Избранная для мага (и кот) (СИ)

Глава 4

Кирс вдруг разрыдалась.

— Кирс, ну что такое? — недовольно буркнул Аргус.

— Как же мы будем теперь? А-а-а! — выла она. — Нам никогда не дотащить эти сундуки!

Нерине мрачно посмотрела на горничную, подняла серебряные юбки и плюхнулась на ближайший сундук.

— Меня беспокоят не вещи, а то, что я планировала снять небольшой домик. Но теперь всё золото украл обаятельный виконт, — хмурясь бормотала маркиза.

Аргус задумался.

— Миледи. — Он прервал печальные мысли госпожи. — Рядом с городком, располагается поместье вашего наречённого.

— Что?! — воскликнула Нерине и даже привстала. — Я хотела уехать как можно дальше… Почему вы молчали, Аргус?

Кирс перестала всхлипывать.

— О, миледи, но это же прекрасно. Аргус отправится туда и попросит помощи. А потом, экипаж вашего наречённого нас заберёт вместе с вещами. — Горничная захлопала в ладоши. — И ночевать нам тут не придётся!

— Это отличная идея, Кирс, — одобрил мистер Рубио.

— Я бы не считала это хорошей идеей, — фыркнула маркиза.

— Чего вы боитесь, миледи? Его Светлость тут не станет вас искать, — вмешалась горничная.

— Надеюсь, — буркнула Нерине.

Так и порешили. Мистер Рубио отправился к Райдерскому поместью. Кучер, горничная, маркиза и кот остались наслаждаться сельскими видами на сундуках.

Когда сумерки коснулись земли перед тройкой замученных путников и котом, остановился экипаж с гербом герцога Андертона.

— Ура! Ура! — радостно хлопала в ладоши Кирс.

Маркиза хмурилась.

Анемон охотился за сапогами кучера.

Несчастный кучер не знал, куда себя деть.

Наконец, погрузившись в карету, уставшая, замученная маркиза и её слуги облегчённо вздохнули: ситуация для них разрешилась благоприятно. Через полчаса, наречённую герцога, встречал мистер Доумио. Худой и высокий, он напоминал уличный фонарь.

— Добрый вечер, миледи, — Слуга поклонился. — Мистер Доумио, управляющий Райдерского поместья. — В его руках сияла лампа, чтобы маркизе ла Косс легче было проследовать к дому. — Простите, миледи, но Его Светлость герцог Андертон не сообщил о вашем прибытии, и потому придётся немного подождать, пока мы подготовим комнаты, — добавил огорчённо управляющий.

— Ничего страшного, мистер Доумио, — вежливо ответила Нерине, взяв на руки Анемона. — Мы не собирались пользоваться вашим гостеприимствам, если бы не встреча с разбойниками.

Маркиза в сопровождении горничной прошествовала к особняку.

Ночь была настолько тёмная, что оценить красоту поместья становилось затруднительно. Но, когда маркиза попала внутрь дома, она отметила про себя: он чист и уютен. В воздухе разливался приятный лимонный аромат, и почему-то именно в этот момент живот леди уныло буркнул.

— Я велел пода́ть ужин, миледи. — Управитель низко поклонился. — Пожалуйста, сюда.

Маркиза проследовала в светлую и уютную столовую.

Белый длинный стол и стулья изящно расписаны витиеватыми золотистыми узорами. На стенах золотые канделябры, мягкое свечение которых, делало атмосферу комнаты поистине домашней.

Нерине присела на краешек стула.

Слуга тут же подал жареных куропаток с солёными лимонами, козий сыр и мясной пирог. Также к столу была доставлена бутылка лучшего герцогского хереса.

Маркиза успела прожевать кусочек пирога и сделать глоточек хереса, как дверь резко открылась и в столовую широким шагом вошёл Его Светлость, герцог Андертон. Он приехал на полчаса позже маркизы.

— А вы шустрая, миледи. — Герцог плюхнулся на стул с другой стороны стола, напротив маркизы. — Ещё моя подпись не успела высохнуть на договоре, как вы уже тут как тут.

Нерине потрясённо застыла, молча хлопая длинными ресницами.

— Вы что, ещё и немая? — буркнул Андертон.

Так скоро он свою наречённую увидеть не планировал. Его расстроило, что леди была некрасива. Единственное, пожалуй, что заслуживало герцогского внимания — её зелёные глаза: огромные, на пол лица, и такого яркого оттенка, словно скошенная трава жарким июльским днём. И, пожалуй, ещё, удивительные блестящие локоны, цвета горького шоколада.

— Я…нет… — хрипло ответила маркиза, приходя в себя, — не ожидала вас здесь встретить.

— Во имя Десятерых, миледи, — насмешливо произнёс герцог, — а кого, вы надеялись встретить в моём поместье?

— Кого-нибудь, только не вас!

Нерине злилась на себя, за то, что никак не находила остроумных ответов.

Герцог фыркнул и молча приступил к ужину.

Маркиза разглядывала мужчину из-под опущенных ресниц. На самом деле Нерине видела его дважды. Первый раз на одном из балов герцогини Хейдер, а второй — в ювелирном магазине с любовницей мисс Уилио.

И хотя герцог Андертон хорош собой и пользовался успехом у женщин, Нерине решила: он ей не подходил. Единственное, что понравилось в герцоге — глаза цвета зимнего неба. Но отвратительный характер Андертона всё портил.

— Марсия, — позвал герцог.

Но Нерине настолько поглощена мыслями о герцоге, что даже не подняла головы.

— Марсия, — вновь повторил он.

И здесь маркиза не ответила.

— Нужно позвать доктора Альбио, — выдохнул раздражённый Андертон.

Наконец, маркиза подняла на него глаза:

— Вы больны?

— Я? — хмыкнул герцог. — Он нужен вам.

— Но я редко болею и хорошо себя чувствую. — Маркиза потянулась за бокалом хереса и сделала маленький глоток.

— Но ваши уши, миледи.

— А что с ними? — удивлённо спросила Нерине.

— Они не слышат. Как раз и хотел, чтоб доктор Альбио их прочистил.

— Вы издеваетесь? — Маркиза уставилась на мужчину. В зелёных глазах отразилось само пекло.

— Ничуть. Я звал вас по имени, Марсия.

— Но это не моё имя.

— Не ваше? — Чёрная бровь герцога вскинулась.

— Моё…но… — Маркиза закрыла глаза и выдохнула. Даже есть не хотелось. Потому что герцог портил аппетит всем своим видом.

— Так ваше или нет? — рявкнул герцог, выходя из себя. — Объясните толком.

— У меня двойное имя. Я пользуюсь вторым именем только на приёмах или использую для официальной подписи.

Ещё чуть-чуть и герцог почувствовал бы, что из ушей пошёл пар.

Эта женщина просто невыносима! Даже толком не назвала своё имя!

— Во имя Десятерых, как вас тогда зовут?

— Нерине.

— Не-ри-не, — произнёс герцог, как бы попробовал на вкус её имя. — Вам идёт. Такое странное… Никогда подобного не слышал. Что оно означает?

— Цветок нимф, Ваша Светлость.

— Я не разбираюсь в цветах, миледи.

— Это лилия.

— Гмм.

На минутку герцогу и маркизе показалось: между ними воцарилось понимание.

— А как зовут вас?

— Велиус. Мы могли бы звать друг друга по имени… если вскоре поженимся…

— Если? — едко переспросила маркиза.

— Если раньше не умру от переполняющего меня раздражения. — Герцог взял бокал хереса, пригубил, и на лице проступила довольная улыбка.

— Правильно ли понимаю, что я привожу вас в бешенство всем своим видом? — Щёки маркизы покраснели от негодования.

— Именно.

— Андертон, вы не умеете обходиться с женщинами.

— Почему постоянно это слышу? Я умею. — Серые глаза герцога сверкнули. — Называйте меня по имени — Велиус.

— И не подумаю, Андертон! — зло бросила маркиза, скрестив руки.

— Значит, злючка?

— А вы упёрты?

— Через неделю, миледи, будете ходить по струнке, — бросил герцог, впиваясь в девушку взглядом.

— Что-о-о? — Маркиза привстала от такого нахальства.

— Если захочу, будете отзываться на имя Марсия… — продолжал раздражать её Андертон.

— Только попробуйте! — Лели топнула ногой. — Вы… вы… Невыносимы! Вот!

— А вы мегера! — парировал он.

— Осёл.

— Ведьма.

Зелёные и серые глаза сошлись в опасной схватке.

Именно в этот момент, за стеной что-то рухнуло. Не сговариваясь, маркиза и герцог бросились в холл. Перед ними развернулась невообразимая картина. Аргус и Брутус стояли на ступенях у самого верха. Оба господина были бордовые, словно переспевшая свёкла. Внизу у лестницы валялся закрытый сундук маркизы, который наделал столько шума.

— Это потому что ты меня никогда не слушаешь! — рявкнул дворецкий маркизы ла Косс.

— Но ты отдавил мою ногу! — возмутился камердинер герцога Андертона.

— Тогда, может, нужно отдавить и вторую? — Сузив глаза, произнёс Аргус. — Вдруг это помогло бы, и ты начал прислушиваться к старшему брату?

— Что у вас тут происходит? — рыкнул и без того раздражённый герцог.

— Этот идиот бросил ручку сундука и отдавил мне ногу, — взревел красный Брутус.

— А я тебе сказал, чурбан ты этакий, у меня больная спина! Мне нужна была небольшая передышка, — буркнул сердитый Аргус.

— Да там оставалось две ступеньки!

— Вот видите, миледи. — Герцог повернулся к маркизе. — И часа не прошло, а вы поставили мой дом на уши.

— Что?! А я здесь при чём?

— Да вы довели спокойного Брутуса. Первый раз слышу, как он орёт, — фыркнул герцог и уставился на сундук маркизы.

Нерине сверлила сердитым взглядом спину мужчины.

Герцог подошёл и попробовал перевернуть сундук. Но он был слишком тяжёлый, и Андертон не сдвинул его с места.

— У вас там что? Камни?

— Просто личные вещи, — надменно сказала маркиза.

Тогда герцог открыл сундук, а поскольку тот лежал замком вверх, то часть вещей вывалилась на пол. Андертон поднял книгу «Увлекательный мир растений» и отодвинул от себя, словно это мерзкое насекомое, которое хотело цапнуть.

— Фи! Ты был прав, Брутус, — едко пробормотал герцог. — Она синий чулок.

Брутус покраснел ещё больше.

— Я т-такого не г-говорил, м-миледи, — заикаясь пробормотал он.

— Удивительно, — шёпотом сказала Кирс, которая стояла в стороне с управляющим. — Это даже лучше уличного театра!

Мистер Доумио кивнул:

— Нужно, наверное, вмешаться… Пока эти двое не поубивали друг друга.

— Погодите, мистер Доумио, — весело фыркнула Кирс.

— Вы… — Маркиза была в бешенстве. — Ну-ка положите книгу, откуда взяли, Андертон.

Мужчина разжал пальцы, и книга упала с глухим шлепком на пол.

Тогда маркиза схватила одиноко стоящую белую вазу и тут же запустила в герцога.

Он увернулся и рыкнул:

— Ну-ка прекратите! Терпеть не могу, когда швыряются вазами!

— А-а-а. Так вам не впервой? — язвительно пробормотала маркиза, подбирая себе новый метательный объект. — А я терпеть не могу, когда берут мои книги без спросу!

— Думаю, теперь пора, — шепнула горничная.

— Мятный чай для Его Светлости и миледи, — громко произнёс мистер Доумио.

Мятный чай немного снизил градус напряжения.

Маркиза и герцог недовольные друг другом разошлись по своим комнатам.

Брутус и Аргус договорились и подняли сундуки в комнату маркизы.

И только Кирс оставалась жутко довольной.