Мэрианн. Минуя войну

Глава 2 "Солнечные Сициады"

Город не сверкал. Скорее напротив, он медленно появлялся, приобретая детали, словно выплывая из синего марева. Если цвета Крэйвола были искрящее белыми, демонстрируя акцент на безукоризненность королевства, то цвет камня Сидиад был ближе к молочному. Подозреваю, что это из-за прибрежного песка. Город уходил в гору, из-за чего было отлично видно петляющие улочки и кубики вытянутых домов. Должно быть такая простота форм обусловлена отдалённостью от центра. Именно он привлекал больше всего внимания. Там возвышалось совершенно невероятное здание, ажурной спиралью возносящейся ввысь на манер стекающей капли. В нём не было ничего общего с теми каменными коробками, что были на окраине города. Спираль была словно соткана из крупной сетки, которая подобно каркасу держала ажурную конструкцию. Стоящие рядом дома хоть и были в разы ниже, но тоже сохраняли тенденцию мягких изящных форм. Мне отчаянно хотелось найти хоть какие-то знакомые черты, ассоциируя то с Крэйволом, то с Герфельдом, но Сициады были удивительно самобытны. Не такие белые как первое и не такие ажурные, как второе. Когда мы наконец причалили, я поняла, что задержусь здесь на долго.

Стоя в тени здания, я крутила головой, с восторгом изучая новый для себя мир. Светлые дома нежного оттенка в три этажа были словно целиком вылеплены из монолита. Не было видно ни кладки кирпича, ни деревянных брёвен, ни тем более гвоздей. Исключением служили разве что двери и створки ставен из дерева. Примечательно, что в окнах не было ни намёка на стёкла. Зато в створках были крупные щели. На фоне светлых стен тёмное дерево выглядело как чёрные провалы. Люди же напротив, выглядели все яркими и абсолютно пёстрыми. Я бы могла привести аналогию с балами Крэйвола, если бы не совершенно инородное одеяние. Находясь под палящим солнцем, было вполне логично стремление закрыть тело от солнечных лучей. Но хотелось подойти практически к каждому и узнать, неужели ему не душно. Частой одеждой были платья до самой земли, с длинными рукавами до запястий. Головы же покрывали обширные платки, либо капюшоны. Радовала струящаяся атласная ткань, что свободно колыхалась при каждом шаге. Но иные же надевали такие же свободные комплекты брюк и блуз. Просторные штаны сужались только у самой щиколотки и на поясе. Равно, как и блузы плотно держались только на груди и рёбрах, свободной тканью расходясь по рукавам. Самое примечательное, что и «платья» и «костюмы» носили одинаково мужчины и женщины, с той лишь разницей, что в мужском варианте была ткань в разы плотнее и иногда присутствовала жилетка поверх рубахи. Язык, на котором общались люди был приятным и звучал как перекаты ручья на мелководье.

Моё внимание привлёк кудрявый брюнет, стоящий ко мне спиной привалившись к стене и смотрящий на море. Он показался мне ужасно знакомым. Подобрав немногочисленные сумки, я медленно направилась к нему. Тёмные волосы вьются крупными прядями, чёрная жилетка поверх белой лёгкой рубахи и такие же брюки. Примечательно, привычно прямого пошива. Я уже потянулась рукой, желая привлечь внимание, когда мужчина обернулся сам. Пересекаясь со мной глазами, он заинтересованно вздёрнул брови.

— Простите, я признала вас за другого. — Сказала на герфельде, как и рекомендовал Филл. Но отвести глаза от странного человека было сложно. Впереди волосы расходились чёлкой на две стороны. Боевым окрасом на лице меня было не удивить. Проведя столько времени с воинами княжества, были привычны разводы и пятна на лице. Но чёрная краска вокруг глаз этого мужчины не походила на боевой окрас — скорее так любили краситься дамы при дворе Герфельда. Тёмная поволока низу глаз и абсолютно чёрные веки, где краска постепенно расходилась дальше, рассеиваясь. Может, это и не мужчина вовсе? Острые скулы с чуть впалыми щеками, широкие прямые брови и глубокие чёрные глаза. Завершал ужасно самобытный образ орлиный нос с горбинкой. Вблизи стало заметно, что у человека даже волосы темнее, чем у короля Герфельда.

— Для вас, леди, я готов быть кем угодно. — Проговорил чуть хриплым голосом. И всё же это парень.

— Леди?

— Да. Осмелюсь предположить, что откуда-то с севера. Это очевидно по вашему внешнему виду. То, что леди в вас выдаёт то, как держитесь и практически идеальное произношение герфельда. Так я прав?

— Вполне. — Я смущённо улыбнулась. — Как я могу к вам…

— Джулиано! — К нам спешил Филл. Ранее он оставил меня дожидаться его в тени здания, пока сам контролировал разгрузку корабля.

— Филл! Чем порадуешь в этот раз?

— Вижу, ты как всегда удачлив и уже познакомился с княжной Фрайфола? — Парень с окрашенными глазами удивлённо посмотрел на меня. — Ах, она ещё не представилась? Княжна Анна — это Джулиано, принц ночных Сициад.

— Принц?! — Пришла моя очередь удивлённо осматривать с ног до головы.

— Ну, теперь она твоя проблема. Желаю удачи. — Быстро проговорил Филл и похлопав друга по плечу, поспешил скрыться, оставив нас одних. Повисла неловкая пауза.

— Так вы княжна? Простите мне мои манеры, Ваша Светлость. — Джулиано ловко уцепил меня за руку и едва коснувшись губами ладони, поклонился.

— Так вы…

— Ни в коем случае. — Широко улыбнулся парень. На вид ему было не больше четверти века, а то и меньше, на пару — тройку лет. — Принцем ночных Сициад меня называют в народе. Естественно, наш правитель Теодор прекрасно осведомлён о моём существовании. Но во дворце бываю только как приглашённый гость. Я музыкант, в частности певец. Вас, должно быть, уже ожидают и мне нужно только сопроводить к дворцу?

— Не сегодня. Может, чуть позже. Но сейчас я с визитом простого ознакомления, инкогнито, о чём и просила Филла. — Зло поморщилась. — Так почему принц? И почему именно ночного государства?

— Обязательно покажу с наступлением ночи. Но сейчас думаю вам нужно разместиться на ночлег. Вы не будете против разместиться в моём доме? — Джулиано показал раскрытой ладонью куда-то вверх по улице, обозначая направление.

— Дом? Так вы аристократ и имеете своё поместье? — Спросила, но по направлению всё же пошла.

— Боюсь, наши понятия о домах несколько разнятся. — Начал Джулиано, забирая у меня вещи и идя рядом. — У нас высокие дома, но там вполне могут жить сразу две, а то и три семьи. Но не переживайте, я бы не пригласил княжну в переполненное жилище. В моём доме живём только мы с Маттео. С ним вы точно поладите.

Молчали мы не долго. Идя по удивительным улочкам, рассматривала и подмечала каждую мелочь. Решив, что кому как не Джулиано рассказать о своём крае, начала расспрашивать о Сициадах.

— Знаете, во Фрайфоле распространена такая игра как «Это правда?». Она заключается в том, чтобы высказывать свои догадки, а оппонент отвечает, верно ли предположение, при этом даёт развёрнутое пояснение. Но…

— Боюсь, мы не сможем сыграть в эту игру. — Я хотела было согласиться, добавив причину в том, что не знаю никаких даже отдалённых сведений о Сициадах, но вовремя остановила себя. Всё же для княжны это было достаточно весомым упущением.

— От чего же?

— Потому что вы княжна. Не мой уровень так открыто расспрашивать вас. Но с удовольствием расскажу о Сициадах, если вы не против, конечно.

— Я вся внимание.

— Первый вопрос, который часто задают гости — почему столица и порт находятся вместе. Это напрямую связанно с производством и торговлей. Вам, как княжне это должно быть интереснее. Видите ли, за пределами городов Сициад обширные просторы пустыни. Вы, конечно, прекрасно осведомлены, что с Герфельдом нас разделяют малонаселённые степи, поэтому все предпочитают добираться по воде, чем менять дорогих выносливых лошадей Герфельда на не менее дорогостоящих песчаных скакунов.

— Что же такое особенное производят Сициады?

— Стекло. Песок, вода и некоторые алхимические элементы помогают нам быть одними из наиболее востребованных поставщиков сырья. Но скажу вам по большому секрету, не так давно мы начали и производство горящих элементов.

— То есть? — Я даже отвлеклась от окружающего пейзажа, заинтересованно посмотрела на ужасно довольного рассказчика.

— Горящий порошок на основе древесного угля и алхимического раствора для ночных ламп. Я думал, вы знаете?

— Нет, а должна?

— Ну как, это же именно княжна Фрайфола остановила войну, что длилась более трёх десятков лет? Неужели король Герфельда не рассказал вам? Ах да, он же в итоге так и не использовал силы против Крэйвола. Жаль, боюсь представить сколько финансовых средств это ему стоило… — От масштаба действий стало тяжело дышать. Я пока не осо понимала о каком порошке речь, но факт того, что оно горит заставлял ужаснуться. Но нужно держать себя в руках.

— Мне гораздо интереснее, откуда об этом осведомлён простой житель Сициад, лишь иногда бывающий во дворце.

— Ну меня не просто так прозвали ночным принцем этих земель. — Самодовольно усмехнулся рассказчик. Про себя подумала, что кажется именно такие люди и сообщают всю информацию правителям, собирая слухи по улицам. Если Джулиано отображает дух Сициад, то какой же должен быть «Человек народа» у знакомых королевств? А у княжества? Задавшись этими вопросами, даже не стала акцентировать внимание, что Джулиано принц только номинально.

— Ты сказал, что живёшь с Маттео, кто он? Тоже музыкант?

— О… нет, если я всего лишь принц, то он — король. Но не переживайте, Ваша Светлость, его практически не бывает в моём жилище.

— Тогда где он обитает и чем занимается? — Я начала путаться в этой игре слов и понятий.

— Позже он обязательно преставится. К слову, мы пришли.

Во время нашего пути дома постепенно сменялись с простых светлых прямоугольников на более изящные и утончённые конструкции. Дом Джулиано относился скорее всего к среднему классу. На тёмном дереве двери были вырезаны и окрашены в изумрудные вензеля. Сверху дома красовались узкие рельефы, открашенные в яркий жёлтый оттенок. Весь декор самого дома был то ли выдолблен из камня, то ли наоборот налеплен сверху застывшим песком, но был идеально сглажен, от чего не было заметно где узор переходил в монолит. Джулиано отворил дверь, отступив поклонился и указав раскрытой ладонью пригласил пройти первой. Дом был трёхэтажный. Вдоль стен стояли широкие шкафы, а в центре диван и круглый стол. В целом почти уютно.

— Так кто ты? Принц без титула, смело приглашающий к себе в дом княжну?

Джулиано прошёл в центр комнаты и сложил мои сумки на диван. Кашлянув, прочищая горло, он решил напомнить, что в первую очередь музыкант.

— Хочу твоим рабом быть,

Хочу быть господином.

Заставить твоё сердце

Скакать, как на трамплине.

Хочу я быть тихоней,

Возьму — злодеем буду.

Ты можешь быть прекрасной,

А я буду монстром.

Måneskin — I wanna be your slave)*

— Вульгарно… Звучит, как нечто порочное. — Широко улыбнувшись, я покачала головой. В это время послышался шум и из неприметной двери вышла дородная женщина. Увидев меня с Джулиано, она что-то быстро проговорила на текучем языке сициад и махнув рукой на парня вышла из дома.

— Так звучит свобода! — Рассмеялся Джулиано и подхватив вещи направился вверх по лестнице.

— Уж кто-кто, а я знаю, как звучит свобода. — Отрезала холодно. Поведение Джулиано всё больше напоминало павлина, хвастающего цветастым хвостом. Удивительная птица, далеко не каждый мог позволить себе содержать подобную роскошь. Мне же в мою бытность графини довелось только наблюдать картинки в фолиантах. — Кто эта женщина? Мать?

— Пфф… За кого вы меня принимаете?! Это служанка. Она готовит и следит за порядком в доме.

— Ах да, не царское дело…

Джулиано провёл меня в просторную комнату на третьем этаже. Из огромного окна, занимавшего половину стены, было хорошо видно ближайшие улочки. А главное, хоть издали но было видно дворец. Он казался чем-то инородным. Паутина изогнутых линий сплеталась сеткой, соединяясь к верху в острый конец на манер капли. Интересно, как оно выглядит изнутри? Потом, всё потом. Сейчас хочется побыть в лёгкости и беззаботности. Джулиано оставил меня одну в комнате с вещами. Первым делом, спрятала меч и корону. Надо бы привести себя в порядок, подобающий местным. Выглянув снова в окно, постаралась присмотреться к людям. Вместо этого увидела как Джулиано на улице сказал что-то мальчишке, после чего вручил какой-то свёрток. Взяв фрагмент пергамента, парнишка быстро убежал, скрываясь за углом. На улице было крайне жарко, поэтому меньше всего хотелось ещё кутаться в ткани. Отметив это, решила что буду простой странницей, не скрывающей, что с другого государства. Зачем пытаться слиться с толпой, о которой ничего не знаешь?

— Не думаю, что сейчас подходящее время для прогулки. — Остановил меня хозяин дома у порога.

— То есть?

— То и есть. В это время полуденное солнце наиболее агрессивно, я бы порекомендовал задержаться дома. Как вариант могу предложить горячий чай со сладостями.

— Горячий чай — в самую жару?

— А каким его ещё можно пить?

Я усмехнулась воспоминаниям о расколотой горячей чашке в руках, но всё же прошла к дивану в центре комнаты. Джулиано начал быстро выносить чашки и угощенье. Меня забавляла ситуация и тот факт, что «принц» весьма умело и ловко накрывал на стол.

— Расскажи мне ещё про Сидиады? — Попросила, когда парень всё же сел на место. — Почему ты накрашен и с чем связана разница архитектуры в центре города и у его границ?

— Любой может подчеркнуть свои сильные стороны, так почему я не могу подвести глаза чёрной сурьмой? Или только прекрасные дамы имею право привлекать на себя внимание или выглядеть экстравагантно? — Хорошо, что чай был достаточно горячий и я не смогла набрать полный глоток. Сейчас же рассмеялась такому умозаключению. — То же самое можно сказать и о городе. Он постепенно растёт вширь, там ставятся дома и потом, со временем, облагораживаются.

— А как же зона у порта? Сомневаюсь, что дома там новые, но выглядят максимально скромно?

— Так это же порт. Там слишком часто меняются хозяева домов. Кому там облагораживать?

Мы так проговорили достаточно долго, обсудив особенности знойного королевства. Заметила, что в какой-то момент Джулиано начал загадочно поглядывать в сторону двери, находящейся за мной. Не выдержав, всё же обернулась. Понимаю, что смотреть на человека так пристально было не слишком культурно, но и заставить себя отвернуться я не могла. «Отмерла», только когда двое молодых мужчин начали переговариваться на языке Сициад. Моргнув пару раз, поставила чашку на стол и встала. Мужчина в свою очередь так же внимательно рассматривал меня, прислонившись на дверной проём и скрестив руки на груди. На нём были широкие холщовые брюки и плотная жилетка. На бронзовой загорелой коже подобно россыпи звёзд располагалось множество мелких белых пятен. Отсутствие рукавов давало уверенность, что это уже не намеренный окрас, как на лице, а особенность кожи. Заметила, что тёмные волосы распространённое явление среди жителей Сициад, но мужчина отличился и тут. Среди смоляных волос до плеч ярким пятном выделялась белоснежная прядь в чёлке.

— Джулиано, ты нас не познакомишь? — Нашла всё же я в себе силы отвернуться от странного незнакомца и обернулась к знакомому музыканту.

— Конечно, Ваша Светлость, это — Маттео. Я рассказывал вам о нём. Маттео, это Её Светлость княжна Фрайфола — Анна.

— Джулиано! — Я возмущенно обернулась. Для чего, спрашивается, просила его и Филла сохранять инкогнито, если они раскрывают информацию всем, кого видят. Пока с негодованием смотрела на Джулиано, Маттео приблизился и повторив жест друга при нашем знакомстве, уцепил за ладонь, легко коснувшись губами ладони.

— Стало быть, княжна? — Медленно проговорил Маттео, не сводя взгляд с кольца на моём пальце.

— Да. — Я высвободила руку. — И уже дважды просила не распространяться об этом, но видимо простые просьбы в Сициадах не в чести.

— Не переживайте, я не заразен.

— Что? — Я опешила.

— Вы так отдёрнули руку от моих действий и прикосновений…

— Это не… — Я шумно выдохнула, не в силах подобрать слова. Нравы этих земель явно не вязались с привычными мне устоями, совершенно выбивая из колеи.

— Это витилиго, Ваша Светлость. Всего лишь особенность моей кожи. Выражается множеством пятен молочного цвета. Но Джулиано прав, мне лучше знать о том, что вы княжна, ведь именно мне предстоит следить за вашей безопасностью и благосостоянием во время визита в солнечные Сициады. — Мне понравился голос Маттео и манера общения. Вкрадчивая и спокойная.

— Я не первый день странствую. Могу постоять за себя.

— До комнаты далековато бежать за мечом. — Я удивлённо обернулась к Джулиано, беспечно растянувшемуся на диване. — Что? Неся ваши сумки, неужели думали не замечу его по весу и замотанным вещам? Да и Фрайфол славится своими завоеваниями.

— Прошу вас, Анна, — привлёк моё внимание Маттео, вновь беря меня за руку, и накрывая ладонь второй. — Вне всяких сомнений, вы сможете постоять за себя, но наш святой долг не допустить неприятностей в нашем королевстве. — Конечно, озорник Джулиано справился бы и сам, но в этом городе ничего не происходит без моего ведома, так что я смогу лучше защитить. — Пытаясь успокоиться, переводила взгляд с одного мужчины на другого. Всё же видно, кто тут «король», а кто «принц». Джулиано идеально подходило слово озорник, как его и окрестил друг, тем временем как Маттео и выглядел гораздо старше и внутри чувствовался стержень, наработанный опытом. — Если вы не хотите пока что афишировать свою личность, то просто расслабьтесь и доверьтесь нам.

— Хорошо. — Я вновь вытащила свою ладонь уже из двух рук и начало намеренно внимательно изучать кольцо, потирая и рассматривая игру бликов на камнях. — Но обращаю внимание, что за мной есть кому присматривать. И вне Сициад. — Меня начала напрягать чрезмерная и неуместная тактильность новых знакомых. Необходимо напомнить им кто я.

— Как славно, что мы разобрались и разрешили все вопросы.

— Главный вопрос мне пока так и не могут пояснить. С чего это один из вас принц, а второй король? И при этом никого из вас не зовут Теодор, как истинного короля Сициад? Поясните мне?

— Непременно, Ваша Светлость. С наступлением темноты.

Таинство началось, когда небо начало окрашиваться в глубокий фиолетовый цвет. Джулиано подправил яркий макияж и переоделся в короткую жилетку, почти не скрывающую тело. Не скрытые более тканью рубахи, стали видны яркие рисунки на коже парня. Шея и плечи были отмечены яркими отметинами самого различного характера, от простых вензелей до тематических изображений. Перекинувшись парой непонятных фраз с Маттео, он подмигнул мне и вышел из дома. Я вопросительно посмотрела на оставшегося мужчину.

— Не переживайте. Мы выйдем чуть позже, когда город будет пылать.

— Звучит жутко. — Постаралась осмыслить, что это может значить.

— Думаю, в первый раз это лучше видеть со стороны. — Улыбнулся сициадец.

Выйдя на улицу, мы направились к окраине города. Это было не понятно, но вопросов решила больше не задавать. Мы забрались на холм, откуда была видна если не вся столица, то как минимум ближайшие пара улиц. Стало стремительно темнеть. Воздух же не спешил остывать. Единственное, что радовало, это отсутствие палящего зноя.

— Чего мы ждём? — Спросила напряжённо, когда Маттео безмятежно опустился прямо на холм.

— Не волнуйтесь, Анна, сейчас вы всё увидите.

Ещё несколько долгих минут ничего не происходило, но вот город внезапно начал оживать. Дома и улицы стали окрашиваться в тёплые тона красного и оранжевого оттенка. Светлые песчаные стены без труда вбирали и отражали освещение.

— Что это? — Выдохнула я, созерцая великолепие. Город выглядел ярко и празднично.

— Обычное пламя. Почти у каждого дома есть стеклянные короба. Факел, помещённый туда не только не покрывает стены копотью, но и может сиять в разы сильнее, благодаря игре граней обрамления. Предлагаю направиться к Джулиано. Там сейчас ещё более зрелищно.

Город изнутри и правда выглядел великолепно. Жителям даже не всегда было нужно прятать факелы в стеклянные конструкции. Сама игра высокого пламени на светлых стенах создавала неповторимый шарм. Однако Маттео уверенно вёл меня вглубь, всё дальше от границы. В конечном итоге улица вышла на обширную площадь. На ней молодые люди развлекали публику, раскручивая и подкидывая факелы, создавая из пламени узоры. Опасно, но зрелище завораживало. С восторгом наблюдая за ловкими манипуляциями сициадцев, не заметила, как куда-то пропал Маттео. Он вернулся так же внезапно, как и исчез.

— Всё готово, он скоро выйдет.

— Кто?

В это время из толпы с разных сторон послышались восторженные возгласы. Между тем толпа всё прибывала, выходя с улиц. Проследив за общим настроем, увидела выходящего в центр Джулиано. Следом за ним вышли ещё двое парней. У одного в руках была гитара, у другого ожидаемый барабан. Про себя отметила, что пожалуй единственное государство, не жалующее этот инструмент это был Крэйвол. Между тем все трое парней выглядели ужасно довольными собой. Оглядев толпу с прищуром довольных котов, они начали творить. Барабанщик начал с силой выбивать пульсацию ритма, гитарист подхватил, так же нещадно терзая струны, наконец запел и Джулиано. Общий настрой вызывал крайне смешанные чувства. Музыканты и певцы Герфельда всегда очень трепетно относились к мелодии, закладывая шарм и изящность. В княжестве Фрайфол же в приоритете был смысл и особая уникальность самого народа. Сейчас же представление сделали из самого факта исполнения. Подобно тому, как музыканты извлекали звуки не жалея инструменты, так певец широко разевал рот на распевах и напротив быстро тараторил звуки. Сложно сказать, понравилось ли мне, но стоило признать, что это было самобытно. На очередной песне толпа начала подпевать припев. Я не понимала текста, но восторг толпы не понять было не возможно.

— Теперь понятно.

— Что именно?

После мероприятия мы трое вернулись домой. Конечно, сначала мы шли с Маттео вдвоём, Джулиано присоединился позже. Просто так его бы не пустила толпа. Сейчас же мы лениво потягивали вино, отдыхая после насыщенного вечера.

— Понятно, почему принц ночных Сициад. Публика явно тебя любит. — Я широко улыбнулась. — Но что на счёт Маттео? Всё равно не понимаю, почему король. Не сказать, что его так легко узнала толпа.

— Начнём с того, что я старше принца на десяток с лишним лет.

— Всего-то.

— А ещё без меня не было бы представлений. Но как и наш король Теодор, я предпочитаю оставаться в тени. — Маттео оставался верен себе, продолжая сохранять спокойное благородство. Это подкупало.

— Ну, что в итоге скажет княжна? Как вам представление? — Джулиано выглядел ужасно довольным собой. Мне захотелось сбить его спесь, чего не делали явно давно.

— Для городского музыканта весьма сносно. — Маттео поперхнулся и чуть не пролил вино. Джулиано же напрягся всем телом, хоть и не сменил позы.

— Что вы подразумеваете под… всем тем, что сказали? — Певец изо всех сил пытался держать лицо и невозмутимый тон.

— Ни в коем случае не хотела вас обидеть, просто я выросла среди аристократии, да и время в Герфельде оставило свой отпечаток. — После моих слов Маттео всё же не выдержал и заливисто расхохотался.

— Анна, мне кажется, ваши слова каждый раз ранят чувственного поэта всё глубже.

— От чего же? Я говорю чисто и открыто. Если натура мужчин Сициад столь нежна, что их может ранить простое отсутствие восторга, тогда не стоит и спрашивать. — Джулиано перевёл удивлённо-возмущённый взгляд на Маттео.

— Вы правы, мой друг слишком долго получал исключительно восторженные возгласы и комментарии после своих выступлений, поэтому обескуражен. Не будете ли столь добры дополнить или посоветовать, как Джулиано может дополнить выступление?

— Я не говорю за всех, только за себя. Мне лично не хватило трепетности и нежности. Особенно лёгкости и душевности. Ваша музыка самобытна и имеет свой шарм, не спорю, но… Боюсь, меня избаловал Герфельд…

— Ни слова больше. — Отмер наконец Джулиано. Резким, но грациозным движением он подошёл к шкафу. На ходу он скинул кожаную жилетку, распахнув створки, чуть замер возле вешалок с многочисленными рубашками и жилетками. Как благородной даме, мне стоило отвернуться от голой спины, но мне было слишком любопытно, что задумал певец, задетый в лучших чувствах. Всё же отвернувшись, встретилась глазами с заинтересованным Маттео. Вот только ему был интересен не друг, а я. Между тем Джулиано надел лёгкую светлую рубашку. Полное отсутствие декоративных элементов на которой вновь привлекло воспоминания. Стало несколько грустно.

— Что ж, в таком случае поднимусь к себе. Благодарю за вечер, я приятно провела время. — Стараясь, чтобы перепад моего настроения не был замечен, поспешила удалиться.

— Ни в коем случае. — Остановил меня уверенный голос Джулиано. Кажется, музыкант окончательно вернул себе самообладание. Я обернулась.

— Мы намерены показать вам наши владения. Ночные Сициады. Вы должны увидеть, насколько мы легки и душевны. — Я недоверчиво переводила взгляд с одного сициадца на другого. — Не волнуйтесь, княжна. Мы не дадим вас в обиду. — Джулиано протянул мне ладонь.

— Ведите. — Ответила, проигнорировав жест, и первая вышла из дома.

Мы шли не долго. Джулиано вновь ушёл, оставив нас вдвоём. Совсем скоро мы вышли к трактиру с большой, если не огромной террасой. Особенно радовали глаз тяжёлые навесы от стола к столу. Не смотря на то, что деревянные они были только около здания самой таверны, по краям стояло множество столиков. Разумеется, в дневную жару находиться под ними просто так было невыносимо. Даже сейчас, когда солнце уже село, в воздухе всё ещё чувствовался жар. Оглядевшись, нашли с Маттео свободный столик и присели за него. Не увидеть Джулиано было сложно. Как минимум, потому, что он сейчас стоял у деревянного навеса рядом со зданием таверны. Рядом стояли ещё музыканты, гитарист и барабанщик. Ожидаемый набор. Нас Джулиано тоже заметил, игриво подмигнув, продолжая петь. Уже ожидаемо, нечто яркое и энергичное. Но вот он допел и обернувшись, начал переговариваться о чём-то с музыкантами.

— Осмелюсь предположить, что договаривается о песне на герфельде. Душевной и трепетной, как вы и просили. — Отстранённо подметил Маттео, вытянув ноги и скрестив руки на груди.

— Да, это было бы вполне ожидаемо после обещания в доме.

Прекрасная, как солнце,

Воительница с горячим сердцем,

Волосами цвета красных роз.*

Как ни странно, но песня действительно была трепетной и почти нежной. Хоть в голосе Джулиано не было мягкости, но он вполне умело компенсировал это интонацией и окраской слов. Тем более, что и стиль песни был далёк от Герфельда, ровно как и звучание. У Джулиано было слишком много текучего и мягкого акцента. Однако особый шарм произведению придавал внезапный контраст. Музыкант набирал динамику в интонации, за счёт чего любой мог невольно проникнуться драматичности.

Но она знает истину,

Идти вперёд — это не для всех.

С сердцем, расколотым пополам,

Уже холодно.*

Я начала подозревать, что и песни таковой нет, а текст озорник Джулиано выдумывает на ходу, но окончание песни стало весьма ожидаемым.

Я буду огнём и холодом,

Прибежищем зимой.

Я буду тем, чем ты дышишь,

Я пойму, что внутри тебя,

И буду питьевой водой,

Смыслом добра,

Я буду и солдатом

Или светом в ночи,

И я не прошу ни о чём взамен,

Лишь об улыбке.

(Måneskin — Coraline)*

— Как Вам? — Я вздрогнула. — Что скажете о песне? Всё ещё считаете, что Джулиано не хватает нежности и трепетности?

— Он знает как петь. — Ответила с горечью. Отчего-то внутри стало ужасно горько. — Но он понятия не имеет о чём поёт. — Хотелось продолжить, что этот бы текст, да не от него… Но это было бы слишком откровенно.

Тем временем Джулиано попрощался с музыкантами и зацепив у трактирщика три бокала направился к нашему столику.

— Надеюсь, я смог изменить ваше мнение о себе? — Проворковал Джулиано, присаживаясь к нам. Смело отпив из своего бокала, он попытался накрыть мою ладонь, лежащую на столе своей.

— Моё мнение о тебе только утвердилось, но да, песня была красива и трогательна. — Усмехнулась, быстро убирая руку.

— Есть ли ещё пожелания и предложения относительно этого вечера? — Как всегда пришёл Маттео на помощь другу.

— День был насыщенный. Проводите меня до дома?

— Вечер ещё не окончен! Можно просто сидеть, наслаждаясь беседой и ночью! — Я тяжело вздохнула и посмотрела на не унывающего Джулиано. Он вообще замолкает хоть когда-то?

— Я понимаю вас…

— Что? — Я удивлённо посмотрела на Маттео.

— Всё же при вашем статусе тяжело принять праздное время провождение.

— Ты правда так считаешь? — Я хитро сощурилась. В чём-то было очевидно, что меня подбивают на авантюру, но осталось понять какие масштабы от меня ожидают.

— Конечно. Вы выходец с Крэйвола, сразу в Герфельд и прямиком на трон Фрайфола.

Блаженно улыбнувшись, и внимательно посмотрела на скучающие без дела музыкальные инструменты. Гитарой я не владею, но… Плавно встав с места, крутанулась на месте под заинтересованные взгляды новых знакомых. Чуть пружинящей походкой подошла к барабану. Беспечно беседующий музыкант напрягся и грубо что-то проговорил. Не сводя взгляда с хозяина инструмента смущённо улыбнулась и несколько раз ударила по барабану, обозначая пульсацию ритма, как в первое моё знакомство с инструментом поступил Филл. Мужчина криво ухмыльнулся, но сел на скамью и продолжил развитие ритма. Я обернулась с гитаристу и показав на гитару крутанула ладонью, явно дав понять своё желание. Взяв инструмент в руки, парень заинтересованно посмотрел на меня. Я начала хлопать в ладони и притоптывать. Сомневаюсь, что здесь знают песни и мотивы северного княжества, но импровизировать умела только за роялем, так что сейчас взяла мотив который уже знала. Петь я не собиралась, это было и не нужно. Пружинящей походкой прошла в пустой центр террасы. Тут уже спасибо Маттео, который не стал стоять на месте, а тоже подошёл. Танцевать с ним оказалось удивительно легко. Он словно понимал даже не мысли, а сразу тело. В какой-то момент сама не заметила, как он подхватил меня за талию и чуть приподнял над головой, а позже так же плавно вернул на землю. Про этом это не выглядело как что-то спонтанное, а корее вполне полноценный элемент в контексте танца.

На следующий день мы направились бродить по городу. Было интересно, как меняется столица от района с простым народом, переходя к аристократии. Особняки и замки из песка были весьма занимательны, но ещё более удивительными были одеяния жителей. Чем дальше мы углублялись в кварталы знати, тем ощутимее были отличия, в частности в одежде. Наша троица устроилась в кустах парка и наблюдала за праздной жизнью аристократов. Точнее, следила я, а Маттео с Джулиано только снисходительно улыбались и отвечали на вопросы.

На девушке было атласное платье ниже колен свободного кроя. Но куда примечательней было изобилие воздушной прозрачной ткани, пышными драпировками струящейся по фигуре и колыхающейся при каждом движении и мельчайшем дуновении ветра.

— Как ей не жарко… — Прошептала восторженно.

— Это же аристократия. — Спокойно ответил Маттео, так же тихо.

— Поясни?

— Подобные одеяния могут позволить себе только представители высшей знати. Нижний слой не такой уж и плотный, хоть и не прозрачный. Дойти же до него не позволяет и верхний, обманчиво прозрачный. В итоге вокруг фигуры получается ощущение лёгкости и возвышенности.

— Возносят себя. — Усмехнулся Джулиано, вмешиваясь в разговор. — Чем выше подол нижнего платья и чем больше прозрачных складок, тем выше статус.

Я задумалась. Что-то в этом было. Тем временем за нашими перешёптываниями нас всё же увидела примечательная девушка, прогуливаясь по саду. Сначала она заметила Маттео и Джулиано. Явно узнав парочку, игриво улыбнувшись, девушка чуть опустила глаза, изображая смущение. Когда же обернулась второй раз, то увидела меня. Взгляд мгновенно сменился на пренебрежительный, а точнее и вовсе высокомерный. Смерив меня с ног до головы, дева задрала нос и направилась к особняку, высеченного из камня и песка. Когда фигура скрылась, я не выдержала и рассмеялась. Скопировав позу и взгляд незнакомки, повторила её действия, после чего рассмеялись и Маттео с Джулиано.

Первые дни я постоянно искала подвох. Было сложно перестроиться и расслабиться. Народ Сидиад был спокоен и понятия не имел о переживаниях войны, напоминая мне, что можно и иначе. Маттео с Джулиано и правда были постоянно рядом, опекая, но не досаждая. В частности стали меньше пытаться ухватить меня без повода. Спустя пару недель я окончательно расслабилась и позволила себе праздную жизнь лёгкости и веселье. Мне больше не было необходимости ни прятаться, ни скитаться. Джулиано с Маттео обращались хоть и на Вы, но по имени, не выделяя титул. Единственное, что досаждало, это постоянный зной. Даже ночью было тепло, что уж говорить о полуденном пекле. Маттео появлялся преимущественно вечером и ночью. Как и предполагал Джулиано, мы с ним быстро поладили, как минимум потому что я и сама предпочитала вечерний образ жизни, спасаясь от жары за созерцанием ночных огней. Совместные мероприятия в таверне стали обычным делом. Всё в рамках приличия, но при этом совершенно весело и расслабленно. Особенно меня порадовал день, когда на Сициады пролился не долгий ливень.

Раскалённый на солнце камень остался тёплым даже под струями воды. Вдыхая запах дождя ужасно захотелось ощутить его потоки на себе. Быстро выбежав из комнаты, вышла на улицу, под тёплые капли. Сначала оба сициадца смотрели на меня с удивлением. Вспомнив пребывание в Герфельде где-то отдалённо постаралась представить, как смотрел на меня Роберт из окна дворца. Не намереваясь погружаться в грусть так же рассмеялась и подняв руки вверх закружилась на месте. Каково же было моё удивление, когда привалившийся к дверному проёму Маттео усмехнулся и присоединился ко мне. Джулиано сначала морщился и молча показывал на накрашенные глаза, но в конечном итоге смиренно вздохнул и под наш дружный задорный хохот выбежал под струи дождя. Сначала размытая краска сделала из лица музыканта жуткое полотно, но со временем, смыв полностью открыло достаточно симпатичное и славное лицо. Без красок и напускной спеси «принц\король» оба сициадца мне понравились гораздо больше. Но главное, и доверия они начали вызывать больше. Всё же естественность и простота сближают.