Греховный рыцарь

36

АЛЕКС

Когда я просыпаюсь на следующее утро, Иви все еще не пришла в себя, но где-то в комнате зажужжал мой телефон.

Я смотрю на время, ничуть не удивляясь, что уже обед. Мой желудок громко урчит, подтверждая, что мы пропустили завтрак, и я приподнимаюсь на локте, чтобы найти свой телефон.

Мои брюки лежат кучей на полу, а из кармана торчит уголок телефона.

Осторожно и как можно тише я сползаю с кровати и вытаскиваю его на свободу.

Пройдя голым по квартире, я включаю кофеварку, а затем встаю перед окном от пола до потолка, из которого открывается вид на раскинувшийся подо мной город.

Какая-то часть меня любит представлять, как люди будут смотреть сюда, чтобы увидеть меня обнаженным, а если повезет, то могут даже увидетьп как я чешу свои яйца. Но я знаю, что это невозможно. Мы слишком высоко. Я бы знал, я был там при любом освещении, пытаясь выяснить, видно ли мою квартиру. Назовите это нездоровым увлечением.

Мой телефон разрывается, но не успевает затихнуть, как включается снова.

Проведя пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок Нико, я прижимаю его к уху.

— В котором часу ты звонишь? — Я стону, мой голос все еще груб со сна.

— Я уже несколько часов пытаюсь до тебя дозвониться, — жалуется он.

— Ты знаешь, где я живу.

— Меня нет дома. Я где-то… что-то планирую.

Мне нужно время, чтобы переварить это.

— Нико Чирилло что-то планирует. — Черт, в каком веке я проснулся?

— Отвали. Слушай, я уже договорился с Боссом и все такое, но мне нужно знать, можешь ли ты свалить до конца недели?

— Зависит от того, куда мы поедем.

— Это секрет.

— Ты меня разыгрываешь?

— Нет. Делаю кое-что особенное для своей девочки, а вы, ублюдки, едете со мной.

— Ты же знаешь, что я умею хранить секреты, верно? Деймон и Калли ничего не напоминают?

— Неважно. Эта информация засекречена до самого последнего момента.

— Отлично, — вздыхаю я, уже придумывая, как выудить из него правду. Хотя, если честно, он наверняка решил, что мы все можем провести неделю в домике его отца. И я совсем не против. Хотя…

Я оглядываюсь назад через плечо с тяжелым сердцем.

Я бы с чертовским удовольствием взял ее туда. Но хотя она уже познакомилась с некоторыми из моих друзей, могу ли я позволить ей проводить с ними больше времени? Что, если она привяжется? Что, если девчонки втянут ее еще глубже в эту нашу маленькую долбаную семейку? Как я тогда смогу отпустить ее?

— Черт, — шиплю я, проводя рукой по лицу.

— Что случилось? — спрашивает Нико, слегка запаниковав, что я собираюсь внести сумятицу в его планы.

— Ничего. Когда мы едем?

— Первым делом утром. В четыре утра.

— В четыре утра? — повторяю я.

— Тебе понадобится одежда на пять дней и паспорт.

— Мой паспорт?

— Ты собираешься повторять все, что я говорю?

— Когда это так неожиданно? Да.

— Я умею организовывать всякое дерьмо, — хмыкает он.

— Думаю, мы скоро это узнаем, — поддразниваю я.

— Все улажено. У меня все под контролем. Просто будь внизу завтра утром, в четыре утра.

— Ясно.

— Ты сможешь оставить свою девочку на пять дней, любовничек?

— Пошел ты. — Я вешаю трубку, прежде чем он успевает сказать еще хоть слово. Я уже знал, что Тео мог рассказать ему об Иви. Но, черт возьми, он прав. Оставить ее на пять дней…

Нет. Это хорошо.

У нас будет сегодняшний день, и тогда я смогу поступить правильно.

За пять дней она обо мне забудет… верно?

Я могу удалить приложение, оставить в прошлом все, что было с момента встречи с ней. Я нашел ее. Я почувствовал вкус той девушки, которая привлекла меня в ту ночь у отца. Больше, чем просто вкус, если быть честным. Я получил то, что хотел. Теперь мне нужно понять, как я смогу переориентироваться на свою жизнь, свою работу, свое будущее.

Я хватаю кофе, который быстро остывает на кухне, и падаю обратно на диван, не отрывая глаз от голубого неба за окном, пытаясь убедить себя в том, что поступаю правильно.

Иви слишком мила, слишком невинна, чтобы втягивать ее в ту жизнь, которой вынужден жить я.

Я понятия не имею, сколько времени прошло, пока я лежал, заблудившись в собственной дурной голове, но в конце концов мое внимание привлекло движение на другом конце квартиры, и я увидел, что она идет ко мне в рубашке, которую я снял вчера вечером, прежде чем забраться к ней в постель.

Она застегнула всего несколько пуговиц, так что при движении обнажаются ее груди и мягкая плоть верхней части бедер.

Ее волосы все еще в беспорядке после сна, а глаза и губы слегка припухли, но по совершенно разным причинам.

— Привет, — застенчиво говорит она, покусывая ноготь, пока ее взгляд путешествует по моему телу.

— Видишь что-то, что тебе нравится? — поддразниваю я.

Ее щеки краснеют, делая следы от подушки более очевидными. Такая чертовски милая.

— Как ты себя чувствуешь?

— На удивление хорошо, — признается она, придвигаясь ближе и забирая у меня полкружки кофе, которую я бросил в стороне.

Она делает глоток, прежде чем я успеваю сказать ей, что он, наверное, холодный.

— Фу, — жалуется она, отстраняясь и хмурясь.

Не в силах остановиться, я протягиваю ей руку.

— Иди сюда, Лисичка.

Она переплетает свои пальцы с моими, как только оказывается на расстоянии прикосновения, и я помогаю ей забраться на меня.

Ее голая киска упирается в мой быстро растущий стояк, и я сдерживаю стон.

Лучше не погружаться в нее до того, как ты отпустишь ее.

Она заслуживает того, чтобы это сделал кто-то другой.

Но это не значит, что я не собираюсь взять все, что смогу, пока наше время не закончится.

Запутавшись одной рукой в ее волосах, а другой — на заднице, я притягиваю ее рот к своим губам.

Она мгновенно раскрывается, позволяя мне почувствовать на языке вкус моей мятной зубной пасты и кофе.

В моей груди раздается стон возбуждения, когда она покачивает бедрами, насаживаясь на мой член.

— Ты мне снилась, — бормочу я в поцелуе.

— А мне снился ты, — признается она.

Эти слова — как удар в сердце.

Я люблю их так же сильно, как и ненавижу.

Прекрати лезть в душу, маленькая воровка.

Я целую ее глубже, крепче, желая, чтобы все было по-другому. Чтобы я был лучшим мужчиной. Ее мужчиной.

Но я никогда им не стану.

Несмотря ни на что, от меня всегда будут ожидать определенных вещей. И если это не соблазнение правдой любого, кто попадется мне на пути, то это грязь, опасность и насилие. Все то, чему не место в жизни Иви.

Она заслуживает светлого будущего. Она может поступить в университет, учиться и строить лучшую жизнь для себя.

Нуждаясь в большем, я оттягиваю ее голову назад, разделяя наши губы.

— Встань сюда и сядь мне на лицо.

Ее подбородок падает в шоке. — Ч-что?

— Ты меня слышала. Я хочу, чтобы твоя киска была у меня во рту. Сейчас же.

— Но…

Я немного сползаю вниз по дивану, давая ее коленям немного пространства, прежде чем схватить ее за задницу и притянуть к себе.

— О Боже, — задыхается она, глядя на меня снизу вверх.

— Плохой вид? — Я задерживаю на ней взгляд, прежде чем сосредоточиться на ее киске. — Потому что мой просто охренительный.

Подняв голову, я провожу языком по всей ее длине, наслаждаясь ее вкусом.

Она вскрикивает, дрожа от одного этого прикосновения.

— Ты действительно проснулась возбужденной, да? — спрашиваю я, обхватывая рукой ее бедра и притягивая ближе. Но она сопротивляется.

— Я сказал, сядь мне на лицо, Лисичка. А не нависай.

— Но я могу…

— Я не позволю тебе задушить меня своей киской. Хотя… я могу придумать и худшие варианты. Я уже почти представляю свое надгробие… Александр Деймос, умер, занимаясь любимым делом. Поедая киску Иви.

Она фыркает от смеха, но, к счастью, делает то, что ей говорят, и опускается на мое лицо. Я не уверен, ведет ли она себя как хорошая девочка или боится того, что может вырваться из моего рта в следующий момент.

В любом случае, я не жалуюсь, потому что получаю то, что хочу. И я намерен извлечь из этого максимум пользы.

Она наблюдает за тем, как я ее ем, ее зрачки расширены от желания, пока я сосу, облизываю и покусываю ее чувствительную плоть, пока она не может больше держать их открытыми.

— Глаза, — требую я.

Они снова открываются.

— Смотри, как я заставлю тебя кончить, — приказываю я ей.

Отпустив ее бедра, я скольжу ладонями вверх по ее животу, обхватывая тяжелые груди.

— О Боже, — стонет она, когда я щипаю ее за соски.

— Давай, Иви, — требую я.

Я не знаю, слышит ли она слова, которые я произношу в ее киску, но она определенно чувствует вибрацию.

— Да, да. АЛЕКС, — кричит она, ее тело содрогается от того, что она так красиво разбивается для меня.

— Еще, — требую я, — но на этот раз…

Обхватив руками ее бедра, я переворачиваю ее так, чтобы она оказалась спиной ко мне, а затем, зажав руку между ее лопаток, заставляю ее прижаться лицом к моему ноющему члену.

— Ох, — вздыхает она.

Немного оттянув ее назад, я прижимаюсь к ее сверхчувствительному клитору и сильно сосу.

— ООООООО, — кричит она.

— Отсоси мне, Лисичка. И если это будет хорошо, я вознагражу тебя. Как ты думаешь, сколько я смогу вытащить из твоего тела, прежде чем извергну свою сперму тебе в глотку?

Я не получаю ответа. В любом случае это был риторический вопрос.

Вместо этого я просто наслаждаюсь этими последними мгновениями с моим маленьким воришкой.

Оказалось, что ответ — четыре.

Хотя, конечно, я был рад округлить его до пяти, но Иви отмахнулась от меня, заявив, что больше не может.

Я хотел было не согласиться, особенно когда увидел состояние ее прекрасного лица со слезами на щеках от удушья моим членом.

Черт. Она действительно была всем.

Сварив нам свежий кофе и дав ей немного времени прийти в себя, я потащил ее в душ и велел готовиться, пока она не указала на тот факт, что у нее есть только греховное маленькое черное платье.

У меня было несколько вариантов, точнее, пять, но квартира по соседству и девушка, которая была обязана мне более чем несколькими одолжениями, были лучшим из них.

Потребовав у Калли комплект одежды, не объясняя причин, я вернулся к своей девочке с тем, чем она могла бы прикрыть свое восхитительное тело.

А потом я устроил ей, как я надеялся, идеальный день, который оставил бы у нее несколько хороших воспоминаний.

Мы позавтракали в кафе «У Нины», а затем отправились с ней на экскурсию по всем моим любимым местам в городе.

Мы не делали ничего экстравагантного, и я почти не потратил денег, но это было прекрасно.

Рынок Боро, Камден, Сохо, Чайна-таун, Трафальгарская площадь, Лестер-сквер. И в завершение дня мы устроили пикник из всего, что набрали в Грин-парке, лежа под ранним вечерним солнцем, где вокруг нас снуют горожане, играют и смеются молодые семьи.

— Сегодняшний день был потрясающим, — говорит она со своего места рядом со мной на траве.

Когда я оглядываюсь, то вижу, что она уже изучает меня.

— Кто бы мог подумать, что богатый мафиози может находить столько удовольствия в мелочах?

— Разве все дело не в мелочах? Деньги — это здорово. Квартира, машины, одежда. Но они никого не делают счастливым, не совсем.

Ее глаза становятся все мягче, пока она слушает меня.

— Расскажи мне что-нибудь, — шепчет она. — Что-то настоящее, о чем мало кто знает.

Я делаю паузу, меня охватывает страх.

Все, что я скрываю, — это не то, что я хотел бы, чтобы она услышала.

— Я довольно открытая книга, Лисичка, — говорю я, снова поднимая взгляд к небу, не в силах смотреть ей в глаза, ведь я так легко лгу.

— Хм… Ладно, я оставлю это. Какие надежды на будущее?

— То же, чего хотят все. Любви, семьи. Быть счастливым, в какой бы форме это ни проявлялось.

— Плохой мальчик, это немного романтично, — поддразнивает она.

Улыбка дрогнула на моих губах.

— А как насчет тебя? Знаменитый иллюстратор?

— В принципе, да. Разве мы все не хотим быть успешными? Хотя не уверена насчет известности. В основном я просто хочу помочь своим брату и сестре. Дать им лучшую жизнь.

— Родители? — спрашиваю я.

Она делает паузу. — Мама умерла несколько лет назад.

— Черт, мне очень жаль.

— Почему? Вы были за рулем машины, которая врезалась в них?

— Э-э… нет.

— Тогда тебе не за что извиняться. Все так, как есть. Папа, он… в основном, пустая трата кислорода. Он пострадал в аварии и сейчас в инвалидном кресле, но, если честно, он и до этого был довольно дерьмовым.

На кончике моего языка вертится еще одно извинение, но я его сдерживаю.

— Он всегда хотел легкой жизни, делал все, чтобы быстро заработать, даже если это было за наш счет. А вот моя сестра… она ангел.

— Блейк, верно?

— Да, извини за ее вмешательство.

Перевернувшись на бок, я протягиваю руку и заправляю прядь волос Иви за ухо.

— Она заботится о тебе. Тебе не за что извиняться.

— Я сказал ей, что ты не…

— Ни у кого из вас не было причин мне верить. Я мог как сделать это, так и не сделать.

Она сглатывает, принимая истинность моих слов.

— А ваш брат? — спрашиваю я, возвращаясь к теме.

— Зейден. — Яркая улыбка озаряет ее лицо при упоминании о нем. — Ему одиннадцать. В сентябре начнет учиться в Академии Ловелл. Он… будет самым невероятным человеком. Он добрый и чувствительный, спортивный. Он потрясающе катается на скейтборде.

— Звучит потрясающе, — честно говорю я. Любой, кто заставит ее глаза стать такими же мягкими от любви, как сейчас, будет мне по душе.

— А что насчет тебя? Родители? Братья и сестры?

— Родители в разводе. Уверен, у тебя уже сложилось мнение о моем отце, — поддразниваю я, поскольку мы познакомились только благодаря его вечерам покера. А они всегда… интересные. — Он… зациклен на своем. Мой дед привил ему устои Семьи до такой степени, что он с трудом видит другой путь. Это может сделать вещи… сложными. Мама замечательная. Она медсестра и просто хочет помогать людям. Я не совсем понимаю, как они оказались вместе, но неважно. — Я погружаюсь в свои мысли. Прошло много времени с тех пор, как я видел маму. Я скучаю по ней. — О, и еще брат.

— Милое послесловие, — смеется Иви.

— Он… ну, он. В чем-то мы очень похожи, а в чем-то — ночь и день. Это делает вещи интересными.

— Близки по возрасту?

— Очень, — говорю я с ухмылкой. Не знаю, почему я скрываю правду, но я ее скрываю. В любом случае, это не имеет значения, если все закончится здесь.

— Значит, твои мама и папа в какой-то момент смогли найти общий язык?

— Да, — легкомысленно соглашаюсь я, когда между нами проносится футбольный мяч.

Подняв глаза, я вижу, что пятеро мальчишек смотрят в нашу сторону с паническим выражением на лицах.

Поднявшись на ноги, я отбиваю мяч подальше от Иви, а затем отбиваю его им.

Я стою так несколько минут, пока солнце не опускается за деревья позади мальчишек, и просто смотрю, как они играют.

Не так давно это были мы. Для внешнего мира мы выглядели как обычные мальчишки. Наблюдая за нами, никто бы не догадался, какой была наша жизнь на самом деле. Какие тайны мы скрывали, даже тогда. С какими уродствами мы сталкивались и что с годами становилось только хуже.

Маленькая темная фигурка среди деревьев привлекает мое внимание, и от этого сердце обливается кровью.

— Эй, ты в порядке? — спрашивает Иви, прижимая свою теплую руку к моей пояснице и делая шаг в мою сторону.

— Да, все хорошо. Наверное, мне стоит отвезти тебя домой. Твоя сестра будет волноваться.

Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы заметить разочарование на ее лице, прежде чем она сотрет его потрясающей улыбкой.

— Да, наверное. Она немного курица-наседка.

— А я-то думал, что она захочет узнать все подробности.

— О, и это тоже.

— Тогда идем, — говорю я, ведя ее обратно к нашему пикнику, чтобы все убрать. — Все хорошее рано или поздно заканчивается.

Если она и слышит меня, то ничего не отвечает.