Эффект бывшего парня

ГЛАВА 19

Ава

Неожиданный визит Эшли неделей ранее положил начало тому, о чем я начала думать, как о семейном положении в браке.

До визита Эшли семейным положением было то, что мы с Мэтью жили в счастливом пузыре отрицания того, что моя семья вообще существует. Если бы мы не обсуждали их, нам не пришлось бы иметь с этим дело.

После визита Эшли стало немного туманней. Возможно, потому, что в моей голове было немного сумбурно.

У меня не было неясностей насчет Мэтью.

Но я больше не могла отрицать, что на горизонте маячит проблема. Говорили ли мы о моей семье или о его отношениях с Эшли, рано или поздно нам все равно пришлось бы с этим столкнуться. Конечно, однажды я смогла бы с этим справиться. До возобновления клятвы Эшли оставалась всего неделя, и, поскольку я успешно отклонила предложение Логана о помощи, я могла пройти через это с относительно чистой совестью.

Я говорю «относительно», потому что была небольшая проблема: я не сказала Мэтью, что Логан был косвенно вовлечен в это.

Не было причин его беспокоить, — в тысячный раз повторяла я себе. Из этого ничего не вышло; Мэтью появился через два коротких промежутка времени. Его присутствие не было запланировано. Поэтому не было причин придавать этому больше значения, чем было на самом деле.

— Ты хочешь продолжать смотреть это? — спросил он, и мы прижались друг к другу на диване.

Огромный плоский экран, висевший на стене, ни в малейшей степени не привлекал моего внимания, но я похлопала Мэтью по животу.

— Все, что ты захочешь, прекрасно.

Я закрыла глаза и теснее прижалась к нему, моя рука лениво играла с краем его футболки над поясом спортивных штанов. М-м-м. Темно-серые, красиво и низко сидели на его узких бедрах. И ничего не скрывали, когда он ходит. Хорошие моменты.

Прежде чем я смогла перейти к очередному раунду сексуальных утех — Господи, мы были ненасытны — я глубоко вздохнула и просто насладилась ощущением ленивого воскресенья со своим парнем. Совсем скоро начнется предсезонка, и его дни полностью изменятся.

Каждый день недели, даже во вторник, «официальный» выходной, он проводил за тренировками, подготовкой, просмотром учебных фильмов, восстанавливая баланс своего тела, который нарушался на поле каждое воскресенье. Такие дни, как этот, были бы почти невозможны, пока мы не подошли к нашей последней неделе, а это было только на шестой неделе сезона.

— Знаешь, что самое странное? — спросил Мэтью.

— Хм?

Мэтью поцеловал меня в макушку.

— Я буду скучать по этому, когда начнется сезон.

Я не смогла удержаться от смеха, но сильно ущипнула его за бок.

— И это странно?

Он схватил мою руку и поднес ее ко рту, чтобы покусать мои пальцы.

— Нет, так странно, что в моей жизни вообще есть что-то, что заставляет меня испытывать такие чувства.

Я подалась в сторону, положила подбородок ему на грудь и заглянула в лицо.

— Что ты имеешь в виду?

Мэтью пристально смотрел мне в лицо в течение нескольких секунд.

— Потому что я никогда ничего не пропускал, кроме футбола, когда не играл в него.

Что ж, черт возьми. Некоторым женщинам это показалось бы безумием. А мне? С таким же успехом он мог сделать предложение руки и сердца.

— Серьезно? — прошептала я. — Мэтью...

Его улыбка была ленивой и сексуальной, и мне захотелось расцеловать его красивое лицо.

— Серьезно.

— Никогда?

Не то чтобы я напрашивалась на комплименты, но когда парень, который раньше был женат, говорил мне, что впервые испытывает подобное чувство, это заставляло девушку задуматься, ясно? Так что да, я напрашивалась на комплименты.

Он покачал головой, запустив пальцы в мои волосы, пока не обхватил затылок.

— Никогда. И это не значит, что я готов уйти в отставку. — Он тихо рассмеялся. — Я все еще люблю эту игру. По-прежнему могу соревноваться и вносить ценный вклад в команду, но это всегда на первом месте. И теперь я лежу здесь и думаю, как бы мне изменить свое расписание, чтобы у меня было время поваляться на диване и посмотреть повторы с моей прекрасной девушкой.

От волнения у меня перехватило горло, и я наклонилась, чтобы нежно поцеловать его. Я почувствовала, как под моей рукой ровно бьется его сердце.

Если бы кто-нибудь сказал мне, что мускулы под кожей — те, которые бьются с точностью и постоянством, которые поддерживают его красивое сильное тело в рабочем состоянии, — способны питать энергией целый город, я бы в это поверила.

Когда я отстранилась, его лицо было серьезным и напряженным, глаза, как лазер, смотрели прямо на меня.

— Ава, — сказал он, — я знаю, мы ничего не обозначали, в основном потому, что все кажется таким...

— Легким, — добавила я.

Он кивнул.

— Да. Но я хочу иметь возможность сказать, что ты моя. Я не хочу, чтобы все было так просто, чтобы я перестал прилагать усилия для тебя каждый божий день. Я хочу иметь возможность сказать, что у меня есть девушка, партнер, которой достается все самое лучшее от меня, потому что мне достается все самое лучшее от нее. Что мы вместе чего-то достигли.

Я слегка улыбнулась, только напрягла уголки губ, чтобы не выглядеть дурочкой.

— Мне это нравится. — Он тоже слегка улыбнулся. — А тебе нравится?

Я медленно кивнула. С помощью его рук я забралась повыше к нему на грудь, чтобы он мог обнять меня, а я могла уткнуться головой в изгиб его шеи. Это был идеальный момент.

Все было счастливо, ярко, радужно и хорошо.

Я абсолютно не хотела, чтобы что-то испортило этот момент. Никаких вопросов, опасений или разговоров, которые были необходимы.

Именно в этот момент зазвонил мой телефон.

Я застонала, и Мэтью, усмехнувшись, поцеловал меня в висок.

— Ничего страшного, если тебе это нужно.

— Какого хрена кто-то звонит во время громких заявлений об отношениях, — проворчала я, пытаясь изящно сесть.

Моя мать. Вот кто это был.

Скрыть экран было невозможно, и секунду мы с Мэтью сидели, уставившись на имя на дисплее.

— Мне не нужно отвечать, — сказал я. — Наверное, это неважно.

Но впервые я почувствовал легкий укол вины за то, что отправила маму на голосовую почту. Словно почувствовав это, Мэтью погладил меня по спине.

— Они все еще пристают к тебе из-за следующих выходных?

Положив трубку, я прикусил нижнюю губу.

— На самом деле, наоборот.

— Что ты имеешь в виду?

— Вчера она позвонила мне, когда я ехала домой с работы. После того, как она закончила информирование о предстоящих выходных, она просто спросила меня кое о чем... из ниоткуда. И в течение примерно пяти или шести минут мы говорили о вещах, которые даже отдаленно не имели отношения к Эшли.

Мэтью молчал. Наблюдая за тем, как я рассказываю, он позволил мне разобраться в том туманном хаосе, который царил в моей голове, когда речь заходила о семье. Но на лбу у него появилась небольшая морщинка, всего лишь одна морщинка беспокойства, проступившая на его коже.

— Что это? — спросила я.

— Ничего, Худышка. — Он поцеловал меня в губы. — Просто слушаю. Я рад слышать, что ты говоришь об этом.

— Лжец.

Его губы изогнулись в кривой улыбке.

— Обещаю, я не такой. Я не могу себе представить, каково это для тебя — видеть их с такой другой стороны. Для меня это достаточно сложно, а ведь я знал их всего пару лет.

— Что-то изменилось? Или я просто не заметила этого? — Наконец-то я озвучила свой самый большой страх.

Неужели я потратила годы, загоняя свою семью в угол и изображая их плохими парнями в своей жизни, тогда как, возможно, я была той, кто создавала пространство между нами, защищаясь так сильно, что у них даже не было шанса продолжать причинять мне боль?

— Худышка, я был там, помнишь? Они не видели ничего, кроме себя самих, и превращали Эшли в то, чего хотели.

— Знаю. — Я вздохнула. — Но разве я не должна признать, что люди могут измениться? Что, возможно, они пытаются искупить свою вину?

Мэтью повернулся, повторяя мое движение, чтобы создать барьер между мной и остальной комнатой, остальным миром. Он подпер голову рукой и уставился на меня сверху вниз.

— Да, люди могут измениться, но я также думаю, что они должны захотеть этого. Мы должны взглянуть на наши отношения и понять, что то, что они показывают нам, и есть настоящий человек. Изо дня в день то, как они относятся к вам, как разговаривают с вами и чего от вас ожидают, показывает вам, кто они такие. И вы должны им верить. Когда вы пытаетесь сделать кого-то не таким, какой он есть на самом деле, вы испытываете разочарование.

Возможно, в его словах не было горечи. Возможно, на его лице этого не отразилось, его глаза не были жесткими или холодными, а губы не были сжаты в жесткую линию. Но мое сердце болело, потому что, хотя он мог вести себя так, будто у него больше нет ран от его отношений, я слышала в его словах боль.

Я провела пальцем по его губам, ощутила прикосновение его щетины к подушечке большого пальца, пытаясь решить, была ли я наивна в отношении своих родителей и Эшли. Не проецировала ли я какие-то семейные фантазии на их действия.

— Могу я тебя кое о чем спросить? — тихо спросила я.

Он кивнул и поцеловал кончик моего пальца.

— Это то, что ты делал с Лекси?

Я знала, что лучше не спрашивать об Эшли. Возможно, я не смотрела на их отношения из первых рядов, просто мельком наблюдала, когда они были у нас дома, но я знала, что Эшли показала ему, кто она такая, даже если он этого не видел.

Мэтью тяжело сглотнул и выдохнул сквозь сжатые губы.

— Ты действительно хочешь поговорить о моей бывшей жене?

— Нет. — Я улыбнулась. — Э-э, да.

Его ответная улыбка была зеркальной.

— Немного, да. И она сделала то же самое со мной. Никто из нас не лгал о том, кто мы такие, но... Я думаю, мы оба предполагали, что сможем подогнать другого человека под ту форму, какой мы хотели бы его видеть.

Я кивнула.

— В каком виде ты хотел ее видеть?

Пока он думал, я на мгновение усомнилась в своем здравомыслии. Мэтью был женат пять лет, а я была с ним всего несколько недель. Почему я задаю эти вопросы? Чтобы мучить себя мыслями о белокурой красавице, с которой он официально связал себя узами брака? В колледже у меня были одни полусерьезные отношения, а затем шестилетняя «засуха» по моей собственной вине. Я проделала отличную работу, напомнив ему, что до сих пор — по большому счету — не имею ни малейшего представления о том, как поддерживать здоровые отношения.

— Я думал, она немного остепенится. Она была милой девушкой. Она охотилась за мной не из-за моих денег, потому что сама преуспевала, но она думала, что я присоединюсь к ее тусовочному образу жизни, и я решил избавить ее от этого, потому что мы были счастливы просто быть собой. Жениться на ней или на ком-то похожем на нее было тем, что я должен был сделать тогда. — Он покачал головой. — И я игнорировал признаки того, что это неправильно, потому что моя гордость была слишком велика. Я все еще чувствовал, что должен что-то доказать всему миру о том, кто я такой.

Пока он говорил, я не была уверена, что именно сказать, поэтому просто продолжала водить руками медленными успокаивающими кругами по его спине и бокам. Когда я увидела имя моей мамы в телефоне, я определенно не думала, что это приведет нас сюда.

Мэтью тяжело вздохнул, и я поразилась его способности объяснить мне все это.

— В наших отношениях не было ничего плохого, — продолжил он. — Просто два человека были несовместимы. Мы не были честны ни с самими собой, ни друг с другом.

Я несколько раз моргнула, переваривая услышанное, и он взял меня за подбородок.

— Что происходит в твоем мозгу? — он спросил.

У меня перехватило горло, и мне пришлось бороться с тем тяжелым чувством дискомфорта, которое охватывало мое тело всякий раз, когда появлялась моя семья. Как будто кто-то брал шуруп и выворачивал кости наизнанку, натянув корсет на ребра, я хотела оставить эти слова при себе, чтобы никто не мог судить о моих чувствах или мыслях, хотя, рассуждая рационально, я знала, что Мэтью так со мной не поступит.

— Честно говоря, я просто хочу, чтобы следующая неделя поскорее закончилась. Я чувствую, что у меня было бы больше ясности в отношении них. О том, как двигаться дальше, или если мы просто останемся прежними, понимаешь?

Мэтью обнял меня, и я обхватила его ногами.

— Худышка, если на следующей неделе они будут вести себя так же, как всегда, это будет их потеря. Ты ведь понимаешь это, да?

— Черт возьми, да, я знаю это. Я потрясающая.

Он весь затрясся от смеха, и мне стало легче. Это была единственная вещь в моей жизни, которая была ясна. Это было правильно.

Я крепко обняла его, иногда боясь, что достигну точки, когда действительно физически не смогу позволить ему уйти от меня. Мэтью Хокинс — моя личная разновидность крэка, леди и джентльмены.

Когда я вдохнула его чистый мыльный аромат, мне захотелось задержать его в своих легких, чтобы чувствовать еще долго после того, как он вернется на работу. Нет, я тоже не очень-то хотела пропустить начало сезона, но зная, что он чувствует то же самое, зная, что он так же хорошо понимает нас, как и я, было легко закрыть глаза, прижаться губами к его ищущим губам и забыть обо всем на свете на какое-то время. Совсем ненадолго.