Королевской поступью. Первый шаг императрицы

Глава 27

Александра

Утро было ясным и солнечным, будто и не случилось вчерашней страшной грозы. Только крупные капли на ветках и мокрая трава напоминали о ливне, что разразился ночью. Небо сияло лазурью, птицы взмывали в облака, радуясь солнышку и оглашая трелями округу. В траве раскрыли бутоны яркие цветы, омытые дождём. Лес сиял и переливался, точно сделанный из драгоценных камней. Разноцветные пичужки унизали ветки, как пёстрые бусинки. Всё дышало свежестью.

Одевшись, мы с Весей вышли на палубу, Василий махнул нам рукой:

– Доброе утро, Ваши Сиятельства, как почивали?

– Спасибо, хорошо, – улыбнулась я в ответ, – ночь прошла спокойно?

– Как видите. Теперь надо вызволять судно наше. Крепко засели в ветвях. Сказал бы мне кто такое хоть с неделю назад, счёл бы за сумасшедшего, – расхохотался Василий.

– Ничего, сейчас потихоньку опилим ветки и дальше полетим.

– Дак Миколка уже взялся, – указал капитан на юнгу, которого за пушистыми лапами сосен и видно не было.

– Ну а нам остаётся заняться завтраком.

В камбузе горела печурка, разожжённая Варей. Мы достали крупы и копчёное мясо, остатки овощей. Скоро в чугунном горшке аппетитно булькала и благоухала сытная, наваристая похлёбка.

Когда еда была готова, мы кликнули с палубы мужчин и сели за стол.

– Александра Николаевна, – Тихомир даже разговаривая, не забывал работать ложкой, – а судно-то держится и механизм весь в порядке. И не шелохнулось ночью.

– Вот только подумать надо, как уберечь корабль от бури. Это сильно осложняет полёт. Будь ветер вчера чуть яростней, нас разметало бы по деревьям вместе с ботом.

– Вы правы, – кивнул Горский, – это очень неприятно.

– Неприятно, – фыркнула Варя, – вот переломали бы себе шеи, тогда, что делать. Как хотите, а я больше на ваш летучий корабль ни ногой.

Веся тихо рассмеялась:

– А мне нравится наше путешествие. С удовольствием поплавала бы ещё по воздуху, будь в моём распоряжении больше времени.

– Мы с тобой ещё полетаем, – подмигнула я ей.

– Чур меня, – пробормотала горничная.

После завтрака Василий и Миколка, вооружившись топорами, принялись освобождать судно. Нам оставалось оттаскивать ветви и скидывать их на землю. Борта были сильно поцарапаны, но целы.

К обеду управились, бот, отвязанный и освобождённый от сосен, мерно покачивался в воздухе.

– Долго ещё до Петербурга? – Подошла я к Василию.

– К ночи прибудем, Ваше Сиятельство. Не раньше.

– Тогда полный вперёд! – махнула рукой.

– Слушаюсь! – Козырнул капитан и пошёл к механизму, подключать кристаллы.

Скоро при попутном ветре, подняв паруса, бот мчался по воздуху в сторону столицы.

Варя заново упаковывала сундуки, в них был полный кавардак.

– Достань-ка мне то изумительное розовое платье, что ты пошила последним. Удивим королевский двор не только транспортом, но и новой модой. Поразим, как говорится, по всем фронтам.

– Можно ли? – Засомневалась горничная, – а ну как, скажут неприлично. В непотребном виде к дворцу явились.

– Ты сама твердила, что все приличия соблюдены и ничего лишнего не видно.

– Это я, а вот дамы, королева, – возразила Варя, – они, как рассудят?

– Нам сейчас всё одно. Только в фижме и тяжёлом платье я просто не смогу спуститься с корабля. Запутаюсь в юбках и грохнусь оземь. Что тогда делать? Репутация пострадает.

– И то верно, – вздохнула девушка и полезла за платьем.

Наряд был с завышенной талией из тончайшего шёлка с нижней юбкой того же цвета, отороченной кружевами, а сверху прозрачная, невероятно лёгкая кисея, отчего платье походило на воздушный цветок орхидеи. К нему подобрала туфельки, неброские украшения с жемчугом.

Варя принялась укладывать волосы.

– Сашенька, какая ты красавица, – выдохнула позади меня Веся.

– У меня есть ещё одно такое платье. Мы с тобой похожи, оно придётся впору.

– Не могу, – загрустила девушка, – мне следует прибыть в столицу незаметно.

– Скучная у тебя служба, – сказала я, – когда же блистать юной герцогине?

Та пожала плечами и молча опустилась на кровать.

– Что же и на бал вам нельзя? – Округлила глаза Варя, – как же тогда жениха сыскать?

По довольной улыбке Веси, поняла, что с этим подруга уже справилась.

– Варенька, милая, оставь нас пока.

Девушка вышла, а я подсела ближе к Весении.

– Кто он?

– О чём ты? – Подняла на меня хитрющие глаза подруга.

– Весенька, я хоть и не теург, только тоже женщина. Такое довольное лицо может быть лишь у того, кто влюблён взаимно. Мы так замотались в поездке, что и не поговорили толком.

– Его зовут Матвей. Барон Заварицкий Матвей Никонович. И он самый лучший, – взгляд Весении стал мечтательным.

– Как я рада за тебя, милая, – обняла её, прижав к себе, – надеюсь, у вас проволочек со свадьбой не будет?

Веся отодвинулась:

– Я ведь об этом ещё не думала. Но без родительского благословения выходить замуж нельзя.

– За чем же дело стало? Полетели, заберём их хотя бы в мой особняк. Ведь целый дом простаивает просто так.

Веся ненадолго задумалась:

– Если Матвей сделает мне предложение, я напомню об этом разговоре.

– Не если, Весенька, а когда, – улыбнулась ей, – считай, моё согласие у тебя в кармане.

– Но это может быть опасно. Мы проникнем на территорию другого государства, – засомневалась подруга.

– И это мне говорит девица, которая выкрала цесаревича из-под носа у Бартоша? – Толкнула я её плечом.

Весения расхохоталась:

– С тобой всё кажется таким лёгким.

– Надо лишь сделать первый шаг, – кивнула я, – когда прибудем в Питер, тебя высадить пораньше? Где-нибудь в предместье?

– Нет нужды, – тряхнула головой Веся, – я сумею пробраться незаметно.

– Всё забываю о твоих талантах, – подмигнула ей.

– Ваше Сиятельство, земля! Тьфу ты, Петербург на горизонте! – Крикнул с палубы Василий.

Мы выбрались наружу, наслаждаясь полётом. Ветер, ласковый, точно котёнок, играл с прядками волос, нежно гладил по плечам и щекам, развевал подол длинной юбки.

Под нами проплывали деревеньки, вдали блестела лента Невы, виднелись маковки церквей, шпили Адмиралтейства.

Рядом замер Горский:

– Как давно я не был здесь. Уже и забыл, как красива наша столица!

– Тихомир Яковлевич, а вы в таком виде предстанете перед императором?

Изобретатель со вчерашней ночи ходил в потрёпанных штанах и рубахе, с босыми ногами.

– Ох, раззява, я и забыл! – Он метнулся к каютам, а мы прыснули со смеха.

– Мне будет не хватать той свободы, что я обрела в деревне. Во дворце каждый шаг под прицелом чьих-то глаз. И всё-таки рада, что вернулась. Теперь смогу видеть Павла. Даже если пока издалека. Я и не представляла, как сильно скучаю по нему.

– Не грусти, – прижалась ко мне Веся, – что-то мне подсказывает, патриарх не заставит себя долго ждать. Лучше пока займись кораблём для него.

– Так и поступлю, – кивнула я, – за работой для тягостных мыслей не остаётся времени.

Петербург становился всё ближе.

– Ваше сиятельство, как плывём, прямо над улицами? Боюсь зацепить здания.

– Врубай друзы на полную, поднимайся на максимальную высоту.

Василий подключил все кристаллы, и корабль резко пошёл вверх. Мы плыли над улочками, люди сновали под нами не крупнее муравьёв.

Впереди вырастала громада королевского дворца. Вот мы и прибыли.

***

Павел

Сегодня цесаревич ужинал с родителями. Разговор не клеился. Император, хмурясь, размышлял над чем-то, матушка тихо переговаривалась с Софьей Дмитриевной. Принц лениво ковырял в тарелке.

Из коридора послышался шум и в покои ввалился без стука гвардеец:

– Ваше Императорское Величество! Там корабль!

– Ты дурак? – Возмутился Михаил Романович, – здесь полно кораблей.

– В воздухе, Вашество! – Выпалил страж, – посмотрите сами!

Император поднялся и пошёл к окну, на фоне закатного неба, полыхающего пурпурными красками, виднелась какая-то точка.

– Стрелять, Ваше Величество? Флаг наш поднят.

– Погодите! Поглядим, кто к нам пожаловал, – император взял себя в руки, снова став холодным правителем.

Все поднялись из-за стола, поспешив за Михаилом Романовичем к широкой галерее. Кто-то услужливо протянул подзорную трубу.

– Однако, – вымолвил император, – воздушный корабль. Сдаётся мне, что это всё проделки одной неугомонной графини.

Павел перехватил трубу, вглядываясь в небо. По воздуху плыл под парусами небольшой бот. Людей разглядеть ещё было невозможно, но сердце птицей рвалось в облака. Если кто и смастерит такое чудо, то только его любимая.

Судно приближалось, постепенно сбрасывая высоту. Борта были покрыты глубокими царапинами, словно его погрызли крысы-гиганты. За штурвалом стоял Василий, кучер Саши. А вот и она! На носу, рядом с ней какой-то седой старик. Горский, – догадался цесаревич.

Павел вернул трубу отцу, стараясь принять непринуждённый вид. И ведь ни словом не обмолвилась, сказала только, что выезжает в столицу. Царская семья изваяниями замерла на галерее, пока судно медленно приближалось к дворцу.

Небольшой бот подплыл ближе и остановился, постепенно снижаясь. К земле спустился длинный трап и по нему вниз сошла Александра под руку с магом. Прозрачная кисея верхней юбки под порывом ветра взметнулась, и Саша стала похожа на воздушную фею, что снизошла к людям.

Под судном выстроились гвардейцы, встречая нежданных гостей и не зная, как вести себя с ними.

На скулах императора гуляли желваки:

– Несносная девчонка, – едва слышно сказал он, – хотя надо признать, в этой очаровательной головке таится просто кладезь идей. Софья Дмитриевна, принимайте свою подопечную. Теперь вам отвечать за её проделки.

Фрейлина молча присела в реверансе и вышла прочь, поспешив навстречу прибывшим.

Саша обернулась и крикнула что-то своему кучеру. Бот мерно взмыл вверх, направляясь в сторону конюшен.

Графиня заметила королевскую чету, присела в глубоком реверансе. Император махнул рукой, разрешая подняться.

Вокруг неё и Горского собирался народ, дворня бежала за судном, стараясь разглядеть это чудо.

– Ваше Императорское Величество, – громко сказала Александра Михаилу Романовичу, – разрешено мне обратиться?

– Говорите, графиня, – кивнул государь.

– Это судно мы сделали для вас. Первый корабль воздушного флота нашей империи. Прошу принять его от меня в дар.

Михаил Романович усмехнулся:

– Люблю умных женщин, кажется, мы поладим, – тихо сказал он Анне Александровне, потом громче для Саши, – принимаем ваш дар.

Монархи вышли в свои покои.

– Корабль пришвартовать, или как сказать, – махнул нетерпеливо рукой государь, – в парке. Всех от него прогнать. Хочу сам осмотреть сие чудо.

Павел не стал дожидаться, пока отец с матушкой выйдут, он уже почти бежал по коридорам дворца навстречу к любимой. Пока государь занят новой игрушкой, у них будет шанс увидеться.