Клетка. Жена монстра

Глава 27. Мирон. Пора решить проблему.

Просыпаюсь от яркого солнечного света — забыл задернуть шторы. Что ж, внезапное пробуждение уже произошло.

Едва успеваю вылезти из ванны — бесцеремонно вторгается охрана Калмыкина и пялятся на меня, будто я красотка с обложки «Максим».

— Тебя ждут, — произносит один из них.

— У меня есть время сменить полотенце на джинсы? — решаю смутить их я. — Или так идем?

— Минута, — произносит он и закрывает дверь.

Минута так минута.

Влезаю в джинсы, едва уместив утренний стояк. Виноват — пошлые мысли об Анжелике не отпускали. Хватаю футболку и выхожу.

Меня ведут в оранжерею. Неплохо. У садовника есть чувство прекрасного. Калмыкин, углядел, что я с интересом разглядываю его владения.

— Это моя особенная гордость, — поворачивается он, защелкивая огромные секаторы, полагаю, хотел меня впечатлить. — Место, где я могу уединиться. У тебя есть такое место в доме?

— Предпочитаю уединяться в комнате с женой.

Он ухмыляется.

— Молодость. Она прекрасна.

— Что ты решил? — задаю вопрос в лоб.

— Я принимаю твои условия, Мирон Андреевич, — его взгляд в одночасье становится серьезным и опасным. — Не вздумай огорчить меня.

— Я честен с тобой. Ты выполняешь условия сделки — я отдаю тебе все. Мы с Анжеликой отдаем все.

— Ты правда не пожалеешь об этом? — улыбается он.

— Я жалею лишь о том, что был херовым мужем.

Серега смеется и грозит мне этими секаторами.

— Это можно исправить, если ты, конечно, не совсем безнадежен.

Улыбаюсь. Но как-то не смешно.

— Я должен ехать, загостился.

— Ты свободен, — он бросает на меня серьезный взгляд. — Завтра все будет решено. Серьезные дела требуют немедленных решений.

Разворачиваюсь, и меня сопровождают к моей «Ласточке».

Триумфально сажусь в свою машину и даю по глазам, оставляя за собой облако пыли. Спустя несколько часов решаю зарулить в дорожную забегаловку, ведь я даже не завтракал еще.

Входящий от Сени.

— Да.

— Мирон! Пиздец!

Твою мать, отличное начало.

— Что там, блядь? — нервничаю, ожидая херовые новости.

— Я курил, вернулся — ее нет. Бежала так быстро, что телефон забыла!

— Машина ее где? — ору в трубку.

— Тоже нет.

— Блядь, — мысли опять путаются, не понимаю, что ее заставило рвануть так быстро. — Телефон ее проверь!

— Уже проверил — она с бабулей пиздела.

— Езжай к ней!

— Она на даче! Где, блядь, ее дача?!

— Я тебе скину адрес кооператива. Там один дом возле посадки — ее!

Чертыхаюсь, отправляю Сене координаты.

Надеюсь, ты там, Анжелика.

Спустя три часа добираюсь до дачи Веры Сергеевны.

Вижу машину Сени — бегу внутрь дома.

— Ее бабуля была без сознания, но жива, я вызвал скорую — увезли в больницу.

— Черт! — я, кажется, впервые за свою жизнь, встревожен.

Расхаживаю по кухне: разбитые тарелки на полу, перекошенный стол, следы грязных ботинок, явно не принадлежащих ее изящным ножкам. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что к чему.

Поднимаюсь на второй этаж, Сеня следует за мной. Капли крови на полу, частично на стене. Это уже серьезно. Что этот мудак сделал с моей девочкой?!

Выбегаю на проселочную дорогу — трава сильно примята. Крупная тачка. Все понятно.

Мои размышления прерывает телефонный звонок с неизвестного номера.

— Да, — рявкаю в трубку.

— Что так недружелюбно, Мирон? — мелодично звучит голос Никоса.

— Потому что у меня проблемы, — честно отвечаю я.

— И у меня проблемы, — смеется он, выбешивая меня этим сильнее.

— Ты не понял. Это наша общая проблема. Ты же знаешь, что я не смог решить эту проблему . Ублюдки уже занимаются логистикой.

— Тогда ты помнишь, что я тебе обещал, сукин ты сын?! — теряя терпение, орет в трубку Никос. — Я первый попробую твою сладкую жену. Интересно, отчего у тебя так крышу сносит? Она классно сосет?

— Иди ты на хуй, Никос! — рычу в ответ, не узнавая собственный голос.

Он резко замолкает, кажется, даже перестает дышать от возмущения.

— Моя жена сейчас в руках у этого отморозка, я думаю, что с этим можно сделать.

Он внезапно смеется до одури.

— Мирон, ты наконец встретил соперника себе под стать! Смешно так, что я едва не сдох.

— У меня есть решение, но мне нужны люди.

— Воу-воу, придержи коней, друг. У тебя херовое положение. Очень херовое.

— Ты многого не знаешь… Друг, — я делаю паузу, машинально разглядывая примятую машиной траву. — Дела с этой идиотской логистической сделкой сегодня-завтра будут решены в Китае силами мои хороших знакомых. Моя компания снова станет моей. А это значит…

— С этого надо было начинать. На хуй ты меня так нервируешь?

— Дай мне людей, надо решить вопросы здесь, со старым знакомым.

— Скажи, куда приехать, что решить — я лицо заинтересованное.

— Тогда жди, Никос.

Завершаю звонок и прыгаю в тачку.

— Куда ты?

— Погнали, у нас дел до хуя! Где твоя тачка?

— Недалеко, я буду за тобой.

Кашу я заварил, что пиздец, самому страшно и… весело. Внутри меня разгорается пожар – адреналин, как бензин, а возбуждение смешивается с яростью, словно перец чили в шоколаде, и имя этому горячему коктейлю – месть.

С Никосом нельзя шутить. Но и Калмыкин с меня три шкуры спустит. Видел бы это отец — похоронил бы меня, дурака, сам.

Входящий звонок — неизвестный номер.

— Слушаю, — настороженно отвечаю.

— Это я тебя слушаю, — раздается голос Иванова.

— Хорошо. Давай поговорим.

Заруливаю в переулок и останавливаюсь там.

— Как дела, Мирон? Совесть не колет?

— Моя совесть спит крепче, чем твоя бухая мать.

Он ухмыляется, будто я его абсолютно не задел.

— У меня уже давно нет матери.

— Мне тебя пожалеть?

— Какой же ты говнюк, Романов, — пренебрежительно высказывается он.

— Ну, ты знай, что всегда можешь порыдать на моем крепком плече. Я ради тебя сделаю исключение.

— А теперь давай серьезно, мудак ты конченный. Я тебе вот что предлагаю. Контракт на перевозку грузов, подписанный твоим отцом, уже в работе. Первая поставка ожидается на следующей неделе. Знаю, что Анжелика слила тебе мои планы, и я от них не собираюсь отступаться так просто.

— Разорить меня решил? Всего-то? Отцовский бизнес всегда был для меня костью в горле. Он с двенадцати лет таскал меня на скучные совещания и заставлял принимать участие в этом балагане, — честно отвечаю я.

— Значит тебе не важно, что будет дальше? — нарочито прохладно спрашивает Иванов.

— Как не важно? Это дело принципа. Тебе, недобитому терпиле, я не сдамся. Умнее было бы свалить подальше после того, как оклемался. Я мог закончить все для тебя той ночью.

— Поздно оглядываться на прошлое, Романов. Ты всего лишь родился в семье богатеев, я сделал себя сам. Тебе никогда не было сложно, действительно сложно. Но ты не знал, что все так обернется, да?

— Я тебя понял. Где встретимся, чтобы обсудить твои психологические проблемы?

— Ты знаешь, куда ехать. Жду через час.

Он завершает звонок.

Конечно, я знаю, куда ехать. И тучи сгущаются.

Какая знакомая картина...

В спешке набираю Никосу и объясняю, куда ему отправить ребят.

— Пусть ждут моей команды, страхуют, но не вмешиваются. Наверх никого не пускать. Не люблю сюрпризы... Что бы не случилось, по хуй на меня, моя жена должна уцелеть.

— Мирон, я удивляюсь подобному безрассудству. Ты психопат, мне это нравится. Мне такие нужны! Надеюсь, ты не сдохнешь сегодня, — смеется Никос.

Паркуюсь за несколько домов от проклятого недостроя, где все и началось. Закуриваю сигарету.

— Думаешь, он там один? — Сеня тревожно поглядывает на дорогу.

Начинается дождь, и мы отходим под небольшой навес.

— Иванов слишком правильный, пусть пиздит, что хочет. Он там один. Я уверен.

— Где Анжелика?

— Не стал акцентировать на ней внимание. Вдруг ему кукушку снесет. Ревность она такая… непредсказуемая, мне ли этого не знать…

— Пиздец, конечно. Проблем нам подкинул этот пидор.

— Погнали, — выкидываю окурок в ближайшую лужу и сажусь в тачку.

Через пару минут оказываемся на месте.

Выхожу под ливневый дождь. Мерзко.

«Самый верх» — читаю сообщение на дисплее.

Конечно, самый верх, неудивительно.

Поднимаюсь на шестой этаж. Холодный дождь хлещет по лицу, проникает под куртку. Недостроенная многоэтажка, бетонные плиты, пронизанные ветром. Какого хера они еще не снесли это здание?!

Иванов держит Анжелику у самого края. Сердце замирает и сразу же набирает скорость от выброса адреналина в кровь. Время замедляется. Вижу ее лицо, ей больно. Рука беспомощно висит. Кажется, сломана. Вот ублюдок…

— Ну что, Романов? — Иванов перекрикивает вой ветра. — Долго будешь смотреть?

Глаза сужаются. Ярость закипает внутри.

— Отпусти ее! — говорю я, стараясь делать это спокойно. — Давай решим все как мужики.

— Как мужики? — усмехается он. — Ты это серьезно? После всего, что ты сделал?

— Что я сделал? — отвечаю я, приближаясь к краю. — Я просто защищал то, что принадлежит мне.

— А что принадлежит тебе? — кричит Гоша. — Эта продажная сучка? Она никому не принадлежит!

Сглатываю. Нельзя поддаваться на провокации. Сейчас главное — Анжелика.

— Давай закончим это, Иванов, — говорю я. — Один на один. Отпусти Анжелику. Она ни в чем не виновата.

Иванов смотрит на меня, оценивает. В его глазах — безумие, гнев, он жаждет моей крови, хочет мести. Я бы тоже хотел...

— А что ты мне предложишь взамен? — спрашивает он.

— Все, что захочешь, — отвечаю я, — девок, шампанское, психотерапевта... Но ты же хочешь сначала рожу мне разбить, да?

Он издевательски смеется.

— У меня скоро итак будет все, — кричит он. — Эта шлюха так тебе нужна, раз ты прискакал сюда один?

— Заткнись! — рычу я, сжимая кулаки.

Делаю еще шаг к краю — смотрю в темную бездну. Коматозник в ожидании блестит глазами.

— Или что? — спрашивает он. — Видишь эту пустоту, Романов? После такого не выжить.

— Не выжить… — подтверждаю я. — Хочешь убить меня — убивай. Только давай уже быстрее...

Я делаю несколько шагов в его сторону.

Иванов молчит, колеблется. Он не ожидал такого поворота.

— Или… — говорит он, — У меня есть другое предложение.

Говнюк. Что еще за предложение…

— Ты прыгаешь, — говорит он, — или я скидываю ее. Выбирай. Так ведь интереснее?

Смотрю на Анжелику. Вижу боль на ее лице. Слышу ее стоны. Сломанная рука…

— Гоша, прошу тебя, прекрати… — вмешивается Анжелика, вздрагивая от холодных капель дождя.

— Ты больной ублюдок, — говорю я, — но ты не посмеешь.

— Ты уверен? — спрашивает Иванов. — Я уже почти решился.

Он подталкивает Анжелику ближе к краю. Она вскрикивает и зажмуривается.

Не знаю, что делать. Что сказать? Как его убедить?

— Хорошо, — говорю я, — я прыгну. Но только если ты дашь мне гарантию, что отпустишь ее.

— Гарантию? — усмехается этот псих. — Какую гарантию ты хочешь получить от меня, Романов?

— Слово, — отвечаю я, — дай мне свое слово, что ты ее отпустишь.

Иванов смотрит на меня. Долго, пристально.

— Хорошо, — говорит он. — Я даю тебе слово. Если ты прыгнешь, я ее отпущу.

Смотрю на Анжелику. Она качает головой, умоляет меня не делать этого.

— Прости, в этот раз нет другого выхода, Анжи, — говорю едва слышно, но она понимает каждое слово. — Придется...

Делаю шаг к краю. Иванов ослабляет хватку, с интересом наблюдая, хватит ли у меня духа.

Снова смотрю вниз, и так мне это все не нравится, блядь…

В моем телеграм-канале размещено видео с Мироном, которое является спойлером к третьей книге ;) Eva_Tresor