Греховный рыцарь

19

ИВИ

— Чувак, это было чертовски грязно, — рявкаю я, переворачиваясь на спину и глядя в чистое небо над головой.

Солнце бьет по моей покрытой потом коже, а грудь вздымается от напряжения.

У меня не было ни единого шанса выбраться из этого. Особенно когда я отказался отвечать на миллион и один вопрос Тео и Себа о первой девушке, которую я когда-либо выкладывал в свой Instagram.

Я пожалел об этом сразу же, как только вспомнил, что написал об этом, выходя из гостиничного номера сегодня утром. Но сейчас уже чертовски поздно удалять его. У него тысячи лайков и сотни комментариев.

К тому же какая-то часть меня не хочет ее удалять. Моя лента — это моя жизнь, или, по крайней мере, те ее части, которые я могу опубликовать, и прямо сейчас она — часть этой жизни.

Я понятия не имею, как она пробралась сюда, но это так.

Проводя рукой по лицу, я вытираю травинки, которые накрыли меня после штрафного Себа. Если бы мы играли по-настоящему, он бы получил за это карточку и был бы отправлен на скамейку запасных. К сожалению, этот самодовольный урод знает об этом не хуже меня, и вместо того, чтобы получить порку от нашего тренера, он просто поднимается на ноги и смотрит на меня.

— Возможно, тебе было бы легче, если бы ты рассказал нам все подробности, Деймос.

— Да пошел ты. Мы не все целуемся и рассказываем, как вы со Стеллой, — ворчу я, заставляя себя сесть.

— К черту это. Мы просто делаем это перед тобой.

Я закатываю глаза и откидываю мокрые от пота волосы со лба.

— Разве мы, блядь, не знаем этого?

— Собираешься в ближайшее время встать с этой гребаной травы, Деймос? — кричит Нико, нетерпеливо косясь на меня.

Мы встретили его и Тоби на выходе из здания, чтобы пойти поиграть в игру «пять на пять» с другими парнями из нашей школьной команды.

— Пошел ты, Чирилло. По крайней мере, я не катаюсь по земле, зажимая ногу, как киска, — поддразниваю я.

— Это было чертовски больно.

— Ты действительно передал Брианне свои яйца, да?

— Ты должен знать все об этом со своей новой загадочной женщиной.

Отмахнувшись от них, я поднимаюсь на ноги и поправляю шорты.

Выйти и покрыться потом и пятнами от травы, после почти полном отсутствии сна, было не самым важным в моем списке дел на сегодня. Но у меня, блядь, не было выбора, учитывая, что парни постоянно напоминают мне, что именно я организовал эту игру. Придурки.

— Осталось двадцать минут, — рявкает Тео, всегда гребаный босс.

— Да, хозяин. — Я отдаю ему честь и занимаю позицию.

— У него когда-нибудь бывает выходной? — говорит Грег, один из наших лучших нападающих — после меня, разумеется, — наблюдая за человеком, который с радостью принимает свою роль капитана.

— Мне действительно нужно отвечать на этот вопрос? — спрашиваю я. Он играет с нами в команде Найтс-Ридж уже много лет. Он более чем осведомлен о манере Тео контролировать ситуацию.

Тео яростно свистит в свисток, и Тоби кричит мое имя, возвращая меня в игру.

Мы выиграли. Очевидно. Тео не хотел, чтобы было иначе. Мы ведь лучше их, так что так и должно было быть.

— Пошли, я чертовски голоден, — говорит Нико, обнимая меня и Себа за плечи, пока мы стоим на боковой линии и пьем из наших бутылок.

— То же самое, — соглашается Себ. — Но мне не нужно, чтобы твои потные штаны были рядом со мной. — Он выныривает из-под руки Нико и бросает на него взгляд.

— Мою девочку это не отпугнет, — поддразнивает Нико.

— Это потому, что Брианна — грязная потаскушка, — предлагает Тоби, подходя к нам.

Лицо Нико искажается в неверии, а затем в гневе из-за того, что кто-то так говорит о его девушке. Но прежде чем ударить своего лучшего друга, на его лице расплывается широкая улыбка.

— Да, блядь, она такая. И мне это чертовски нравится. Нам нужно поскорее снова отправиться в Аид. Давно не были там, чувак.

Нико идет следом за Тоби, пока они направляются к парковке.

При упоминании нашего секс-клуба у меня в голове начинают появляться идеи. Идеи, которые заставляют мой член подрагивать в шортах.

— Что это за взгляд? — спрашивает Себ.

— Н-ничего, — запинаюсь я, хотя чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что это не ничего. На самом деле это чертовски идеально.

— Похоже, его девушка тоже извращенка, — добавляет Тео.

— Она должна быть такой, чтобы привлечь внимание этого грязного пса, — шутит Себ. — Любая слишком ванильная особа окажется на заднице быстрее, чем это возможно.

— Что ты хочешь сказать, Папатонис? — рычу я.

— Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать, ублюдок.

— Пошел ты. Мне нужна еда.

Оставив их смеяться надо мной, я иду следом за Нико и Тоби, более чем готовый к следующей части нашего утра, прежде чем я смогу пойти домой и отрубиться. Мой желудок урчит при одной мысли о жареной картошке, которую я собираюсь съесть.

К счастью, разговор меняется к тому времени, когда Тео и Себ садятся в машину Нико рядом со мной, и вместо того, чтобы расспрашивать меня об Иви, они сосредотачиваются на своих планах на неделю, когда мы не будем учиться.

Уверен, что мы все должны готовиться к последним экзаменам, но, похоже, это последнее, о чем все думают.

До нашего обычного кафе, где мы завтракаем, осталось совсем немного времени, и не успеваю я оглянуться, как передо мной опускают тарелку, полную вкуснейшей жареной еды. Это именно то, что мне нужно, чтобы набить живот перед тем, как отправиться домой отсыпаться.

— Планы на вечер? — спрашиваю я, полагая, что где-то должна быть вечеринка или что-то в этом роде.

Как только все их взгляды обращаются ко мне, я точно знаю, что эти скучные ублюдки собираются сказать.

— На ночь, — говорит Тео, а остальные кивают.

— Сраные ублюдки, — бормочу я с полным ртом сосисок.

— Прошлой ночью вас это не остановило, да? Куда вы все подевались, кстати? — спрашивает Себ. — В одну минуту вы были там, а в следующую…

— Очень мило с вашей стороны, что вы все заметили. Мы пошли в «Рай».

— Рай? Серьезно? — спрашивает Тоби.

— Да, почему бы и нет? Танцовщицы там горячие. На самом деле, нам нужно отправить туда кого-нибудь, чтобы переманить парочку, потому что, черт возьми. — Я шевелю бровями на случай, если они не поняли.

— Я поговорю с Галеном, — соглашается Себ. — У нас лучшие девушки в городе, а не у гребаных итальянцев.

— Нужно ли нам так скоро начинать войну с Маттео? — хмуро спрашивает Нико.

— Мы можем сделать это осторожно, — уверяет его Себ.

— Когда, черт возьми, ты был хоть в чем-то осторожен?

Губы Себа дрогнули, но слов не последовало. — Отвали. Не то чтобы ты был лучше.

— Говори за себя. Я осторожен как черт, и вы все это знаете.

Они закатывают на меня глаза.

— А те, кто на это купился, конечно, прекрасно об этом знают, — поддразнивает Тео.

— Я ведь справляюсь с работой, не так ли?

— Не знаю, как ты это делаешь, чувак, — говорит Тоби.

Я пожимаю плечами. — Это моя работа. У нас у всех есть свои секреты. Ты слышал, чтобы я говорил о твоих?

— Но ведь они не совсем одинаковые, правда?

Я хмыкаю в ответ, желая поговорить о своей работе так же сильно, как я хочу рассказать им все об Иви.

Она — мой секрет. И она останется таковой для ее же блага.

Пока остальные впадают в беседу о черт знает чем, я достаю свой телефон, чтобы проверить комментарии к своему посту. Но прежде чем я добираюсь до них, мое внимание привлекают сообщения. И одно из них особенно.

Блейк Мур: Что ты подмешал в напиток моей сестры прошлой ночью?

Ярость бурлит в моих жилах от ее обвинений. Но дело не только в этом. Какого черта Иви рассказала ей?

— Если передумаете быть кучкой подкаблучников сегодня вечером, напишите мне, хорошо?

Когда я получаю лишь слабые согласия, я понимаю, что проведу вечер в одиночестве, если не выйду на улицу и не найду себе развлечений.

Сегодня субботний вечер, нам по восемнадцать, и мы собираемся начать лучшее лето в своей жизни, а они все проводят его в своих квартирах со своими женщинами.

Если бы в твоей квартире тебя ждала такая, ты бы тоже с удовольствием провел ночь с ней…

Я стону от этого голоса в моей голове, потому что, как бы я ни боролся с ним и ни притворялся, что это не так, я знаю, что это правда. Если бы у меня была такая возможность, я бы потерял себя в ней в одно мгновение.

Но я не могу. Я понял это в тот момент, когда меня заставили отдать свое тело и душу дьяволу.

Я никогда не думал, что это станет проблемой. Я не видел будущего, в котором кто-то из нас найдет себе девушку и остепенится. Но потом появилась Стелла, и это вызвало эффект домино среди моих друзей. И вот мы здесь. Все они живут с девушками. Тео — муж. Нико помолвлен. У моего брата, блядь, будет ребенок. Настоящий, блядь, ребенок от Калли Чирилло.

У меня просто сносит крышу от всего этого.

Оставив Себа и Тоби у их входных дверей, я продолжаю идти к своей и прижимаю руку к сканеру.

Уверен, что моя квартира никогда не чувствовала себя такой холодной и пустой, когда за мной закрывается дверь.

Сняв кроссовки, я бросаю свои грязные футбольные бутсы на стойку в прихожей, а затем марширую через гостиную в спальню, на ходу снимая с себя грязную одежду.

Я уже собираюсь положить телефон на стойку в ванной, чтобы принять душ, но в последний момент останавливаюсь, вспомнив о снимках, спрятанных в моей галереи.

Как только я вижу миниатюры, мой член начинает набухать.

Я стиснул зубы и крепче сжал телефон, вспоминая, как вчера вечером терся о ее мокрую киску.

Она была такой горячей. Такой чертовски соблазнительной.

Мне нужно было лишь слегка податься вперед, и я оказался бы внутри нее.

Я хотел этого. Черт, как же я этого хотел.

Я понял, насколько она тугая, как только просунул пальцы внутрь, когда она лежала на столе отца.

Она бы чувствовала себя невероятно, обхватив мой член. Я не сомневался, что она сожмет его так крепко, что я забуду собственное имя.

Но я также знал, что в тот момент, когда я это сделаю, я не захочу от нее отказываться. И у меня нет права обладать ею, не говоря уже о том, чтобы оставить ее себе.

Мой член болит, пытаясь убедить меня, что она нам нужна. И, будучи всего лишь рабом своих низменных инстинктов, я обхватываю его рукой и позволяю себе утонуть в воспоминаниях о девушке, которую я не могу иметь.

Отложив телефон, я, спотыкаясь, иду в душ и быстро и усердно работаю над собой, наказывая себя за то, что я такой слабак.

В любом другом случае я бы просто трахнул ее и ушел, не задумываясь.

Что в ней такого?

Это из-за ее работы? В том, что я не хочу втягивать ее еще глубже в ту жизнь, в которой она уже оказалась?

В невинности, которая льется из ее глаз каждый раз, когда я в них смотрю?

Я хочу спасти ее. Показать ей, что она не обязана выбирать такую жизнь.

Но пока я стою, прижавшись ладонью к холодному кафелю, свесив голову по мере приближения оргазма, я думаю, что, возможно, перекладываю на нее свои собственные проблемы. Возможно, она хочет такой жизни. Возможно, это то, чем она всегда хотела заниматься. В этом нет ничего постыдного, если это так. Если она живет той жизнью, о которой всегда мечтала, то все в порядке.

Но что, если нет…

Что, если ее заставили?

Я слишком хорошо знаю, каково это.

Жить жизнью, которая была продиктована кем-то другим.

Несмотря на мои депрессивные мысли, освобождение все равно настигает меня. Имя Иви слетает с моего языка, когда я выплескиваю свое семя в сухой поддон у своих ног.

Разрядка может снять напряжение, но это совсем не то, что мне нужно. Мне пусто без нее.

Гоня эти мысли прочь, я включаю душ и пытаюсь думать о чем-то другом.

О моих экзаменах.

Они действительно должны быть моим единственным фокусом сейчас. Но что бы я ни делал, мои мысли всегда возвращаются к ней. Так было с тех пор, как я встретил ее на Рождество.

Я привожу себя в порядок, наблюдая, как грязь после нашего матча стекает в слив, а затем выхожу из ванной и обматываю полотенце вокруг талии.

Не в силах остановиться, я снова хватаю телефон и бегу в спальню, разбрызгивая воду по полу.

Я падаю на край кровати и открываю App Store, ища приложение с карточки, которую Винсент дал мне прошлой ночью.

Я говорю себе, что просто найду ее, прослежу за ней, потому что… почему бы, черт возьми, и нет? а затем полностью сконцентрируюсь на экзамене.

Я создаю аккаунт, даю себе, как я надеюсь, достаточно общее имя, а затем начинаю поиск.

К счастью, это занимает всего несколько секунд. Теперь, когда я попробовал ее, меня больше никто не интересует на этом сайте.

Я уверен, что перестаю дышать, когда передо мной появляется ее профиль.

Мисс Лисичка, юная и невинная школьница. Она будет дразнить вас так, как вы захотите. Все, что вам нужно сделать, это вежливо попросить. *подмигивающий смайлик*.

Подпишитесь, чтобы получать уведомления о прямых трансляциях, и всегда открыты для звонков один на один.

— Господи, — бормочу я, откидывая мокрые волосы со лба.

Моя рука, держащая телефон, дрожит, когда я думаю о других мужчинах, наблюдающих за ней… и делающих с ней все, что они захотят.

Кислота бурлит в моем желудке, угрожая появиться, когда в моей голове разыгрываются различные сцены.

Возможно, ей это нравится. Возможно, это ее жизненное призвание, — говорит маленький голосок в моей голове. Возможно, она получит от этого больше удовольствия, чем от твоих рук на ее теле.

Закрыв приложение, я кладу телефон экраном вниз на кровать и успокаивающе выдыхаю.

Она всего лишь девушка, Алекс. Такая же, как и все те, с кем ты был раньше.

Она счастлива. Ей нравится ее жизнь.

Ей не нужно, чтобы ты прилетел ее спасать.

— ЧЕРТ, — рявкаю я, падаю обратно на кровать и совершаю ошибку, закрывая глаза.

Через некоторое время меня будит звонок телефона.

Бросив взгляд на окно, я понимаю, что прошло уже много времени, потому что солнце опускается за горизонт.

— Блестяще, — бормочу я, поднимая телефон перед лицом и застонав, когда на нем высвечивается имя моего отца.

— Папа, — простонал я в трубку, мой голос был грубым от сна.

— Ты в порядке, сынок? — спрашивает он с беспокойством в голосе.

— Д-да. Я просто… спал.

— Серьезно? — спрашивает он с недоверием. — Вчерашняя вечеринка, наверное, была чем-то из ряда вон выходящим?

— Что-то вроде этого. Что случилось? — спрашиваю я, уже предвкушая слова, которые сорвутся с его языка.

— У меня есть для тебя работа.

Мой желудок опускается.

— Алекс? — Его глубокий голос раздается в трубке, когда я не отвечаю. — Если у тебя есть планы на вечер, тебе придется их отменить. Это слишком важно.

Разве, так не всегда?

— Конечно. Расскажи мне подробности.