Греховный рыцарь

28

ИВИ

Как только Алекс закончил мыть мои волосы, он выключил душ, достал полотенце, которое, к счастью, было темно-серым, потому что он все еще истекал кровью, и приступил к выполнению всех обещаний.

К тому времени, как он съел меня до второго за ночь оргазма, мое тело было истощено, и я погрузилась в блаженный сон.

Все события этой ночи были забыты, и мне снились только мурашки, которые он вызывал в моем теле, и тяжесть его руки на моей талии, когда он прижимал меня к себе.

И когда я проснулась чуть больше десяти минут назад, он все еще был рядом, его тело, как стена тепла, прижалось к моей спине, его дыхание щекотало мое плечо, как дразнящее воспоминание о том, что он делал с этим грешным ртом накануне вечера, а его утренний стояк тыкался мне в задницу.

От одной мысли о том, что он грезил обо мне и проснулся готовым к действию, в моей душе поднимается жар.

Это заставляет меня поддаться.

Годами я говорила себе, что буду ждать. Я наблюдала, как Блейк использует свое тело, свою сексуальность, чтобы получить все, что нам было нужно на протяжении многих лет. Она делала вещи, которыми, как я знаю, не гордится, которые заставляли ее запираться в ванной, когда она возвращалась домой, и рыдать часами.

Когда это случилось в первый раз, и я полностью осознал причину ее реакции, я пообещала себе, что никогда, никогда не дам мужчине такой власти, которая заставит меня так сломаться.

Возможно, она не влюблялась и даже не нашла никого, кто был бы достоин этого. Но это не помешало им разбить ее сердце. И в свою очередь мое разбилось вместе с ее. Я так и осталась стоять за дверью ванной, не в силах обнять ее и сказать, что люблю.

Я пообещала себе, что с этого момента, когда я буду отдаваться мужчине, он будет достойным. Я не буду прибегать домой с желанием запереться в ванной и забыть о случившемся.

Я хочу, чтобы это было особенным и запоминающимся.

Я знаю, что это, наверное, совершенно нереально. Такое бывает только в кино и книгах. Но все же я хочу этого.

С тех пор как я окунулась в жизнь Блейка, меня стали окружать развязно настроенные мужчины, готовые заплатить что угодно за быстрый трах. Я уверена, что для них это здорово и они получают то, что им нужно. Но я не такой человек.

Может быть, я слишком высокого мнения о себе, но я не думаю, что любой суммы денег достаточно, чтобы отдать что-то такое ценное, такое священное.

Господи, на кого я похожа?

Я просто… Я хочу большего, чем то, что нам подкинула жизнь, и мне все равно, реалистично ли это. Я буду надеяться, что меня не окружают мужчины, которые хотят только быстро заработать или быстро потрахаться. Я хочу верить, что в людях есть что-то хорошее и что их намерения не всегда должны быть греховными и извращенными.

— Прекрати. — Тихий шепот раздается у меня за спиной, мгновенно прогоняя мои мысли.

— Я ничего не делаю, — возражаю я.

— Ты делаешь, ты думаешь. Прекрати. Мы расслабляемся. — Его голос грубоват ото сна, и от него мурашки распространяются по моему телу, как лесной пожар.

Я усмехаюсь. — Ты не можешь сказать мне не думать.

— Ладно, хорошо. Перестань думать о том, что заставляет твои плечи напрягаться, и вместо этого подумай обо мне.

— О тебе? — поддразниваю я.

— Конечно. Честно говоря, я удивлен, что ты способна думать о чем-то еще после тех оргазмов, которые я подарил тебе прошлой ночью.

Я пожимаю плечом, на котором не лежу.

— В смысле, они были нормальными, — признаюсь я. — У меня дома есть неплохой вибратор, который… — Вскрик срывается с моих губ, когда меня внезапно пихают на спину, и на меня смотрит невероятно сексуальный, но весь покрытый синяками мужчина.

— Ты собираешься сравнить этот язык с вибратором? Как тебе не стыдно, Иви Мур. Как тебе не стыдно.

Он прижимает меня к кровати: руки над головой, а бедра зажаты под ним.

— И… что ты собираешься с этим делать?

В его горле раздается рык, и он смотрит на меня темно-серебристыми глазами, полными голода и нужды.

Нужды во мне.

Во мне.

Это пьянящее чувство.

Я нужна этому властному, жестокому, греховно красивому мужчине.

Он мог бы заполучить любую девушку. Черт, зная, кто он такой и насколько высок уровень его уверенности в себе, он, вероятно, получил свою долю.

Но сейчас все его внимание приковано ко мне и моему телу.

— Как твоя голова? — спрашивает он, низко наклоняясь и вжимая меня в матрас своим сильным телом.

— Отлично, — вру я.

Болит. Но уже не так сильно, как прошлой ночью. И уж точно не настолько, чтобы остановить то, что сейчас крутится в его глазах.

— А что насчет тебя? — спрашиваю я.

Он выглядит неважно. Его правый глаз опух, на щеке фиолетовый синяк, а нижняя губа чертовски болит. И это только его лицо. Его ребра и спина потемнели от синяков задолго до того, как мы попали в душ прошлой ночью; могу только представить, как они болят.

— Ты голая в моей постели. Я чувствую себя прекрасно, Лисичка. Чертовски прекрасно.

Он двигается быстрее, чем я могу рассчитать, его губы прижимаются к моим, его язык ищет входа.

Но я держусь стойко, бормоча — Утреннее дыхание, — как могу, не давая ему того, чего он хочет.

Он смеется. — Если ты думаешь, что это меня оттолкнет, то тебе действительно нужно узнать меня получше.

Его огромная рука обхватывает мою обнаженную грудь, а пальцы щиплют мой и без того торчащий сосок.

Удовольствие проносится по моему телу, и мои губы раздвигаются на вдохе, давая ему доступ, которого он так жаждет.

Я вздрагиваю, осознавая, как противно у меня во рту, но если он и замечает это, то никак этого не показывает. Он целует меня так же глубоко, как если бы я только что почистила зубы.

Это… всепоглощающе, и я бессильна, кроме как позволить ему унести меня в страну, где есть только мы двое и бесконечное удовольствие.

— Ты так чертовски нужна мне, — простонал он, целуя мою челюсть, а затем присасываясь к чувствительной коже под моим ухом.

— Алекс, — простонала я. — Пожалуйста. — Я понятия не имею, о чем прошу, но, когда мое тело начинает подниматься к очередному разрушительному оргазму, несмотря на то, что он едва прикасается ко мне, мне уже все равно, что это будет.

Я знаю, что он сделает это хорошо для меня. И я… черт. Я доверяю ему.

— Лисичка, — простонал он, засасывая один из моих сосков в рот, заставляя мою спину выгнуться дугой.

Но прежде чем я успеваю по-настоящему проникнуться, он перемещается между моими бедрами и садится прямо, открывая мне полный вид на свое тело.

Его грудь вздымается, но мое внимание привлекают синяки.

— Алекс, — вздыхаю я, протягивая к нему руки.

— Я в порядке. Обещаю.

Я судорожно сглатываю, ненавидя, что он мне лжет, но понимая, что уже не раз лгала, когда он спрашивал о моей голове.

Его руки сжимают мои бедра, пытаясь заставить меня поверить в его слова, пока одна из них не отпускает меня в пользу его члена, который радостно торчит между его ног, умоляя о внимании.

Он бесстыдно обхватывает себя руками и начинает поглаживать.

У меня пересыхает во рту.

Даже с учетом порезов, синяков и отеков этот мужчина — просто бог. Его тело выглядит так, будто его высекли из камня. Одно можно сказать наверняка — он проводит много времени в спортзале.

При мысли о том, как я буду смотреть на его тренировки, весь в поту и…

— О чем ты думаешь? — спрашивает он, прерывая мою маленькую фантазию.

— Ммм…

— Румянец на твоих щеках только что перекинулся на грудь. Я хочу знать, что тебя так возбуждает.

— Я просто… — Он вскинул бровь. — Думала о том, чтобы посмотреть, как ты тренируешься.

— Тренируюсь? — Прикусив нижнюю губу, я киваю, наблюдая за тем, как его рука продолжает медленное движение. — Тебя бы это так же заводило, как меня, когда я смотрю, как ты танцуешь?

— Зависит от того, насколько тебе нравится смотреть, как я танцую. — ухмыляюсь я.

— Лисичка, я чертовски люблю смотреть, как ты делаешь все, что угодно. Когда ты близко, я напрягаюсь. Ты — наваждение, которое я изо всех сил пытаюсь разрушить.

Моя улыбка растет от его признания.

— Я знаю, каково это.

— Знаешь, что я хочу увидеть, как ты делаешь прямо сейчас? — спрашивает он, тон его голоса понижается, когда его глаза опускаются вниз по моему телу, фокусируясь на ноющей части между бедер.

Я качаю головой, не в силах говорить. Не то чтобы он мог меня видеть.

— Я хочу посмотреть, как ты играешь с собой. Я хочу видеть, как ты кончаешь.

У меня перехватывает дыхание.

Не знаю, почему меня так шокирует или смущает мысль о том, что я буду трогать себя в его присутствии.

Я делала это на экране перед большим количеством мужчин, чем хотела бы признать.

Но сидя здесь, с ним, лично… это кажется намного более… интенсивным.

Чувство вины и, как назло, стыда захлестывают мое тело.

Мне не стыдно за то, что я делаю, чтобы содержать свою семью. Но мне стыдно за то, что я позволила отношениям с Алексом зайти так далеко и не рассказала ему об этом.

— Теперь ты не стесняешься меня, Лисичка? — дразняще спрашивает он, отвлекая меня от моих мыслей.

Его глаза снова находят мои, и во мне вспыхивает уверенность.

Он хочет меня. Ему нравится наблюдать за мной, а мне, в свою очередь, наблюдать за ним.

Не какой-то случайный парень через экран. Реальный мужчина, который находится здесь и предлагает мне то, чего я, возможно, не должна хотеть так сильно, как хочу. Заставляет меня размышлять о будущем, о котором я не имею права даже думать.

Подняв руку с кровати, я раздвигаю ноги чуть шире и прижимаю пальцы к своему клитору.

Одновременные стоны срываются с наших губ, когда мы наблюдаем за тем, как друг другу доставляем удовольствие.

Это самый эротичный опыт в моей жизни.

— Вот так, Лисичка. Покажи мне все свои движения.

Его рука набирает скорость на своем члене, пока он дрочит передо мной, сперма блестит на его кончике, заставляя мой рот жаждать вкуса.

— У тебя уже дрожат ноги, — удивленно говорит он.

— Наблюдая за тобой. Это… это заводит меня…

— Заводит?

Я киваю, догоняя свой оргазм, который уже прямо в моих лапах.

— А я-то думал, что это ты любишь, когда за тобой наблюдают.

Мои глаза расширяются от шока. Он ведь не знает о съемках?

Нет. Если бы он знал, ему бы точно было что сказать по этому поводу.

— Ты так чертовски красива, когда собираешься кончить, Иви.

Боже. Как звучит мое имя на его губах.

Мне следовало сказать ему это раньше. Это было бы приятным дополнением к фантазиям, которые я снова и снова проигрывала в своей голове.

— Кончи для меня, — требует он за секунду до того, как вводит два пальца глубоко внутрь меня.

Это именно то, что мне нужно, чтобы переступить через край и сорваться в пропасть.

— Блядь. Ты такая тугая. Не могу дождаться, когда почувствую, как ты душишь мой член.

Когда его пальцы работают с моей точкой G, я сразу же впадаю во второй оргазм, который становится для меня таким же сюрпризом, как и для него.

— Волшебные пальчики, — ворчит он, его собственные движения становятся все более дергаными по мере приближения разрядки.

— Черт, Лисичка. Я не могу насытиться. Я…

Где-то в его квартире хлопает дверь, и мое сердце подскакивает к горлу, когда Алекс стонет, но я не думаю, что это от удовольствия.

— Йо-хо-хо, любовничек. Пора признаться во всех своих грехах, — зовет женщина.

— Блядь. Черт, — кричит Алекс, его мышцы напрягаются. — Прости меня. Мне так жаль. Чееерт!