Драконовы поцелуи, или фиктивная пара для некроманта

Глава 14. Пушистое знакомство

Мы еле унесли ноги. Высоченный громила обладал зычным голосом, отвратительным характером и пудовыми кулаками. К счастью для нас он был непроходимо глуп. — Дядька Брдун туп, как пробка. Что с глаз долой — про то уже не упомнит. Так что вовремя деру дали, — выдохнул тихо кэрхе. Как оказалось, его звали Ютан — в честь редчайшего цветка. Всех кэрхе называли по древней традиции в честь редких растений. Почему и зачем — то было скрыто во мгле веков, а, может, известно только их жрецам или правителям. — Фух. Это ж надо, кому сказать! Не поверят! — Мальчишка буквально сиял. Когда я попыталась мягко намекнуть, что мне нужно вернуться (не представляю, что будет, если поднимут тревогу), то мелкий паршивец только рассмеялся.

— Тёть... Тьфу ты, — почесал он за ухом, когда мы свернули на узкую грязную улочку, — эта... как тебя, Кейри! — Ты откуда мое имя знаешь? — Поинтересовалась. Хотя на самом деле вариантов было не слишком много. Подозревать в чем-то мальчишку после встречи с самим лордом Судеб? Я что — на дуру похожа? — Дак Великий сказал. Он мне и велел тебя ко мне домой привести. Честн, — вильнул хвостом мальчишка — не думаю, шо сдюжишь, но разве ж можно с самим богом спорить? Ты представь, а? Я смогу отсюда выбраться! И мамку с сеструхой вытащу, а ты нам гниль-то изведешь, посмотришь же? На меня с надеждой посмотрели темно-янтарные глаза с едва заметной черной окаемкой. По-кошачьи хитрые и по-детски невинные. Что я могла сказать? Потрепала мальчишку по голове. Совершенно заученный жест, случайный... В детстве я Эйви так же часто гладила... Пока она не решила, что сестра — это помеха в ее счастливой жизни отцовской любимицы. К тому же Эйви всегда ревновала ко мне внимание матери...Отогнала ненужные мысли. Это пустое. Поспешно отдернула ладонь.

— Прости пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть! — Воскликнула, видя, как настороженно замер мальчишка. — Ты мне просто сестру напомнил, — прикрыла глаза и глотнула воздуха, который запах дымом, нечистотами, чем-то тухлым и... — Да ладно. — Пробурчал явно смущённый мальчишка. — Я просто взрослый уже, так что без нежностей давай! — Добавил уже важно — и выпятил нижнюю губу. Выглядело это настолько смешно, что я от души рассмеялась — про себя, конечно. Вслух же... торжественно кивнула — Спасибо за понимание моей женской слабости, Ютан! — Пришли почти. У нас, ледя, не хоромы, сама понимаешь. Ты уж это... Не серчай и не высказывай, лады? — Нервно дернулись пушистые меховушки у мальчишки на голове. Какая удивительная раса! Почему я раньше про них даже не слышала? Мы прошли ещё минут семь вдоль той же грязной улочки. К счастью, на глаза никому не попались. Свернули в скрытый под висящими лианами проход — и оказались в маленьком, почти чистом дворике. В центре него, кажется, был вырыт огромный колодец — и от него, сгибаясь под тяжестью ноши, какая-то женщина тащила огромную бадью воды.

— Мам, я же сказал, что сам принесу! — Сердито завопил мой спутник — и ринулся вперёд. Жаль, я не владею силой. Да и как бы некромантия помогла в переноске тяжестей? Разве что скелета выкопать, да и...Увлечься своими мыслями я не успела — бросилась за мальчишкой. Куда ему такую тяжесть? Хотя я сама ничего тяжелее зонта в руках не держала. Женщина поспешно поставила бадью на землю. Она была совсем не старой — ладная высокая фигура, уложенные в строгую прическу волосы заколоты на затылке. Аккуратные ушки с темно-бурым мехом смешно прижались к голове, а лисий хвост прятался где-то под старой бесформенной юбкой.

— Ют, ты вернулся! — В голосе старшей кэрхе прозвучала тревога. И тут я снова почувствовала его... привкус смерти. Холодный воздух, который взрывался пузырьками игристого вина на языке. Продирал до озноба, выстуживал в самую лютую жару. Он был здесь повсюду! В этом дворе, рядом с этой женщиной, наверняка — в ее доме. Я замерла — онемевшая, до жути напуганная этим открытием. Голова соображала куда медленнее, чем мне бы того хотелось. Наверное, именно поэтому я сжала зубы и прикрыла глаза. Всё хорошо. Всё будет хорошо. Мне кажется, что времени совсем нет, и...Я прикрыла глаза, по наитию представляю образ своего хранителя. Эти длинные усищи, мохнатая грудка, уши с кисточками, мощные лапы и горящий то янтарем, то колдовским изумрудом взгляд. В любой непонятной ситуации — зовите котика! Котик все решит! Надо записать себе первое правило некроманта. — Мройн, где ты, кошист мохнатый? Тут твою некромантку сейчас какая-то гадость сожрёт, а потом пойдет по городу гулять! Как бы дракон не расстроился! — Позвала громко. Не вслух, конечно. Но в ту же секунду возникло ощущение — мне отвечают. Я зову — мне приходит ощущение, как будто лапой пихнули. Потом нахально почавкали и проворчали — Да не ори ты так, скоро буду. Авось подавятся, пока добегу, ты жёсткая. Вот такая она, кошачья любовь! Пришла в себя я не сразу. Голова немного кружилась. А оба встревоженных кэрхе — сейчас так похожих, настоящая ушастая семья — заглядывали мне в лицо и собирались уже заботливо полить пахнущей протухшей тиной водой. — Нет! — Едва не подпрыгнула. — Все в порядке. А нежитью у вас тут всюду пахнет. Странно, что никто внимания не обратил...

— Люди пропадают, — шепнула мне тихо женщина, — каждые пару недель. Сейчас и того чаще. Многие перебрались в другую часть города, а то и вовсе уехали, но, — опустила голову, — нам ехать некуда. Голос женщины звучал устало, но твердо. На сына она смотрела с огромной любовью — и я вдруг поняла, как скучаю по маме... — Идёмте в дом, — торопливо оглянулась кэрхе через плечо.

Всё-таки к бадье меня не подпустили — сами потащили. А я думала, как им объяснить — нельзя ее пить. Дурная она, заражённая. Я это чувствовала. Правда, посещала меня и другая мысль. Как быстро примчится сюда либо моя охрана — либо большой и злой дракон? Даже странно, что до сих пор никого нет. Но почему-то уверенна — неспроста это. Это моя задача. Моя проверка — стою ли я чего-то или нет? Великий Микрис, не оставь! Мрачный жнец душ, сохрани нас! Наверное, это тоже была иллюзия. Но мне показалось, что стало легче дышать. Грудь расправилась сама собой. Из движений исчезла суетливость.

— Давайте поговорим в доме, шейда, — тихо согласилась я. — Миралис. Можно просто Мири, — улыбнулась женщина. Ее лицо осветилось, и я вдруг поняла — она старше меня от силы лет на десять. Совсем молодая. Для нелюдей это... Наверное, самая юность. — А я Кейрин. Просто Кейрин — тоже можно, — открыто улыбнулась. — Ма, не носи больше тяжёлое без меня! — Строго выговаривал юный глава семьи. В доме пахло травами и уютом. И пусть было бедно — одна большая комната служила и кухней, и спальней, но как-то... спокойно. И все же здесь пахло бедой. Мой взгляд сразу прикипел к печке — большой, беленой, с остатками изразцов — былой роскоши. На ней лежала девочка — ровесница Ютана. Худая и бледная, как смерть. Блеклые редкие волосы, острый нос, невнятного цвета глаза... — Она... — Я прикусила язык.

— Ори совсем слаба, — прошептала хозяйка. Ей было мучительно больно видеть, как угасает дочь. Меня же охватила ярость. Но не такая, когда гнев разум затмевает, а холодная, жёсткая. — Она дракон. И ее зверя попытались убить. Конечно, она умирает, — жёстко припечатала, ощущая, как жжется что-то внутри. В груди. Шейда Мири пошатнулась. Вскрикнула, прижимая пальцы к губам. А я не знала, откуда берется все, что я говорю. Как я могу это знать? — Вы ведь пара дракона, шейда Мири. Сын пошел в вас. Дочь — в отца. Без его магии она угасает. Где ваша пара, ваш муж? Почему вы не обратились за помощью к его клану? Почему-то у меня и мысли не возникло, что неизвестный дракон сам бросил эту женщину и своих детей.

— Мама, это что, правда? — На мальчишку было жалко смотреть. Уши обвисли, хвост поник, пальцы сжались в кулачки. Воитель. Мамин защитник. Одним ударом хвоста — всех драконов побьет. — Мальчик мой...Очнись, Кейрин! Кто тебя просил влезать со своими откровениями в чужую жизнь?!Вот правда — наваждение какое-то! Приличная леди никогда бы ее позволила себе такого хамства, и... — Простите. Простите меня, пожалуйста, что влезла. Я, наверное, не в себе ещё после сегодняшних приключений, вот и мелю всякое... — Нет, — шейда Мири окончательно стащила платок и скомкала его в руках. Хвост ее нервно подергивался, — вы правы, леди. Правы. Надо было им рассказать, но душу травить не хотела.

— Мама, этот гад нас бросил, да? — Хриплый голос Ютана подрагивал. В глазах разгоралась ненависть. На печи заворочалась девочка. — Нет, малыш мой, — слабо улыбнулась женщина, — твой отец очень любил вас, хотя так и не смог увидеть, — ее голос снова дрогнул, но тут же зазвучал ровно, — его заставили отречься от нас. Он сделал это, чтобы сохранить нам жизнь. Ох. У меня пол из-под ног едва не ушел от таких откровений. Я ведь посторонняя здесь, лишняя... — Какие интеуресные подроубности...Тень в одном из углов вытянулась — и из нее вынырнул хранитель. Степенный, сытый и довольный жизнью. Ты же моя чесалочка!

— Мамуль, у нас гости? — Прошелестел голосок с печи. Котик был отправлен на важную миссию — успокаивать прекрасную малышку Орхидею. Ютан тоже был послан... На соседнюю улицу купить овощей на ужин. Мелкий идти не хотел, но взгляд любящей мамы — это та сила, с которой стоило считаться. А мы с шейдой Мири уединились посекретничать. Нет, я была уверена — Виконт слышит все. Зато и девочку порадует и повеселит — вот даже разрумянилась малышка, ожила, во взгляде осмысленность появилась.

— Это старая история. Сейчас, наверное, и ворошить смысла нет, вот только как Ори спасти — не знаю. Если бы не дети — я бы поборолась, а так, — смахнула слезу шейда. Я ее понимала. Всё оказалось до обидного просто и гадко. Раньше, оказывается, Мири жила вместе со своей большой шумной семьёй неподалеку от драконьей столицы, в предместье. Да более того — у девушки обнаружился магический дар! Мири слышала растения и могла ими управлять. Тут-то это и случилось — ее отправили в академию. Оказывается, драконы позволяют женщинам учиться! Особенно, если их дар действительно силен или крайне редко. Таким даже какое-то особое пособие на обучение выдают. В академии Мири и встретила его. Аристократа, хаора, то есть наследника клана. Мири не вдавалась в подробности их отношений — гладко все стало не сразу, но... дракон влюбился. Она тоже. И знак истинности стал для них шансом связать жизни навсегда. К тому же Мири уже носила под сердцем детей своего дракона. Тогда она ещё не знала, что их двое — мальчик и девочка. Счастье рассыпалось на осколки внезапно. Просто однажды Мири подставили — и выкинули из академии на последнем курсе. Ее дракона в столице не было. Зато были его родственники. Один из них и пришел к ней. Под личиной — в этом девушка была уверена. Но объяснили ей все быстро. И жёстко. Либо бросаешь жениха — и ты, твои дети и твои родственники остаются вживых, либо...Да. Про детей "эти" тоже знали. — Я не сразу поверила. Хотела найти Дара, рассказать все ему, — женщина утерла слезы ладонью, — а на следующей день...Пришло роковое известие. Погиб ее отец. Вроде бы почтенного кэрхе сшиб несущийся на всех парах экипаж.

В случайности Мири не верила, но знала ещё кое-что — даже магическую помолвку просто так не разорвать. Особенно, если вы пара. — Гнев богов падёт, — я тоже об этом слышала. — Вполне реальный гнев, не мифический, — хрипло засмеялась кэрхе, — и детей мне тогда было бы не сохранить. Этого и добивались, верно? Вот только дракон узнал. Непонятно как — он вообще должен был отправиться в какую-то долгую поездку. Все бросил — и вернулся в столицу. Но что-то нашли на него. Как-то и чем-то надавили. — Он сам в храме разорвал нашу связь, — опустошенно выдохнула женщина, — взял откат магии на себя. На родственников Мири посыпались неприятности — и она уехала прочь, чтобы их оставили в покое. Сбежала, разрывая себе сердце. Микрис Великий! Мрачные боги! Если есть на свете справедливость — глотки бы вырвать таким тварям. — Стра-аушные дела творятся. Мужу расскажиу. Он займеутся. Императору доложиут, — оскалился недобро котик и тут же перевернулся на спину, подставил пузо девочке — и даже заурчал. — Но почему так случилось с девочкой? — Нахмурилась я. — Откаут. Да и этиу — магичили что-тоу... Магия гадкая, на кровиу все. — Убью тваррей, — прошипела впечатленная кошка-кэрхе. Она сейчас действительно напоминала грозную хищную кошку, готовую сожрать тех, кто покусится на ее котят. — Лучшеу расскажи, что тут у вас твор-рится, — надменно фыркнул невпечатленный Виконт Мройн. — Смерть везде разлита. Кто-то откармливает нежить? — Может, я и глупая домашняя курица, но иногда удобно быть тихой незаметной дочерью. А говорили маги в нашем доме о всяком... — Это возможно, — я вдруг осознала, что шейда Мири — почти дипломированный маг, пусть и слегка противоположной моей специализации, — вижу, вы все ещё задаетесь вопросом — почему же я так доверилась вам с первой встречи, — женщина выпрямилась. Бросила взгляд на Мройна, который позволял девочке тискать свой хвост, — вы некромант. Я это ощущаю. Я ещё вы — пара дракона — убеждённо произнесла эта ужасно милая женщина. — Я не... — что? Не уверена? Не знаю, стоит ли в это верить? Реально ли вообще все это? — это пока необъяснимо для меня. И для него — тоже. Мой муж — некромант. — Неожиданно для себя призналась я. — О! — Уши шейды зашевелились, хвост стеганул по бедру. Она подскочила к закипевшему старенькому чайнику и разлила по кружкам неожиданно ароматный напиток. — Пара некроманта. Никогда не слышала о таком. Но вы сильная, леди. Сильнее меня. Дар как-то рассказывал мне про Орден некромантов. Сказал, что будь он одним из них — может, и проще было бы, без лицемерия. Я прикрыла глаза. Не знаю... Не знаю. Но открыться этой женщине до конца я не могла. Не привыкла я доверять с первого взгляда. — Может, это потому, что и я некромант. А, может, мы совпали благодаря благословению богов, а не парности. Лучше расскажите мне, что здесь творится, — попросила, отхлебнув чая. Откуда-то вылез выводок мелких лимхов — пушистых маленьких и угловатых комочков, покрытых гладким черным волосом. Они были вроде безобидной магической живности и обычно селились в местах, насыщенных силой. Лимхи облепили возмущенного Мройна.

Громко хлопнула дверь. Мы обе подскочили. В дом ворвался белый как полотно Ютан. — У Листовских беда! Что? — Ма, там папаша их зашибал в "Норге", а оно пришло! Ещё солнце не село! Хотя оно уже было близко к горизонту... В пузыристое оконце почти не видно. — Кто пришел и что случилось? Где именно? Ютан, четко говори! — Я сама не узнала своего голоса. — Сынок, сядь, я отвара налью. Дверь запер? Молодец... Тихонько леди все расскажи, — нараспев, звонко проурчала Мири. Безразличная к нам девочка все так же играла с котом. Откормить нежить. Заставить жителей бояться и трепетать. Распустить или подкупить стражу. Устроить в городе хаос. Мне одной кажется — что эти нити из одного клубка? — Тварь пришла, когда трактир был полон местных, — торопливо прихлебнул чай Ютан. Пальцы мальчишки дрожали. А во мне жило холодное расчетливое любопытство. И желание первой справиться с загадкой и показать своему дракону, что и я на многое способна. Какое глупое и опасное желание. Я пугала сама себя. — Говорят, она похожа на кляксу — во! — Развел руками тем временем юный кэрхе. — Она прямо в окно стекла! Схватила Лихого — и просто сожрала — только брызги в разные стороны! Все, говорят, как замерли! Сдвинуться бояться! А Горис Листовский, ма, ты знаешь — не из слабаков. Только руки подводят. Ну, он с топориком своим заговоренным на тварь! А та взвизгнула! Плюнулась неведомая тварюга в этого самого мужика и испарилась. Как растворилась. По итогам: три трупа (оказалось, что жертв было больше) и умирающий воитель. Черная зараза, похожая на трупные пятна, ползла по его телу. Дойдет до сердца, и...Его даже никто не коснулся — все сбежали. — Я ему воды поставил кринку и тряпок чистых. Нельзя мне было его коснуться. Даже с благословением Микриса. Тварь последние жертвы получила. Ещё одна — и ее не остановить. Но ей особая жертва нужна. Ребенок. Дракон. Он за моей сестрой придет, теперь я знаю, — не по-детски глубокие, серьезные глаза внимательно смотрели на меня. Он знает. А мне рыдай? Кто источник тех знаний — и тапку ясно. С богами не спорят. Вдруг возникло четкое ощущение — не пройду это испытание — и не видать мне лорда Тиарграта больше никогда. Не знаю, откуда что взялось. И знать не хочу. Я не готова подставить и бросить эту "кошачью" семью. Я не готова терять некроманта. Не готова оставаться одна.

Альдар... Мне кажется — это было вечность назад. То ли я такая черствая, то ли это и не было настоящей любовью. Что я вообще знаю о любви? Могу ли рассчитывать на нее в этом странном союзе? Дракон выбирал меня изначально лишь своей пешкой. У него были свои цели. Но... Кое-что изменилось между нами. Многое. И... Сладко он целуется. И крепко обнимает. И так ярко горят сияющие черные глаза, так нежно скользит по телу чужая сила самой изысканной лаской...Отогнала видение склоняющегося ко мне Тиарграта Кальсиарна. Не время. — Что же. Если эта тварь придет за девочкой, — я бросила взгляд на апатичную Орхидею, — она подавится. Хотя помощь бы не помешала... Почему не сообщили ничего стражам? Может, в городе штатный некромант есть, или просто сильный маг? Это же приграничье?! — Нахмурилась недоуменно. И получила закономерный ответ. Обращались. В стражу, некромантов здесь нет (вот совпадение!). Только никому и дела не было. Всё обращения исчезали без следа. А иногда — и сами настойчивые жалобщики. И вот это уже полноценная измена — или я ничего не понимаю в подобных вещах. — Времени нет, — раздался в голове рычащий, странно натянутый голос Виконта. Лесной кот ощерился, перестав напоминать плюшевую игрушку. Толстый хвост лопаткой, трогательно перевязанный сейчас ленточкой, стукнул по одеялу. Я ощутила ее. Тьму. Голодную, жадную, одержимую. Сотканную из чужих страданий. Вскочила, одергивая юбку. Делать-то что? Пугать ее половником? Скушай просроченное, нежить, н-на тебе! И творожком закуси! Покрытым плесенью! Вдруг недержание случится? — Помощь нужна, — прошептала, решительно не зная, за что можно взяться в маленьком домике. Кэрхе были ещё более растерянными. — Звали, моя прелестная госпожа? — Раздался тихий шепот во тьме. Снова, как в тот миг, когда из нее вынырнул мохнатый Виконт, темнота закружилась, завертелась с бешеной скоростью — и не начала плеваться — а словно поджалась. Спираль, сверкнув иссиня-черным языком магии, обернулась высоким и смуглым молодым мужчиной. И если муж бывал порой белее мела — но этот... он казался призрачным янтарным огоньком, медовым лучом далёкого солнца — настолько необычного оттенка была его кожа. Острые треугольные зубы во рту. Белые как снег волосы и контрастом — абсолютно черные глаза с жёлтой звездой вместо зрачка. Одет он был в какой-то странный плащ — я даже не сразу сообразила, что это... крылья! Перьевые, с едва заметными фиолетовыми перепонками и трогательным едва заметным золотым пушком. В нескольких местах с краев крыльев свисали тонкие золотистые пушистые кисточки. До ужаса трогательные. — Эр-Даарх. Младший шео и ваш покорный страж, — ослепительно усмехнулся ночной кошмар из легенд. Подождите. Я только глаза протру где тут тряпочка? Каждая уважающая себя леди не выходит из дома без волшебной сумочки "на все случаи жизни, и старые садовые ножницы там есть, да. Они тоже пригодятся — воров отгонять". — Кто прислал вас и зачем? Я не давала вам разрешения на вход, — отозвалась напряжённо. Просто нежить — это реальность. А вот ваэйры — сказки. Страшилки! Мол, придут и душу высосут. Посланники загробного мира, охрана Врат, гвардия павших богов древности. — Ну что вы, маленькая госпожа, я здесь по воле вечного Владыки! Моя судьба — в служении вам, — без улыбки продолжил младший шео, — лишь так я обрету шанс вернуться к полноценной жизни. Он мертв? — Какие крылья! — Восторженный шепот Ютана. — Вас послал сам Микрис? — Каждая жилка в теле дрожала. Оно уже на пороге... близко. — Я был Волей Владыки, за что и почти погиб когда-то, — без улыбки признался легендарный нежитик... зомбик? Как правильно его называть? — Знаете, что нам делать? — Коротко спросила. Сейчас была только одна цель. — Да, — коротко кивнул младший шео. — Сейчас я отправлю вам руны, маленькая госпожа. Начертите их своей кровью на двери, стенах и окнах. Это будет ловушкой. — Чем? — Уточнила, сжав зубы. Тот понял меня сразу — и протянул странный зигзагообразный клинок. — Вот. Фарат ваш. Это дар Владыки. Свое оружие мне ещё предстоит вернуть, — тонко и кровожадно усмехнулась нежданная подмога. — Что за нежить нас ждёт? — Поспешно уточнила. Лучше испугаться заранее, чтобы в тот момент, когда реальная опасность всё-таки постучится в двери — собраться с мыслями и дать отпор. Юбка липла к ногам, в горле пересохло, а сапожки начали сильно жать, стискивая ноги колодами. Внутри что-то тонко и странно звенело. — Гохдах. Жадная смерть. Искусственно выведенная нежить, призвана служить тому, кто первый поднесет ей пищу. По легендам в ее основу ложиться сердце жестокого убийцы, — бесстрастно поведал посланник бога, — раньше мне бы не составило труда распылить эту падаль, но... увы. Пока могу только подсказать. Ваэйр вообще почти не проявлял чувств. Я не могла понять рад ли он служению, как возможности вернуться к жизни — или его выводит из себя необходимость прислуживать сопливой человеческой девице.

Хорошо, что я не боюсь вида крови. Ранить себя было неприятно, но нужно. Всё вокруг за пределами дома буквально заволакивала тьма. Даже Ори на печке захныкала. Острый кончик Фарата мгновенно рассек кожу. А спустя мгновение я поняла, что имел в виду мой помощник. Руны... Пылающие синим огнем рисунки всплывали передо мной один за другим, буквально вложенные в мой разум. Я слышала на грани сознания, как что-то шепчет Мири, как мелькают слабо зелёные нити природной магии. Ощущала, как напряжен, собран и испуган Ютас. И чертила, чертила своей кровью проклятые руны. Чертила до тех пор, пока рука не начала трястись. Чертила и после — на одном упрямстве, почти не видя, что делаю. Пот заливал глаза, руки тряслись все сильнее, и... — Хватит, — тихое, но жесткое. Прохладные ладони коснулись меня. Отняли оружие. Клинок тускло блеснул — довольный и наевшийся. Мне показалось, что он сейчас заурчит, как Виконт. Но оружие осталось безмолвным. — Оставь меня. Отпустите, я сейчас приду в себя, — помотала головой. К губам прижалась глиняная стенка стакана — и в горло полился обжигающий травяной взвар. Резко стало легче. Эр-Даарх уже ходил около дверей и окон. От кончиков его пальцев отделялись едва заметные темно-зеленые нити. Они юркими змейками обвивали горящие в нашей реальности руны, заставляя их вспыхивать черным золотом. Мири подлила в кружку ещё отвара, когда раздался звук. Едва слышный. Тихий. Мерзкий. Плюх. Как будто...Ноздрей коснулась вонь. Куча навозная! Однажды садовник недоглядел — и в саду осталось удобрение. А кто-то из маминых гостей в него влетел — ох и воплей было! — Он пришел, — напряжённо рыкнул ваэйр. Мир вокруг вздохнул — как зверь. Мне показалось, что где-то далеко захлопали двери и окна в этих вздыхающих домах. Пальцы ослабли. Чистое зло, темное, удушаюшее, было совсем близко. Глупое зло просто не подозревало о том, что ему будут противостоять: недоучка некромантка, у которой случилось маленькое кровопускание (не пьявками), семейство воинственных мохнатых кэрхе, в чьем арсенале: половники, кружки, игрушка-"павук" (я сама бы ее испугалась) и большой густошерстный котик вместо метательного снаряда. Ах, да. И ещё один недомертвец. Вот он, пожалуй, самый безопасный в этой сумасшедшей компании. Дверь в дом исчезла как-то в один миг. Вот она есть, а вот — растворяется, открывая нас сыто чавкающей мгле. Мне кажется, она действительно похожа на навозную кучу на ножках. — Каков наш победный план? — Мой голос звенел от ужаса. — Выпусти свою тьму. Выпусти свою силу. Моя не будет иметь того же эффекта — ведь я не совсем жив, — бросил холодно ваэйр. В его руках сверкнули два серпа, сотканных из серебристой магии. Выпустить силу. Желудок сжался, в рту я ощутила привкус желчи. Я почти ничего не знаю о своей магии. Отвратительное самой нашей сути существо выпустило в дом тонкие усики-щупальца. От его касания гнили бревна. Мири бросилась к дочери, поднимая ее. Ютан помог ничего не понимающей девочке перебраться в соседнюю комнатку — уборную, не замеченный мной закуток, и остался с сестрой. Миралис — или, что будет вернее, Мейралиассэ, жрица природы, шагнула вперёд. Ко мне. Фигурку женщины объяло светло-зеленое игривое пламя. Мою руку мягко боднули головой. Мройн. Мудрые глаза хранителя полыхнули ледяной стылой зеленью-ряской. Он пронзительно завыл. Чудовище за дверью дернулось, разворотило косяк. Полыхнула багряным руна. Вой и визг, вонь палёной плоти, высверк клинков нашего защитника — все слилось в одну тонкую дрожащую линию вероятностей. Мне кажется, я не боялась так, даже спасая Тиарграта на кладбище. Казалось, ещё немного — и не останется ничего, кроме этой въевшийся вони и тьмы вокруг. Ни солнца, ни света, ни воды, ни...

— Мрряу-фыррря-фря! На меняу смотри! Ты это уже-у умеешь! Ты это уже умеешь, дочь Некрополя. Просто смотри... Откройся. И поверь. Для того, кто говорит с мертвыми, верить — самое главное...Мройн ли это мне говорил — или кто-то другой? Только мир распахнулся за пределами моего сознания. Мир, где тянулись до горизонта поля, укрытые ковром из диковинных цветов. Белых и золотых, светло-сиреневых, лиловых... Над полями плыл тягучий хрустальный звон. Высились вдалеке башни, взлетал ввысь замок — с высокими резными колоннами и покатыми крышами. В его глубине горел негасимый огонь Душ. Тот, что ведёт детей Некрополя, то пламя, что согревает их, тот огонь, что зажигает их сердца и их магию и уничтожает недостойных ее вкусить. Магия овеяло мое лицо, коснулась волос. Отразились в глубокой чаше с огнем немигающие глаза той сущности, что древнее всех миров. Засмеялся, затанцевал невидимый вихрь, вошёл в мою кровь. Оскалились маски со стен. Некроманты умеют много. Но люди редко достигают таких высот.

Грудь заломило, заскреблось что-то изнутри, ломая ребра. Крошечная тень. Скорлупка ещё. Маленький серый хвостик, большие бездонные глазищи, мелкие лапки. Ящерка. Она вынырнула из огня Некрополя, затанцевала в воздухе — и влилась в меня тенью. Я не пожелала бы такого никому. Никому из тех, кто мне дорог. А враги были бы недостойна касания этого огня. Сила и сладость, боль и проклятья, чёрное отчаянье и надежда. Она вошла в мои вены. Она меня пробудила. Я приоткрыла губы. Облизнулась, переступая через лужи слизи на полу. Тускло горели руны, почти исчерпав себя, да сражался страж. Природница была уже без сил. И я сделала то, что вековым запретом вбивалось в разумы всех магов. Вскрыла Фаратом вену. И направила свою кровь и силу, густо смешивая и переплетая их, вовне. С единственным приказом. Уничтожить. Источник Некрополя даровал мне свою силу. Такое для каждого из некромантов он делал лишь раз в десяток лет. Это было сделано не ради меня — ради самой жизни вокруг.

— Рисковая госпожа, — обернулся и отскочил Эр-Даарх. Засмеялась, вспенилась сила. Огромная пасть, полная мелких острых зубов, захлопнулась, когда моя сила клубком влетела в нее. А потом... нежить лопнула. Как мыльный пузырь. Лопнула с громким отчётливым и каким-то весёлым "б-дом-м".Вспыхнул в окне закат. Послушались крики с улицы, топот ног и чей-то плач. Я осела на пол, чувствуя, как по щекам течет, щекочется что-то мокрое и соленое на вкус. Мы переглянулись с осевшей рядом Мири. Одновременно зажали рты ладонями. А потом — просто расхохотались. Мы икали, что-то сбивчиво бормотали...

— Вся угваздалась... — это я. — Сдохнуть тварь не могла спокойно, теперь отскребай ее! Мне даже нечем! Зараза, — Мири. — Вот это бум! — Ютан. — Вы так от истощения загнетесь, моя лейда, — ваэйр. — Хотелось бы мне знать, почему, когда я оставил тебя у фонтанов, ожидая, что вас, моя очаровательная жена, вскоре вернут в замок, я обнаруживаю вас здес-сь, — ласковое, смертоносное шипение. — Я начинаю понимать Кейарганта. В рыжине седина не так заметна. При его темпераменте погромам и пожарам никто не удивится. Пора и мне... становится магом огня. Пока я не стал тем, кто сделает из ближайшего города тихое и очень, очень спокойное кладбище, — без улыбки сообщил мне супруг. Лорд Тиарграт замер на одном из валяющихся бревен. Черные волосы растрепались, на щеке алела царапина. В черных глазах дракона разгоралось пламя. — Кажется, вы тоже недурно провели время, Тиарграт, — невозмутимо отозвалась я. Попыталась встать — но ноги подкосились. Устойчивое сознание никак не желало теряться, но я бы и без того расшиблась. Если бы не уверенные, сильные руки. Знакомый запах защекотал ноздри. Меня легко подхватили и прижали к сильному телу. — Поговорим в замке, жизнь моя. И я очень надеюсь, что этот разговор переживут все, — шепнул мне на ухо. А потом губы обжёг поцелуй. Голодный и злой, тревожный и манящий, пахнущий кровью. Но он был нашим. Настоящим.