Эффект бывшего парня

ГЛАВА 6

Мэтью

В футболе было много такого, что мне нравилось. Кое-что происходило не на поле, но большинство не выходило за его пределы. Когда я выстраивался в линию, вонзая бутсы в землю, прижимая пальцы к траве или дерну, мне нравилось наблюдать за глазами квотербеков. Нравилось наблюдать за языком его тела и слышать, как он выкрикивает слова в ответ на оскорбление. Потому что малейшая деталь могла подсказать, что они собираются делать, когда мяч перелетит из рук центрового в их собственные.

Эти маленькие подсказки — в сочетании с учебным фильмом, который я смотрел всю неделю, — помогали решить в какую сторону крутиться, или следует опустить плечо и подставить его под удар, чтобы противник не смог оттолкнуть меня, убегая назад.

До сих пор Ава не давала возможности угадать ее следующий шаг. Камера слишком сильно закрывала ее лицо, чтобы я мог разглядеть. После того, как она заставила меня сделать несколько снимков на фоне знаменитой флуоресцентной вывески для моей странницы, мы медленно пошли по длинному крытому коридору Пайкс-Маркет.

— Мы годами наблюдали, как ты влюбляешься в Луизиану, — сказала она через час прогулки. — Пусть твои новые и старые поклонники увидят Сиэтл твоими глазами.

— Неужели я сегодня влюбляюсь в Сиэтл? — поддразнил ее.

Вместо ответа Ава с легкостью подняла камеру, наблюдая за мной через дисплей, пока я делал снимки на свой телефон. Огромные корзины с цветами всех мыслимых цветов и форм; рыба, осьминоги и креветки, разложенные на упакованном льду; мясо и сыры в стеклянных витринах.

Она отложила камеру лишь для того, чтобы выбрать снимки для моей личной ленты.

— Нет, используй ту, где ты смотришь вдаль, — посоветовала она, бросив быстрый взгляд через мое плечо, пока я просматривал фотопленку. — Освещение здесь лучше, чем когда ты смотришь прямо в камеру.

Когда я быстро отдал ей честь, Ава фыркнула себе под нос.

— И не забудь поставить хэштег, — добавила она.

Я бросил на нее иронический взгляд, который заставил ее взглянуть на меня поверх своего маленького щитка.

— Я не буду.

Как только нажал на кнопку, публикуя фото, к нам подошел маленький мальчик с застенчивой улыбкой на лице и большой рукой своего отца на плече. Он выглядел еще более взволнованным, чем его сын.

— Мистер Хокинс? — спросил маленький мальчик, продемонстрировав щель в передних зубах, когда улыбнулся.

Я присел на корточки и протянул ему руку.

— Ну, мистер Хокинс — мой отец, но вы можете называть меня Мэтью, если хотите.

Он хихикнул, вложив свою ладонь в мою.

— Я наблюдал за вами с тех пор, как вы учились в Стэнфорде, — поспешно сказал его отец, протягивая мне руку для рукопожатия, что я и сделал. — Мы оба большие фанаты.

— Как вас зовут? — спросил я, вставая.

— Это Малахия, а я Роберт.

Ава снимала, пока мы болтали, и опустила камеру только для того, чтобы спросить, не хотят ли они, чтобы она сфотографировала нас троих.

Роберт сунул ей в руки свой телефон прежде, чем она успела закончить фразу. Я наблюдал за выражением ее лица, пока она выбирала позу, чтобы все мы оказались в кадре. Весело улыбаясь, она лишь мельком взглянула на меня, сделала пару снимков.

Когда они вдвоем продолжили свой путь по рынку, я задал вопрос, прежде чем Ава успела снова поднять камеру.

— Ты часто здесь бываешь?

Ее руки замерли, когда она расстегивала ремешок фотоаппарата, а бессмысленность моего вопроса заставила меня рассмеяться. И ее тоже.

— Извини, — сказал я, жестом приглашая ее идти впереди меня. — В моей голове это прозвучало гораздо естественнее.

— Часто ли я бываю в Пайкс-Маркет? — уточнила она, и в ее глазах блеснула веселье.

— Да. — Я почувствовал прилив гордости, потому что впервые с тех пор, как мы приехали, Ава не прятала от меня свое лицо. Конечно, я понимал, что она хочет делать свою работу, но представлял себе более откровенный разговор, чем тот, который у меня был до сих пор. — Тебе придется рассказать мне все о жизни в центре города.

Она улыбнулась.

— Наверное, раз в пару недель. Я не люблю готовить, так что это не из-за всех этих великолепных продуктов, — призналась она с легкой гримасой, — но цветы здесь самые лучшие. А на другой стороне улицы есть заведение, где готовят такой вкусный творожный сыр, что ты будешь плакать.

— Цветы и сыр, да? Я подумал, что ты предпочтешь шоколад.

Ава рассмеялась.

— О, я нахожу его везде, куда бы ни пошла, не переживай.

Воспоминание заставило меня усмехнуться про себя. Она взглянула на меня краем глаза, и по тому, как она прикусила губу, я понял, что она хотела спросить. Наклонился к ней.

— Я смутно помню, как однажды кто-то положил в мою спортивную сумку большой батончик «Херши» с запиской, в которой говорилось, что это поможет мне собраться с силами перед матчем с Калифорнией.

Ава застонала и закрыла лицо рукой.

— Не могу поверить, что ты это помнишь.

— Сколько тебе было лет?

Она медленно выдохнула и покачала головой.

— Может быть, пятнадцать.

— Такая заботливая, — поддразнила я, снова подталкивая ее плечом. — В том году мы обошли Калифорнию. Может быть, мы потеряли мой предпоследний год в младшей лигах, потому что кто-то не подарил мне плитку шоколада.

— Я стащила деньги из папиного бумажника, чтобы купить его, — заговорщицки сказала она. Я рассмеялся, но через секунду ее лицо разгладилось. — Он ничего не заметил. Полагаю, в этом нет ничего удивительного.

Уголки моих губ опустились, когда мы были вынуждены разойтись, чтобы пропустить большую семью. Нет, в этом нет ничего удивительного. Сколько бы я ни бывал в их доме в те годы, иногда казалось, что я был единственным, кто обращал на нее внимание.

Я остановился, чтобы отдать продавцу пачку наличных за небольшой букет красных и оранжевых цветов, который привлек мое внимание. Маленькая азиатка за прилавком ловко завернула цветы в белую бумагу и вручила мне с улыбкой и кивком.

— Что? — спросил я, когда Ава бросила на меня любопытный взгляд.

Она открыла рот, затем закрыла. Покачала головой, когда я взял цветы подмышку.

— Ничего, — наконец сказала она. — Просто... наблюдаю.

— Раньше ты часто так делала.

Темные брови Авы на мгновение приподнялись в знак согласия, и она криво улыбнулась.

— Полагаю, что да.

Когда мои воспоминания об Аве как о слегка неуклюжем подростке, топчущемся с краю комнаты, сопоставились с женщиной, стоящей передо мной, реальность стала размытой. Я помнил ее любопытной и тихой, милой, но сдержанной — вероятно, по необходимости. Эшли всегда была в центре внимания, не оставляя места ни для кого другого.

Даже сейчас, несмотря на то, что она руководила многими делами в организации «Волки», Ава оставалась в стороне. Интересно, насколько сильно на это повлияло ее воспитание.

В любом случае, это было почти что испытанием — увидеть, какой была эта Ава, когда больше не пряталась за своей работой.

Она была настоящим квотербеком, ее камера находилась прямо перед ней, и я не мог сказать, в каком направлении она собиралась двигаться. Для такого человека, как я, склонного к соперничеству до мозга костей, это был вызов, который я не мог проигнорировать.

— Ты действительно собираешься заставить их бросать рыбу мне в голову? — спросил я, когда по лицу Авы стало ясно, что она не хочет распространяться о своих наблюдательных способностях. Я понял, что было нечто в выражении ее лица. Когда перестал давить на нее, говоря о прошлом, она немного расслабилась.

— Да ладно тебе, — сказала она, подталкивая меня плечом. — Это традиция Сиэтла. Они этим славятся.

Я с опаской наблюдал, как мужчины в фартуках и больших резиновых перчатках поднимают рыбу над головами двух хихикающих девушек.

— Да, но во мне шесть футов и пять дюймов, — ответил я, искоса поглядывая на нее. — Если я получу по морде лососем, ты будешь у меня в долгу, Бейкер.

Ава запрокинула голову и рассмеялась.

Она готовила камеру, чтобы запечатлеть каждую ужасающую секунду, одновременно разговаривая с одним из парней за стойкой, который заверил меня, что они профессионалы, когда зазвонил телефон Авы.

Подняв палец, она отошла в сторону и ответила на звонок.

— Ава Бейкер.

Она бросила на меня взгляд, который я не понял.

— Угу. — Изогнув свое тонкое запястье, она пристально посмотрела на часы. — Да, мы можем это сделать. Прямо сейчас я снимаю Хокинса, так что это не проблема. Она кивнула. — Конечно. Спасибо, что подумали о нас.

Она повесила трубку и покачала головой, глядя на рыбаков, которые драматично застонали.

— Нам придется сократить твой туристический день, — сказала она.

Ава убрала телефон обратно в сумку с фотоаппаратом и слегка улыбнулась мне. Я не смог понять, разочарована она или нет.

— Я тебе уже надоел?

Она отрывисто рассмеялась.

— Не напрашивайся на комплименты, это некрасиво. — Она отошла в сторону, чтобы люди могли пройти мимо нас. Каламбур, учитывая, где мы стояли, заставил меня усмехнуться.

— Это был SportsCenter, — объяснила она. — У них сегодня вечером кто-то отказался от участия в трансляции, и они хотят сделать короткое интервью с тобой и Логаном Уордом через спутник. Сейчас они уделяют особое внимание защите, и, учитывая то, что ты привлек внимание к сюжету NFL Network, они хотят сделать что-то свое. — Она снова взглянула на часы. — Но нам нужно, чтобы ты принял душ, побрился, переоделся и вернулся в офис примерно через, — она цокнула языком, — два часа. Ты справишься с этим? — Я потер подбородок, и Ава проследила за моим движением глазами.

— И побриться тоже надо? — Ее глаза сузились, и я рассмеялся. — Да, я могу с этим справиться.

Ава выдохнула с явным облегчением.

— Хорошо. Но ты — самая легкая часть. Давай возьмем такси, чтобы сэкономить время. Я позвоню Логану по дороге. Это будет самая сложная часть.

— Да?

Эва что-то промурлыкала.

— Помнишь, ты говорил, что половина парней меня боится?

Я кивнул.

— Он не один из них.

Ее лицо было спокойным, когда она говорила это, без намека на гнев или досаду, но напряженности в ее глазах было достаточно, чтобы я потянулся за цветами, которые держал под мышкой, и протянул их ей.

— Вот, — сказал ей.

Теперь, когда она брала их у меня, ее лицо стало непроницаемым, рот открылся и снова закрылся.

— Но ты купил их не для меня, — сказала она, но ее губы все равно растянулись в улыбке.

Разве не так?

Я пожал плечами.

— Тебе они понравятся больше, чем мне. Кроме того, я знаю, что ты придешь домой и съешь немного шоколада. Ты вполне можешь побаловать себя еще чем-нибудь в конце дня.

Щеки Авы слегка порозовели, но она старалась не смотреть на меня.

Возможно, это был странный порыв — подарить ей цветы, но я не чувствовал ничего плохого. И твердо верил в то, что нужно следовать своим инстинктам.

Это заставило ее улыбнуться, и мне стало хорошо. Этого было достаточно.

Такси остановилось перед нами у обочины, и глаза водителя полезли на лоб, когда он увидел, как я открываю дверь для Авы. Я вежливо улыбнулся, подождал, пока ее длинные загорелые ноги скроются из виду, и только потом попытался забраться вслед за ней, не ударившись головой о край дверцы. Мой ремень безопасности защелкнулся, но мы все еще не трогались с места. Когда я поднял глаза, водитель беззастенчиво пялился в зеркало заднего вида.

Ава вздохнула.

— Вы можете сделать с ним селфи и взять автограф, если доставите нас меньше чем за десять минут.

— Договорились, — ответил он, и шины взвизгнули, когда мы тронулись с места.

— Ненавижу галстуки.

Это прозвучало от Логана Уорда, через час и пятьдесят минут после того, как Аве позвонили.

Мы сидели в большой комнате, окруженные светом и людьми в наушниках, с планшетами и кисточками для макияжа в руках, две массивные камеры были направлены в нашу сторону. Он неловко заерзал на стуле, галстука не было видно. Я убрал руку и взглянул на него.

Прежде чем я успел заговорить, из темноты, созданной направленными на нас яркими огнями, появилась Ава.

— Я знаю, что ты ненавидишь галстуки, Логан. Все в команде знают, что ты ненавидишь галстуки.

— Не все, — проворчал он, прищурившись, глядя на меня.

Большинство игроков были приветливы. Большинство парней искали меня в здании, чтобы поздороваться, или присылали сообщения с приветствием в команде, но только не Логан. Я был капитаном в своей старой команде все время, кроме первого года, когда был новичком. Поверхностное рукопожатие и короткое «Добро пожаловать в Вашингтон», которыми он одарил меня в мой первый день, не произвели на меня должного впечатления. И вот мы здесь, на интервью, которое Ава вежливо потребовала от нас, хотя эти три слова были всем, что он мне сказал.

Может, он и не боялся Авы, но все равно появился.

Ее телефонный разговор с ним был быстрым, а голос — яростным.

«Уорд, мне плевать, что ты сейчас истекаешь кровью в отделении неотложной помощи. Скажи, чтобы тебе зашили задницу, потому что через два часа ты будешь в приличной одежде в студии. Ты меня понимаешь?»

Что бы он ни сказал, это заставило ее закрыть глаза и медленно дышать на десять счетов, затем она сказала «хорошо» и повесила трубку. Когда я перестану замечать, насколько она изменилась?

Ава, стоявшая передо мной и оттягивавшая мою руку от узла галстука, была единственной ярким предметом во всей комнате. И Логан, и я были одеты в темные цвета. Комната была окрашена в различные оттенки черного, белого и серебристого, пока мы ждали появления интервьюера.

На ней было какое-то яркое красновато-розовое платье, у которого, вероятно, было необычное название, а каблуки были высоченные и ярко-желтые. Наверное, это не должно было выглядеть хорошо, но выглядело. Когда она протянула руку, чтобы поправить узел моего галстука, и откинулась назад, чтобы критически его рассмотреть, я все еще пытался сопоставить эту Аву с той, которую знал так давно. Та Ава носила футболки и джинсовые шорты. Эта «Ава» была изящной и отполированной, с яркими красками и едва уловимой сексуальностью, из-за которой моя кожа казалась на два размера меньше, чем нужно.

Особенно, когда она подняла ко мне лицо и в свете лампы ее зеленые глаза приобрели оттенок свежескошенной травы. Они были того же цвета, что и футбольное поле, одно из немногих мест, где я по-настоящему чувствовал себя как дома.

Мои брови поползли вверх, как будто сам факт, который я заметил, был странным. Она еще раз потянула за край моего галстука и кивнула.

— Спасибо, — сказал я ей хриплым голосом, когда она отступила на шаг.

— Нельзя, чтобы перед камерой галстук был завязан криво. — Ее взгляд, брошенный на Логана, был полон раздражения, и я подавил улыбку.

— Это ужасно, — пробормотал он. — Почему я снова здесь?

Мой взгляд метался между ними, и я боролся с инстинктивным желанием врезать ему по затылку, как сделал бы со своими бывшими товарищами по команде. Но глаза Авы сузились, и я откинулся на спинку стула.

Ава медленно, сдержанно выдохнула.

— Помнишь, когда парень из радиостанции KIRO спросил тебя, планируешь ли ты уйти на пенсию в этом году, а ты вместо ответа смотрел на него целых тридцать секунд, а потом просто ушел?

— Да, — осторожно ответил Логан.

— И мне пришлось потратить тридцать минут, чтобы надрать тебе задницу пока ты был в Токио, потому что в Твиттере началась кампания о том, что главный офис должен заставить тебя уйти в отставку, потому что ты вел себя как настоящий засранец по отношению к самому любимому спортивному репортеру Сиэтла?

Логан прочистил горло.

— Если оставить в стороне этот «приятный» инцидент, — продолжила она, — это потому, что ты один из капитанов, и если ты откажешься от следующего интервью, я придумаю сорок семь новых способов избавиться от твоего тела, Уорд.

Я расхохотался, особенно когда Логан просто медленно, сдержанно вздохнул. Очевидно, между ними не было ничего нового. Мне пришлось напомнить себе, что Ава уже много лет имела дело с Логаном и такими же мужчинами, как он. Невозможно было так долго находиться среди игроков и их самолюбия, чтобы не стать толстокожим. Она поймала мой взгляд и подмигнула. Очевидно, кожа у Авы была как тефлон.

Еще одна вещь, которая была для меня новой.

За те годы, что я провел с Эшли, каждый раз, когда видел, как она или ее родители отпускают в адрес Авы какой-нибудь необдуманный комментарий о том, что она не вписывается в общество или чем она отличается от своей сестры, в ее глазах появлялась обида, а уголки рта опускались.

Эта Ава казалась непроницаемой, и я добавил это к списку вещей, которые меня в ней удивляли. Когда этот щит рухнул? Должно быть, это было после того, как мы с Эшли расстались.

К нам подошла ассистентка и начала задавать Логану вопросы, поэтому Ава полностью переключила свое внимание на меня.

Эти глаза. Это заняло бы у меня весь день, но я все время хотела придумать названия для их зеленого оттенка.

— Что-нибудь нужно? Не думаю, что это займет много времени. Им нужно уделить этому всего около пяти минут, так что, скорее всего, они просто зададут вам обоим пару вопросов. Ничего особенного. Ничего такого, о чем вы уже не говорили.

Я покачал головой.

— Все будет хорошо.

Ава улыбнулась мне и медленно покачала головой.

— Если бы только все в команде так же легко выполняли мою работу, Мэтью Хокинс. Ты собираешься сделать так, чтобы все выглядело таким образом, будто я действительно знаю, что делаю.

— Напрашиваешься на комплименты, Худышка? — поддразнил я.

Она не ответила, только приподняла темную бровь.

— Должен тебе сказать, мне трудно привыкнуть к такой версии тебя. — Слова сорвались с моих губ прежде, чем я успел их остановить.

Все ее тело застыло, так незаметно, что я мог бы и не заметить этого, если бы не был так внимателен.

— Какую версию? — прошептала она. — Я все еще я.

— Ты все еще ты, — заверил я ее, бросив взгляд на Логана, чтобы убедиться, что он не слушает. Я слегка покачал головой, когда слова дались мне не так легко, как хотелось. — У тебя такое же чувство юмора, такой же ум...

Когда я замолчал, она скривила губы в смущенной улыбке.

— Кажется, кто-то не уверен, что сказать.

Я рассмеялся.

— Просто жалею, что сказал это здесь, — сказал ей, обводя рукой комнату. Я сделал глубокий вдох и выдержал ее взгляд. — Повзрослевшая Ава стала приятным сюрпризом, вот и все.

Ее глаза засияли таким счастливым блеском, который делал странные вещи с ее лицом. Ее кожа засветилась, как будто где-то в теле загорелась лампочка.

Я хотел сказать больше. Хотел рассказать ей больше о том, что я в ней нашел, просто чтобы сохранить это сияние. Ава должна выглядеть так всегда. И как только я открыл рот, чтобы сказать ей об этом, в ее руке зазвонил телефон, и мы оба, естественно, посмотрели на него.

Железные шторы, закрывающие ее лицо, не могли бы произвести более мгновенного эффекта. Она смотрела на экран ровно столько, чтобы я успел прочитать первые слова текста.

Эшли: Не могу поверить...

Если бы я мог приравнять мгновенную паузу, возникшую между нами, к чему-то, то это были бы старые кадры взрыва ядерной бомбы. Столб дыма поднимался в небо, становясь все больше и больше, пока не заслонял все вокруг.

Несмотря на то, что Ава убрала телефон, прежде чем я успел разглядеть что-либо еще, она не отвела глаз от слов. Не имело значения, что последовало за теми несколькими словами, которые я увидел. Возможно, Эшли была милой. «Не могу поверить, что ты не позвонила мне на этой неделе». Или «я не могу поверить, что ты не сказала мне, что подстригла волосы». «Не могу поверить, что ты еще не смотрела это шоу». Это могло быть все что угодно.

Но я знал Эшли, по крайней мере, раньше. Зацикленный на себе человек, каким она была, не мог просто так исчезнуть. И даже если бы я и сомневался, выражение лица Авы сказало мне все, что нужно было знать.

Тефлон, о котором я думал ранее, не был какой-то бесшовной броней. Если там была хоть малейшая дырочка, крошечный прокол, значит, ее сестра имела к этому прямой доступ. Потому что именно такой взгляд я видел в ее глазах много лет назад. Эшли точно знала, что сказать, чтобы ее сестра почувствовала себя униженной. Чувствовала себя ничтожеством.

Не в первый раз я жалею, что пригласил Эшли Бейкер на то первое свидание. Тупой студент колледжа, которым я был тогда, не замечал многих ее черт, потому что она была красивой, умной и популярной. Потому что богатство ее семьи было ошеломляющим. Потому что она заставляла меня чувствовать себя интересным. Пока всего этого не стало недостаточно. Пока уродство, скрывавшееся за ее красотой, не стало проявляться все больше и больше.

Может, я и страдал какое-то время из-за Эшли, но человек, стоящий передо мной, мирился с ней всю жизнь.

— Ава, — тихо сказал я, поднимая руку, чтобы прикоснуться к ней.

Она отступила назад. Логан поерзал на стуле, глядя на мою руку.

Ава прочистила горло. Лицо ничего не выражало, внутренний свет стал холодным и мрачным, губы сложились в подобие улыбки.

— Ведите себя хорошо, мальчики. Примерно через две минуты подготовят камеры. Логан, я знаю, ты ненавидишь отвечать на вопросы, но, пожалуйста, притворись, что хочешь быть здесь, хорошо?

Я пристально посмотрел на него. Логан ни разу не взглянул на меня, но, должно быть, он увидел достаточно на тщательно скрываемом лице Авы, чтобы просто кивнуть. Никакого ехидного ответа, никакого многострадального вздоха. Просто кивок.

Мои плечи расслабились, и я с трудом подавил внезапный прилив желания защитить Аву. Было ясно, что ей не нужен защитник в лице кого-то из парней в команде, но это не отменяло того, насколько мгновенным и интуитивным было это чувство.

Но даже если бы захотел остановиться на этом, я бы не смог. Нам дали обратный отсчет, и экран перед нами заполнила видеотрансляция, поступившая в студию SportsCenter в Нью-Йорке. Мы с Логаном улыбались, легко отвечая на вопросы, как будто мы были друзьями. Как будто предыдущих пятнадцати минут вообще не было.

Как только камера отключилась, я постарался как можно терпеливее дождаться, пока ассистент возьмет микрофон и отсоединит меня от проводов, необходимых для звука. Как только освободился, я вскочил со своего кресла так быстро, что оно упало назад, но было слишком поздно.

Ава уже ушла.

Мой инстинкт, к которому я раньше без колебаний прислушивался, заставлял разум кружиться все сильнее. Возможно, она привыкла наблюдать, оставаться в стороне и направлять то, что происходило в центре внимания, — и, возможно, она была такой без влияния своей семьи, — но мне все равно нравилась Ава, и мне нравилось проводить с ней время.

Мне было достаточно захотеть узнать больше о том, какой она стала сейчас. Вне команды, вне своей семьи.

Я хотел понять ее. И я точно знал, как это сделать.