Клетка. Жена монстра

Глава 21. Мирон. Никос

Черт! Я не ждал этого момента. Уже собирался сваливать, поигрывая брелоком от тачки между пальцами, как вдруг Анжелика появляется в дверях лифта, как всегда, с высоко поднятой головой. На ней деловой костюм. Этот ее новый стиль сводит меня с ума. Не могу на нее наглядеться, словно мне снова пятнадцать лет, и я заметил, что у подруги матери классные сиськи.

Перехватываю ее в коридоре, беру за руку и уверенно веду в свой кабинет. Она не пытается сопротивляться, но я все равно крепко держу ее. Похоже, детка не хочет привлекать лишние взгляды. Это правильно, ведь нас уже вовсю разглядывают.

Заталкиваю ее в кабинет, захлопываю дверь. Она отступает, гневно смотрит на меня.

— Что ты творишь? — ее голос сексуально дрожит.

— Я работал... Устал, — отвечаю я, медленно приближаясь к ней. — Эти долбаные аналитики способны вытрясти душу.

— Которой у тебя, к счастью, нет, — огрызается Анжелика, но я замечаю, как она мимолетно разглядывает меня.

— Сделай хотя бы вид, что тебя это интересует... — продолжаю вглядываться в ее глаза, разрываясь между мыслями, как поступить: уложить на пол или трахнуть на столе.

Небрежно расстегиваю рубашку и закатываю рукава.

Она все понимает. Я даже могу разглядеть, как участилось ее дыхание и потухли последние огоньки надежды в глазах. Хочет она или нет, мне все равно. Я решительно настроен и я возьму свое.

Хватаю ее за талию, притягиваю к себе. Она не пытается вырваться, просто опускает взгляд в пол, прикусывает губу. Прям сама "Невинность", которую я давно бесцеремонно забрал.

— Мирон, не самое подходящее… — начинает она, но я затыкаю ее поцелуем.

Раздвигаю языком ее сладкие губы с привкусом клубничного блеска, начинаю целовать грубо, жадно. Она немного сопротивляется, но постепенно начинает отвечать. В глазах начинают мелькать знакомые переливы похоти. Мне это нравится.

Черт, как же я скучал по ее губам, по этому бесполезному сопротивлению, которое рано или поздно сменится на яростное желание.

Расстегиваю пуговицы на ее блузке, освобождая грудь из лифчика, частично обнажая. Она стонет, а я не останавливаюсь, лаская мою девочку.

Не сопротивляется, да что это с ней? Выглядит отрешенно, будто мысли где-то далеко. Я ожидал сражения и своей победы, намеревался триумфально распять ее на этом большом столе...

Намеренно сильно сжимаю ее грудь. Сдавленный стон — моя награда. В каких облаках ты витаешь, детка?

Она выгибается, отводит плечи, подставляя мне на растерзание свою прекрасную грудь, отдается процессу.

— Что такое, Анжи? — обжигаю дыханием нежную кожу. — Смирилась со своей участью? Не верю...

Игнорирует.

Задираю ее юбку, срываю трусики. Она все еще не сопротивляется. Подсаживаю ее на большой стол.

Развожу ноги, вхожу в нее резко и грубо.

Она вздрагивает, но не отстраняется. Ее тело принимает меня, содрогаясь от резких ударов. Анжелика прижимается ко мне теснее, обнимает за шею руками, ее покорность возбуждает, а звуки секса опьяняют разум. Ощущаю ее горячие губы, скользящие по моей щеке.

Трахаю ее яростно, безжалостно. Я не могу сдерживаться, это мой темп и мои условия, которые принимает каждая.

Анжелика начинает осознавать, что происходит, будто душа внезапно возвращается в ее роскошное тело. В ее глазах мелькает тревога. Она выставляет руку, упираясь мне в грудь, что-то тихо неразборчиво шепчет, сексуально морщит носик.

Намеренно глубоко проникаю, держу ее за руки и, не позволяя отстраниться, снова прижимаю к себе, сцепив пальцы за ее спиной.

Мне нравится ее боль, мне нравится ее отчаяние. Это доказывает, что я снова контролирую ситуацию. Она снова в моей власти. И вся принадлежит только мне. Полное подчинение, которое она так ненавидит.

Трахаю ее до одури, пока не чувствую, что сейчас сам кончу. Засовываю два пальца ей в рот, сжимая щеку изнутри и снаружи.

Кончаю в нее, стараясь не отводить взгляд — она мокрая, растрепанная, ей также жарко, как и мне.

— Нет, Мирон!

— Замолчи, Анжи, не ломай мне кайф, — закрываю ладонью ее вредный рот, наслаждаясь последними импульсами своего оргазма.

— Не смей больше! — она одергивает мою руку.

Это меня внезапно злит.

Что за херня?

Вытираю член о ее бедро, смотрит на меня, как на мудака. Опять дико возбуждает, но дела…

Отхожу, заправляю рубашку в брюки, попутно соображая, как бы сдержаться и не отыметь ее сейчас снова за эту дерзость, намеренно кончив внутрь. Анжелика сидит на моем столе, просто закипает от злости и гнева.

— Ты что, серьезно? — спрашиваю я, недоумевая. — Из-за этого будет истерика?

Она поднимает на меня глаза, полные ненависти.

— Ты — мерзавец, — едва сдерживается она. — Ты — животное!

— Да ладно, — усмехаюсь я. — Все нормально. Ты сама хотела.

— Я хотела, — повторяет она, — чтобы ты держался от меня подальше!

— Да брось, Анжелика, — говорю я, подходя ближе. — Ты же моя жена. Или предлагаешь иметь тебя в резинке?

— Я не твоя!

Этот гнев в ее глазах я наблюдаю все чаще. Забавно… И так откровенно горячо.

— Ты моя, — устремляю глубокий взгляд на нее. — Ты всегда будешь моей. Закрыли тему.

— Нет! — кричит она. — Ты мне противен!

Ярость начинает закипать во мне. И ее проклятое упрямство подстегивает меня нагрубить ей, нагнуть на столе и снова отодрать. На этот раз грубо и больно. Я уже в секунде от принятия этого решения!

— Ты смеешь мне перечить? — говорю я, скрипя зубами.

— Смею, — отвечает она. — Я больше не боюсь тебя!

— Не боишься? — нагнетаю я и подхожу к ней вплотную. — Значит, ты забыла, что я могу с тобой быть не настолько милым, как сейчас?

Она упрямо смотрит мне в глаза и неосознанно сглатывает.

— Ты не имеешь права распоряжаться моим телом, — говорит она. — Ты не имеешь права делать со мной все, что хочешь!

— Имею, — улыбаюсь назло ей. — И обязательно отымею ночью...

— Нет! — кричит и ее голос срывается. — Я ненавижу тебя, ты действительно не понимаешь этого?! Я не хочу от тебя ребенка, Мирон!

Этот удар ниже пояса. Внезапно для самого себя отстраняюсь, сильнее взъерошивая волосы.

— Значит, так? — сверлю ее взглядом, с трудом сдерживаясь, чтобы схватить нахалку за шею.

— И ты ничего не можешь сделать, — отвечает она.

— А вот это мы еще посмотрим, — говорю я, сжимая ее подбородок. — И ты пожалеешь о своих словах.

Анжелика смотрит с вызовом, провоцирует и бесит!

— Просто смирись с тем, что я не твоя, — повторяет она, угрожая мне пальцем. — У тебя нет и малейшего шанса быть со мной по-настоящему, Мирон. Ни малейшего...

— Я могу многое, — шепчу я, — и ты скоро это почувствуешь. Ведь перед удовольствием всегда идет боль.

Отпускаю ее и отхожу.

Она застегивает блузку и поправляет юбку.

И тут дверь резко открывается. На пороге стоит мой отец.

Он смотрит на нас, его лицо не выдает никаких эмоций.

— Мирон, выйдем.

Выхожу из кабинета. Оставляю ее там. Пусть подумает над своими словами.

Не хочет ребенка... Мне плевать на то, что она хочет.

Иду за отцом в его кабинет, расположенный на другом этаже.

— Мирон, едва ты вернулся, сразу начал превращать офис в притон! Какого хера? Тут камеры везде! Не выставляй личную жизнь напоказ. Тебе понятно?

— Понятно. И в моем кабинете нет камер.

— И... — отец подходит ближе, расправляет спину, демонстрируя, что он в очень неплохой физической форме для своих лет, — дай Анжелике прийти в себя.

— Что? — искренне удивляюсь я, ожидая от него продолжения.

— Ты понял, о чем я.

— Она моя жена.

Отец ухмыляется и подходит к бару. Я все еще не понимаю, к чему это было сказано.

— Твоя жена... — он снова усмехается и раздражает меня этой недосказанностью. — Прекрати этот фарс, Мирон.

Я скриплю зубами, но не хочу сейчас срываться на него...

— Я отлично сработался с Анжеликой во время твоего отсутствия и уверен, что так бы и продолжалось. Ваш брак нужен лишь для решения юридических вопросов нашей большой компании. А ты... — он изящно пробегается пальцами по бутылкам из темного стекла с различными яркими этикетками, выбирая то, что придется ему сейчас по вкусу, — лезешь в ее жизнь. Не стоит так поступать.

— Не стоит указывать мне, как обращаться с ней!

Отец выбирает бурбон и наполняет бокал.

— Ты изучил предложение о делегировании обязанностей по логистике другой компании?

— Изучил. Мне нихуя не нравится эта идея, — огрызаюсь я, раззадоренный его выпадами в мою сторону.

— Через неделю у нас состоится очередная встреча, на которой мне надо принять решение. Я хочу, чтобы ты изучил материалы, в том числе пообщался с аналитиками. И, надеюсь, ты выскажешь мне свое адекватное мнение, а не просто хуйню сморозишь. Пошел с глаз моих.

— Приятно было пообщаться, — отвечаю и сваливаю.

Выхожу из офиса, прыгаю в тачку — единственная, кто ждал меня эти четыре года.

Просто еду, чтобы отдохнуть от всего этого дерьма. Анжелика не хочет детей. Я и сам не хочу, но, блядь, это было больно слышать.

Входящий звонок — Сеня.

— Да.

— Есть достоверная инфа, друг.

— Слушаю.

— Никос привлек Анжелику к своим делишкам.

Глаза наливаются кровью едва я слышу это и осознаю.

— Не понял. Что это значит?

Сеня рассказывает мне обо всем, что ему удалось узнать.

Почему она не сказала?! Не доверяет мне, боится. Или снова играет в какие-то свои игры!

Разворачиваюсь в другую сторону, нарушая все правила, какие только можно, и гоню в стриптиз клуб Никоса. Быстро не получится — добираться далеко.

Спустя какое-то время, смотрю на часы — почти восемь вечера.

Бросаю тачку, как мудак, и иду к клубу. Охрана меня знает, они таращатся, будто увидели призрак. Мне это льстит. Давненько я здесь не появлялся. Не всем известно, что мне удалось выбраться досрочно.

Захожу в этот проклятый клуб. Атмосфера — типичный гадюшник: полумрак, алкоголь, развратные танцы, полуголые девки. Воняет потом, сексом и деньгами.

Прохожу мимо танцпола, где на коленях у подвыпивших мужиков пляшут девицы в блестящих трусах. У меня только одна мысль: как можно быстрее выбраться отсюда и не подцепить триппер, коснувшись плеча официантки.

Направляюсь в VIP-комнату. Никос — в своем репертуаре. За столом, уставленном бутылками, на его коленях пляшет девица в одних лишь стрингах. Явно профессионалка, раз Никос пускает слюни.

Он смотрит на меня с ухмылкой, махнув рукой, чтобы я присоединился.

— Мирон! — говорит он. — Как всегда, вовремя. Присаживайся, выпей чего-нибудь. Какие ощущения от свободы?

Сажусь напротив, игнорируя танцовщицу, которая продолжает извиваться и пытается уделить мне внимание.

— Зачем ты заставил Анжелику переводить свои бумажки? — спрашиваю я, переходя сразу к делу.

Никос усмехается.

— Она, кажется, неплохо справляется. У нее есть мозги. Да и мне не нужно пачкать руки. Если привлекать человека со стороны придется ему либо много заплатить, либо убрать... Ну, ты знаешь.

— Мне нужна причина, — говорю я. — И побыстрее. Моя жена не должна быть в это втянута.

— Ты все правильно сказал — твоя жена. Значит и дела у вас должны быть общие. Дела, Мирон, дела, — он пожимает плечами. — Мне нужны надежные люди. Такие, как твоя сговорчивая жена.

— Никос, впредь я должен знать, если тебе потребуется помощь Анжелики.

— Как скажешь, друг.

— И что там с долей? — интересуюсь более важными для себя вещами. — Какой кусок пирога мне причитается? Бразилия — лакомый кусочек.

Никос отпивает из бокала, прежде чем ответить.

— Доля будет. Но есть одно условие.

— Какое? — спрашиваю я, уже зная, что ничего хорошего ждать не стоит.

— Твой отец, — отвечает Никос, — его компания. Четыре года мы успешно импортируем груз… Но. Ходит слух, что он собрался передать логистику сторонней организации. Это меня не устраивает. Это… обломает меня по-крупному.

Я сжимаю кулаки. Черт. Он все пронюхал.

— Ты понимаешь, о чем просишь? — спрашиваю я, стараясь держать себя в руках.

— Прекрасно, — кивает Никос. — Я хочу, чтобы только ваша с отцом компания занималась логистикой, иначе у меня возникнут проблемы с импортом груза из Китая. Если не будет денег — я буду крайне зол. А, когда я зол... Ну, ты знаешь. Придерживаюсь принципа красной королевы — головы с плеч.

Он усмехается, думает, я оценил эту шутку.

— Мне тоже это не нравится, Никос. Но, видимо, придется. Отец не любит, когда ему указывают. Он сделает, что нужно.

— Четыре года в тюрьме прошли для тебя, как на курорте за мой счет, Мирон, — Никос резко меняется в лице. — Все будет по-старому. Обещай мне.

Он делает паузу, его взгляд становится холодным и требовательным.

Я молчу, мне нечего ему сказать. В этом он прав.

— Не убедил я тебя? Не можешь дать мне твердый ответ. А теперь, давай иначе.

Он смотрит на танцовщицу, которая продолжает свои телодвижения. Она явно вся обколотая, двигается, как робот со стеклянным взглядом. Не знаю, каким извращенцам может подобное нравиться.

— Если ты не выполнишь мою просьбу, Мирон… Если твоя компания будет сотрудничать с кем-то еще… Я заставлю Анжелику делать вещи похуже, чем переводить бумаги. Она будет танцевать здесь для моих ВИП-клиентов, которые тоже платят хорошие деньги. Я лично подберу ей сексуальные шмотки. Какой цвет ей к лицу, подскажешь? Или мне заставить ее примерять все?

Я задыхаюсь. Ты, сука, зря меня провоцируешь…

— Ты что, блядь, несешь?! — кричу я, поднимаясь и сжимая кулаки. Чувствую, что глаза наливаются кровью, а гул сердца затмевает все звуки вокруг.

Никос смотрит на меня, не моргнув глазом.

— Ты меня услышал, друг. Ты знаешь, что я могу.

Глаза Никоса — как у хищника, который застал соперника врасплох. Он вывел меня на эмоции, я бы прямо сейчас его мозги размазал по стене. Задел меня, сука!

— Ты пожалеешь об этом, — рычу я.

— Ничего личного, Мирон, — пожимает плечами Никос, отпивая из стакана. — Но сейчас у тебя нет выбора. И если ты хочешь, чтобы твоя жена была в безопасности… Выполняй мои условия.

Я смотрю на него, на эту танцовщицу, на этот проклятый клуб. На свою жизнь, которая уже давно превратилась в ад.

Ненавижу его. И еще больше ненавижу себя.

Надо было проигнорировать ее четыре года назад, в клубе. Высказала мне за Ленку и не нарывалась бы. Просто ушла в темноту. Но зацепили ее слова, такая правильная, как в детстве. Я решил поиграть и втянулся, не подозревая, чем обернется ее жизнь после встречи со мной.

— Я это сделаю, — говорю я, с трудом сдерживая ярость. — Но ты дорого заплатишь за свою угрозу, Никос. Очень дорого.

Он улыбается, и его шрам отвратительно сгибается пополам возле носогубной складки.

— Деньги — не проблема, ты же знаешь, друг. Это пойдет на благо нашему общему бизнесу. Семейному.

Я разворачиваюсь — выхожу из комнаты, оставляя Никоса и снова ввязываясь в его чертовы игры.

Как же я ненавижу эту гребаную жизнь.

Если вам не терпится прочитать всю книгу целиком, она доступна к покупке на литературном портале и маркет-плейсе озон.

Также приоткрою тайну: уже написаны 30% третьей книги, и там все будет прям очень серьезно. Герои повзрослеют, какие-то персонажи покинут нас навсегда... но, это и интересно, жизнь течет, все меняется...