Чудовищный бизнес леди попаданки (СИ)

3.1

Оливия Нейт, которую все, включая слуг, называли Иви, была даже не Золушкой, а Настенькой из «Морозко». Той самой, которая ну такая милашка, такая правильная, добрая, трепетная и безответная, что аж бесит. Классическая героиня сказок: мать ее, хорошая и любящая, умерла молодой, оставив малютку на попечении отца. Справедливости ради, вдовцом он оставался довольно долго. Второй раз женился через несколько лет, когда Иви была уже подростком.

И той, конечно же, жизни не стало. Новой супруге, тоже, кстати, вдове с дочерью, довесок почему-то оказался костью в горле. Папенька девчонкой и раньше не сильно интересовался, но денег не жалел. У нее были няньки, учителя, пони, куклы, нарядные платья и все, что только попросит. Кроме любви и внимания, но она не жаловалась. В целом сложилось впечатление, будто этой что ни дай — всему рада и за все благодарна.

Сначала ее цепляла вредина сводная сестрица, которая оказалась той еще продуманкой и вовсю пользовалась тем, что младше, а когда ее пытались упрекнуть — притворялась всеми обиженной и ненужной в новом доме. Мачеха всегда выступала на стороне кровиночки и наверняка капала на мозг супругу. Но все же было еще терпимо, но потом у них родился общий сын.

Младшенький, любимый да еще и наследник. Разумеется, сердце папеньки он занял целиком. Дочь и падчерица превратились в некую принадлежность дома и не особенно его заботили до тех пор, пока не настала пора выгодно выдать их замуж.

К тому времени Иви зашпыняли до невозможности. Она сама была виновата — кротко терпела все что угодно. Ее выселили в чулан и одевали в платья с чужого плеча, которые своими же руками и перешивала. Лишили выходов в свет и любых развлечений. Даже обучение забросили, правда, тут выручило то, что она любила читать и многое изучила самостоятельно. Еще бы, больше толком было нечем заняться.

Неизвестно, что бы с ней стало, если бы не местный обычай. Первой должна выйти замуж старшая из сестер, иначе позор не только для нее, но и для всего семейства. Сама того не желая, Иви все-таки утерла сестренке нос.

Ее сосватал богатый и знатный красавец. Тот самый, который на меня орал. Дуреха этому радовалась. А я лоб ладонью отбила, слушая ее рассказ. Да как можно быть такой наивной безропотной овцой!

— Послезавтра у меня должна была быть свадьба. А теперь... Ничего не будет, меня вообще видишь только тыыыы! — она вновь захлебнулась рыданиями.

Надо же, сколько слез помещается в одном некрупном призраке. Которого кроме меня еще и никто не видит. А значит, не только тело досталось, но и неприкаянная душа в придачу. Она не уйдет, я не сомневалась, как ни прогоняй. Деваться ей некуда, к унижениям и ругани привыкла...

Надо же. Всю жизнь мечтала о дочке, по клиникам бегала, даже к святым мощам ездила — да так и не получилось. Вот, значит, ответ на мои молитвы? Призрак дурочки-переростка с травмированной психикой?

— Погоди реветь. Сначала надо во всем разобраться. Ты же взрослая, умная девушка... Да разве стоит об этой свадьбе горевать? Видала я твоего графа, та еще скотина. Женится на тебе ради приданого.

Я прикусила язык, боясь, что говорю лишнее. Но неужели она до сих пор не знает? Женишок своих намерений не скрывал. Привидение капризно топнуло ножкой.

— Он бы меня полюбил! Все женятся на тех, кого родители выберут, но потом влюбляются. Как... мама и отец. Они очень любили друг друга.

Вздохнув, она явно осознала, что ведет себя не так как положено, смутилась, сгорбила плечи и уставилась в пол. И реветь перестала, всхлипывала тихонько. Ну точно Настенька, святая простота.

— Тебе сколько лет? — спросила я, и от неожиданности она снова подняла на меня глаза.

Из-за слез они казались ярко-голубыми, блестящими, как чистые озера, отражающие весеннее небо. Ей вообще шло быть зареванной: раскрасневшиеся губки, порозовевший нос. Заинька-паинька, так и тянет обнять и утешить. Я невольно отметила эту особенность, цинично подумав — раз теперь это мое тело, может пригодиться.

— На прошлой неделе исполнилось восемнадцать, — пролепетала заинька.

— Разве можно взрослой девице быть такой... Простодушной?! — воскликнула, сжалившись и придержав слово «идиоткой». — От тебя мачеха избавилась, а этот козел берет к земле в нагрузку. Что там хоть за земли, очень ценные? Раз ты теперь совершеннолетняя, может, лучше было продать их, послать всех лесом и жить самостоятельно?

— Что ты, это же мое приданое! — укорила она с таким выражением, будто я предложила что-то неприличное. — Лес там ценных пород, да. А еще старинный замок есть, очень красивый. Только вот... Вряд ли кто-то женился бы на мне ради одного лишь приданого.

— Хочешь сказать, старинного замка недостаточно? Ну у ваших женихов и запросы!

Смущаясь, будто это ее личная вина, Иви рассказала, что земли прокляты. Леса кишат чудовищами, а на полях и огородах порой вырастает такое, чего никто раньше и не видывал. Владения эти должны были перейти прапрабабке Иви, но та, в отличие от внучки, не была покорной овечкой. Нарушила волю родителей и тайно обвенчалась с тем, кого сама выбрала.

Ее мать, сильная колдунья, тоже проявила характер. В гневе наложила порчу на замок, целые гектары леса, поля, озера и деревню со всеми жителями заодно.