Фрося. Часть 1

Глава 68

Во время всего тягостного рассказа Алеся, Фрося не проронила ни слова. Она лежала на спине, сцепив руки на груди, по щекам текли бесприсстанно слёзы, которые она не вытирала. Уже давно прозвучало последнее слово, а в воздухе насыщенном тишиной и тревогой сталкивались мысли двух когда-то очень любивших друг друга, нынче почти чужих людей. Им предстояло преодолеть отчуждённость, боль и жалость, обиды и разочарования, а главное, самих себя. Каждый из них думал, что наступит момент, когда лопнут все возникшие преграды между ними, созданные временем, обстоятельствами и личным восприятием действительности, каждый верил, что этот момент наступит и очень скоро, по крайней мере, они сделают для этого максимум из того, что зависит только от них самих. Фрося погладила Алеся по оставшимся на голове волосам, вздохнула и повернулась к нему спиной, тот вздохнул в ответ, и отвернулся в другую сторону.

На утро Алесь с Андрейкой быстро позавтракали и поспешили в школу, последнему пора было начинать занятия. Фрося слегка прибравшись, засела за письма. Ей предстояло написать три письма, Ане, Стасу и Оле. Трудно давалось каждое слово, обращённое во фразы. Не хотелось разочаровывать близких людей, но и писать о восторгах встречи явно не удавалось, не могла она преодолеть свойственную ей прямоту и искренность, письма выходили какими-то холодными, серыми, натянутыми и расплывчатыми. Она это объясняла дорогим людям усталостью после очень тяжёлого переезда. Дописав письма, захватив вместе с ними свои документы и разрешение на въезд в зону поселения, Фрося отправилась в милицию.

Уже знакомый милиционер тщательно всё проверил, задал несколько анкетных вопросов, поинтересовался адресом проживания в данный момент и размашисто поставил печать в паспорт Фроси о прописке. Затем она подала ему написанные накануне письма.

Тот удивлённо хмыкнул:

— Гражданочка, времена нынче наступили другие, хотя порядок, есть порядок.

И принял от Фроси её послания.

Выйдя из милиции, Фрося отправилась прямой наводкой в магазин к Аглае, необходимо было решить очень много вопросов в ближайшее время и тут новая подруга могла оказать неоценимую помощь. Та встретила её широкой улыбкой и с жаром приветствовала, обратив внимание на посветлевшее после ночи лицо. Та, на намёки новой подруги только махнула с улыбкой рукой, никак не отреагировав словами. Действительно, Фрося отдохнула от немыслимо тяжёлой дороги, за короткий срок ей удалось решить столько судьбоносных проблем и горела жаждой деятельности.

Она наметила на ближайшее будущее новые задачи, сидеть, сложа руки не собиралась.

Осмотрев скудный товар магазина, Фрося поинтересовалась:

— Аглашенька, а где я смогла бы в ваших местах купить необходимую одежду для моих мужиков и конечно зимнюю обувь для себя и Андрея и прочие мелочи. Деньги у меня пока есть, не хочется выглядеть горькими бедняками, да, и надо кое-кому доказать, что я не лыком шита. Аглая звонко рассмеялась:

— Да, ты ведь уже всем и всё доказала, у нас ведь сплетни быстрей собачьего лая доходят до ушей.

А твои проблемы решу в два счёта, завтра в районный город Сосновск едет мой хорошо знакомый заготовитель, могу походатайствовать, чтобы он тебя взял с собой, и помог там решить твои проблемы. Но хочу предостеречь тебя подруга, он ещё тот проныра, из евреев же, но если бы ты только знала, какой он отличный мужик, только распущенный чересчур, оно понятно, бывший блатняк…

— Ну, этого я не боюсь, насиловать не будет, а коль попробует, дам достойный отпор, а с евреями, поверь мне, я умею ладить…

По расплывшемуся в улыбке лицу Фроси, новая подруга ничего не поняла.

В назначенное время с утра, Фрося стояла возле магазина, держа в руках большую сумку для покупок, куда она положила тормозок с продуктами на дорогу, ведь путь не близкий захочется покушать.

Аглая стояла на пороге магазина, специально выйдя, проводить подругу и познакомить её с заготовителем, согласившимся опекать, и оказать всякое содействие Фросе в районном центре. К магазину рыча, подъехал мощный ЗИС, с железным кузовом и на землю из кабины выпрыгнул худой, невысокий, моложавый мужчина. Черты лица у него тоже были мелкими, не считая длинного носа — узкое лицо, тонкие губы, ввалившиеся щёки и острый подбородок, всё это венчала шапка густых чёрных волос, на которых каким-то образом держалась кепка с залихвастки загнутым кверху козырьком:

— Аглашенька, радость моя, какая же ты пухленькая, как булочка сдобная, так и хочется укусить.

И быстрым движением ущипнул ту за пышную грудь. Та, смеясь, отвесила ему лёгкий подзатыльник:

— Получишь ты у меня охальник, вот, пожалуюсь Коле на приставучего Сёму и тогда вряд ли посмеешь распускать руки с замужними бабами.

И погрозила ему кулаком:

— Смотри Сёма, не смей, в дороге распускать руки с попутчицей, не позорься перед новой жительницей нашего посёлка, и, между прочим, теперь моей подругой. А то, если она на тебя пожалуется, голову тебе сверну набок, хотя она и сама может за себя постоять. В этом можешь быть уверен…

— Ах, солнышко, за кого ты меня держишь, разве Сёма что-нибудь берёт без спроса, ни хо, ни на, как на базаре, ваш товар, мои деньги и наоборот…

И залился булькающим смехом, чем-то напоминающим смех раввина Рувена. Затем, вдруг посерьёзнев, он резко повернулся к Фросе, смерив её в одну секунду своими проницательными глазами от макушки до носок туфель и остановил свой пронзительный взгляд на сапфировых глазах будущей попутчицы:

— Кое-что уже про тебя слышал, не знаю, как про чужое, но своё не отдашь.

И протянул руку для знакомства. Ладонь у Сёмы была на удивление широкой и сильной.

Он не отпустил сразу руку Фроси, повернул ладонью кверху и присвистнул:

— О, эти руки немало перелопатили в своей жизни, а эти чудные глазки немало слёз пролили, душа истосковалась, тело неналюбилось, а человек, похоже, прекрасный, прыгай в кабину, сейчас поедем…

Аглая ему ехидно заметила:

— Сёмочка, ты же не цыган, ты же еврей…

— Для тебя или твоей подруги это важно, какой я национальности?

— Баламут, ты же знаешь, что я тебя обожаю и глупо с твоей стороны задавать мне подобный вопрос, а с моей подругой в дороге без меня выясните отношения по этому и другим вопросам.

— Лебёдушка, я человек, который видит людей сразу насквозь, а иначе бы в этой жизни мы с тобой не встретились.

И уже с подножки машины крикнул:

— Не волнуйся за подругу и вопросов глупых ей задавать не буду…