Мэрианн. Минуя войну

Глава 7 "Королева мира"

Крик застыл в горле, так и не сорвавшись, но полностью перекрывая доступ воздуху и лишая возможности дышать. Пылало всё, до чего мог дотянуться взгляд. Если есть врата в мир дьявола, то должно быть они выглядели именно так. Всего в нескольких метрах от меня простилался глубокий обрыв. Дна я не видела из-за стены пламени и торчащих острых пиков из металла и деревянных кольев. Зато вполне отчётливо слышала крики. Вопли бравых воительниц, равно как и солдат пробирались в самую душу. Мои люди. Герфельды или фрайфолы, для меня едино, сердце болело за каждого. Они были не просто ранены. Повезло тем, кто свернул себе шею падая в обрыв или так же быстро напоролся на пики. Уцелевшие же сгорали заживо от разбитых и вспыхнувших раньше времени при падении порошков и зелий Сициад.

— Княжна, надо убираться отсюда!!! — Перекрывая гул огня и криков, кто-то крикнул мне в самое ухо, но я не могла отвести взгляд. Мои люди. Оба МОИХ народа. — Пойдёмте, княжна!!! — Меня поволокли прочь против моей воли, я начала упираться, не желая бросать своих, но не в силах произнести и слово. — Потом княжна, всё потом… Йохан!! Помоги!!!

Только тут я нервно дёрнула головой, оборачиваясь. Андерс вцепился мне в плечи и талию тщетно пытаясь сдвинуть с места. Почему-то вспомнилось, как во дворце Крэйвола меня пытались остановить двое солдат и то с трудом. Это воспоминание придало сил и я с удвоенным напором вознамерилась прорваться к пылающему обрыву. Йохан был сильней и опытнее Андерса, а потому просто подхватил меня на руки и понёс прочь. Первое время я упиралась, дёргалась и лупила ладонями по латам на груди воителя, совершенно не следя, что происходит вокруг. В какой-то момент уловила знакомые ощущения. Мерное, но торопливое покачивание от бега, но вместе с тем под защитой. Кое-кто уже нёс меня так, тоже торопясь спасти жизнь. Прижавшись лбом к груди воителя старалась закрыть себе обзор. Уж лучше я буду видеть мелкую текстуру и ощущать аромат зелий брони и пота, чем дым и горящие тела.

В себя пришла сильно позже. Мы все были в каком-то большом гроте, освещаемом только кострами. Выжившие как и я сидели на земле, привалившись спинами о стены пещеры, либо и вовсе лежали, отдыхая. На меня было накинуто несколько плащей и всё равно меня трясло от внутреннего озноба. В темноте было сложно пересчитать людей, но то, что нас мало — очевидно. Едва ли это можно назвать огромной армией, ввергающей в ужас. Разве что отряд, чуть больше обычного. Заметив, что начала всматриваться, с разных сторон ко мне поспешили знакомые лица. Увидев, что вся семёрка цела попыталась ободряюще улыбнуться, но вместо этого показалось, что щека едва дрогнула в судороге. Мне протянули бурдюк с водой, ропот выживших утих.

— Сколько нас осталось? — Прошелестела еле слышно.

— Сорок, княжна.

Я горько усмехнулась.

— Когда-то уже было так, да? — я обвела глазами Лира, Йохана и Элейну, — когда-то давно выходила так же в четыре десятка от границы Герфельда до главного града.

— Знаете, княжна, — начала Элька, — старая ведьма говорила мне, что мы всегда будем проходить одни и те же ситуации, пока не вынесем должный урок. Может, это знак?

Я задумалась. Смотреть в костёр было больно, сразу мерещились вопли и горящие тела. Но стоило отвернуться, как встречалась с внимательными взглядами. Все они ждали от меня решения и действий. Участь княжны продолжать поддерживать народ даже тогда, когда совершенно нет никаких сил. Я не имела права сказать им всем сейчас, что напугана, разбита и не знаю, что делать.

— Мы пришли за Илин. Судя по тому, на сколько защищён и подготовлен этот город, Эззиан обосновался именно здесь. Нам осталось добраться до него.

Ближайшие дни мы потратили на то, чтобы восстановить свои силы. Кому-то было нужно залечить раны, кому-то просто отдохнуть. Как выяснилось наутро, мы сбежали в горы, покинув укреплённый и защищённый город. Ландшафт был относительно привычен фрайфолам, так что мы достаточно быстро нашли родник и место для стоянки. Герфельды были солдатами, а потому тоже не возмущались необходимости ночевать в походных условиях. Да и выбора ни у кого особо не было. Только через неделю все достаточно окрепли, чтобы осмотреться. То, что мы увидели не могло нас обрадовать.

С вершины горного хребта были прекрасно видны ближайшие территории. Отлично выделялся и тёмный зёв рва, что поглотил жизни большей части армии. Но я, как и остальные с тоской смотрели не на него, а на тёмные пятна разрозненных отрядов, что медленно, но верно стекались к берегам, в корабли.

— Да куда же они?! — Как всегда открыто негодовал Андерс.

— Отступают. — грустно, но уверенно произнёс Йохан общую мысль.

— Но их в несколько раз больше, чем нас… — С тоской попробовал возразить Клод, но его голос прозвучал крайне неуверенно и неубедительно. Он и сам знал ответ, но надеялся, что кто-то его переубедит.

— Их в лучшем случае треть от армии, что покидала Герфельд и тем более Фрайфол.

— Они солдаты. — Отрезал Билли с горечью.

— И что? Это не значит… — Не унимался Андерс. Меня начала злить даже не его манера общения, сколько попытки найти оправдание там, где всё было ясно.

— Это значит, что их цель пребывания закончена. Они уверены, что мы мертвы. — Всё же озвучила я очевидное.

— Так надо позвать их! Сказать, что мы здесь! Что княжна жива и…

— Так давай! — Неожиданно сорвался Лир, — вперёд! Беги и кричи всем, что мы здесь! Вот только нас разделяет целый город, кишащий думондами! Может, сообщишь сначала ИМ? Считай ты уже труп! Мы УЖЕ мертвы!! Никто не придёт!

Кричал Лир, а больно было всем. Его ждала невеста и сестрёнка. Как только корабли покинут воды Думонд, то никто больше не вернётся за нами. После слов Лира повисло молчание. Каждый стоял погружённый в свои мысли. У меня щемило сердце от мысли, что сообщат отцу. Второй раз потерять дочь. И второй раз я жива. На долго ли, это другой вопрос. Не знаю, как точно ко мне сейчас относится Роберт, как к союзнику или другу, но думаю ему тоже будет немного жаль меня. По крайней мере в это очень хотелось верить.

— Нас ждёт Илин. — Уверенно и громко проговорила Элейна.

В сложившейся ситуации эта идея казалась такой незначительной. Столько жертв, ради одной девушки, что так и не отказалась от Крэйвола, сколько бы не предлагали. Вот до чего её довела верность белому королевству. Отряд нехотя поплёлся обратно к стоянке. Как и я, Лир не спешил уходить, жадно всматриваясь вслед отступающей армии, где тёмный Герфельд и пёстрый Фрайфол собирался каждый к своим кораблям, намереваясь покинуть острова.

— Благодарю, княжна. — Тихо проговорил молодой воитель.

— О чём ты?

— Что отказались от Хелен и оставили её дома. Она присмотрит за Клэр.

— Прости меня, Лир.

— Не стоит, княжна. Это мой выбор.

Лир ушёл, я же продолжала стоять. В импровизированном лагере меня ждали люди, что верили мне, что ждали от меня хоть чего-то, какого-то решения. Но я стояла и смотрела вдаль. Даже слёзы и те предательски покинули меня, оставив одну. Порывистый ветер трепал волосы, щекоча прядями и без того обветренное лицо и высушенные походом и жаром губы. Никто не придёт. Когда-то уже было так и я прорывалась сама, выгрызая себе путь. Пусть кто-то говорит, что это эгоизм, но именно напоминание самой себе о своём пути дало силы дышать и двигаться дальше.

Ещё подходя в лагерю заметила негативный настрой отряда. Их состояние было весьма логичным и понятным. Я бы удивилась, будь они рады и веселы. Заметив моё приближение, все замолчали. Кто-то смотрел мне в лицо не сводя пытливого взгляда, кто-то напротив, не мог поднять на меня глаза.

— Они проиграли и отступают, но бились до последнего. Это достойно уважения, ведь они выполнили свой долг и приказ своего правителя. Но мы здесь. И наш долг продолжать сражаться, даже зная, что проиграем. Вопрос только какой ценой за это заплатит враг. — На последнем предложении отряд понемногу проникся. Не сказать, что в глазах появилась надежда, заинтересованность уже не мало, — да, в эти дни у Хель много работы, но всё ещё здесь, а значит ещё можем не только отомстить за жестокость, но и показать, что такое союз сильнейших. — Теперь уже на лицах отряда появилась решимость, — да, нас мало. Но каждый из вас стоит сотни трусливых думондов. — Наконец лица растянулись в оскале улыбок.

Вечером всё так же развели костры, отдыхая перед новой чередой атак. Всё же нужно вернуться в город. Теперь гораздо менее защищённый, так что тайными вылазками был шанс всё же пробраться до огромного особняка в самом центре. Мне не спалось, но не было ни страха перед неизвестностью, ни трепета, ни желания ворваться в бой немедля. Я лежала на траве, глядя в звёздное небо с ярким диском луны, слушая мирный треск костра и тихие переговоры солдат. Мыслей не было совершенно. Я была любима, но своими действиями добилась того, что человек сам от меня отрёкся. У меня в руках были совершенно все возможные ресурсы для достижения цели, но я всё равно потеряла всё. Но я не искала сейчас жалости к себе, как и не жалела себя. Мысли обычно отражают переживания, у меня же внутри было пусто.

— Не замечал за вами раньше такое.

— Что ты имеешь ввиду, Андерс? — Спросила даже не обернувшись. Судя по звукам, воитель сел рядом.

— Что раньше вы не выглядели такой пугающей.

— И что тебя пугает?

— Что я не понимаю, о чём вы думаете и что будет дальше.

— Любая неизвестность пугает. Но ты и не должен понимать мои мысли. Зато я с удовольствием послушаю твою историю.

— Историю?

— Да, я никогда не поверю, что мои ребята привели кого-то просто так. Тем более, с учётом как часто ты их раздражаешь, но они тебя терпят и уважают. Мне любопытно.

— Всё просто, Бьёрг мой старший брат.

На мгновение показалось, что стрела давно погибшего лучника конкретно сейчас попала прямо в душу. Хотелось даже дышать тише, чтобы не тревожить его покой. Молчал и Андерс.

— Расскажи мне?

— Мы жили в Кенугарде. Не удивлюсь, что не слышали о такой. Это деревушка находится практически на границе с Крэйволом. Бьёрг начал учиться стрелять из лука ещё там, чтобы защитить дом от атак белых лат. Когда у него это не вышло, он спас меня, уведя в главный град. Там мы уже учились воинскому ремеслу у лучших. Бьёрг быстро показал себя прекрасным лучником и пошёл в поход, когда князь призвал на Герфельд.

— А где был ты?

— Я ещё только набирался опыта, отбывал пост на границах.

— Сомневаюсь, что там было безопасно для начинаний?

— Зато быстро и доступно. Вернулся Бьёрг уже в элитном отряде княжны. Мне оставалось только мечтать о его месте.

— Ты же сам видишь, здесь смерть на каждом шагу.

— Так чего мне Хель бояться? У меня никого нет и никто не ждёт. А так хоть дело брата продолжу.

Мне было нечего сказать и немного помолчав Андерс поднялся с места и ушёл. Так понимаю, он хотел поддержать или развеять меня, но диалог не оставил после себя никаких эмоций, проходя мимо подобно воде в песках Сициад. Зато мне стало понятней, почему отряд так быстро принял молодого воителя, часто раздражающего любого.

Взяв на себя роль старшего воителя, Йохан рвался в самые опасные позиции и схватки, защищая нас всех. Каждый вечер мы устраивали общий совет, где всеми выжившими обсуждали положение дел и соотнесение сил. Не задерживались в одном месте дольше, чем на день, чтобы не попасться солдатам островов. Начиная путь с окраин, постепенно продвигались вглубь, ужасно медленно, но неотвратимо. Как бы ни было жаль, приходилось избавляться и от мирного народа. Каждый раз стоило мне подумать, что это жестоко, я вспоминала обвал вокруг города. Со временем люди стали замечать, что слышать ночью скрипку не к добру. Это было даже забавно, ведь мы по прежнему не понимали языка, но зато весьма доступны для перевода были ужас в глазах и паника в движениях, стоило простому уличному музыканту с растрёпанной шевелюрой разной длины начать нежную и трагичную мелодию на скрипке. Но несмотря на то, что каждый из солдатов и воинов следил друг за другом, подстраховывая и прикрывая тылы, мы не могли обойтись совсем без потерь. Чем ближе мы были к цели, тем сложнее становилось продвигаться сквозь охрану и солдат.

Но всё имеет свой логический конец, так что и улица возле главного особняка дома всё же была захвачена одной из ночей. Главное здание города запиралось на ночь, так что как раз его захватить предстояло если и ближе к вечеру, но не ночью.

Перед решающим захватом мне снился особняк графства, где провела детство и юность. Меня встретила графиня, с мягкой улыбкой проводив в дом. На молочных стенах непривычно ярким акцентом выделялись алые шторы. С тёплой улыбкой графиня вела меня по знакомым коридорам, у меня в руках была скрипка, постепенно за нами начали следовать слуги.

— Так ты же не умеешь на ней играть! — Кивнула графиня на скрипку в моих руках.

— Нет, что вы, маменька, это Моя скрипка.

— Так сыграй!

Мы остановились. Я села на любезно предоставленный прислугой стул, но он оказался мне мал. Не желая потерять лицо расправила юбку и уже хотела начать играть, как увидела, что на смычке совершенно нет волоса. Прислуга быстро забрала у меня из рук лысый смычок, я же тем временем стала пробовать настроить скрипку. Но она оказалась на столько ветхой, что при каждом движении колышка струна выдирала гриф из деки. Так я и проснулась, судорожно пытаясь спасти целостность скрипки, но при этом затянув струны. Сидя на кровати и растирая лицо долго не могла понять какой бред мне снился. Почему графиня снова «маменька»? Откуда прислуга достала стул? Скрипка?!

Встретившись утром с Дэвидом вздрогнула, мгновенно теряя остатки сна.

— Княжна? С вами всё хорошо?

— Да… просто дурной сон. Пора прекращать спать днём, а ночью сражаться.

— Последний рывок, княжна, — ободряюще улыбнулся скрипач, — сегодня мы захватим особняк и все хорошенько выспимся.

Сначала всё казалось простым. Как и когда-то давно фрайфолы проникли во дворец Крэйвола, мы подкараулили и убрали прислугу, забрав их одежду. Для полноценного боя она была совершенно неудобна, так что как только все были внутри, одежда была сброшена. Как и полагается, подвальные и цокольный этажи были выделены под обслуживающий персонал. Главное сражение началось стоило подняться в залу жилого. От просторного холла в разные стороны расходились двери, так что убрав с пути одного стражника сразу пересеклись с теми, кто хранил остальные. Их было меньше, чем нас, но находились далеко. Это послужило переломным фактором, так как одного мы не успели остановить. Совсем скоро со всех коридоров просторное помещение начали спешить думонды. Мы были окружены, не было возможности даже сбежать. Да мы и не умеем. Фрайфолы скорее умрут, чем сдадутся или сбегут, равно как герфельды будут до последнего выполнять приказ, каким бы рисковым он ни был.

Кольцо врага решительно сминало нас всё ближе. Будь мы на открытой территории мы бы могли выиграть, вот только… Среди звуков борьбы не было возможности понять, когда ранят моих солдат, а когда врага. Но мне «повезло» поймать взгляд Клода, что в отчаянии смотрел мне за спину. Он не причитал и не кричал, но по губам я прочла «Йохан». Обернувшись назад, пожалела что вообще проснулась этим днём.

Успев убить врага, но обессиленно рухнув на колени, Йохан хрипел. Я же стояла и смотрела в глаза молодому мужчине не в силах двинуться с места. Он не может умереть. Не Йохан. Он был всегда рядом. Это он нёс меня на руках, когда войско Герфельда разбило мою армию. Аккуратно и трепетно, забрав у какого-то другого фрайфола «Ей и так плохо, не видишь?». И это Йохан закрывал меня своим телом от нападок моих же подданных, что кидали камнями, слабо прикрытыми снегом в самом центре подвластного княжества. Не веря в происходящее, я начала качать головой. Он не может умереть. Только не Йохан.

— Нет… Йохан, вставай! Сражайся! — Поймав мой взгляд, воитель попытался что-то сказать. Из рванной раны у шеи толчками начала течь кровь. — Йохан, нет! Ты нужен мне!!!

Только крикнув последнее всё же смогла сорваться с места и упав на колени возле воителя приподнять Йохана, позволяя ему опереться на себя.

— С…даисись…

— Я не понимаю… Йохан…

— Сд.. — Йохан тяжело сглотнул, выгоняя новую дорожку сокровенной жизненной влаги из раны, — сдайтесь, княжна.

— Только с тобой!!

— Нет, княжна. Вы живите… А я умру свободным.

На лице воина не было ни грама злости или запала сражения. Только безграничная мудрость и принятие.

— Ты нужен мне… Йохан! Как я без тебя?…

— Анна… Я… наконец понимаю Бранда… — Голос Йохана был еле слышим в шёпоте и хрипе. Я попыталась зажать рукавом рванную рану, останавливая кровь. Йохан вцепился в мою ладонь, с силой сжимая и всматриваясь в глаза. Шум битвы и не думал смолкать, я же смотрела в лицо близкого воина, давно ставшим уже другом и не могла заставить себя отвернуться. На глаза навернулись слёзы. — И всё же вы плачете обо мне? — Йохан грустно улыбнулся, но дрожь в мышцах выдавала, на сколько ему тяжело даётся диалог и простые манипуляции мимики. — Сдайтесь, Анна. И живите.

Дождавшись, что глаза Йохана медленно закроются, крепко обняла, прижимаясь губами к широкому лбу, руны на котором были безнадёжно смазаны в чёрную кляксу. Бережно уложив воина на мраморный пол, встала и подняла вверх ладонь. Не сразу, но битва пошла на спад. Изрядно обмельчавший отряд подошёл ко мне, встав за спиной, но не отпуская оружий. Думонды же остались на месте, высокомерно задрав лица. Я выставила перед собой меч, уперев острие в пол и положив ладони на навершие. Просить о пощаде не позволяла гордость княжны, но и жест не понять было сложно. Несколько мгновений ничего не происходило, но вот думонды окончательно расслабились, даже начались шепотки и переговоры.

— Княжна Анна, мы сдаёмся? — прошептал Клод.

Я чуть обернулась, чтобы посмотреть на его лицо. Сейчас парень пребывал в совершенно растерянных чувствах. Конечно, он бросил родное королевство, отрёкся от своих прежних устоев, примкнув к знаменитому отряду свободных… чтобы в итоге сдаться в совершенно чужих землях.

— Анна? — Меня тронула за плечо сзади Элейна. — Анна, что ты задумала?

Конечно на ты. Всё же поле битвы. Вновь и вновь воспоминания уходили в самый первый бой, когда только стала княжной и на мой отряд напали крэйволы. Ожидая приход Эззиана, я решила найти своих, чтобы прикинуть силы и наткнулась на лежавшего Йохана. Хотелось поморщиться и отвернуться, но осознала, что не имею права. Не сейчас. Вместо этого намеренно обернулась всем корпусом к выжившим, задерживая взгляд на каждом.

— Я горжусь вами, — начала уверенно и громко. Никто из думонд не знает фрайфола и не понял бы нашего диалога, герфельды же уже начали учить язык, но сейчас нужно было говорить именно на языке княжества, — каждым из вас.

Среди толпы солдат думонд раздался знакомый смех. Люди расступились, пропуская Эззиана.

— Браво, княжна Анна! Вы смогли пробраться так далеко, — смеясь, он медленно подходил, хлопая в ладони. Я же не стала смотреть на него, продолжая акцентировать внимание на выживших воинах Фрайфола и Герфельда.

— …и мы справимся, как справлялись и всегда!

Отряд робко заулыбался, но в глазах появилась надежда. Так-то лучше.

— Что вы там урчите? — Не унимался Эззиан. Ободряюще улыбнувшись отряду, всё же обернулась к королю.

— Покажете нам наши покои? — От моего вопроса Эззиан запнулся, его брови удивлённо поползли вверх. — Напомню, что мои покои должны быть рядом с моей свитой.

— Разумеется. И кто из этих отважных людей члены вашей свиты? С прошлого раза я узнаю только четверых.

От его слов в груди начало клокотать нечто сродни отчаянию. Зародилось оно с уходом Йохана и сейчас стоило неимоверных трудов отвлечься.

— Все они моя свита. Все, с кем прибыла. Подобный приём в вашем королевстве становится уже обычаем, не находите?

— Вы правы. Проследуйте за мной.

И вновь «Спину прямо. Что с лицом?». Сейчас их точно нельзя было терять — ни лицо, ни осанку. Солдаты расступались перед нами с Эззианом, создавая широкий коридор. Сначала мы шли в полной тишине, нарушаемой только тяжёлыми шагами раненных и лязгом оружия о каменный пол. Я намеренно не убирала меч, остальные следовали моему примеру. Мне же с каждым разом казались всё ощутимее прутья закрываемой клетки. Покричу потом, но не сейчас.

— Вы похорошели. — Всё же начала я диалог, не в силах нести тишину.

— Вы правда так считаете? Мне кажется в прошлую нашу встречу моё лицо было более привлекательным.

Я не видела эмоций на лице Эззиана. Идя рядом, смотрела только перед собой. На изменения во внешности короля обратила внимание, едва увидела его рядом с солдатами. Заметить тогда я успела не так много. Но что было наиболее явным, так это сломанный нос и рассечённая бровь. И то и другое зажило далеко не самым лучшим образом. Дикция у короля тоже изменилась. Подозреваю, что зубов во рту у Эззиана поубавилось.

— Мужчину украшают шрамы, разве не так?

— Это мнение присуще аристократичным леди, не видевшим ничего дальше сада при отчем особняке. Вы же видели разное.

— Да, мне довелось видеть то, чему быть свидетельницей не пожелаю никому. Именно поэтому знаю, о чём говорю. К примеру, у Лира, одного из моих самых верных воинов, шрам на лице, о следах под одеждой молчу, потому что даме не пристало говорить о подобном. Однако он гордится каждым из них. И при этом знали бы вы, сколько дев и дам томно вздыхают о нём.

— И сколько?

— Не ведаю. Он выбрал самую нежную и изящную во всём княжестве и верен ей.

Мы уже было повернули к лестнице на верхние этажи, как за спиной послышались возня и ругань. Развернувшись на месте, увидела как мои люди пытаются отбиться от пристающих с разных сторон думондов, что тянули к ним руки подобно щупальцам водных обитателей.

— Ну вы же не думали, что мы допустим, чтобы «гости» нашего мира были в нашем же доме с оружием? И тем более на одном этаже с монархами.

— Разумеется, — постаралась, чтобы голос не дрожал и не выдавал ужас, в котором пребывала, — но и вы должны понимать, что мои люди свободолюбивые воины. Они не опасны, пока я не прикажу, но без оружий будут беспокоиться о своей жизни и даже мой приказ не остановит их от опрометчивых поступков.

Эззиан усмехнулся, но всё же приказал что-то своим людям. Попытки обезоружить и обездвижить отряд прекратились, их взяли в плотное кольцо, а король показал мне открытой ладонью на лестницу. Продолжив путь, слышала как удаляются шаги армии, уводящей моих людей.

— Вот и ваши покои, Анна. Служанки помогу вам привести себя в порядок и проводят в столовую на трапезу. Надеюсь, не нужно напоминать, что брать меч для подобного мероприятия для дамы моветон? Буду ждать.

В комнате уже была готова медная ванна за ширмой и ожидающие меня две служанки. Без лишних слов они начали быстро помогать снять броню и платье, при том так резко и резво, что это казалось агрессивным и грубым. Погрузившись в воду и смывая с себя пот, кровь и грязь ужасно хотелось кричать, но я знала, что за тоненькой ширмой меня ожидают служанки Думонд, а значит пока рано.

До столовой меня вели под конвоем сразу четырёх вооружённых солдат. Как бы ни было жаль, мне свой меч пришлось оставить в покоях вместе с сумкой с картами и бронёй. Меня сейчас облачили в пышное платье цвета морской волны. Тем не менее, в саму столовую солдаты входить не решились. Видимо, не положено. Эззиан же ожидал, если не начав есть, то уже пригубив вино. Оглядев небольшое помещение и убедившись, что никого больше нет задала главный волнующий вопрос.

— Где она? Я требую, чтобы её привели ко мне!

— О ком ты? — Не стала акцентировать внимание на обращение «ты», но то, как искренне он попытался удивиться меня разозлило ещё больше.

— Илин! Я пришла за ней и не собираюсь иметь с тобой никаких дел, пока не увижу её целой и невредимой!

— Встречный вопрос, где мои родители?

— Помню, ты рассказывал, что они на каком-то из островов…

— Верно. Вот только отправляя письмо, я успел подготовиться к твоему блистательному визиту. Они были в том замке, что ты уничтожила первым, — перед глазами появился образ особняка, что с грохотом и криками обрушивался со скалы в воду. Мне стало дурно, Эззиан же напротив широко улыбался, откинувшись на спинку кресла, — а может и нет, и я всё выдумал? А может их уже нет задолго до тебя? Теперь гадай.

— Где Илин? — Повторила вопрос уверенно.

— Понятия не имею, — пожал он плечами, — подозреваю, что где-то в Герфельде. Подвеска, сорванная с шеи — единственное, что смогли передать мне мои люди. Уверяют, что им помешали люди Роберта. Надо бы его поблагодарить, ведь имя «Мэрианн» я подслушал именно в вашем с ним разговоре.

— Что? — Переспросила, не веря. С одной стороны это была великолепная новость. С Робертом Илин точно в безопасности. Но с другой, значит всё напрасно? Ещё и не зря Эззиан начал вопрос о своих родителях. Теперь я точно не была уверена, где он шутил, а где говорил правду.

— Вами, женщинами, удивительно легко управлять. Твоей служанки здесь нет, обыщи ты хоть каждую комнату. Мне хватило одного лишь образа, чтобы ты прибежала сама, растеряв по пути все ресурсы. Это ли не прекрасно. Ты не стой, садись, отужинай со мной.

Вернувшись в покои, не обнаружила ни меча, ни брони с платьем, ни сумки с картами. Не скажу, что удивилась, увидев пропажу. Но даже сражаясь под покровом ночи с крохотным уцелевшим отрядом, пробираясь всё ближе к цели ещё была мысль и надежда, что всё не зря. Потерявшее ориентацию в днях воспалённое сознание тогда ещё продолжало рваться вперёд, придумав себе цель сражений. Даже когда казалось, что идти уже некуда и незачем. Теперь же я пребывала словно в вате. Нет ни дна, ни потолка, ни стен. Нет ничего.

Первые дни я бессовестно отсыпалась, возвращая себе прежний режим, где ночь — время для покоя, а не кровопролития. Один раз в день была обязана гулять. Разумеется под конвоем солдат и перед окнами особняка, чтобы меня было видно отовсюду. Самыми неприятными стали приёмы пищи. Эззиан находил особое наслаждение в том, чтобы вести долгие беседы, постоянно стараясь спровоцировать. Собственно тогда же он и признался, что платье и броню сожгли, а меч с сумкой отнесли к нему в покои. Мне же казалось, что последняя возможность что-либо чувствовать и испытывать эмоции пало вместе с Йоханом. Разве что умирало намного дольше. Поводов и предпосылок к этому было предостаточно, но смерть друга стала решающим фактором. Так же огромным ударом оказалось, что всё было зря. Мне же оставалось сохранять лицо и вести партию на равных.

— Поделишься секретом? Как ты одолел моё войско? Что ты сделал? — Завела я разговор сама, пока Эззиан не начал в очередной раз уводить его куда было удобно ему.

— Битва шла на земле островов, так что Думонд был готов к ней гораздо лучше, чем Фрайфол, даже с поддержкой Герфельда и Сициад. Вокруг крепости под землёй много лет назад были спроектированы широкие пустые коридоры. Когда-то это планировалось как подземный город, всё же население королевства растёт, а они, как ты помнишь, редко когда покидают родной край. Но почва Думонд состоит преимущественно из скал, а потому со временем щель увеличивалась и стала совершенно не пригодной для жизни. Зато удобной для обвала. Мне нужно было чтобы ты дошла до меня, но весь тот «хвост», что волочился за тобой мне был не нужен, потому я отрезал его, подобрав наиболее удачный момент. Красиво горело. Долго. Когда ты пропала, то даже успел расстроиться, не перестарался ли я.

— Тогда почему не сделал этого ранее? Мы разорили далеко не один остров за это время. — Почувствовав, как сжимается всё нутро, решила пойти от обратного и откинувшись в кресле вытянула ноги, закидывая их прямо на стол. Крайне вульгарно, но меня и так прозвали княжной «диких», а как уже замечено неоднократно именно такая свобода больше всего напрягает холёных аристократов. Эззиан криво усмехнулся, задрав брови, но продолжил диалог, словно ничего не произошло.

— А в других такого и нет. Оглянись. Изначально именно эта крепость была столицей, которую и пробовали расширить и под землю. Когда же стало очевидно, что из-за этих коридоров в городе не безопасно, то столицу сменили на остров с противоположной стороны. Оттуда и обзор лучше.

— А как же люди, что жили здесь? Ведь если опасно тебе, то опасность есть и для остальных. — Стол был относительно маленький. Либо особняк так и не стал дворцом, а потому не успел обрести королевский размах убранства, либо Эззиан намеренно подобрал его такого размера, чтобы мы сидели ближе. Так или иначе, но сейчас он внимательно рассматривал мои ноги на столе, начиная от туфлей, переходя к щиколоткам и лодыжкам. Всё что выше естественно осталось прикрыто юбкой платья.

— Кто я, а кто они, — откровенно рассмеялся Эззиан, — обвалилось бы раньше времени, отстроили бы новую, лучше и надёжней прежней.

— Пострадали бы твои люди…

— И зачем я только столько тебя учил… — Рассеянно проговорил Эззиан, закатив глаза. — Кто ты без армии? Без поддержки верных союзников и своей шайки, «семёрки княжны»?

— Княжна. — Ответила спокойно, делая глоток из кубка, — и всегда была ей.

— Хах! Ты простое дитя, заигравшееся во власть. Ты вполне могла отправить одно единственное судно, но боялась меня. А ведь я всего лишь приказал убить всех перелётных птиц.

— Так кто тот счастливчик, что смог сделать из тебя настоящего мужчину? — Спросила отчётливо остановив взгляд на дефектах его лица и вновь уводя диалог в другое русло.

— Мы очень душевно "пообщались" с Робертом. Мне весьма доступно донесли мысль, что если сделать княжне больно, то мне переломают кости.

— И всё же ты жив и относительно цел.

— Зашивали бровь, как и вправляли нос мне лучшие из лекарей.

— Если они так плохи, то искренне надеюсь, что их услуги мне не понадобятся.

— О, не переживай, они больше ни к кому не прикоснутся.

— От чего же?

— Потому что они мертвы. Мне не понравилось то, что они со мной сделали, а исправлять было поздно.

— Не повезло.

— Везения не существует. Существует сила и власть. Всё остальное лишь игры сильнейших. К примеру, до этого победили вы, этот же раунд за мной. Вот любопытно, если я уведу у Роберта невесту, но при этом не оставлю на ней синяков, чем это будет грозить… Формально никаких увечий.

— Тронешь меня и я сама убью тебя. — оттолкнувшись ногами, встала, под грохот опрокинутого стола и звон разбитой посуды.

— Сама и придёшь. — Пожал плечами Эззиан, даже не глядя на хаос на полу, — тебе уже показали, где мои покои?

Находясь взаперти, было очень много времени на то, чтобы подумать и порассуждать о своей жизни. В голове сменились сотни вариаций того, что было бы, поступи я иначе в тот или иной момент своей жизни. Так часто делала то, что считала верным и правильным в моменте, что уже не просто запуталась в себе и ситуации, а связала всем руки, лишив хоть какой-то возможности действовать. Добегалась, пока признавать поражение и принимать судьбу.

В тот день за завтраком Эззиан долго молчал, внимательно рассматривая меня. Такое поведение было странным и не сулило ничего хорошего. Возводя в душе стену равнодушия на грани с высокомерием начала подозревать, что король замышляет что-то новое.

— Не томи. Что ты придумал на сей раз?

— С чего ты взяла, что я что-то задумал?

— Твой взгляд за утро не оставил на мне ни одного места без внимания, но я сильно сомневаюсь, что ты вдруг разглядел во мне какую-то особенную красоту, так что подозреваю, что тебе что-то нужно от меня.

— На тебе слишком много одежды, чтобы я действительно оглядел всю тебя. Но на данный момент мне любопытно, что ты сделала с Маттео?

— Смотря что ты хочешь узнать. Я лично его и пальцем не тронула короля Сициад, — сложно сказать, какое из двух его высказываний задело меня больше, — так что по прежнему не понимаю твоих претензий. И почему они вдруг возникли конкретно сейчас?

— Вопросы и претензии возникли давно. Я же всё время ждал, что однажды ты случайно расскажешь или проявишь себя, но я вижу перед собой обычную дикарку, что по стечению обстоятельств случайно обучили манерам.

— Старо как мир. Если ты не можешь придумать что-то новое, то я завершила утреннюю трапезу и намерена прогуляться в парке.

— Может, дело в ком-то и свиты? — Продолжил Эззиан, словно не замечая моих слов. — Катерина говорила что ты была больна и чуть что оседала без сил. Золотому Генри даже приходилось проверять не почила ли ты раньше времени. Но едва добравшись до Фрайфола вдруг все увидели здоровую и амбициозную княжну.

— Должно быть не приятно знать только то, что расскажут? — Усмехнулась, наливая себе в бокал напиток из графина. Диалог обещал быть долгим.

— Рассказчиков много, нужно только собрать все фрагменты. — Беспечно пожал плечами король. — Поделишься главным из них?

— Говори конкретней? Сегодня в твоих словах слишком много странного и непонятного.

— Как и в твоей шайке. Что вы сделали с Маттео, что он теперь везде ищет ведьм? О том, кто убил Теодора спрашивать не буду, это слишком очевидно.

— Если ты обо мне, то ты ошибаешься. С чего ты вообще завёл разговор о ведьмах?

— Не бери на себя больше, чем сможешь унести. Ты просто не смогла бы убить Теодора. Но то, что либо ты, либо кто-то в твоём отряде ведьма, это факт. В прошлый раз с вами была милейшее дитя. Почему вы не взяли её в этот раз?

— Спроси сам у Маттео? Ах да, ты же зачем-то сам приказал истребить всех ястребов в королевстве, чтобы не смогли доставить весть.

— Птиц можно завести новых, а вот ведьм и подобных им будут убивать всегда как в Крэйволе, так и в Думонд.

— Начнёшь с меня? — Постаралась держаться так же легко и беспечно, как и оппонент, хотя не могла перестать думать об Элейне, — что по этому поводу говорит сам Маттео?

— С королём Сициад к сожалению не имею, так что информация изрядно стара. Поэтому и спрашиваю, может ты прольёшь свет и поделишься ценной связующей нитью? Или, как вариант, могу начать по одному допрашивать твою «семёрку». Может кто-то всё же расскажет правду? И выживет.

— На Маттео родовое проклятье, что перекинулось на него после смерти Теодора. Это вся информация, которой владею я и верные мне люди.

— Как скажешь. Ты прогуляйся. Погода сегодня прекрасная, солнечная. В холодном Фрайфоле скорее всего ещё лежит снег? Ни разу там не был, но говорят там всегда холодно и есть города, где лёд не исчезает даже летом?

— Можем навестить Фрайфол вместе. Я покажу тебе его красоты и жаркое гостеприимство.

Рассматривая игру солнечного света, проходящую меж вечно зелёную листву ужасно скучала по холоду северного княжества. По белым с синевой пикам гор, по озёрам глубокого ультрамаринового оттенка. По большим ярким кострам гуляний, где вокруг звучит музыка и хороводы. По пирам, где брага и смех рекой, а столы ломятся от снеди.

Вспоминала и Къяра. Старый матёрый воин, повидавший за свою жизнь всё. Но он не говорил об остальных воинах, что были с князем с первого дня войны. Где они? Живы ли? А сколько моих людей смогу вернуться домой? Первая дева фрайфол пала в столице Крэйвола с лозунгом свободных на устах. Я не знала её истории, как не ведала её истории. Зато не забуду никого из моего отряда, начиная Домаром и заканчивая Андерсом. Пусть Билли с Клодом герфельды, но они тоже наши. Что имел ввиду Йохан? Сам умер свободным, но нам рекомендовал сдаться. Возвращаясь в столовую на обед я уже имела ответ.

Едва увидев меня входящую в комнату, Эззиан закрыл рот, хотя уже набрал в лёгкие воздух для новой тирады. Вместо этого он заинтересованно сощурился и указал открытой ладонью на мой стул. Я же была собрана и полна решимости. Осталось понять, как подвести к вопросу. Паузе затягивалась, в тишине раздавался только звон столовых приборов о тарелку. Как же тоскливо, что Эззиан не знает настоящего языка Герфельда. Того, на котором думают и чувствуют. Особенно горько, что следующую фразу я не сказала в своё время королю мрачного королевства.

— Я согласна.

— М? На что? — Эззиан отвлёкся от трапезы, удивлённо подняв на меня взгляд.

— Ты говорил, что нужна тебе рядом. Я согласна быть с тобой. Добровольно. — Говорила искренне, не стараясь скрыть своей тоски и скорби.

— Ох, как откровенно, — Эззиан широко улыбнулся, откладывая в сторону вилку и нож, — а как же Роберт?

— Ты виртуозный актёр. Он поверил, что мы с тобой ближе, чем с ним. Роберт отрёкся от меня, даровав свободу едва каждый из нас вернулся домой.

— И как я должен узнать, что это правда? Ты знаешь, я глубоко верующий человек, обвенчаться с чужой значит осквернить небо.

— Я вторглась на острова фрайфолами и армию вела тоже сама. Мне кажется это очевидным.

— Но кольцо всё ещё на тебе.

— Это для меня. Напоминание, кто я.

— И кто же ты?

— Княжна. Я удачная партия и выгодный союз уже по факту своего рождения. Остальное не имеет смысла.

— Наконец-то ты это поняла.

— И ты пойми. Я княжна, дочь князя, а не мелкого пэра. С моими людьми нельзя обращаться так, как ты сейчас. Я требую покои во дворце для них и свободное перемещение для всех.

— Чтобы вы вновь что-то придумали? Ну нет. Пока нет. Откладывать тоже бессмысленно… не терпится увидеть лицо Роберта, когда он узнает… Тянуть как он я не собираюсь, всё же предпочитаю учиться на ошибках других. Через три дня устроим официальную церемонию венчания и представим тебя народу как королеву островов. А пока отдыхай.

— Нет, брак — это альянс, союз. Я высказала тебе условия его заключения. Либо мои люди свободны, либо…

— Вот как станешь королевой Думонд, тогда и командовать будешь. В качестве подарка по доброте душевной разрешу разместиться во дворце. Всё равно вас мало. Но не мечтай, основная часть будет в комнатах прислуги, нижние этажи, твоя «свита» чуть ниже нас. Но естественно, каждый по прежнему в отдельных комнатах. Я уже давно понял, что вам нельзя находиться вместе, даже по двое. На этом всё.

Как выразился Эззиан, я могла «спокойно ходить по округе, контролировать процесс, выбирать оттенок декоративных лент и прочее». Для меня же было главным, что могла хоть издали видеть фрайфолов и герфельдов. Особым теплом отзывалась вечерами мелодия скрипки, что вновь стала слышна. В такие моменты я успокаивала себя, что если она звучит, то значит мои люди ещё живы. Более того, во всём дворце атмосфера стала гораздо легче. В коридорах практически не осталось стражников, ко мне стабильно был прикреплён только один солдат, который менялся согласно караулу. На этаже моих людей стояло по двое, один из которых был приставлен с крэйвола, обученный фрайфолу и герфельду, а всё только для того, чтобы подслушивать и понимать о чём говорят заключённые. Мало ли, захотят сбежать. Всё было не так плохо, но на смену ужасу и панике пришло отчаяние.

За сутки до знаменательного дня, что должен был подвести итоговую черту всему, Эззиан выводил меня с особым наслаждением. Неизменно смеясь, он напоминал мне, сколько раз я была в шаге от венца. Но раз не согласилась на добрых и выгодных условиях сначала Крэйвола, потом Герфельда, то теперь я буду королевой, не имеющей никакой возможности покинуть подвластное королевство, а значит и повлиять хоть на что-то.

Большая часть особняка, такие как приёмный холл и основные гостевые коридоры активно украшались в цвета королевства. После ужина Эззиан даже намеренно проводил меня к углу музыкантов, что должны будут развлекать народ в назначенный день. Глядя на покоящиеся сейчас рояль, виолончель и скрипку стало тоскливо. Что-то глубоко внутри начало ворошиться подобно длинной змее, что раскрывала и сжимала свои кольца. Эззиан же напомнил мне, что согласно обычаям островов играть могут только специальные люди, далеко не самого высокого сословия. Тогда осознала, что за время битв совершенно забыла о выверенной иерархии искусства Думонд. Представив череду балов, где каждый шаг должен быть идеален и непоколебим стало дурно. Душило пышное платье с идеально тугим корсетом, болели глаза от яркого кричащего убранства с изобилием красного и золотого, оглохла от тишины, где нет спокойных разговоров, только самодовольный смех и диалоги на острие ножа.

В свои покои летела так, что солдат еле поспевал следом, несмотря на то, что я была на каблуках туфель, а он в удобных сапогах. В комнате ждали служанки, что как и всегда кинулись ко мне, помогая раздеться и подготовиться ко сну.

— Вон!! Пошли все вон!!! Убирайтесь!!!

Отталкивая от себя служанок, даже вцепилась одной из них в волосы, скидывая ей косынку и выволакивая подвывающую от боли женщину прочь из комнаты. Захлопнув за собой дверь, начала с силой разрывать шнуровку корсета и ткань. Оставшись в одном нижнем платье, почувствовала себя слабой и совершенно беспомощной. Дышать было по прежнему тяжело, распахнув окно, позволила порывистому ветру хлестать по лицу и трепать волосы. Захныкав, поняла, что слёзы так не идут, как не появлялись с самой смерти Йохана. Последнее, что я могла сделать — кричать. И пусть мой вопль слышат все острова. Может, он долетит до Роберта и отца.