Клетка. Жена монстра

Глава 23. Мирон. Сделка.

Стою в коридоре, в руках — ее проклятый телефон. Не то, чтобы я шпионить собирался, просто взгляд упал на непрочитанное сообщение от Иванова — и все. Я взорвался и открыл их переписку. Эта чертова фотография прожигает мне глаза. Анжелика… и Иванов. В ее телефоне, сука.

Идиотка, даже не потрудилась стереть.

Внутри все закипает. Фотография. Анжелика в этом чертовом платье, которое так обтягивает ее фигуру, что кровь из носу пойдет. И отправлена она Иванову!

Ну, сучка, доигралась...

Она появляется в коридоре, испуганно смотрит на меня. Видит телефон в моих руках и бледнеет. В глазах — ужас и паника. Знает, что попалась.

— Мирон… — начинает она, но я не даю ей закончить.

— Что это, Анжелика? — спрашиваю я, растягивая слова с сарказмом. — Фотосессия для Инсты в перерывах между домашними обедами?

— Я… Я могу все объяснить, — бормочет она.

— Объяснить? — я смеюсь. — Что тут объяснять? Ты собиралась на свидание с этим сосунком, шлешь ему свои фотки, а потом возвращаешься домой, как ни в чем не бывало? Вы часто встречаетесь? Чего я не знаю? Он тоже ебет тебя? Какого хера он вообще в городе?!

— Это не то, что ты думаешь! — уверяет она.

— Нет? — приближаюсь к ней. — А что я должен думать, Анжелика? Что ты просто дружишь с ним? Что ты просто случайно отправила ему эту фотографию, а он тебе свою перед зеркалом?

Она молчит, опустив голову, прикусывает губу, виновато поглядывая на меня.

— Отвечай! — рычу я, нависая над ней.

Она вздрагивает, смотрит на меня с испугом.

— Это… Я просто… примеряла платье, — бормочет она. — И я сглупила. Гоша в составе китайской делегации приехал в Россию по поводу логистики нашей компании. И они ему доверяют. Так мы встретились. Я... Прости, дура. Не знаю, зачем отправила это фото...

— Заткнись, — говорю я, — Мне надоела твоя ложь.

Резко перекидываю ее через плечо и несу на второй этаж, в нашу спальню. Она сопротивляется, кричит, но мне плевать, процесс уже запущен. Иванов приехал, чтобы забрать нашу логистику, она все знала! И не сказала мне, так еще и трахается с ним...

— Отпусти меня! — вопит она. — Пожалуйста, Мирон! Что ты хочешь сделать?!

— Урок, Анжелика, — отвечаю, уверенно удерживая ее. — Урок верности.

Затаскиваю ее в спальню, с силой захлопываю дверь. Кидаю ее на кровать. Она садится, смотрит на меня со страхом.

— Не надо, — шепчет она. — Пожалуйста…

Анжелика прижимает к себе покрывало, нервно сжимает его пальцами, а на глазах блестят слезы.

— Ты заслужила это, — отвечаю я, непреднамеренно хищно улыбаясь, — Поиграем в ролевые игры? Сегодня ты — моя шлюха.

— Нет, пожалуйста. Мирон...

Начинаю раздевать ее. Срываю футболку и джинсы, как шкуру с убитого зверя. Она пытается сопротивляться, это, как всегда, бесполезно.

— Ты мне противен! — кричит она. — Я ненавижу тебя!

— Раз ты меня уже ненавидишь, — жестко обрываю я, пытаясь восстановить от злости неровное дыхание. — Значит, не обидишься на то, что будет дальше...

Толкаю ее спиной на кровать и присаживаюсь удобнее ей на грудь, зажимая бедрами руки. Беру ее лицо ладонями, заставляю смотреть на меня. В ее глазах — ужас. Именно то, что я хочу сейчас видеть. И мне, черт возьми, мало!

— Ты будешь делать все, что я скажу, — строго говорю я. — Поняла?

Она молчит, растеряно наблюдая за мной

— Отвечай! — я в нетерпении повышаю голос.

— Да, — шепчет она. — Поняла.

— Знаешь, я никогда не снимал шлюх. У меня не было проблем с девушками, — смотрю сверху вниз. — Но я задумался, что бы я сделал с той, кому плачу? Посмотрим, что из этого выйдет. Тебе интересно?

— Мирон, пожалуйста, отпусти…

— А теперь… — жестко приказываю я. — Начинай.

Распахиваю ширинку, достаю крепкий член из брюк и тычу ей в лицо. Она заводит пуще прежнего.

Послушно берет меня в рот. Сначала неуверенно, неохотно. Понимаю, поза не айс, но я сжимаю ее голову, заставляю двигаться быстрее, глубже заглатывать, толкаю бедрами максимально вперед.

Склоняю голову, позволяя ревности, злости, безумию пожирать меня. Я больше не лелею надежду, что Анжелика будет со мной по своей воле. Нет, она давно сделала выбор и предпочла другого. И все, чего я хочу: неистово причинить ей боль. Существенную боль, чтобы она поняла, насколько сильно сейчас пылает мое сердце.

— Нет, — шепчет она, на мгновение освободившись. — Пожалуйста, не надо!

— Надо, Анжи, — мой голос хриплый от желания и злости.

Она снова открывает рот, и я уже не останавливаюсь, в меня словно вселился бес, который требует ее наказать и получить от этого редкое удовлетворение.

Проскальзываю набухшей головкой по ложбинке через корень ее языка и впиваюсь в нежное горло.

— Так, — рычу я, — Именно так.

Наблюдаю за ней. Вижу отвращение в ее глазах, вижу слезы на ее щеках. И мне нравится это. Мне нравится ее унижение. Сейчас это именно то, что питает мои эмоции.

Она сопротивляется, пытается вырваться, но я крепко держу ее голову.

Двигаюсь все быстрее и быстрее. Чувствую, как нарастает возбуждение.

Как сладко она всхлипывает, с каждым звуком все сильнее пробуждая во мне зверя. Мой взгляд заволокла пелена страсти и ревности. Я доминирую над ней, как над настоящей шлюхой, и не реагирую на ее молящие о пощаде глаза.

— Глубже, — глухо командую я. — Шире открой рот.

Я смотрю на нее и думаю о том, как она прикасалась к Иванову. Как целовалась с ним. Как отдавалась ему.

Ярость вспыхивает с новой силой.

— Ты шлюха, Анжи, — едва слышно произношу я. — Но ты моя шлюха.

Захватываю ее голову, заставляю заглатывать ствол глубже. Мне недостаточно, я хочу еще! И в поиске этого ощущения я делаю ей больно, уголки ее губ уже сильно покраснели. По хуй. Сейчас имеет значение только моя похоть, моя власть. Чувствую, как Анжелика сопротивляется, как ей неудобно и неприятно. И это возбуждает меня...

Она старается, делает все, что я говорю. И я действительно начинаю терять контроль, просто слетаю с катушек!

— Не получается глубже? Я помогу тебе...

Хватаю Анжелику за волосы, сильнее прижимаю ее голову к себе.

Она не может нормально дышать, но я равнодушен к ее страданиям. Мне хорошо.

Я перехватываю рукой ее шею, пытаясь нащупать большим пальцем точку соприкосновения, в которой мой член максимально погружается в ее горло. Медленно увожу бедра назад, незамедлительно слышу резкий вдох Анжи, чтобы вернуться и перекрыть ей кислород снова. Настолько я сейчас не в себе...

Она сглатывает, и моя чувствительная головка ловит каждую восхитительную вибрацию.

Нет, это вовсе не минет. Я просто имею ее рот, как мне нравится… продолжительно и с особой страстью, как обычно делал с другими девушками. Удовольствие — и больше ничего.

К Анжелике я всегда был терпелив и, когда делал то, что она сочла бы жестким и недопустимым, это был всего лишь небольшой всплеск моих возможностей и желаний. Завтра у нее будет сильно болеть горло и это вовсе не от простуды.

Ее губы обхватывают меня, язык дразнит. Я чувствую, как приближаюсь к оргазму.

— Да, Анжелика, — шепчу я. — Ты отлично справляешься. Из тебя получилась превосходная шлюха. Буду чаще использовать твой божественный рот.

Двигаюсь все быстрее и быстрее.

И вот, я кончаю. Извергаю всю свою ярость, ревность и похоть ей в рот, закатывая от кайфа глаза.

— Проглоти, — говорю я.

Она пытается выплюнуть, но я не позволяю. Зажимаю нос, заставляю проглотить все.

Она давится, кашляет, но глотает.

И тогда я отпускаю ее. Она сворачивается на кровати, рыдает. Ее лицо все в слезах и сгустках моей спермы, а глаза полны ненависти. Ничего необычного.

А я стою над ней, чувствуя себя херово.

Ожидаемой радости это не приносит. Только опустошение.

Поворачиваюсь к двери и собираюсь уходить.

— Ты… — тихо произносит Анжелика. — Ты всегда знал о моих планах. Ленка предавала меня раз за разом.

Она поднимается с кровати, прикрываясь покрывалом, будто старается скрыть то, чего я еще не видел.

— Ты подсунул ей проклятую записку, скрывал от меня Гошу по частным клиникам…. Трахал мою подругу, а она делала все, что ты захочешь!

— И что? — без удивления спрашиваю я, продолжая на нее холодно исподлобья смотреть.

— А то, что у нее сын от тебя! Ему три! Понимаешь? — выкрикивает с такой злостью, что при других обстоятельствах мне бы это даже понравилось.

Но я стою, обескураженный, и не знаю, что ответить. Впервые со мной происходит нечто подобное.

Сын от Ленки? Что за бред?! Мысли черным вихрем вращаются в голове.

— Ты подонок! Имеешь все, что движется!

— Нихера, Анжи! Я слишком избирательный.

— Перед тем, как утащить меня из Бисерово, вы трахались, и теперь у тебя сын!

Она кричит так надрывно и с какой-то невыносимой болью в голосе, что это невольно передается и мне. Словно я внезапно оказался в комнате, где лишь вакуум, и воздух в моих легких — последний.

— Я не трогал ее, она вырубилась, потому что… напилась в клубе, — неуверенно обороняюсь я, припоминая ту встречу. — Я отволок ее в отель и там она уснула.

— Ага, не было ничего?! — недоверчиво бросает Анжелика. — Ты врешь, чертов выродок!

— Слушай, Анжелика, с чего ты вдруг напялила на голову нимб и строишь из себя невинную принцессу?! — не выдерживаю такой яростной атаки я. — Тебе остается закрыть свой прекрасный ротик и поверить мне на слово.

Она дрожит то ли от холода, то ли от чрезмерных эмоций, прикрывается этой тряпкой. Ее длинные бледные пальцы подрагивают от нервов.

Делаю шаг к ней навстречу — она отшатывается, как от беса. Решаю не подходить.

— Чей бы это ни был сын, но точно не мой, — уверенно бросаю я через плечо и, не оборачиваясь, выхожу из комнаты.

Завтра важный день — сборище придурков, которые хотят заграбастать нашу логистику себе. Надо подготовиться.

Сажусь в тачку и нервно листаю пальцем список контактов в телефоне. Так… нахожу «Сотникова Л. 2 гр.». Набираю пять раз — не берет. Я уже почти отчаялся.

— Алло, — раздается хрипловатый голос на том конце.

— Слушай очень внимательно, — говорю я, сдерживая весь поток матерных слов, который я бы хотел ей высказать. — Сейчас ты набираешь Анжелике и рассказываешь всю правду про своего сына. Говоришь, что он не мой. И, мать твою, это надо сделать так, чтобы у нее не осталось ни малейших сомнений в том, что ты говоришь правду.

— Мирон... сколько лет, сколько зим... Анжелика поделилась инфой? Ты бы видел, как она расстроилась! Я думала, что расплачется прям там и убежит в слезах.

— Сучка, как тебе такое в голову пришло?!

— Знаешь, Мирон, это отличная плата тебе за мои страдания! Ну как, понравилось? — нагло звучит ее голос с какой-то издевкой.

— Ты ахуела, что ли? — я уже вне себя от подобного общения.

— Мирон, у каждого действия имеется побочка. И твоя проявляется именно сейчас, — она смеется.

— Я тебе даю последний шанс, — твердо пресекаю ее неуемный смех.

— Знаешь, что? Иди нахуй! — бросает трубку.

— Сука!

Паркуюсь и набираю Сеню.

— Слушаю, — отвечает он и слышит в трубке тишину — я соображаю. — Что там, брат?

— Да пиздец! — не знаю, с чего начать.

— Опять Анжелика?

— В этот раз дело не в ней, — отвечаю я. — Хотя… Все всегда связано с ней. Сеня, бери ребят и езжайте к Сотниковой.

— Ленке что ли?! — недоумевает он.

— Да. Она соврала Анжелике. Втирала ей, что ее сын — мой. И по возрасту подходит. Проклятье!

Нужно выговориться, иначе взорвусь.

— Ахуеть! — вскликивает он. — А он твой?

— Конечно, блядь, нет! Она вырубилась в отеле, а я курил почти всю ночь.

Сеня присвистывает.

— Ни хрена себе! И Анжелика, конечно, ей поверила?

— И знаешь, что самое паршивое? Я почти поверил сам.

В голове всплывает образ Анжелики, ее испуганные глаза, ее дрожащие губы.

— Все случилось одновременно. Иванов прислал ей сообщение, и я, не раздумывая, схватил телефон. А там — фотки, которые она ему отправляла. Не обнаженка, просто она в красивом платье. Но этого хватило, чтобы озвереть!

— Пиздец.

— Я повел себя как обычно... как ревнивый мудак! — признаюсь я Сене. — Ты не представляешь, что я с ней вытворял…

Он молчит, ждет продолжения.

— Я заставил ее… Знаешь… — я запинаюсь, не могу произнести это вслух. — Я тупо отымел ее рот. Сделал так, чтобы ей было противно.

Сеня вздыхает.

— По хуй, она сама виновата. Нормально было с Ивановым крутить?! Ни хера, брат. Она получила то, что заслужила.

— Нет, я просто был зол, как черт! — отвечаю я. — Я хотел ее наказать. Эта проклятая ревность!

Но вместо этого наказал себя. Теперь мне тошно от самого себя. Эти мысли я озвучивать не стал... Просто скрипел зубами от бессилия. Надо было выслушать ее, но я лишил Анжелику возможности оправдаться. Ненавижу оправдания. Они — как херовое послевкусие после еще более херового пойла.

— Может, ты и перегнул, но, блядь, это были эмоции! — говорит Сеня. — Она знает, на что ты способен. Да любой мужик, если найдет такую переписку в телефоне у жены, начнет разборки!

— Но уже ничего не исправить! — рычу я, готов сорваться, потому что это правда.

Мне хочется провалиться сквозь землю. Хочется вернуть время назад и поступить по-другому. Я вышел из себя и сорвался на ней... Блядь.

— Это прям похоже на любовь, как у нас с Ди. Она тоже перегибает, и я ее ставлю на место. После этого, как шелковая ходит. Жратву такую готовит, язык проглотишь, — Сеня словно издевается. — Но мы все равно не вместе, она же развелась со мной, дура. Но моя любимая дура и... Она постоянно возвращается в мою постель.

Задумываюсь. Просто одержим ею? Или просто не могу допустить, чтобы она была с кем-то другим? Потому что тогда...Тогда она будет счастлива, а я останусь один без нее! Лучше уж сразу перекройте мне кислород. Да, блядь. Я уже сам это сделал...

— Не знаю, — отвечаю я. — Но я не хочу, чтобы ей было плохо.

Нужно что-то делать. Нужно исправлять свои ошибки.

— Дай ей время. Она простит, — говорит Сеня. — Не первый раз у вас такие разборки.

— Сейчас главное — заставить Ленку убедить Анжелику в том, что это не мой ребенок.

— Не беспокойся, мы все сделаем, — решительно отвечает Сеня.

— Припугните ее, как следует. Она заслужила.

Завершаю вызов и хочу сдохнуть.

Ночь провожу в отеле — не хочу возвращаться домой. Меня тошнит от самого себя. Надо оставить на время Анжелику, чтобы не усугублять ситуацию.

Полночи рыл инфу на "Фортеззу", завалился в два спать.

Утро. Едва не проспал.

Черт бы побрал эти встречи! Удается приехать на пятнадцать минут раньше, прохожу в конференц-зал. Отец, какие-то прилизанные представители нашей компании — у всех кислое выражение лица. И… Иванов. Самодовольный ублюдок.

Если бы я узнал раньше, что он замешан в этой каше, то убил бы его еще до того, как он заморочил голову отцу…

Замечаю, как он что-то шепчет Анжелике в коридоре. Она смотрит на него испуганно, вздрагивает. Знакомое выражение лица. Знаю я этот ее взгляд. Меня настораживает, но я сдерживаюсь, и не подхожу. Спишу ее нервозность на вчерашнюю ситуацию. На меня поглядывает с неприязнью, другого я и не ожидал.

Внутри кипит злость и беспокойство. Что этот ублюдок ей сказал? Она что-то недоговаривает. Да, известно, что. Хочет от меня, мудака, избавиться!

Сажусь напротив Иванова. Специально. Он буравит меня едким взглядом, я отвечаю взаимностью. Первый раз мы так близко друг к другу за последние четыре года.

Отец открывает встречу.

— Добрый день, уважаемые коллеги, — произносит он своим деловым тоном. — Сегодня мы рассмотрим предложение компании «Фортезза Групп», которую представляет господин Георгий Иванов. И, надеюсь, поставим в наших обсуждениях точку.

Гоша довольно ухмыляется.

— Благодарю за предоставленную возможность, Андрей Игоревич, — говорит он слащавым голосом. — Я уверен, что наше сотрудничество будет взаимовыгодным.

— Посмотрим, — бурчу я себе под нос.

Отец бросает на меня недовольный взгляд.

Иванов начинает свою презентацию. Рассказывает о преимуществах своей компании, о выгодных тарифах, о высоком качестве услуг. Лживые слова, прикрытые лоском профессионализма.

Пиздит уже минут сорок, я терпеливо жду.

— Мы имеем большой опыт работы с Китаем, как я говорил ранее, — говорит Гоша. — Наши специалисты прекрасно знают все тонкости и нюансы.

— Сомневаюсь, — перебиваю его я. — Наша компания прекрасно справлялась с логистикой и без вас. У наших спецов опыта не меньше. Случались очень сложные ситуации, но мы выходили сухими из воды.

Бросаю взгляд на Колю, директора отдела логистики, с которого уже семь потов сошло, он такими темпами похудеет к концу встречи.

— Да, это действительно так. Ситуаций... Именно сложных ситуаций было очень много, Андрей Игоревич, — неуверенно мямлит Коля.

— Для бизнеса это обычное дело. Но мы предлагаем вам забыть об этой головной боли, — возражает Иванов, стараясь сохранить спокойствие. — Мы можем избавить вас от контроля за направлением логистики навсегда.

— И за счет чего вы это сделаете? — спрашиваю я. — За счет снижения качества услуг? За счет задержек грузов?

— Ни в коем случае, — отвечает он, переключаясь на моего отца. — Мы используем более современные технологии и оптимизируем процессы. На каждом этапе транспортировки грузов задействованы специалисты высшего класса. В том числе на таможне. Связи налажены, а людям можно доверять. Другие компании будут терять деньги на задержке поставок и выплате неустоек, но только не ваша, Андрей Игоревич.

— А, по-моему, ты просто демпингуешь, — злюсь я. — Чтобы заманить нас, а потом поднять цены на транспортировку.

Отец стучит кулаком по столу.

— Мирон! Хватит!

— Я просто хочу, чтобы мы не совершили ошибку, — отвечаю я. — Этот парень — скользкий тип. Ему нельзя доверять.

— Я возражаю, — говорит Иванов, его лицо краснеет от злости. — Я не понимаю, почему господин Романов относится ко мне с такой враждебностью.

— Потому что ты лезешь не в свое дело, — отвечаю я. — И потому что я знаю, что ты хочешь от Анжелики!

Отец смотрит на меня с непониманием и злостью.

— Что ты имеешь в виду?! Мы бизнес обсуждаем, а не ваши личные отношения! — взрывается отец.

Замечаю, как блестит довольными глазами Иванов.

— Просто я не хочу, чтобы этот тип работал с нами! — отвечаю, стараясь сдержать ярость.

— Мирон, ты ведешь себя как ребенок, — говорит отец. — Это серьезные переговоры. Если у тебя нет веских аргументов, прошу тебя молчать.

— Веские аргументы? — усмехаюсь я. — Я могу предоставить их сколько угодно. Во-первых, у Иванова нет достаточного опыта работы с такими крупными компаниями, как наша. Всего два года он в этом деле — я навел справки, не благодарите. Во-вторых, «Фортезза Групп» — слишком молодая компания и не имеет достаточного капитала, чтобы гарантировать стабильность поставок. В-третьих, я умею читать по глазам и его глазам я не доверяю!

— Это все субъективные оценки, — возражает этот высокий придурок. — Я могу доказать, что все, что вы говорите — ерунда.

— А я могу доказать обратное, — едва ли не рычу ему в ответ.

— Хватит! — кричит отец. — Мне надоели ваши пререкания! Я уже принял решение, посоветовавшись с нашими аналитиками. Если логистику с Китаем я доверю другим лицам, о которых отзываются только в положительном ключе, то смогу перенаправить работу собственного логистического отдела — на Европу. Прошу проголосовать.

Я жгу отца своим взглядом. Но уже предвижу исход.

Директоры нашей компании поднимают руки вверх, в том числе Анжелика, — единогласно.

— Херня это все! — вскакиваю я. — Это жесткая подстава!

Отец встает из-за стола.

— Пошел вон! — рычит он.

Я смотрю на него, на Иванова, на Анжелику. Ее глаза полны смешанных эмоций, но по-прежнему смотрит на меня, как на зверя.

Сжимаю кулаки. Хлопаю дверью и выхожу из конференц-зала.

На этом поле боя меня убили, черт...

Друзья, на выходных заморочилась и сделала качественный буктрейлер к "Клеткам", который вы можете посмотреть в моем телеграм-канал. Вы найдете его в профиле автора. Там много интересного: спойлеры, обсуждения героев, арты, цитаты, отрывки новых произведений — все ;)