Драконовы поцелуи, или фиктивная пара для некроманта

Глава 23. Ритуалы некромантов и их последствия

Драконы смотрели. Нет, разумеется в столице жили не только драконы. И люди, и кэрхе, и маги, и неизвестные мне золотолицые светловолосые существа, казалось, пропитанные светом. Но драконов было много. Во дворце я не обратила на это внимания — было не до того, слишком все быстро и суматошно закрутилось, а теперь...Они смотрели. Следили за лёгкой двуколкой, которая неспешно катила по улицам. Два гаура — четвероногих шустрых гибких ящера с темно-синей мерцающей чешуей — гордо трусили вперёд. Проникались важностью своей миссии. — Они... смотрят. — Мне было немного не по себе, но — придется к этому привыкнуть. Будут смотреть — и не раз. — На экипаже мой герб. Да и, — по лицу Тиарграта пробежала едва уловимая усмешка, — меня тут знают. Некромантов не так уж много, особенно — в столице. А потом он склонился — и поцеловал кончики моих пальцев. Едва уловимое прикосновение — легче шелеста крыл бабочки. Но все увидели. Я кожей чувствовала интерес, недоумение, возмущение, даже чью-то лёгкую брезгливость. Но восторженного интереса было больше. — Кажется, многих это устраивает? И все они знают, что мы пара? — Наверное, в моем голосе он уловил беспокойство. А потом дракон улыбнулся. Глазами. Наклоном головы. Теплом, которое касалось меня. И наши брачные узоры ярко и отчётливо засияли. Мое платье с почти прозрачным длинным нижним рукавом ничего не скрывало. Рукав рубашки Тиарграта был небрежно отогнут. Вот же позёр! — Чешую общиплю! И буду готовить из нее эликсир вечной молодости, как у нас почтенные леди рекомендовали, — пригрозила, немного преувеличив драконью популярность. Отец отправился вперёд порталом. Сказал, что ему ещё надо кое-что подготовить. Ещё один камешек в копилку. — Мне становится интересно. Что там ещё входит в состав дивного зелья? Дай угадаю! Кровь невинной девы, волос единорога, слюна трехсотлетней ведьмы, которая плюнула в полночь на могилу известного колдуна-распутника, а ещё — слеза злобной лгуньи и вздох трехцветной кошки, которую трижды дёрнули за хвост! — Тиарграт откинулся на спинку кожаного сиденья и откровенно посмеивался. Расслабленный. Близкий. Спокойный. Слишком спокойный...Но я поддержала тон беседы и тоже — рассмеялась. Я не буду беспокоиться. Лучше вот... — Расскажи мне об Эйвери, — решила начать с самого тяжёлого, — я понимаю, что это может быть нелегко, но лучше знать, чем гадать, Тир. Поверь мне, — посмотрела пристально. В конце концов, весточка от Миралис приходила. Короткая записка. Мол, все хорошо, все живы, есть надежда, что в их жизни многое изменится, а подробности — при личной встрече. Все же обнадеживало. Не то что...Расскажет? — Эйвери Дерришх. — Тиарграт едва уловимо поморщился. А потом внимательно посмотрел на меня. Пристально. Оценивающе. — Ты уверена, что хочешь это услышать? Буду откровенен — вряд ли ты когда-нибудь ещё с ней увидишься. Точно не в ближайшие годы, и...Во взгляде дракона легко можно было прочесть все, что он думает о человеческой глупости и мягкосердечии. Да и волновать меня лишний раз он не хотел. Хотел оградить. Вот только дело было вовсе не в этом. Как ему объяснить? Я просто хотела окончательно закрыть эту страницу своей старой жизни. Раз и навсегда. Возможно, я слишком очерствела, но известие о гибели лорда Оттама особых эмоций не вызвала — только облегчение и едва уловимую горечь, которая быстро растаяла. — Мне нужно знать, Тир, — я привыкала. Называть его так. Смотреть на него и не бояться открыто проявить свои чувства. Привыкла к мысли, что это счастье — мое. Личное. Собственное. Да, непростое, да, упрямое, резкое, израненное за прошедшие годы. Но раны зарастут, чешуйки отполируем, дракона приучим, что он любим, гнездо совьем. Все получится. Главное — не только в это верить, но и шагать в нужную сторону. — Я хочу это знать даже не ради самой Эйвери, а ради той девочки, которую я любила когда-то. Ради той девочки, которая смеялась вместе со мной и бегала по саду, пачкая коленки. Ради девочки, которая в далёком детстве взяла мою вину на себя — и получила палкой по пальцам от гувернантки...Я захлебнулась в своих эмоциях — и замолчала. — Я понял, — урчащий голос. Меня снова качали на волнах и кутали в заботу и спокойствие. Мимо пролетали улочки — светлые, чистые, широкие, деревья, парк, — твоя сестра жива — если тебя это беспокоит больше всего. — Она связывалась со мной. Когда меня похитил Эстаниош, она изображала по амулету мою мать, — промолчала. Прикусила губу. Но, смотрю, для кого-то это не новость. А я рыдать тоже не собираюсь. Если каждую подлость через себя пропускать... Нет! И не подумаю! — Мне показалось, что она не вполне понимает, во что ее втянули, — или — вздохнула про себя — решила мне отомстить за Альдара. Пальцы дракона сжались. Тиарграт накрыл мою ладонь своей. В черных глазах мелькнули холодные зелёные огни. — Эйвери Дерришх старше тебя на несколько лет — безжалостно ошеломил Тиарграт. — Но как? — Горло сдавило. — Просто. На самом деле — все подлости зачастую получаются у людей просто и эффективно. Иногда даже случайно, — дракон качнул головой. А в моем разуме зазвенел тревожный колокольчик. Громко бухнул, обжёг виски, а потом... Я вспомнила! Библиотека, кабинет отца за стенкой, его разговор с Герридом о моем замужестве и фраза, которую лорд Оттам бросил вскользь. Я об этом забыла! Совсем забыла, как будто и не слышала!

— А ведь они говорили... — медленно пояснила, — брат и лорд Оттам...Тиарграт не удивился. Да, Геррид знал, но лишь малую часть правды. Он считал, что отец защищает нас с мамой от боли, и подумать не мог, что тот скрывает кое-что иное. Преступную небрежность. Эйвери родилась, когда ребенка уже, в общем-то, никто не ждал. Говорили, что мать слишком слаба здоровьем, но девочка появилась на свет совершенно здоровой. И абсолютно лишённой магии. Первое отца устраивало — найти выгодную партию дочери, как вырастет, будет легко. Второе — нет. Аристократка без магии? Удар по престижу, шепотки за спиной, вероятное расторжение брака. Нет, он не любил мать. Но ведь одни хлопоты! Поэтому — маскирующие амулеты. Все равно магию у младенца никто не сможет увидеть, как и ее отсутствие. А он пока что-нибудь придумает...Не успел. Когда сестре было несколько недель от роду — она едва не погибла. Мама сильно заболела и лежала в горячке, нянька в этот день отпросилась домой, у Геррида был свой гувернер, а дочка осталась с отцом. Только отца внезапно вызвали к градоначальнику. Некромантов никогда не было много — иногда приходилось работать и сильным магам. Как тогда. Упырь вот, понимаете, завелся. Творит, гаденыш, непотребства, вы уж его, ваше сиятельство... А там и о новой должности подумаем. Упырь почти переродился в лича. Магом где-то закусил. А дочку любящий папа отнес в детскую под присмотр молоденькой горничной и даже капельку магии для крепости сна добавил. Трагическая случайность. Ошибка. Горничная уснула уже под утро — глаза сомкнул наведенный сон. А в этот момент в поместье попытались залезть воры. Случилось ужасное. Полезли они со стороны детской. Суматоха не успела подняться. Воры воспользовались какой-то магией. Что там было — уже ни у кого не выяснить. Отец примчался с задания слишком поздно. Почти все, кто был в этом крыле, погибли. Трое слуг и... Что случилось с Эйвери, было неизвестно. Уже не узнать, что двигало лордом тогда. Испуг? Шок? Непонимание? Отчаянье? Ранена она была — или это было опасное магическое воздействие, неизвестный артефакт? Сильных целителей в округе не было, да и пока вызовешь — некого будет лечить. Он что-то сделал. Сам. Или кто-то помог? Только малышка резко изменилась. Куда только делся весёлый и шустрый ребенок, который все время норовил вывернуться — и куда-то уползти, да и покричать при этом во все горло, возвещая миру о своем присутствии? Эйви не просто замолчала. Нашли свидетелей — даже спустя столько лет, одного выжившего из старых слуг. Осторожный он был. Сбежал. Прятался. Все думал, что расправятся с ним. Может, не так уж был и не прав, зная отцовские методы. Скрывать было что. Малышка высасывала силу и жизнь одним прикосновением. Отец вполне представлял, что сделают с ним, когда такое увидят. И с его дочерью — тоже. И снова в дело пошла магия. Раз. Два. Три. Тайна — гори! Ментальная магия. Лорд Оттам был в ней хорош — да и не слишком жалел подопытных. Аристократы редко сразу сообщают о пополнении в семействе — не раньше, чем через полгода, боятся сглазить. Спрашивать — тоже неприлично. Мама тяжело носила Эйви и, когда живот начал расти, — перестала выходить в свет. Поэтому — был ли вообще ребенок? Никто не спрашивал. Не осмелился. А слуг и собственную жену Оттам Дерришх подверг сложному ментальному ритуалу. Они были уверены — нет никакой девочки — и быть не могло! Как он лечил дочь несколько лет, где, у кого — этого уже не узнать, записок и улик лорд не оставил. За это время успела появиться я — тоже вроде бы его дочь. Но лорд Оттам чуял, что что-то не так. Может, потому, что семейный лекарь был уверен — детей у отца больше не случится. Пережгла что-то магия. А потом у неизвестных лекарей получилось справиться со странной силой сестры. Она просто исчезла, оставив лишь скромный магический резерв. И "родилась" младшая дочь, красавица Эйвери. Здесь все прошло ещё проще. Лёгкое ментальное внушение. Жену — поселить в загородном поместье. Минимум слуг. И все уверены, в том числе и она — что носит ребенка. Девочка родилась неожиданно крупной — бывает. Полагаю, первые пару лет отец либо держал иллюзию на Эйви, либо... даже не представляю. Вероятно всё-таки иллюзия, ведь к тому времени Эйвери ещё не говорила. Как оказалось — Эйви не росла и почти не развивалась первые годы своей жизни. Как будто застряла в новорожденном состоянии. И все же отец не сдавался. Выходил ее. Почти пугающее человеколюбие с его стороны. И почему пошел он таким сложным диким путем — об этом тоже никто не расскажет. Повезло ему, что случилось чудо. Рядом с мамой Эйви как будто расцвела. Уже в свой фальшивый "годик" она, наконец, стала обычным активным ребенком. А потом не только догнала — оказывается, даже перегнала свой фальшивый возраст, стремительно догоняя настоящий.

— Только вот были и последствия. Не обходится ошибка в магии без последствий, — жёстко заметил Тиарграт. Да, сестра казалась для своего возраста почти гениальным ребенком. Вот только не без помощи отца мы с мамой ничего "лишнего" для нас не замечали. Эйвери выросла слишком внушаемой. Зависимой от мнения отца. Его давлению она противостоять совершенно не могла. Именно отец исподволь, сначала сам того не желая, нас рассорил. Внушил, что я завидую сестре, ее юности, уму и красоте, сначала — игрушкам и подаркам, позднее — вниманию кавалеров. С каждым годом это отношение только усугублялось. Она верила каждому его слову, как непреложной истине. — Полагаю, если он приказал леди Эйвери отвечать тебе и выдавать себя за твою мать — она просто не стала задавать вопросов. Не видела смысла, — коготь погладил мою щеку, — но не печалься, Кейрин. Все поправимо. Да, вам не стать дружной семьей, но один из лучших наших целителей займётся состоянием леди Эйвери. Она жертва, а не монстр. Ее душевное состояние вызывает вопросы, но это поддается исцелению. Никакой дурной магии в ней больше не осталось. Потом... она останется на попечении твоего брата. Думаю, через какое-то время твоя мать обязательно ее навестит, а тебе не стоит. Может, значительно позже... Так будет лучше для вас обеих. И снова погладил. — А мама знает? — Спросила. Сложные эмоции. Наша жизнь была карточным домиком, который выстроил Оттам Дерришх. Уверена, брату он наврал с три короба. Чего у отчима не отнять было — умения уверенно лгать с полным осознанием своей правоты. — Знает, — поморщился Тиарграт, — Кей совершенно не умеет молчать, когда речь идёт о его паре. Поверь, леди Миури сильная женщина. Она давно вела собственное расследование и почти докопалась до правды. Все будет хорошо. — Дау. Особенноу тогда, когда мне скажут, что я не должен большеу следить за этой пакостью! — Раздался вопль кота. — Я не хочууу! Хозяйка, у меняу тонкая душевная организация, я не готов стать папашей! Из-под сиденья виднелась сарделька хвоста и бодрые усы. Сам хранитель изволил не показываться. Ксоло дракона трусил где-то в тенях за экипажем. Солнце светило все так же ярко — и в этот день совершенно не хотелось думать о дурном. Да, грустно и неприятно. Но Эйви жива, будет здорова и, надеюсь, счастлива. Мне стало легче. И зла я на нее совсем не держала. — Пакость осталась под присмотром, Вик! — Возмутилась. — И никто ее на тебя не сбросит! — Да разве можноу это глупое бесполезное сознание кому-то доверить, — проворчали глухо. Кошист привязался! — разве что клыкастому этому. А то все равно кругами ходил вокруг дома, неприкаянный. — Эр-Даарх? — Я изумилась искренне. Ваэйра после плена так и не видела. Думала, он освободился и ушел к своему народу. — Неу, братец его оглашенный, — ошарашил меня кошак. — Ти-ир? — Выдохнула настороженно. — Мне тебя пытать — или сам расскажешь? — И вдруг поняла, что действительно не испытываю больше того трепета и тревожного ожидания подвоха при общении с мужем. Тиарграт. Я действительно приняла его полностью. Доверилась. И впустила в сердце. Кто же у нас такой ревнивый — или просто излишне внимательный и подозрительный? Я не параноик, я только учусь! В ответ меня одарили невинным безмятежным взглядом мужчины, чья совесть чиста, как белая овечка на белом лугу. Жена должна доверять своему мужу! Драконьи очи лукаво сияли, сбивая с мысли. — Неут. Драконяут мне рано делать, не хочу быть дедоум, — простонал кот, — уйду я от ваус, буду охотиться на... — Тушканчиков? — я. — Наглых адептов столичной академии?! — Тиарграт. — Что с Эр-Даархом и его братом? Значит, он ожил? Все получилось? — Мне важно было знать. Наверное, я всё-таки к ним привязалась. — Все с нами хорошо, дева. Я твой должник — а за жизнь плата жизнью. Эр-Наарх имя мое. А брат навестит тебя позднее — и принесет благодарность от лица всего нашего народа. Сейчас он обязан выполнить волю нашего бога, — шелестнул ветер у самого уха. На миг свет оскалился ехидной усмешкой и янтарными сияющими глазами второго ваэйра. Только теперь он не был призраком. — Чучело сделаю, — не дернувшись и не повышая голоса, отрезал дракон. — Не покушаюсь я на твое сокровище, ящер, — расхохотался ветер, рассыпался брызгами. — Старые боги возвращаются, — наши пальцы переплелись крепче, — времена меняются. Но, думаю, к лучшему. А пока — наслаждайся, огонечек тьмы, — прохладные пальцы Тира легли мне на бедро и погладили ткань. Остаток пути прошел в лёгкой, почти умиротворяющей болтовне. И только когда экипаж замер перед высоким темным зданием на окраине города — сердце тревожно стукнуло и заныло. С шумной многоголосой улицы мы попали в совершенно иное измерение реальности. Распахнулись неприметные серо-стальные ворота. Мир был затянут дымкой света и тени. Тихо журчала в глубине вода, мягко стелились под ноги травы. Клонились вдоль дороги деревья с багровыми лепестками. А вдали виднелся на возвышении замок. Он настраивался, наслаивался ярус за ярусом — таинственная громада. Шпили и колонны, алые башни первых врат, белеющий донжон и магия... Тонкая пленка изумрудной магии смерти укутывала всё вокруг. — Добро пожаловать в Кэарлин-кастл, господин! Юная леди, — нам приветливо улыбнулись черные глаза без белка и зрачка. Худой и высокий юноша поклонился с достоинством. — Проходите, — засмеялся кто-то из глубины сада, — ждём только вас! Не каждый день происходит посвящение! — Рур, розги отсыплю! Опять в глаза магию залил, чтоб младших пугать, идиот? — Рявкнули из темноты. Наш проводник смешался. А я вдруг осознала, что я действительно дома. И здесь не может случиться ничего по-настоящему плохого. И даже то, что, сделав шаг, я вдруг перестала видеть ворота, Тиарграта и нашего проводника — тоже не напугало. Я оказалась права. Меня ждал мой первый настоящий экзамен на некроманта.

Не знаю, о чем волновался дракон, а я хотела одного — завершить дела, навестить своих друзей — если их перевезли в столицу — и урвать у судьбы ещё несколько дней спокойного тихого счастья без магии, интриг и бурь. Мы ведь заслужили, верно? Тихо засвистела-свиристела неизвестная птица. Я стала двигаться медленней. Не знаю толком сама — почему. Или знала. Захотелось побыть в тишине. Тихо переступать по едва видимой дорожке, впитывать эту тишину — и думать. Обо всем. Моя жизнь изменилась разом, сделала такой вираж, что оглядываться назад — страшно. Действительно страшно. Да и не стоит. Было и прошло. Мне безумно жаль Эйви. И Геррида в чем-то — тоже жаль. У нас могла бы быть хорошая семья. Что пережила мама, как ей жилось с Оттамом Дерришхом, чего ей стоило попытаться хоть каплю доброты и тепла вложить в нас — не представляю. Пусть её новая жизнь будет самой счастливой. А всем желающим иного уже мой настоящий отец оторвет голову, стыдливо прикопает на заднем дворе и... Нет, с лорда Ардантэ станется создать отдельное кладбище для всех, кто матушке моей недостаточно вежливо улыбнется, поклонится или, скажем, будет иметь глупость ее оскорбить. Хотя для этих будет более изощрённое наказание. Я не обманывалась — драконы добры ко мне потому, что я здесь своя. Пара. Дочь. Жена. Встану я на крыло или нет — я накрепко связана с этим миром. Жестоким и прекрасным. Ну и что же? Какая разница — почему? Они приняли меня. Они полюбили меня. Подарили мне свое тепло и защитили. А зачем, почему, как, а что было бы если — под запретом. Все сложилось как должно — и я счастлива. Показалось, что вокруг скользит что-то. На грани. Так, что только краем глаза уловить можно. Шурх. Пыш...Хорошо. Тихо. Сладко. Тиарграт. Для аристократки любовь — немыслимая роскошь. А мне повезло. Всё, дракон. Ты мой. До кончиков когтей. Наши отношения — как пляски на углях, но с тобой — хоть бесстыдные танцы в шальварах, о которых тайком шептались на вечерних чаепитиях. Привез же кто-то из путешественников! Я люблю тебя, Тир. Мне абсолютно безразлично, какие поручения императора ты выполняешь и что о тебе говорят. Кто-то должен делать то, что делаешь ты. Я тобой горжусь. А я... Я всегда мечтала учиться. Теперь смогу. Виконт кусни недоброжелателей! Я буду наслаждаться каждым мигом. Некромантия. Я почти ничего не знаю о магии, что живёт во мне, но я дорожу ей и принимаю ее. Она это чувствует. Думаю, мы подружимся. Возможно, глупо так "оживлять" бессознательную силу, но я знаю правду. Если общаешься с богами — поневоле частичка чужих знаний остаётся с тобой. Именно это помогло мне понять и принять свою силу. Мама? Мы обязательно встретимся. Поплачем, обнимемся и поговорим. Она не потеряет никого из нас. А любит она всех своих детей, уж я-то знаю. Боги. Микрис. Владыка Судеб. Ийрэ'Нхато'нир. Владыка мертвых душ. Мой господин и древний бог. Они помогали мне, преследуя свои цели, но это не имеет значения. Отдать свою верность я готова лишь однажды — и я всегда буду служить им. Пока я мало на что способна, но ведь и песчинка иногда ломает хребет льву. Мне показалось, что я слышу довольный смех. Источник магии мягко холодил кожу, серебрил волосы в обманчиво-неярком свете. Я шла бы и шла, умиротворенная и успокоенная своими раздумьями. Мне они были нужны.

— Остановись. Замри, — хлестнул словами и магией незнакомый голос. Сердце сбилось с ритма от вспышки страха. Тьма вокруг вдруг показалась непроглядной и зловещей, холод жалящим, и... Мысли. Мысли. Не мои, но такие опасные. — А что если нас специально сюда заманили? Император драконов способен на все, а Тиарграт пожертвует даже парой ради империи. — А что если так и надо было — влюбить одну дуру? Добровольная жертва... — Первая девичья кровь...Я прикрыла глаза — и от души рассмеялась, распугивая местную жуть и плохое настроение. Нет, ну с кровью они уже опоздали. Особенно, с первой. Скулы загорелись. А что парням видится на этих экаменах, хотелось бы мне знать? Пугают скелетами поклонниц? В том, что это действительно тот самый экзамен для некроманта, я больше не сомневалась. — Мне бы лопату, — задумчиво заметила в пустоту. Вот жутковато же! Ни зги не видно! — Зачем? — Похоже, что смутить пустоту мне удалось. Я старалась. — Хороший некромант всегда должен выходить из дома с лопатой. Незаменимый инструмент, — я поправила на носу отсутствующие окуляры, — можно выкопать что-нибудь полезное... Кого-нибудь закопать. Например, надоедливого упыря. Врезать грабителю. Проверить дорогу на прочность... Да мало ли что ещё?!Конечно, леди бы никогда не произнесла настолько редкостную чушь, но мне понравилось вести себя чуточку странно. — Кхм, — то ли закашлялась, то ли поперхнулась темнота, — что же, твою точку зрения мы поняли. Но пока лопата тебе не понадобится. Если не справишься — уже ничего не понадобится. — Добавили, нагнетая обстановку. Прозвучало жизнеутверждающе. Сжала зубы. И поклялась на важные встречи и любые дела, связанные с магией, надевать брюки. И пусть все кумушки хоть ядом изойдут. Лучше так, чем чувствовать себя разряженной неловкой дурой. — Закрой глаза, — властность и холод. Я повиновалась без пререканий. Едва уловимый шелест. Я дернулась — и застыла как муха в янтаре. Не пошевелиться. Не вдохнуть. Ничего. На глаза ложится ткань. Мягкая и плотная — ничего не разглядеть. Я совсем не ощущала рядом того, кто это сделал — и это тоже немного злило. Хотя ведь теперь точно понимаю, что эти ловушки — на ловичка. Задача на логику и смелость. И на выдержку в том числе. Я вцепляюсь в эту твёрдую уверенность зубами, когда ощущаю, что мои ноги шагают вперёд сами собой, а я бьюсь в собственном разуме, как мушка в паутине. — Сама сюда пришла. Сама доверилась. Пожинай плоды! — Чужой шепот отравляет. Самообладание на миг даёт трещину. Туман как кисель, но я вижу пылающие в нем синие и зелёные огни. С каждым шагом их становится все больше. И на место испуга приходит азарт. Это то, чего я хотела. То, чего ждала. Я справлюсь! — Вот и пришли, — с тихим смешком сообщил мне голос, — хорошего посвящения, некромантка! Реальность разорвалась. Одним глазом я видела темную тропку из округлых простых камней. Она вилась между невысоких кустов и ныряла в дверь неизвестного здания. Дверь была странной, кособокой, неряшливой, как будто ее намалевали прямо на стене грубыми мазками. Мы уже в замке? Ничего не понять. Другим глазом я видела совсем иную реальность. Поле. Серебристое от усыпавших его цветов, бездонное, огромное. Оно терялось где-то за горизонтом. А вот здание... Оно было совсем близко. И совсем не там, где стояло в реальности. Высокие колонны, увитые виноградом. Ступени. Статуи жрецов мрачных в полном облачении. И древние буквы, выгравированные на портике, что нависал в вышине кораблём."Некрополь".И более мелкие буквы, едва читаемые: "Из смерти...". Дальше я не разобрала. А потом дернулась от непонимания. — Я же не могу видеть! Повязка была на месте. У меня не получалось ее снять — но я видела! И не понимала, что я должна делать. Пойти в ту дверь в реальности? Каким-то образом шагнуть на тропинку в ином мире? Как лучше поступить? Вдруг раздался топот — и мимо меня пробежал невысокий коренастый, плотно сбитый юноша, нырнул в ту самую перекошенную дверь без звука. За ним появился второй. И снова я их видела, а они меня — кажется, нет. А потом появился третий. Высокий, худой — кожа да кости. С мрачным решительным выражением на лице. Он не обратил никакого внимания на кривую дверь, и на дивное "зазеркалье" только голову повернул и кивнул своим мыслям. А потом обернулся ко мне. — Что застыл? Пошли уже, шек безголовый, — и ухватил за руку. Меня приняли за мальчишку? Я сделала шаг, другой — и вдруг поняла, что снова ничего не вижу. Зато ощущаю жар чужой руки. — И куда мы идём? — Спросила как можно более мирно. — Зал, — отрывисто бросил странный парень, — холодный, близко. Дороги — обманка. Все это — один большой обман. Кто поверит — не дойдет, — по коже пробежали мурашки. — А кто не поверит? — Заставила себя спросить. Парень дернулся от моего голоса, но не остановился. — Леди, — в чужом тоне мелькнуло что-то сложное, — ну надо же... Не боишься умереть? Наверное, стоило бояться. Но меня ждал муж, меня ждала прекрасная вторая брачная ночь. Много-много ночей впереди. Кот некормленный (или объевшийся и нетренированный для суровой жизни), придворные Владыки непуганные... Некогда мне глупостями заниматься. — И каковы наши шансы? Собираешься завести меня в глухие дебри — и там бросить? — Поинтересовалась с усмешкой, уж сама не знаю, откуда чего взяла. — Останется только один?

— Почему один? — изумился мой нечаянный напарник. — Да, выбраковка бывает каждый набор, но так, чтобы насмерть — такого я не слышал. Некромантов и так не очень много, да и выше шанс погибнуть во время обучения. Мы продолжали куда-то быстро идти. — И куда мы бежим? Откуда ты знаешь, что идём правильно? И откуда знаешь, что нам стоит туда идти? В чем заключается испытание? — Нет, меня не мучила совесть. Абсолютно бесполезная вещь, когда тебе нужно срочно кого-то допро... расспросить. Я щебетала уверенно и беззаботно. Нельзя даже виду подать, что там у меня на душе. Да, я могу ударить магией — в крайнем случае. Но на этом все и закончится. Испытание закончится — в этом я была уверена. — Что предлагаешь? — Спросила громче. — Быстрая ты, — мне показалось, что мой спутник улыбнулся. Криво. Неуверенно, — я просто вижу иногда то, что мне нужно. Понимаю, куда идти. И многое знаю о вступительных испытаниях. И ты можешь кое-что увидеть, раз видела Некрополь. Там хорошо — но нам пока рано туда идти. Взял тебя с собой, потому что знаю, что именно ты поможешь мне сдать этот экзамен, — огорошил меня будущий некромант — и замолчал. В этом молчании мы продолжили идти вперёд. Не знаю, что видел мой спутник. Не буду вспоминать, какие картины рисовал мне мой разум — или чужая хитрая ловушка. — Я здесь, — я впилась ногтями в его руку. Это реальность. Мы цеплялись друг за друга, хотя друг другу до конца не доверяли. Пока мои сапожки не отстучали дробь по каменному полу. Рука моего товарища по несчастью (или большому магическому счастью) скользнула по талии. На миг мне примерещилось, что чьи-то зубы сильно скрежещут. От восторга. Меня обдало горячим ветром. В голове прояснилось. Источник магии внутри сам потянулся вперёд, а вот мой спутник отчего-то растерянно замер. Я ощутила дрожь его тела. Он трясся как в припадке. — Все получится, слышишь? Все будет хорошо, — шепнула и потянула его за собой. По телу как будто проходили мелкие разряды. В гулкой тишине, наполненной только нашими шагами и дыханием, мы шагнули вперёд. Я не знала, куда иду. Просто шла, пока не врезалась ногой во что-то. — Это здесь, — голос моего спутника срывался. Мыслей в голове не было. Не было и гласа свыше, который рассказал бы нам, что делать. — Предлагаю просто взять и...Я не договорила. Сразу ощутила этот холод. Холод и голод призрачных душ. Не-ет, это были не обычные призраки — те, что почти разумные, способные на разговор и обсуждение. Хищные. Злые. Сильные души. Они не хотели разговаривать. Они хотели либо выпить нас досуха — либо занять наши тела. — Смотрю, здесь весело, — короткий смешок моего спутника. Ропот. Возмущение. Крики. Мне показалось, что я могу слышать звуки "внешнего" мира. Не этого, зыбкого и странного, а обычного и настоящего. И также знаю каким-то древним чутьём, или старым воспоминанием, что сейчас мы отгорожены от "внешнего" мира и никто вмешаться не может. — Интересно, а призрака можно расщепить? Оторвать от него кусочек? — Спросила с энтузиазмом. Если пропадать — так хоть во имя науки! — Если ты скажешь мне, за что щипать — то можно и отщипнуть — не сдался мой спутник. — Кейрин, — решилась я. Если нас будут есть — не стоит пополнять список анонимных жертв. — Эйкер, — в голосе парня звучала усмешка. Злоба вокруг колыхнулась. Надвинулась. Я знала, что никакие амулеты здесь не работают. — Железо, соль, "уйди, гад противный", доброе заклинание и магический жезл — что-то из этого у нас есть? — Мое сердце гулко билось в горле. — Только "уйди, гад противный". Но вдруг там призрак леди? Нехорошо, оскорбится! — Эйкер с трудом сдерживал веселье. Говорят, сумасшествие заразно. Только наши ледяные руки выдавали лёгкое волнение. Такое. Очень лёгкое. Так. Я ведь готовилась. Я многое знаю и умею. А безвыходных ситуаций не бывает. Специально кое-что с собой захватила, когда Тир намекнул о том, что меня может ждать. Магия рвалась наружу — и не могла выйти. В голове помутилось. Бусами в него кинуть, в самом деле?" Мое благоволение всегда будет с тобой", — Микрис ли это сказал? — Именем Владыки Судеб... Точно! Молодец, Кейрин, голова работает! Я же специально взяла с собой серебро. Понимала, что если что-то будет — задания, испытания, то всё это пригодится. Кольца и несколько цепочек и других побрякушек. В кольце много серебра, очень много. Это не обручальное. Одно из "набора благородной леди". — Эйкер, крошите, — стянула кольцо и наощупь протянула дракону. Он ведь дракон? Мне не хватит сил. Так, ещё серьги. — Приятно иметь с вами дело, леди Кейрин. — В голосе Эйкера — азарт. Интерес. Голова пульсировала все сильнее, ноги начали слабеть. Но в этот самый момент мой спутник растер все украшения в порошок. Взвесь сверкнула в воздухе. С моих губ сорвалось очень неприличное слово. А вот Эйкер что-то коротко рявкнул изменившимся голосом. Я добавила короткий речитатив от себя. А не зря, не зря меня Мройн по просьбе отца тренировал! И именно с этими заклинаниями-приказами. Мир содрогнулся. В лёгкие хлынул воздух, глаза распахнулись, уши уловили шум. — Убью Шаграда! Какого рыжего дарга он посмел выставить четверку сбрендивших колдунов, которых ловили всем выпускным потоком, против адептов! — Рык мужа я узнала бы и не открывая глаза. Связь пела и дрожала. Мы с Эйкером, как малолетние карапузы, держались крепко за руки. И стояли в круге, посреди огромного, залитого холодным светом зала.

Стрельчатые окна, крылатые статуи тварей на стенах, изрыгающие огонь светильники. Уют по-некромантски. — Да эти двое вообще единственные, кто умудрился пойти совершенно не туда! Это и было заданием выпускников! — Хмурил брови и рокотал угрожающим басом огромный как ведмед мужчина со шрамом. — Кейрин, — ноздри ласкал запах пламени. И хвои. Цветочный едва уловимый аромат и снова огонь. Отец и Тиарграт. Сердце упало. То есть как это мы пошли не туда? Мы что, провалились? Я резко повернула голову, дернув бессменного напарника за руку. Повязки исчезли. Эйкер действительно оказался высоким, худым и тощим на грани истощения. Запавшие глаза — поразительно красивые для мужчины, с длинными томными ресницами, короткий ёжик волос. И вызов, отчаянный. В каждом жесте. Каждом движении. И такая же отчаянная надежда. — Мы прошли испытание, — мой напарник-дракон упрямо вскинул голову, выпятил подбородок. Его шатало, но он продолжал стоять. Держать меня. Или держаться за меня? Мгла, такое ощущение, что он не ел месяц, как цыпленок! Мир вокруг грохотал и накатывал своим разноцветьем. Магия покалывала пальцы, а желание непристойно и грязно выругаться, наверное, читается на моем лице. — Если это было создано для адептов выпускного курса, а мы справились, значит, мы действительно прошли ваши испытания! — Решительно подала голос. Взгляд отца... в нем светится такой восторг, теплота, обожание! Они укутывают в пуховую перину — и я расправляю крылья. Я не одна. — Мой птеунчик, — Виконт Мройн здесь. Сидит важным комком рядом с какой-то чахлой летучей мышью. Бедный грызун кажется свежеподнятым умертвием — в чем только душа держится! — Девицу обучать вообще никто не возьмётся! — Плюется ядом ведмед. Чем-то мы его не устраиваем. — Первый курс... Нужно было войти в косую дверь. Портал спрятан, но отыскать его при наличии ума и толики магии легко. Дальше... он должен перекинуть на кладбище, но это обманка. Портал перенастроен — и ведёт в логово упырей. И сейчас...От ровного равнодушного голоса Эйкера меня бросает в ужас. Всех съели?! — И сейчас адепты уже завязали несчастных тварей узелком, накрутили вокруг столько заклинаний, что как бы самим не взорваться, и чуть не обрушили стены склепа-ловушки. Думаю, упырей уже можно спасать. Я решил, что мы там будем лишними, — с тщетно скрываемой насмешкой заявил мой спутник. Да кто он такой? Нескладный юноша вдруг преобразился. Появилась осанка. На губах — надменная улыбка. Взгляд неприятный, острый. А ещё — уставший. Как будто вокруг — вечный спектакль, который ему смертельно надоел. — Прекрасная леди, — шагнул в сторону от меня. Склонился, скорее обозначив поцелуй, чем коснувшись запястья, — я покорен вашим чувством юмора и стойкостью в непростых ситуациях. Вы верный товарищ. Для меня будет честью обучаться с вами, — красивый глаз цвета мха в Зыбчатом лесу медленно моргнул. Что удивительно — Тиарграт молчал. Не рычал, не пытался отшвырнуть "соперника" подальше, а смотрел... понимающе. Оценивающе. Нет, жалости не было. Жалость унижает и расслабляет. — Эйре... Или мне стоит обращаться к вам "хаор" Эйкер? — Спросила без иронии. Он аристократ. И, вполне возможно, драконий наследник. А что там с ним случилось — пока не мое дело. Я видела, как несколько некромантов из присутствующих в зале куда-то исчезли. Вероятно, отправились спасать упырей. — Знающий недоделанный, чтоб мне хвост откусить, — вздохнул кто-то в толпе. — Так... хаор Эйкер — или все же нет? — Повторила свой вопрос. Знающий — это кто-то вроде провидца или гадалки? Тогда понятно, почему мой спутник был так уверен в своих действиях. Только сейчас, в ответ на мое обращение, Эйкер едва заметно содрогнулся. — Может быть, хаосина Ардантэ, — бледная нитка губ изогнулась, — а вы очень похожи на своего отца, — качнул головой в сторону Кейарганта молодой некромант. — Я благодарна вам за вашу корыстную помощь. Торжественно обещаю, что не подведу — и обязательно возьму вас в следующее приключение, — произнесла, вдруг чувствуя себя очень лёгкой, веселой и счастливой. — Тогда уж и меня не забудь, моя возмутительно смелая леди, — нотки бархата проникли в самую глубину души, — я начинаю думать о том, как приятно иметь тихую покор... — Избавь нас от своих семейных разборок, Тир, мы сейчас от зависти удавимся, — закатил глаза высокий худощавый дракон в традиционно черных одеяниях. Его виски были совершенно белыми. — Не торжественная церемония, а балаган, — холодно отрезал кто-то из собравшихся. — Тихо! — Вроде бы сказал это лорд Ардантэ своим обычным тоном. Спокойно и негромко. Но голос раскатился по всему залу, заставил заметаться тени. — Возмутительное нарушение хода испытания будущих адептов Ордена будет всесторонне расследовано, — прокатился рыком голос отца, — также хочу заверить, что вопрос дисциплины... как мастеров, так и учащихся, я рассмотрю лично. Я терпел и ждал достаточно. Указом императора женщины-некромантки обязаны будут проходить испытания независимо от того, есть ли у них пара или нет. И их пара не может им этого запретить. При слове "пара" поднялось волнение. А Тиарграт — в черном с серебром мундире, со знаком Ордена некромантов на груди, шагнул ко мне. К нам с Эйкером. — Вы сдали этот экзамен. Вы достойны, — просто произнес он.

Глаза дракона сияли. Его глаза говорили мне гораздо больше, как и наша связь. Будь его воля — меня бы завернули в большой пушистый плед в три слоя. И никуда бы отпускали. Меня окутали его сожаление, беспокойство, восторг — и жаркая терпкая нежность. Похоже, Тир считал себя виноватым за то, что я просто не прошлась по усыпанной лепестками дорожке до зала посвящения. Но также знал, что мне нужно было это — нужна была полная уверенность в себе. Он дал мне гораздо больше, чем мог бы. Мне и подсказки хватило перед отъездом. Я ждала этого экзамена. И, хоть призраки стали некоторой неожиданностью, теперь была уверена. Серебро, дружба и вовремя вынутый кинжал помогут справиться со всеми неприятностями. Я послала мужу мягкий ответный импульс. Не нужно. Разве ты не видишь, что я по-настоящему счастлива? Теперь я с полным правом могу считать себя некромантом. Ты учил меня. И отец, и Мройн. Свой личный экзамен по имени "жизнь" я сдала на отлично. Вот, что для меня по-настоящему важно. Наши руки встретились — но на этот раз сияние магии было почти незаметным. Союз уже заключён. Шаг вперёд. Толпа расступилась — и мы оказались у большой каменной плиты. — Клятва приносится каждым из нас на могиле основателя Ордена, — произнес муж. Сердце бешено стучало в груди, его пальцы рисовали круги на моей ладони. Чернеющие глаза смотрели на меня, не отрываясь. — Чувствую себя лишним, — пробормотал Эйкер. — Никогда, — ответила ему, сжимая тихонько ладонь Тиарграта, — ты не будешь лишним. Не знаю, как так быстро ты сумел проникнуть в мою душу, но ты мой друг. Отныне и навеки. Считай, дальний родич. Это то, что я чувствовала. Немного пугающе, но искренне. — Количество твоих добрых знакомых мужского пола заставляет меня невольно напрягаться, счастье моё, — мягкий шепот. Волна прохлады обнимает меня, магия дракона ласкается довольной кошкой. — Думаю, это последний, Тир, — ответила, едва размыкая губы. Новый друг ехидно оскалился, но я-то видела, как дрожат его пальцы и губы. Кажется, традиция подбирать "котят в беде" становится у нас семейной. Медленно рокочут барабаны. Или это иной инструмент? В моем сознании он — или в реальности? Я вижу призрак высокого молодого мужчины, который сидит на белоснежном камне. Он болтает ногами, перекидывая из руки в руку череп с глазницами-васильками — и подмигивает. — Обычно они такие нудные, — читаю я по его губам, — с вами будет веселее...Обхохочешься! Доведём до сердечного приступа, признания в страстной ненависти, бардака, дергающегося глаза и каземата! Накатывает одна волна мелодии за другой. Она невидима, неслышима, но сплетается с душой, входит в неё, окрашивает мир совсем иными красками. Качаются колокольчики, серебрится поле у подножия Некрополя. В темном чертоге на тронах, изукрашенных костями, что стоят на три стороны света, восседают мрачные боги. Где-то в далёком древнем храме, за семью печатями, дрожит пол. Медленно открываются веки спящего бога. Он все ещё слаб, но его верные стражи уже спешат к нему. Больше они не допустят ошибки. Все эти видения скользят на грани сознания — и рассыпаются искрами. Откуда-то я знаю, что это правда. Мелодия становится громче и ярче. Здесь не нужна наша кровь. Камень знает. Камень видит и помнит все, в чем ему клялись. Нарушить клятву невозможно.

— Во имя предвечных богов и мрачных Владык! Силой, данной мне миром грани, я, Кейрин Кальсиар из рода Ардантэ...

— Я, Эйкер, лишенный Рода и имени...Кто посмел так поступить с драконом? — Клянусь, пока стоит костяной трон и существует мир живых. Пока я существую — живой ли, или шагнувшей за порог, нести свое служение и достойно использовать мою силу во благо миру. Прими мою верность, Владыка Ийрэ'Нхато'нир. Прими мою веру, Владыка Микрис, — добавляю от себя. Призрак приподнял бровь и засмеялся. Смех льдинками врезался в кожу. Ладонь Тиарграта обхватила мою. Он наклонился над камнем — и впился в мои губы. Магия клятвы зелёным покрывалом осела на лоб и плечи. Магия вошла под кожу тонкой сетью. Мир вокруг сиял и пел. Счастье, нежность, восхищение, что-то глубже, шире, больше обычной любви распирало горло. Наша связь была нерушима. Мой дракон, моя пара, мой муж. Вот там, дальше — мой отец. На его губах — довольная, светлая улыбка. Тиарграт сжимает мою ладонь в своей. — Позвольте представить вам вторую женщину-некроманта в истории нашего Ордена! Кейрин Кальсиар, дочь рода Ардантэ. Моя жена и пара! Недовольных почти нет. Меня преследуют восторг, и скрытая боль, и надежда, и тоска в драконьих глазах. Эйкер кажется удовлетворённым. Спокойным. Что он там видит? Мое хищное счастье накидывает на меня форменный плащ с капюшоном и лично прикрепляет кокетливо подмигивающий череп с левой стороны накидки. — За тебя, Кейрин. За ту девочку, которая нашла в себе силы залезть на балкон к приезжему нелюдю. Я никогда этого не забуду. И не смогу восхищаться тобой меньше, — муж накручивает прядь моих волос на коготь, — я буду вымаливать у тебя прощения хоть день и ночь. Хоть всю бесконечную вечность рядом с тобой. За всё, что не понял, упустил, за боль, что мог причинить тебе по неосторожности. Ты моё сердце. В глазах — облегчение. И ещё впервые — внутренний покой и сила того, кто на своем месте. Властная вальяжность зверя, отстоявшего свои владения. В бокалах, которые раздобыл где-то Тир, вода. Но она кажется особенно вкусной. — За тебя, Тир, — мой голос звенит, — за того дракона, который показал мне, что никогда нельзя сдаваться. Что можно преодолеть почти все на свете — и выйти из этого победителем. Если рядом бьётся сердце того, кого ты любишь...Вымаливание прощения, должно быть, будет долгим и интригующим. Не то, чтобы я была против (когда ещё появится возможность вдоволь подергать за усы дракона), но мне немного жаль, что мы с Эйком не успели присоединиться к всеобщему веселью с упырями. И это единственное, о чем я жалею. Самую капельку. Сейчас же хочется отпраздновать мою окончательную победу и новый статус. И новую жизнь. Хищный жар и зелёные огни в драконьих очах. И ощущение, что я дома. Наконец, дома. И голова так удобно ложится на плечо дракона — пусть и на мгновение. Но у нас впереди — целая вечность. Да, она не будет простой. Да, за пару месяцев отношение к некромантам не изменится. Не все сразу найдут свои пары — и бури впереди тоже будут. А обучение наверняка будет не самым простым — но невероятно интересным. Я искренне предвкушаю его. Я слышу краем уха, как отец отдаёт приказы. Как к нему подходит несколько чело... драконов, командующих Ордена. Я знаю, что им предстоит выяснить, кто виноват в том, что задание выпускников оказалось у первокурсников. И кто этих самых шустрых первокурсников отправил к несчастным упырям. Знаю, что и Орден ждут новые времена. Знаю... Чили совсем скоро узнаю, что тех троих старшекурсников, которые умудрились на одном из заданий подхватить заклятье рассеянности, ждёт суровое наказание. Потом выяснится, что именно эти здоровенные лбы устроили весь сегодняшний переполох. Искренне считая при этом из-за заклятья, что делают всё правильно. А почему мастера не заметили? Да потому, что эти одарённые личности успели всё провернуть ровно перед началом экзаменов. Благодаря заклятью, у них возникла навязчивая мысль всё перепроверить. И испортить. Но об этом уже узнали позднее. Заклятье рассеянности вообще штука коварная, как нам потом объяснили. Оно ничем не обнаруживается, большую часть времени чело... дракон ведёт себя совершенно естественно. И только иногда вдруг внезапно срывается, и начинает... творить тихий хаос вокруг. Так что обучение эти ученики закончат ещё не очень скоро. Сначала лет пять наказания отбудут, без магии. А потом снова на первый год — учиться защищаться от заклятий. Им не повредит. Пусть это все выяснится немного позднее, уже сейчас все в Ордене гудят. Но некоторые перемены на пользу некромантам. Немного дисциплины им не помешает. Я точно знаю, что после этого посвящения всё обернется к лучшему. И знаю, что...Мы преодолеем все. Потому что только рядом с тобой, моя тьма, мой дракон, глава рода Кальсиар, мое сердце поет. Рядом с тобой я стала собой. Это и есть настоящая любовь. И она сильнее любой парности.