Чернокнижник и феи

Глава 46 Нападение

Виктория вышла из паромобиля сама, как и лера Клер. Не стала дожидаться, когда шофер наемного мотора выскочит и откроет дверь. На душе было стыло — и от случившегося в городе, и от леры Клер. Та, приехав к Броку, чтобы предложить помощь с поисками в катакомбах, проходить в дом отказалась. Понятно, что навещать дом опального лера, изгнанного из рода, не каждый осмелится, но… Столь откровенного пренебрежения от леры Клер Виктория не ожидала. Девушка, которая не побоялась три года жить под личиной мальчишки, оказалась настоящей лерой, как только вернула свое положение в обществе. Даже во время поездки лера Клер не произнесла ни одного лишнего слова — положение Виктории в обществе шатко не только из-за Эвана, но и из-за Брока и её службы в полиции, но… Проклятое но! Увидеть настоящее отношение сиятельных к их семье было больно. Эван такого не заслужил, хотя бы тем, что потерял все из-за Брока и ничуть не жалел об этом. Человеческая жизнь и свобода ценнее какого-то положения в обществе. Только лере Клер такого, кажется, не понять. Еще никогда Вик не было настолько мерзко. Она сильнее запахнула шерстяное манто и заставила себя выпрямиться — пусть она не сиятельная, пусть она жена опального, изгнанного из рода мужчины, но она тогда сама вместе с Эваном сделала выбор и от него не откажется. Пусть лере Клер и противно от общества, в котором она вынуждена идти, но Вик стыдиться нечего.

Лера Клер, лавируя в плотной, возмущающейся толпе, выискивала кого-то глазами — наверное, все же Брока. Она внезапно обернулась к Вик и остановилась, прерывая свое высокомерное молчание:

— Нера Ренар… Можно вам сказать пару слов?

Та кивком разрешила, не понимая, почему нужно говорить именно сейчас в толпе, а не тишине паромобиля? Может, хочет показать Броку широту своих взглядов? Кто её знает…

Лера Клер решительно сказала:

— Нера Ренар… Я завтра днем уезжаю из Аквилиты. Я уезжаю навсегда. Я не вернусь сюда. Вам не о чем беспокоиться.

Вик решила, что не будет показывать, что её задело отношение леры. Вик такое не беспокоит. Она воспитанная нера все же.

Лера Клер как-то странно посмотрела на Вик и продолжила:

— Пожалуйста, позаботьтесь о Броке. Он не лишен недостатков, но у него много достоинств, нера Ренар. Прошу, сделайте его счастливым и будьте снисходительны к его недостаткам.

Вик ничего не успела ответить на это — лера резко развернулась и стала быстро пробираться через толпу, нагло распихивая руками и по-мальчишечьи огрызаясь на хамские замечания вынужденных подвигаться горожан. Вик шла следом за ней, уже ничего не понимая: как в лере могли сочетаться снобизм и полное пренебрежение к этикету? Вик даже в Олфинбурге не слышала от сержанта Кирка таких ругательств. В груди Вик словно кусочек льда поселился и больно колол при каждой мысли о пренебрежении леры Клер. Страшно было подумать, сколько людей вокруг них в Аквилите разделяют чувства оскорбленной леры, вынужденной опуститься до общения с опальной семьей? Сколько не показывают свои настоящие чувства и сколько смеются над ними с Эваном у них за спиной?

В голове шутихой попыталась взорваться очередная мысль от Марка, но Вик прогнала её — и так слишком стыло на душе.

Лера Клер тем временем сделала глупый, шутовской поклон перед замершими мужчинами — тут были и Эван, Брок, Гилл, Одли и даже Блек.

— Дррррасти! — с непередаваемым портовым акцентом сказала лера. Вик в который раз подумала: когда же лера Клер настоящая? Сейчас, паясничая, или пренебрежительно молча в паромобиле?

Блек в ответ, как и остальные мужчины, склонился в приветственном поклоне:

— Недобрый день, нера Ренар, лера Клер. Мы не представлены друг другу, лера Клер, но ситуация экстраординарная, прошу простить меня за такую вольность: я — майор Грегори Эш Блек, Особое управление Аквилиты, к вашим услугам! Прошу оказать мне помощь — я знаю, что вы знаток катакомб… Мне нужен проводник, чтобы обследовать катакомбы на предмет возможных обрушений. Я клянусь, что с вашей головы не упадет и волоска в моем присутствии — я способен защитить вас от всего. — Он глянул в сторону Брока и добавил: — даже от самого себя.

Лера Клер выпрямила плечи, вытащила руки из карманов потертых, мешковатых штанов и мелодично сказала с почти олфинбургским выговором:

— Собственно, я и ехала сюда, чтобы предложить свою помощь в качестве проводника. Лер де Фор хорошо разбирается в катакомбах, но вдвоем будет быстрее. Я в полном вашем распоряжении. — Говоря все это, Клер старательно не смотрела на Брока, а Вик видела, как тот волнуется — их привычный канал связи через эфир все так и был заблокирован со стороны Брока.

Блек изысканно предложил лере Клер свою руку:

— Позвольте проводить вас до нера Камбера — это городской инженер, он пояснит нашу задачу… — он посмотрел на Брока: — лер де Фор, вы с нами?

— Да. Конечно. — отрывисто сказал тот и раскланялся с Вик и остальными мужчинами: — до свидания, леры и неры. До свидания, Виктория…

И колкий комок льда в сердце Вик снова заколыхался, уже от переживаний за Брока. За леру Клер она переживать не будет. Может, только за Блека — тому сейчас приходится нелегко: мысли Марка подсказывали, что чистку Блеку он не проводил. То ли не успел, то ли не собирался. То ли подозревал, что фиксограммы из подвалов Особого отдела рано или поздно всплывут. Не Фейн, так Шекли может не устоять. Хуже, и король может приказать опубликовать фиксограммы. Гилл говорил, что королю это выгодно. Голова заныла от пытавшихся прорваться через тонкий ментальный заслон мыслей Марка. Стало холодно. Вик продрогла даже в плотном шерстяном манто. Пальцы заледенели, и сама Вик тоже. Словно превратилась в сосульку — она ловила взгляды горожан, жадно пытавшихся понять, что происходит, и с ужасом осознавала, что каждый из них знает: Эван — опальный лер, Эван изгнан из рода, Эван и она — никто. Сама Вик еще и посмешище, хуже леры Клер. Та изображала из себя мальчишку, а Вик пыталась прорваться на мужское поле игры не скрывая, что женщина. Она пыталась стать тем, кем не должна быть. Она пыталась соревноваться с мужчинами — что может быть хуже?

Эван тихо спросил её — вокруг толпа, жадно ловящая каждое неосторожное слово и каждый запретный жест:

— Виктория, что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

Вик потерла разболевшийся висок:

— Нет, Эван, все хорошо. Я способна помочь тут… — она как мушка вязла в словах, положенных мужчинам, а не нерам. — Во всяком случае, я думаю, что могу. Я хотя бы попробую… — уже неуверенно закончила она. Сейчас перед толпой зевак ей было стыдно — женщины таким не занимаются. Даже в Олфинбурге было легче выполнять свой долг — там она знала, что толпа перед ней состоит из преступников, а тут на неё глазели степенные, законопослушные горожане. Горожане, знавшие, что она никто, что она выскочка из опального рода…

Эван участливо заглянул ей в глаза:

— Вик, ты уверена?

Она растерянно огляделась — она настолько погрузилась в свои мыслим, что не заметила, как ушел Одли, как куда-то удалился Гилл…

— Я… Небеса, я…

Эван рукой в тонкой лайковой перчатке прикоснулся к её пальцам, чуть сжал их в жесте поддержки — больше никак нельзя проявлять свои чувства:

— Вик? Скоро прибудут солдаты — тут будет хватать рук, если что. Дополнительная помощь не требуется, а ты выглядишь… — он неуверенно, старательно тихо сказал: — приболевшей.

Вик собралась с мыслями — в чем-то Эван прав. Пусть она ехала, чтобы помочь, нельзя отрицать того, что она сейчас плохо себя чувствует. Наверное, сказывались вчерашнее ранение и вмешательство Марка. Вся эта слабость и муть в голове…

— Хорошо, Эван, я не буду пытаться помочь — ты прав, это не для меня, это не для женщин. Я лишь хотела сказать, что Брендон привез записки Марка. Вдобавок я сама кое-что вспомнила. Так вот, жену нера Аранды зовут Авазолла. Зола. Что-то, связанное с огнем. Помнишь ориентировку Сыскного?

Эван кивнул:

— Да, Одли уже посыпал голову пеплом и сам себя отправил во внеочередное ночное дежурство. Зола Аранда — парни узнали это вчера. Правда, допросить неру Золу пока невозможно — она уехала вместе с мужем в Арис. А нера Абени Аранда сегодня утром отказалась разговаривать с полицией без присутствия брата…

Мир вокруг Вики на один удар сердца померк. Стало темно, стыло и глухо, словно обложили ватой. Она думала, что одна из детективов. Она думала, что может быть незаменимой, что может быть полезной! Что может помочь с расследованием. Что её уважают, что к её мнению прислушиваются, а на деле… На деле оказалось, что её не считают нужным извещать о новых фактах в расследовании. Поиски идут хорошо и без неё. На следы чернокнижника выйдут и без её помощи, ведь все равно она не привыкла работать в команде. Она одиночка, причем ненужная одиночка… К горлу подкатила тошнота. Сердце громко билось где-то в горле. Она никто. Наверное, и брат, и Кирк, и Одли, и все парни в отделе правы — она не нужна для расследования. Она… Её место дома. Она же обещала Полин стать старшей сестрой, а вместо этого продолжает глупую гонку за ненужным ей местом детектива — это же чисто мужская работа… Ей правильно указали её место. И лера Клер, и парни, даже само расследование…

— Вики…? — откуда-то издалека долетал обеспокоенный голос Эвана.

Вик заставила себя улыбнуться — всего полчаса прошло, а сколько нового она о себе поняла и узнала…

— Я домой, Эван. Слишком плохо себя чувствую. Ты не задерживайся, хорошо? Возвращайся домой быстрее — я буду ждать.

Она, чуть пошатываясь, пошла прочь через толпу. Домой. Сейчас поймает паромобиль и поедет домой. Надо думать, как жить дальше. Надо искать себя, чтобы не быть бесполезной, как она сейчас.

Наемный паромобиль, тот же самый, в котором Вик с лерой Клер добиралась сюда, медленно пробирался через расступающуюся толпу. Попробуй не отступи, когда на тебя прет несколько тонн железа. Вик до последнего оборачивалась на недоуменно замершего Эвана — к нему подошел Одли и что-то спешно докладывал, а Эван продолжал взглядом провожать паромобиль, увозивший Вик, пока толпа не скрыла его. Казалось, здесь собралась почти вся Аквилита, жадная до редких в это время года зрелищ. Из-за поездов, отданных под нужды армии, сюда перестали завозить новые ленты для синематографа, отказались от гастролей театры и даже бродящие цирки убрались прочь от возможной линии фронта.

В салоне паромобиля было тепло. Вик быстро согрелась, скидывая холод и с оцепеневшего разума.

Вдох-выдох. Просто дышать, прогоняя тошноту и слабость. Вдох-выдох, приводя в порядок собственные мысли. Вдох-выдох, она не никто. Вдох-выдох, это просто лера Клер — настоящая лера, так неудачно попавшаяся на пути сегодня.

Мимо проплывали сбросившие листву деревья, закрытые кафе, заколоченные витрины магазинов и спешащие к провалу зеваки, кутавшиеся в пальто и прячущие длинные, как у гусынь, шеи в шарфах. И где-то тут ОН. Только как его найти в такой толпе…

Уже почти своим голосом — твердым и лишенным сомнений, Вик приказала шоферу:

— Сверните на Ореховую улицу и там припаркуйтесь.

Шофер через зеркало заднего вида бросил на неё озадаченный вид:

— Нера? Вы же сказали…

Она оборвала его, хоть и понимала, что это невежливо:

— Я помню, что я сказала. Сверните на Орехову и припаркуйтесь там. Я выйду — вам заплачено с лихвой. — Она достала из сумочки блокнот с карандашом и принялась быстро писать.

Шофер остановился в середине Ореховой, у дома, разделенного аркой для прохода во дворы — то, что надо! — и твердо сказал:

— Нера, я вас дождусь.

Вик кивнула, спешно выходя из паромобиля:

— Я постараюсь быстро. — Впрочем, в то, что он её дождется, она не верила. Где-то все равно металась глупая мысль, что она никто. Лера Клер своим поведением постаралась! Понять бы еще, где на Вик напал эмпат — тут или еще у дома? Если тут, то кто еще мог оказаться под его воздействием? Эван? Одли, Брок или неудачно Блек? А ведь с ним должна спуститься в катакомбы лера Клер. В висках загрохотали молоточки приближающейся боли. Вторя им стучали каблуки ботинок Вик — она быстрым, неположенным нерам шагом направлялась обратно к провалу. Через двор, через узкий проулок между домами — хорошо, что Себ успел показать тут все проходы и тупики, — снова через дворы. Она остановилась в арке, ведущей к исчезнувшей Весенней улице, упираясь в толпу — даже сюда добрались зеваки. Впрочем… Кто-то из констеблей уже заставил их помогать — выстроившись в цепь часть горожан помогала оттаскивать в сторону строительный мусор, мешавший разбору завалов.

— Лера! — кто-то рявкнул на Вик со спины. — Уйдите отсюда, вы мешаете!

Вик обернулась на крик, и констебль из Сыскного — это выдавали серебряные пятиконечные звезды на воротнике пропыленного мундира, — тут же поправился, меняя тон:

— Нера Ренар… Вы ищите комиссара? — Вик внимательно оглядела его: высокий, нескладный парень-блондин лет двадцати, если не меньше — она совершенно точно никогда до этого с ним не сталкивалась. А он её знал. Отголоски эмпатического воздействия напомнили, противным холодком пробежавшись по спине — он её знал всего лишь как жену комиссара!

— Констебль Ренар, — поправила полицейского Вик, заставляя его краснеть — на светлой коже проступили неприятные алые пятна, как у лихорадящего больного. — Мне нужно передать записку комиссару.

Констебль оглядел толпу и, старательно улыбаясь, чтобы скрыть свою досаду, предложил:

— Я могу вас проводить, если вы боитесь толпы…

Вик твердо повторила:

— Мне нужно передать записку! Только это, констебль.

Тот с досадой дернул рукой тугой ворот мундира:

— Конечно, как скажете… — он протянул руку в простой, шерстяной перчатке. — Я отнесу.

Вик подала ему вырванный из блокнота листок:

— Лично в руки! И обо мне ни слова. Никому!

— Да, конечно, — констебль даже козырнул, приложив руку к шлему, а потом вспомнил, что они с Вик ровня по званию и, еще сильнее покраснев, пошел прочь. Вик его понимала — с одной стороны она констебль, но с другой-то, что нельзя упускать из виду, жена комиссара. Снова одни проблемы от неё. Даже констебли теряются, общаясь с ней. Она глубже отошла под защиту арки — её не должны видеть. Эмпат, кем бы он ни был, не должен знать, что она вернулась. И все же… Кто это? Шекли или Фейн? Вик внимательно рассматривала толпу, но разглядеть ни самодовольное лицо ангела, ни странное хорькообразное лицо Шекли ей не удалось. Хорошо, что она не одна. Она часть команды — кто-нибудь, Одли или его парни, смогут оглядеться и засечь… Только кого?

Вместо ответа на записку пришел сам Эван. Воспользовавшись тем, что вокруг занятая разбором завалов толпа, он прижал к себе Вик, шепча куда-то в её шляпку без полей:

— Солнышко мое, как же я испугался за тебя. Только когда ты уехала, я понял, что возможно ты под эмпатическим воздействием…

Она чуть потерлась щекой о мягкую, оставшуюся от лучших, еще олфибургских времен шинель, вдыхая глубоко въевшийся густой аромат роз:

— Я сама не сразу поняла — эмоции подменяются так тонко и незаметно, что чувствуешь их своими…

— Я скажу парням — они будут высматривать Шекли.

Вик чуть отодвинулась в сторону, заглядывая Эвану в глаза:

— А Фейн? Ты его уже вычеркнул из подозреваемых?

— Нет, конечно. Просто за Фейном уже спустился в катакомбы Кейдж. Где Фейн, мы скоро узнаем точно. — его глаза серьезно всматривались в Вики: — солнышко, что от тебя хотел эмпат?

Она нахмурилась, снова вспоминая тяжелые, почти свои мысли:

— Он хотел, чтобы я отказалась от службы. Он хотел, чтобы я посвятила себя дому.

Запахло гарью. Эван нахмурился, опять прижимая Вик к себе:

— И что такого сегодня ты сделала, что тебя решили так устранить? Подумай хорошенько… Это должно быть очевидно для всех — дома у нас ни вчера, ни сегодня лишних людей не было.

Вик пожала плечами, хоть это было трудно сделать в крепких объятьях:

— Я вижу только две очевидные для всех причины, только какая из них верна? Во-первых, отец Маркус. Его чудесное спасение не мог не заметить бокор, возможно предполагая наличие рабочего вольта у меня. Но причем тут бокор и эмпат? Есть ли между ними связь, кроме убийства неры Моро? Во-вторых, Брендон… — Вик мысленно вспомнила бешенных белочек — снова секретарь Марка для ней Брендон, а не Кит! — Визит Кита не могли не заметить. Может, это напугало эмпата? Только опять же непонятно чем… Больше никаких предположений нет, Эван.

Он вздохнул, поднимая глаза вверх и задумчиво рассматривая квадратные кессоны арки.

— Вики… Будь осторожна, прошу тебя… Ты уже два раза подверглась эмпатическому воздействию…

Она чуть отстранилась и позволила себе недопустимое: потянулась на цыпочках и поцеловала Эвана в губы:

— Обещаю — я буду очень осторожна. И ты тоже будь внимателен и собран — если эмпат тут, то не я одна могла оказаться под его воздействием. Например, тот же Блек… Гилл… Или даже ты.

Эван скупо улыбнулся:

— Я точно нет — у меня все мысли только о провале. Мне не о чем думать больше.

Вик снова хулигански поцеловала Эвана — в этот раз в кончик носа:

— Вот и хорошо. Пойду я — буду думать дальше, чем я могла помешать эмпату.

Эван снова крепко обнял её на прощание, а потом с явным усилием отпустил:

— Удачи, Вики…

Она быстро пошла прочь, помахав рукой на прощание:

— Кстати, а ведь есть еще Стивен и Анна — их поездка в Университет. Не могли они там кого-то напугать?

Эван чуть нахмурился:

— Я отправлю Байо в Университет — это его вотчина.

Вик кивнула и помчалась домой — некогда думать о собственной никчемности, когда вокруг много дел. Дома, как оказалось, тоже были дела — пока Вик ездила к Эвану, их дом обокрали. Кабинет Эвана и их общую с Вик спальню перерыли полностью, причем ни Мегги, ни слуги ничего не заметили — они мирно спали, прямо там, где их настиг визит эмпата. Оказывается, он и усыплять умеет… Пропали бумаги от Кита, служебный фиксатор с нового мундира Вик и, вроде бы, все. Вольт найти, если искали в спальне именно его, вору не удалось — вольт сгорел вчера после спасения Марка.

Еле разбудив слуг и изумленную случившимся Мегги — она не покидала кабинет, уснув в рабочем кресле, Вик принялась отдавать распоряжение — сменить замки, не открывать двери в одиночку, не бывать в комнатах, выходящих на дорогу, без излишней надобности — расстояние, на котором эмпат мог воздействовать, никто не знал, а подобраться с боков и сзади особняка сложно — там стены и сад. Хорошо, что уже вернулись Стив и Анна из университета — они вместе с Вик принялись обследовать входные двери, холл, комнаты и коридоры, ища следы, отпечатки и другие улики, указывающие на эмпата. Только все было зря. Эмпат, кем бы он ни был, оказался профессионалом. Кроме сонных слуг и разгрома в комнатах, он ничего не оставил. Пока искали с помощью порошка возможные отпечатки, Стив отрапортовал о поездке в университет — профессор Тома отказался разговаривать с ними и обсуждать неру Моро и её секретаря. Выглядел при этом профессор весьма напуганным. Вик выругалась себе под нос — могло ли это быть причиной воздействия эмпата на неё? Или все дело в бумагах Кита? Но там ничего странного не было — Вик по памяти могла восстановить почти все записи дословно. Хотя, конечно, показания неры Оливии к делу Ривза не пришьешь… Да и дела как такового нет — Тони же жив. Небеса, что же вокруг все же происходит? Бокор, примитивопись, делящаяся родовыми секретами нера Моро, эмпат — как это все связать вместе? И связано ли оно — это тоже нельзя отрицать. Все может оказаться нелепой случайностью.

В парадную дверь позвонили, и Поттер в сопровождении вооруженного револьвером Стивена пошел открывать. Оказалось, что пришел Бр… Кит же!