Позвольте, я помогу Вам.

— Не стоит, Сергей Александрович, — прошипела Даша. — Вам не следует находиться здесь.

— Дарья Степановна, поздно волноваться о Вашей репутации, — вздохнул Левашов. — Считайте, что от нее уже ничего не осталось.

Когда смысл сказанного им, достиг сознания Дарьи, она, судорожно вздохнув, опустилась на банкетку и закрыла лицо руками.

— Я не знаю, что мне делать, — выдохнула она. — Как я смогу вернуться туда? — посмотрела она в сторону бальной залы.

— Вам ничего не придется делать, — присел подле нее Сергей. — Завтра я встречусь с Вашим папенькой и попрошу Вашей руки.

— Не понимаю. Зачем Вам это нужно? — покачала она головой.

— В том, что случилось, есть немалая доля и моей вины, — заметил Серж. — Я ошибся, приняв Вас за одну свою давнюю знакомую.

— А я не остановила Вас, — покраснела Долли.

— И все же, позвольте, я помогу Вам.

Повернувшись к нему спиной, Долли застыла как изваяние. Стянув перчатки, Сергей расстегнул пуговицы ее платья. Когда его пальцы ненароком коснулись ее обнаженной спины, чуть выше кромки тонкой сорочки, Даша вздрогнула, потяжелело в груди, кровь застучала в висках, участилось дыхание.

— Шнурок лопнул, — прошептал он ей на ухо.

— Какой ужас, — не сдержала тихий смешок Дарья.

— Я попробую связать его, — продолжил Сергей, невольно улыбнувшись.

Затянув шнуровку корсета, Левашов проворно застегнул все пуговки:

— Ну, вот и все.

— Из Вас получилась превосходная камеристка, — обернулась к нему Даша. — Благодарю.

— Всегда к Вашим услугам, mademoiselle, — отвесил шутовской поклон Левашов. — Позвольте предложить Вам свою руку.

Дарья вернулась в зал под руку с графом Левашовым. Она не стала вновь надевать маску, вернув на место лишь парик.

— Где Ваша маменька? — шепнул ей на ухо Сергей.

Оглядев зал и найдя глазами мать, Даша указала на нее Сержу.

— Что Вы собираетесь делать? — обеспокоенно поинтересовалась она.

— Представиться будущей родственнице, — усмехнулся Левашов.

— Может, обойдется? — с сомнением в голосе, протянула Даша.

— Это маловероятно, — нахмурился граф. У нас с madam Ярынской счеты давние… Ну, же выше голову, — тихо заметил он. — Вы же не на эшафот поднимаетесь.

— Я нет, — отозвалась Дарья, — А вот Вы…

Левашов внимательно вгляделся в раскрасневшееся лицо своей спутницы. Взгляд его остановился на чуть припухших от его поцелуев губах. Жаром в крови отозвалось воспоминание о том, что только что произошло меж них в полутемной галерее.

— Я не думаю, что все так ужасно, — медленно произнес он.

Представившись Ангелине Леонтьевне, Сергей испросил разрешения нанести визит дамам Балашовым и, получив согласие матери Дарьи, откланялся. Оставшись в обществе маменьки, Даша заскучала. С уходом графа, все краски вокруг померкли, громкая музыка и чужое веселье лишь раздражали, не вызывая более того душевного подъема, который она ощутила, когда только приехала сюда. Заметив, что Долли погрузилась в меланхолию, Ангелина Леонтьевна догадалась о ее причине.

— Долли, душечка, ты видимо, устала. Может домой, — предложила она.

— Было бы хорошо, маменька, — с облегчением выдохнула Дарья.

Даше казалось, что стоит ей только добраться до своей спальни, и она тотчас уснет. Помогая ей разоблачиться перед сном, ее камеристка указала ей на туго затянутый узелок на шнуровке ее корсета. Улыбнувшись, девушка вытащила шнурок и намотала его на свое запястье. Как странно: лопнувший шнурок связанный узлом, также связал и ее жизнь с жизнью графа Левашова. Разве могла она желать большего? Но как же теперь набраться терпения и дождаться утра? Забравшись под одеяло, Даша коснулась губами маленького узелка на шелковом шнурке, — Благодарю тебя, Господи! Благодарю за эту нечаянную встречу, за любовь, что ты послал мне, ибо нет на свете чувства более прекрасного и более волнующего. Как же сердце бьется, до боли, до сладкой муки, до слез.

Утром, направляясь в оранжерею на Садовую, дабы приобрести букет для Долли, Сергей Александрович размышлял о странных превратностях своей жизни. Как вышло так, что он будучи увлечен женой князя Шеховского, можно сказать, уже сделал предложение его бывшей невесте? Что за злой рок преследует его? При мыслях о Жюли лицо графа омрачилось. Нет никакой надежды на взаимность того чувства, что он испытывал к ней. Он надеялся, что помолвка Шеховского с mademoiselle Балашовой результат не трезвого расчета, но внезапно вспыхнувшей симпатии и страсти, что Поль откажется от своей вернувшейся из небытия жены и у него будет шанс завоевать ее расположение. И так ли его огорчает ныне, что окончилась его холостяцкая вольница? Можно, конечно, потянуть с помолвкой, а потом и вовсе по взаимному согласию расторгнуть ее, но как в обществе отнесутся к девушке бывшей дважды помолвленной и дважды расторгшей помолвку. Пожалуй, выходит так, что нет у него обратного пути. Расплатившись за цветы, Сергей равнодушным взглядом окинул роскошный букет. Вспоминая вчерашний вечер, он пришел к выводу, что Дарья не выказала особой радости от его предложения, но и не противилась тому. Они оба оказались в ловушке условностей светского общества. Он совершил ошибку, приняв невинную девицу за женщину, имеющую определенный опыт в общении с противоположным полом, но а Даша… Но имеет ли он право осуждать ее, коль сам повел себя самым возмутительным образом? Но с какой страстью она отвечала на его поцелуи, ему и в голову не пришло, что он имеет дело с неискушенной девушкой.

За этими размышления Сергей не заметил, как доехал до небольшого особняка на набережной Фонтанки. Отпустив возницу, он неспешно поднялся по ступеням и постучал. Двери гостеприимно распахнулись. Вручив дворецкому свою карточку, Левашов приготовился к ожиданию. Но долго ждать ему не пришлось. Спустя несколько минут его проводили в небольшую уютную гостиную, где с комфортом расположилась чета Балашовых. С Ангелиной Леонтьевной Сергей Александрович уже имел счастье познакомиться и никаких иллюзий относительно своей будущей belle-mХre (теща) не имел. Степан Аркадьевич производил впечатление помещика средней руки, коим он собственно и являлся. Поприветствовав будущих родственников, Сергей обернулся на звук открывшейся двери. Даша, в прелестном утреннем платье нежно-фисташкового цвета впорхнула в комнату. При дневном освещении, она показалась Левашову совсем юной и очень красивой. Прелестной была мягкая улыбка, осветившая ее лицо, едва их взгляды встретились, ее неподдельная, почти детская радость от встречи с ним странно взволновала его.

— Дарья Степановна, — поднес он к губам ее руку, — очень рад вновь видеть Вас. Это Вам, — протянул он ей цветы.

— Благодарю, — улыбнувшись, Даша спрятала пылающее лицо за роскошным букетом.

— Степан Аркадьевич, — встав рядом с Дашей, обратился к ее отцу Сергей, — Вы позволите мне ухаживать за Вашей дочерью.

— Право, все это весьма неожиданно, Сергей Александрович, — растерялся поначалу Балашов, — но возражать я не буду, — тепло улыбнулся он, перехватив встревоженный взгляд дочери.

— Мы оставим вас, — поднялась со своего места Ангелина Леонтьевна, — вам ведь есть о чем поговорить. Идем, Стива, — обратилась она к супругу, указав глазами на дверь.

— Маменька, — Долли протянула матери букет, — скажите, чтобы в моей комнате поставили.

— Непременно, душечка, — улыбнулась Ангелина Леонтьевна, забирая цветы.

Оставшись наедине с Левашовым, Дарья смущенно улыбнулась:

— Сергей Александрович, я Вам очень благодарна. Летом, можно будет без помех объявить о расторжении помолвки…

— Долли, — перебил ее Левашов, — Мы не будем ждать до лета.

— Я понимаю, — опустила глаза Даша, чтобы скрыть разочарование, вызванное его ответом.

— Мы обвенчаемся на Красную горку, — взяв в руки ее ладонь, — закончил Сергей.

— Обвенчаемся? — взволнованно выдохнула она.

— Дарья Степановна, я прошу Вас оказать мне честь и стать моей женой, — мягко улыбнулся Левашов.

— Я люблю Вас, — прошептала в ответ Даша. — Люблю.

Сергей замер, не веря тому, что услышал. Ее признание, произнесенное прерывающимся шепотом, сияющие любовью глаза: как жаль, что он не мог сказать ей в ответ того, что она так жаждет услышать от него. Осознание этой простой истины тяжким грузом легло на сердце.

Не дождавшись ответа от него, Даша отвернулась.

— Простите. Сергей Александрович, я не выйду за Вас. Брак без любви обречен. Не стоит гневить Господа, давая у алтаря обеты, не имеющие ничего общего с истинными чувствами.

— Долли, — положив руки на худенькие плечи, Сергей развернул девушку к себе лицом, — Вы отдаете себе отчет в том, что своими руками губите свою жизнь. Я виноват перед Вами, это была моя ошибка и мне исправлять ее.

— Я не хочу так, — сквозь слезы улыбнулась она. — Прощайте, Сергей Александрович. В том, что случилось, нет Вашей вины.

Заслышав шаги за дверью, Сергей сгреб девушку в объятья и впился в мягкие нежные губы неистовым поцелуем. Не обращая внимания на ее сопротивление и стук в дверь, Серж отпустил ее только тогда, когда от порога гостиной послышался сдавленный возглас и звук захлопнувшейся двери.

— Ну, вот теперь у Вас нет иного выхода, — прошептал он, глядя в ее раскрасневшееся лицо.

— Вы находите это забавным? — сердито глядя в его улыбающееся лицо, отозвалась Дарья.

— Нисколько. Но волнующим и весьма приятным.

Его легкомысленный тон, неприятно задел ее. Сложив руки на груди, Дарья нахмурилась.

— Отчего-то я считала Вас более здравомыслящим человеком, — назидательно произнесла она. — Мне начинает казаться, что я ошибалась на Ваш счет, Сергей Александрович.

— Помилуйте, сударыня. Я серьезен как никогда, — вздохнул Левашов. Пожалуй, из нас двоих именно Вы проявляете легкомыслие, отказываясь от моего предложения. Мне не нужна репутация совратителя юных дев, а Вам следует подумать о своем будущем, — отчеканил Левашов.

Тон, каким он заговорил с ней, разом выдал в нем человека военного, привыкшего отдавать приказы и ожидавшего, что приказы эти будут незамедлительно выполняться. От очаровательного светского повесы не осталось и следа. Дарья широко распахнула глаза, впервые столкнувшись не со светской любезностью, но с властным и где-то даже жестоким человеком. Его совершенно не волновали ее чувства, но более всего заботило соблюдение приличий.

— Решать, безусловно, Вам, сударыня, — отвернулся от нее Сергей.

— Будь по-Вашему, Сергей Александрович. Я выйду за Вас.

Второй раз ей предлагали брак без любви. Разница была лишь в том, что на этот раз она была влюблена, а равнодушие будущего супруга больно ранило ее.

— Я выйду за Вас, — повторила она запальчиво, движимая гневом и обидой, — но я не стану Вашей женой в том смысле, в котором Вы ждете. Князь Шеховской подарил мне имение, и я уеду туда сразу после свадьбы.

— Вы откажетесь от этого подарка, — тихо, но твердо произнес Сергей. — Мне не нужны никакие милости от Шеховского.

— А если не откажусь? — поинтересовался Даша.

— Тогда я вызову его, — спокойно ответил Левашов. — Я не потерплю, чтобы женатый мужчина делал подобные подарки моей невесте.

— Так Вы знаете? — потрясенно ахнула Долли. — Вы все знаете!

Сергей кивнул головой, подтверждая ее слова.

— Вы не просто знаете, это Вы сообщили Павлу Николаевичу о том, что его супруга жива, — догадалась Дарья.

— Вы правы, — вздохнул Левашов. — Но к нам с Вами это не имеет никакого отношения.

— Вы ненавидите Шеховского, потому что влюблены в его жену, — сделала потрясающее для себя открытие Дарья.

— Вы заблуждаетесь, сударыня, — отрезал Левашов, но яркий румянец, вспыхнувший на лице, выдал его с головой.

Оба замолчали.

— Глупо вышло, — тихо заметил Левашов. — Намеревался поступить как человек порядочный, — усмехнулся он, а в результате ощущаю себя последним мерзавцем и негодяем. Мне всегда казалось, что подобное решение должно принимать, будучи всецело уверенным в своих чувствах. Я все ждал, когда же, наконец, встречу ту единственную, ради которой готов буду полностью переменить всю свою жизнь, а когда встретил, оказалось, что она вовсе и не моя. Теперь, когда Вам известно обо всем, что Вы ответите мне, Долли?

— Вы сами сделали так, что теперь у меня нет другого выбора, Сергей Александрович, — отозвалась Даша.

— Значит, быть по сему, — улыбнулся Сергей. — Если позволите, я хотел бы пригласить Вас вечером в театр.

— Буду рада, — отозвалась девушка без особой радости в голосе.

— Тогда позвольте откланяться. Увидимся сегодня вечером.

Оставшись одна, Даша устало опустилась в кресло. Как больно осознавать, что рушатся все иллюзии, что человек, которому отдано сердце, влюблен в другую, и нет никакой надежды на взаимность.

Дарья не знала, сколько просидела так в одиночестве, уставившись в одну точку, из состояния ступора ее вывел голос матери:

— А что, Сергей Александрович уже ушел? — поинтересовалась Ангелина Леонтьевна, вплывая в комнату.

— Да, маменька. Граф Левашов уже ушел.

— О чем Вы говорили? — поинтересовалась madam Балашова.

— Сергей Александрович сделал мне предложение, — безжизненно отозвалась Долли.

— Но это же замечательно! А ты хотела уехать до конца сезона, — обрадовалась Ангелина Леонтьевна.

— Да, маменька, замечательно, — вздохнула Даша, поднимаясь с кресла.

— Не вижу радости на лице, — заметила madam Балашова.

— Я рада, очень рада, — добавила она, — вечером мы с Сергеем Александровичем идем в театр.

— Все так неожиданно, так быстро. Мне казалось, что он тебе нравится? — внимательно вглядываясь в лицо дочери, поинтересовалась Ангелина Леонтьевна.

— Нравится, — грустно улыбнулась Долли. — Вам не стоит беспокоиться. Сергей Александрович желает обвенчаться на Красную горку.

— Прекрасная новость. Хотя времени на подготовку к свадьбе остается совсем немного, — заметила Балашова-старшая, мысленно уже прикидывая перечень первоочередных дел.