Мэрианн. Минуя войну

Часть 2 "В интересах Фрайфола" Глава 1 "Княжна"

Скрыться мне помогли неизменная парочка Маттео и Джулиано. Единственным условием от них стало, что певец поплывёт с нами во Фрайфол. После произошедшего за столом у них не было вопросов, почему я странствую. Как уверял Джулиано, их тоже удивило поведение старого, обычно уравновешенного и весёлого друга. Мой же отряд задал только один вопрос — куда? Маттео я больше не видела. Мы отплыли в тот же день, одновременно с Миленой. Разве что наши судна направлялись в разные государства. Самую важную задачу взял на себя Маттео, ведь именно ему предстояло задержать Роберта.

Атмосфера на борту в это время была весьма необычной и противоречивой. Все были погружены в свои мысли, каждому было что обдумать и проанализировать. Воины тихо переговаривались, обмениваясь удивлением о грани, где свободолюбие переходит в вульгарность. Они были искренне уверены, что в минувшем карнавале преобладало именно второе. Единственная, кто пребывала в лёгкости и радостном настрое, так это Хелен. Девушка искренне восторгалась происходящим, принимая всё происходящее как занимательное приключение и казалось не замечала вообще ничего негативного вокруг себя, увлечённо делясь впечатлениями с Лиром. Сам воин выглядел изрядно уставшим. За время путешествий он устал защищать девушку от негативного внимания мужчин. Чего сама Хелен, естественно, не замечала. Элейна почти всё время молчала, задумчиво глядя в даль, иногда улыбаясь своим мыслям. Интересоваться, что же произошло на маскараде такого, я не стала, уверенная, что дело в Теодоре. Хоть и любопытно, но дело двоих должно оставаться только среди них. Мне бы со своим положением разобраться. Кажется, я впервые всё же столкнулась с тем безумием чёрного короля, о котором часто слышала. С одной стороны, в чём-то понимала Роберта. Не зная, что предпринять, он метался между порывами разрушать всё на своём пути и… созидать. Правителю Герфельда было что преподнести миру. Благое и прекрасное. Самое печальное, что не может принять, что можно и иначе, чем он привык. Это пугало. Мне остаётся надеяться, что однажды он всё же поймёт и меня.

В конечном счёте всё единогласно хотели домой. Уставшие как от высшего общества Партоломей, так и от знойных Сициад, возвращались в родные края с чувством полного наслаждения. Особенно приятны были шапки сверкающего снега и яркой синевы озёр после жгучих песков. Зима уже начала сменять осень, но в некоторых местах ещё проступали зелёные лужайки. Когда мы прибыли в порт, не могла перестать улыбаться. Разумеется, на борту княжеского судна была заготовлена утеплённая одежда для возвращения домой. Суровый, но красивый край, как отдушина в мире лицемерной аристократии.

При въезде в город глаз не мог нарадоваться видя дома, заросшие мхом и плющом, а так же наряженных во множество слоёв аляповатой одежды и побрякушек народ. Действительно вольные, они выражали свою уникальность не крича о ней. Лаконично, уютно, душевно.

Но вместе с тем Фрайфол очень преобразился за время моего отсутствия. Полгода мира сказались на княжестве с благоприятной стороны: по улочкам смеясь бегала ребятня, сами дома стали заметно ухоженней и добротней. Народ явно не голодал и это несказанно радовало. Хотелось сначала проехать по стольному граду посмотреть на преображения, но сначала, разумеется, домой. К дворцу мы приехали вдвоём с Джулиано. Все остальные разъехались сразу по домам. Брать же к себе на постой болтливого музыканта никто не хотел, поэтому решено было поселить в одной из гостевых комнат. Проезжая по главному граду, Джулиано не скрывая своей заинтересованности крутил головой, с любопытством изучая незнакомый край. Всё происходящее было одновременно и знакомо и забыто. Нельзя было не отметить увеличенное количество помощников при дворе. Если в мой последний визит за дворцом следили только Симона с Эдвином, то сейчас стоило мне спешится, как подошли фрайфолы и совершенно буднично сняли сумки, сразу занося их в покои и уводя скакуна в конюшню. Любопытно. Толкнув створки дверей с благоговением вошла в холл дворца.

Князь неизменно сидел за столом, разбирая бумаги. Но когда я вошла он выглядел довольным, но не удивлённым. Пока он вставал из-за стола я посмотрела на своё кресло, где был расстелен любимый тёплый плащ. Не зная, как реагировать на происходящее, просто застыла на месте. Отец же неизменно подошёл и крепко обнял, позволяя уткнуться лбом в широкую грудь и почувствовать себя в безопасности в кольце его рук. Простояв так с минуту, наконец расслабилась и отошла в сторону.

— Кто это, дочь? — отец заинтересованно рассматривал стоящего в стороне Джулиано, с любопытством озирающегося по сторонам.

На вопросе князя сициадец понял, кто перед ним. Широко распахнув накрашенные глаза, музыкант низко поклонился и даже попытался упасть на колени.

— Будьте здоровы, Ваше Величество князь Алан! — Джулиано попытался блеснуть знаниями, обратившись на фрайфоле.

Отец перевёл вопросительный взгляд на меня.

— Не «будьте здоровы», а «здравствуй» и титула «князь» было бы достаточно. — Поправила я снисходительно. — И так, князь, это Джулиано. Он перец Сициад, на хорошем счету у правителя Сициад и советника. Прибыл в качестве гостя.

— Вот как? Хорошо, Эдвин! — К нам подошёл знакомый помощник, — Покажи гостю его покои и объясни порядки.

Дождавшись, когда помощник уведёт музыканта, я подошла к своему креслу и провела по ворсу любимого плаща. Почти год назад именно он не дал замёрзнуть королю Герфельда во время побега из темницы Фрайфола.

— Он сам передал? — Пояснять кто «он» и что «передал» не стала, это было понятно.

— Да, в последний визит.

— «В последний»?

— Ну да, он регулярно здесь бывает. Первое время искал тебя, уверенный, что ты придёшь сюда, но теперь наносит визиты исключительно в политических целях. Торговля процветает, прежние союзы всё крепчают, но есть ещё много вопросов, на которые уйдёт больше времени.

— А кинжал? Его я тоже… потеряла в ту ночь. — Я попыталась исправить фразу, но отец уже широко улыбался.

— Его ты тоже отдала, я понял. Зато сколько уверяла, что король сбежал сам, без твоего вмешательства. Кинжал всё ещё у Роберта. Сказал, что вручит лично.

Я тоже усмехнулась, снимая походный плащ и надевая княжеский. Как давно это всё было… В это время хлопнула одна из дверей на верхних этажах, возвращая в действительность.

— Почему во дворце так много подручных помощников? Раньше были только Симона с Эдвином и только по праздникам просили помочь кого-то ещё, но то, как нас встретили… Ждали?

— Начну с последнего. Да, мы ожидали вас, едва в порту увидели вдали паруса судна княжны.

— Ох… Поняла. А люди?

— Ты должно быть, устала с дороги? Может ты отдохнёшь и потом мы обсудим бытовые вопросы? — Отец заметно мялся и нервничал. Махнув рукой в сторону лестницы, первый начал подниматься вверх.

Я хотела было возмутиться и продолжить уточнять, но отвлеклась на интерьер. Только во Фрайфоле даже может быть уютно даже во дворце. Идя по знакомым коридорам по телу разливалось тепло и умиротворение. Я дома. Перила из природных мотивов, где особенность материала подчёркивается минимальной обработкой, а на стенах висят полноценные картины из дерева и камня. Их кстати стало больше…

— А это ещё что?

Я застыла у двери, полностью выкрашенной в чёрный матовый цвет. Среди пород красного и коричневого дерева она выглядела инородно, выделяясь из всего коридора.

— Это покои Роберта.

— Что?! — Я удивлённо посмотрела на отца.

— Хочешь посмотреть? Уверен, он будет не против. Не волнуйся, самого его здесь нет.

Я медленно подошла к двери и провела рукой по дереву. Не зная, как реагировать, застыла в нерешительности. Пользуясь моей заминкой, князь отворил замок и открыл дверь.

— И давно у короля Герфельда свои покои в княжестве Фрайфол?

— С тех пор, как княгиня сбежала из дворца и изволила странствовать. — широко улыбнулся князь.

Шумно вздохнув, я вошла в комнату. Под смешанные чувства, оглядела отдалённо знакомый интерьер. С одной стороны, я словно провалилась в маленькую обитель Герфельда: чёрная кровать с графитовым балдахином, в цвет им тяжёлая штора, не пропускающая свет, ажурный канделябр на резном письменном столе… Но в то же время это был Фрайфол: солнечный свет окрашивал стены и шкаф из коричневого в золотой, добавляя знакомой простоты и уюта.

— Как это произошло? — Спросила я, всё же войдя в покои.

— Как я уже сказал, южный король частый гость в княжестве, — начал отец.

Услышав словосочетание «южный король», я непроизвольно усмехнулась и немного расслабилась. Всё же Сициады жарче и теперь больше ассоциировались с этой фразой.

— Со временем решили, что эти покои будут предназначены именно ему, — продолжил князь, — ну а раз так, то перевезли сюда пару его рубашек… Позже постепенно и кровать и прочее.

— Рубашки? — Я недоверчиво приподняла бровь.

— Ну да. Дабы не таскать сумки постоянно, а прибывать на легке.

Я решительно подошла к шкафу и потянула на себя дверь. Внутри и правда висела орава чёрных рубашек и камзолов, рядом на полках лежали стопочкой ночные белые. Захлопнув шкаф, я стремительно вышла из королевских покоев.

— Надеюсь, мои покои не тронуты?!

Сама не понимала, что стало виной моей неоднозначной реакции. Ровно как не знала как реагировать, но внутри всё клокотало.

— Да, они в том же виде, что и полгода назад. Переоденься и спускайся, я прикажу подать обед.

Князь смеялся долго. Он успокаивался, смотрел на меня, тяжело вздыхал, а потом снова хохотал.

Мы уже окончили трапезу и шустрые помощники унесли приборы. Сейчас же я рассказала отцу о произошедшем за время моих странствований, в частности о произошедшем на последнем карнавале в Сициадах. Об инциденте в библиотеке говорить не стала. Уверена, это был не Теодор, а учитывая что помимо правителей на равне была и свита, да ещё и под личиной, то вполне вероятно что кто-то из слуг воспользовался ранним уходом монарха с бала. Но реакция отца на произошедшее на утро мне была не понятна.

— Женщины… — Всё же пояснил своё веселье отец, утирая проступившие от смеха слёзы.

— Что я опять сделала не так?! — искренне недоумевала я, — Кто б знал, что он вообще будет на маскараде…

— А ты бы как отреагировала на его месте? Он обнаружил тебя в обществе двух известных ловеласов, а ты удивляешься…

— Но они же поддержали меня, подчеркнув, что я под защитой отряда…

— Угу, судя по твоим словам Джулиано смог коротко донести, что из всех герфельдов княжна не жалует и избегает общество конкретно одного представителя… Я бы на месте Роберта просто взял тебя в охапку и увёз оттуда, сразу с карнавального вечера. Так понимаю, он гораздо лучше тебя знаком как с Маттео, так и с Джулиано и тем более Теодором.

— Значит… Не понимаешь ты только меня… — Я разочаровано опустила глаза.

— Понимаю, конечно. Ты один в один как твоя мать. Тоже та ещё фурия, как взбредёт…

— То что?… — Казалось, я даже забыла как дышать, смотря во все глаза на отца и боясь упустить хоть что-то.

Мало кто говорил о княжне что-то конкретное, так что единственное, что я знала о ней, что очень похожа на матушку лицом.

— То ничего. Оставалось смиренно ждать, пока не перебесится. Ну а потом разгребать последствия. Ну и не бросать ни в коем случае.

— Должно быть… это было ужасно тяжело?

— Она была как стихия… Живое пламя… — На лице князя отразилась светлая грусть о прошлом. — Но именно за это я и любил её. И именно поэтому ни сколько не удивился, когда ты сказала, что собираешься «немного погулять», посмотреть мир. — Продолжил он после паузы.

— Может, ты тогда сможешь поговорить с Робертом и объяснить ему…

— Ни в коем случае. — Отрезал отец, тут же становясь собранным и возвращаясь из воспоминаний. — Вы взрослые люди, вам и разбираться в том, что натворили. Вот только… Не важно.

— Что, отец?

— Как правитель, я опасаюсь за будущее. Ты так самозабвенно идёшь в самое пекло, что ставишь под угрозу оба государства.

— То есть?

— То и есть. Ни у Фрайфола, ни у Герфельда на данный момент нет наследника.

— Отец!

— Ни на что не намекаю. Просто к слову пришлось. — Пожав плечами, князь встал с места и направился на второй этаж.

К вечеру собрался пир. Всё как в старые добрые времена. Хотя едва ли времена, когда была в последний раз в этих краях можно назвать добрыми или мирными. Возможно, именно по этой причине не смогла полноценно отстраниться и расслабиться во время всеобщего пиршества. Сейчас и люди действительно отдыхали. Столы ломились от изобилия мяса и эля, люди за ними обсуждали житейские вопросы, а не последние схватки, музыканты бодро играли не замысловатые мелодии, по прежнему не лишённые особого шарма и стилистики княжества, а танцующие плясали из-за хорошего настроения, а не стараясь отвлечься от насущных проблем. Глядя на всё это, подумала что мне понадобится время чтобы привыкнуть к такому Фрайфолу.

Джулиано поник достаточно быстро. Его знания языка, и тем более произношение, были пока весьма скудны, так что привычно быстро и бодро заводить знакомство он пока не мог. На герфельде тоже мало кто говорил в княжестве, даже с учётом открытых границ и торговых путей. Даже вечный боевой окрас на лице певца никого не удивлял и не интересовал. Гулять и изучать округу он сбежал едва оставив вещи и перекусив во дворце, вернувшись обратно только к разгару пира. Сейчас же сициадец сидел за столом, внимательно рассматривая пир. Редко когда видела Джулиано таким спокойным. Зато как его понимаю. В первый раз тоже не знала куда смотреть и на что обращать внимание, на сколько всё было в диковинку.

Сама я задумчиво крутила в руках чарку, прислушиваясь к своим ощущением. Не помню, когда в последний раз было так спокойно и уютно. Даже в Сициадах до визита отряда я если и отдыхала, но была в гостях, тем более инкогнито, скрываясь. Сейчас же заявляла о себе открыто. Но всё равно что-то не так. Отец упорно пытается избегать разговора о изменениях в народе. Ровно как и не пустил меня сегодня прогуливаться по городу, задержав во дворце до самого пира, ссылаясь на необходимый отдых. Если во дворце и правда стало необходимо больше рук, то почему Клэр не здесь? Оттуда же вопрос о Хелен. Тихая домашняя девушка, так почему она предпочла опасные приключения дому и покою? Лир мог вполне остаться с ней, помогая вести быт, а не защищая на чужих землях…

Искать ответы решила на утро, позволяя всем участникам так называемой «стаи» отдохнуть на заслуженном пире.

Пока шла к дому Лира и Хелен, моё внимание привлекли пара девочек подростков. Каждая из которых останавливали проходящих мимо, почти бросаясь под ноги. На улице шёл снег, опускаясь крупными хлопьями и сумки девочек уже были покрыты белым холодным бархатом снежинок, но те словно и не замечали холода. Прохожие отмахивались и спешили пройти дальше. Значит, все уже привыкли к подобному? Я решила остановиться и посмотреть сначала со стороны, вдруг кто остановится. Мои губы растянулись в улыбке, когда остановив очередного проходящего фрайфола, под припорошённым снегом плащом узнала Йохана. Тут уже решила присоединиться.

— Что здесь происходит?

— Здравствуйте, княжна. — Поздоровался Йохан, но мне почему-то показалось, что он не рад моему обществу сейчас.

— Здравствуйте, княжна Анна! — тут же подскочили девочки.

— Купите украшения!

Не дожидаясь ответа, они наперебой начали открывать сумки, демонстрируя изобилие декоративных шнурочков, брошек и браслетов из кожи и лоскутов. В некоторых даже можно было найти камни. Остановив выбор на одной из брошек, дала каждой девочке по монете. Молодцы, хоть стараются.

— Фрайфол изменился. — Решила всё же завязать я диалог с молчавшим Йоханом, продолжившим путь вместе со мной.

— Он стал ещё хуже, чем когда мы отбывали. — Недовольно обронил воин.

— Хуже?

— Да. Идёмте.

Йохан свернул с широкой улицы во дворы меж домов, впрочем довольно быстро выведя к другому оживлённому бульвару. Здесь мы остановились, слушая музыкантов. Барабанщик с волынщиком исполняли мелодию прямо посреди оживлённой улицы.

— Для чего мы остановились? Что ты хочешь показать?

— Таких, как те девочки и эти парни много. Так было и полтора месяца назад, когда отбыли к вам, но сейчас прогрессирует. С прекращением войны люди расслабились. Из отдалённых провинций фрайфолы стали населять города, из-за чего стало слишком много рабочей силы. Рабочих мест нет, а зарабатывать как-то надо.

— Как неожиданно… — Протянула я задумчиво. Стало понятно, почему во дворце столько людей.

— Сомневаюсь, что князь Алан расскажет вам, но болезнь городов сейчас — беспризорные дети. Это хорошо, если они как те девы что-то творят и продают или играют на инструментах как эти юноши, но не редко подростки могут навредить.

— Каким образом? — Йохан замялся. — Хорошо, допустим. Но подростки в целом уже взрослые, вполне могут помогать и работать?

— Да, раньше так и было. Но как и сказал, сейчас, когда нет войны нет и нехватки людей, потому молодым людям просто скучно. Они сыты, обуты и одеты.

Я иначе посмотрела на музыкантов. Стало вдруг не комфортно.

— Пойдём отсюда.

Мы продолжили прогулку по городу. Я больше не стремилась прийти именно к Лиру с Хелен, просто рассматривая обновлённые город. Иногда нас узнавали горожане. Кто-то учтиво здоровался, кто-то просто кивал издали.

Как-то незаметно улица опустела. Несмотря на то, что бульвар был по прежнему просторным, но люди спешили скрыться с него. Мне же было грустно. Кто бы мог подумать, что радость мира обернётся тошнотворным ощущением пресыщенности так скоро. Снег уже перестал падать, оставив только хмурое небо поздней осени.

Неожиданно мне в плечо что-то не сильно ударило. Я с удивлением посмотрела на след от снежка, разлетевшегося брызгами снега по плащу. Помедлив ещё мгновение, всё же смахнула остатки. В следующую секунду увидела новый большой снежный комок, вот только разбившись у моих ног из него вылетел и покатился камень. Я удивлённо обернулась в сторону, откуда он прилетел. На невысокой изгороди увидела парня лет девятнадцати нахального вида. Рукава чёрного кожаного жакета собраны в локте, на руках вместо полноценных перчаток или рукавиц митенки с открытыми пальцами, вельветовые плотные брюки заправлены в высокие сапоги с грубой широкой подошвой, волосы ярко-красного цвета криво обрезаны с одной стороны у самой головы с одной стороны и свисают зачёсанные на бок до самых ключиц с другой. Надменное выражение лица говорило о том, что парень и не думает раскаиваться. Более того, подобрав новый камень, он вновь начал облеплять его со всех сторон снегом.

Йохан среагировал быстрее меня. Пока я не особо понимая происходящее рассматривала юношу, воин обнажил меч и встал передо мной. Незнакомец на это хмыкнул и спрыгнул на дорогу. Подкидывая на ладони обманчиво безобидный снежок, он двинулся к нам.

— Что происходит? — Всё же нарушила я гнетущую тишину.

— Лучше бегите, княже, как всегда. — Усмехнулся незнакомец.

— Что? — Я недоумённо перевела взгляд с юноши на Йохана и обратно.

— Это наша земля.

Я резко обернулась на голос. Только тут заметила подходящих с разных сторон шестерых молодых людей, так же держащих в руках снежки. Обманчиво безобидно. Словно прочитав мои мысли, трое достали короткие ножи.

— Вы вздумали угрожать княжне?!

— Может княжне, а может бродяге, как знать… — Усмехнулся первый незнакомец.

— Ты забываешься, юнец. — Зло отчеканил Йохан. — Извинись перед княжной и дайте нам пройти.

— Мы — свободный народ и вольны делать всё, что пожелаем ровно так же, как вы вольны бросить свой народ.

— Если тебе есть что сказать, то говори прямо, а не прячься за недосказанностью. — Громко сказала я. Видимо это и есть те неприятности, что творит скучающая молодёжь. Сейчас жалела только о том, что оставила верный клинок в своих дворцовых покоях.

— А мы уже и сказали, сами не слушаете. Фрайфол — наша земля, а вам предлагаем сбежать.

— Фрайфол мой и княжна я, а не вы, с чего я должна бежать?

— Правитель Алан, а вы нам никто. Приезжаете и уезжаете, одних врагов отпускаете, других прощаете, потом и вовсе бросаете всех… Что княжна сделала для Фрайфола?

От обвинений я даже не нашла что сказать сразу. Тем не менее моё молчание было рассчитанно как ответ и беспризорники рассмеялись.

— А где были вы?! — Заступился Йохан. — Княжна билась и вела нас в бой, а за какой юбкой прятались вы?!

— На счёт юбки не знаю, но вместо воительницы сейчас мы видим только напуганную деву.

— Да любая шестнадцатилетняя дева будет храбрее вас, нападающих толпой на двоих! Даже моя бывшая служанка сделала для Фрайфола больше, чем любой из вас!

Такого унижения парни уже не выдержали и в меня полетел первый «снежок». Ожидаемо, Йохан легко отбил его мечом, но вот полетел второй и третий… К троим с кинжалами в руках присоединился и первый незнакомец, начав сужать круг, тем временем как остальные остановились поодаль делая новые каменные снежки. В открытом бою Йохан без труда убил бы их, но сейчас он старался и жизнь им сохранить, и меня обезопасить.

Первый из незнакомцев оказался самым проворным, ему всё же удалось не сильно поцарапать Йохана. Казалось бы мелочь, но дрогнувшая рука пропустила летящий камень, повлёкший за собой и последующий.

Стоять в стороне было уже откровенно глупо, потому первым делом обезоружила самого наглого — первого незнакомца. Главное наше с Йоханом упущение, что стояли близко, из-за чего теряли большую возможность манёвра. В отличие от нас, нападавшие не боялись навредить, что тоже не могло сыграть нам на руку. Пока у нас в голове билась мысль о том, что это просто зазнавшиеся подростки, эти «милые дети» совершенно не сдерживались в своих нападках, забрасывая камнями и нападая. Это было ещё более жутко, чем на поле боя наравне в Крэйволом.

Спасение пришло откуда не ждали. Я как раз сбила с ног первого из нападавших, как остальные замерли и попытались скрыться. Уже успела подумать, что приняли поражение, но в ногу одному прилетел клинок, что примечательно не мой, а второй рухнул на месте, запутавшись в метко брошенной кем-то верёвке. Увидев кого-то за моей спиной третий беспризорник попытались убежать, хотя после Йохана мог в лучшем случает отползти, но послышалось хлопанье крыльев и прилетевший крупный ворон уцепил юношу за одежду, оттягивая в противоположную сторону. Двое всё же смогли сбежать. Видя ужас на лицах беспризорников было боязно оборачиваться, но, судя по всему, этот кто-то на нашей стороне?

Воитель был похож комплекцией на князя. Та же гора мышц и огромный рост. Разве что волосы были пепельно-серые из-за изобилия седых. Лицо выражало уверенность, которую не мог поколебать даже не видящий белесый глаз. Единственный видящий чёрный же цепко следил за каждым. Подняв один из небольших кинжалов, воитель не целясь кинул в сторону. Послышался вскрик и убегающий зачинщик разбоя упал, со стоном держась за ногу. Ещё один небрежный взмах всё той же верёвкой и последний нарушитель покоя падает, так же запутавшись. Воин уверенно подобрал юношей за шкирку, как котят, собирая в кучу и усаживая примятое поле внезапного сражения.

— Йохан, дурень, твоя задача охранять княгиню, а ты на голодранцев размениваешься. — Беззлобно проговорил воитель, связывая беспризорников одним за другим. У продолжавшего скулить юноши он вырвал кинжал из ноги без грамма сожаления.

— А твоя — хранить град. Как видишь мы оба в пролёте. — Недовольно процедил сквозь зубы Йохан, тяжело дыша и держась за рёбра, где сквозь пальцы уже проступила кровь.

— Йохан, ты как? — я присмотрелась к старому знакомому.

— Да жив он, кнажна. Йохан, не ломай трагедию, не на спектакле.

— Я знаю вас? — Посмотрела в упор на незнакомого воина, закончившего связывать озлобленных беспризорников.

— Къяр, княжна. Воевал с князем с первых дней войны. Вам не присягал, потому что уже дал жест верности вашему отцу.

— Сейчас это хранитель главного града. — Дополнил ответ Йохан.

— Князь попросил. Здравы будьте.

Закончив пояснения, Къяр повёл изрядно помятую вереницу молодых людей прочь. Нам ничего не оставалось, как тоже медленно направиться во дворец, промывать раны.

Рассматривая в покоях своё отражение в зеркало чувствовала омерзение. По скуле опять разливался синий отёк, ровно как и по всему телу. За время войны было множество сражений и ни в одном в меня не закидывали камнями. Узкие редкие порезы и вовсе казались ерундой.

— Что будет с теми сорванцами, что чинят беспорядки?

Когда я отошла от шока на столько, что смогла выйти в люди, первым делом направилась на серьёзный разговор с князем.

— Высекут публично розгами.

— И всё?!

— А что ещё? Они фрайфолы, а значит свободные. Будь это те же крэйволы или даже герфельды — казнили бы не раздумывая и были бы правы, нам бы и слова не сказали…

— Но они напали на нас посреди улицы!! На меня!

Князь задумался.

— Можем в качестве исключения облить ледяной водой на морозе или посадить под арест на неделю, но сомневаюсь, что после этого народ станет любить тебя сильнее.

Я замолчала, не зная ни чем возразить, ни что предложить. Оказавшись в подобной ситуации впервые, пыталась вспомнить, как поступали в других государствах. В голову не переставая лезли только образы Крэйвола, где слугу могли высечь за любую оплошность, будь то разлитое случайно вино, не достаточно уважительный взгляд или поклон не по уставу. Как уважения добивались Партоломеи и Герфельд я не знала. Но главное отличие крылось именно в названии и статусе: одно дело слуги, другое — помощники. Но беспризорников нужно было срочно пресечь. Если они уже порождают смуту и раздор сейчас, спустя полгода после официального окончания войны, то что будет позже? Я не боялась потерять титул княжны, но позволить просто так забыть заслуги… Позволить людям забыть всех тех, кто пал? Неужели Бьёрг и Домар, как и остальные — пали напрасно? В такие моменты не хватало преданности Бранда… Вспоминая улыбку окровавленную улыбку барабанщика внезапно в голове прозвучало обращение Роберта: «Королева крови и мечей». Пусть будет так, раз народ не помнит иначе.

— Никакого ареста и розог.

— Ты так легко из простишь? — Удивился отец. Пока я молчала, размышляя, он уже отвлёкся от разговора, погрузившись в изучение бумаг с доносами. Возвращаясь к обсуждению, отложил в сторону перо и пергамент, где писал ответные письма.

— Ни в коем случае. Всех, кто напал сегодня — в ссылку в северные провинции в рудники. Как вариант, в родной край Бранда. Заодно передадут его матери мои соболезнования о кончине сына. Надо выказать ей почести, её сын пал героем…

— Тот край очень суров, а работа в рудниках тяжела, в такие места фрайфолы уходят только добровольно.

— Как и везде. Мы начинаем больше сотрудничать с другими государствами, а значит и сырья нужно больше. — Отец задумчиво молчал. Теперь уже он не знал что мне возразить. — Война длилась более трёх десятков лет.

— Тридцать три года, полтора из которых после твоего вмешательства. — С горечью уточнил князь.

— Сути не меняет. Мне искренне жаль, что люди привыкли уважать только позицию силы. К сожалению, все уже забыли как это — «Иначе». Если не остановить мятеж сейчас, то дальше будет только хуже. Я не для того добивалась мира, чтобы бояться ходить по улицам своего же княжества. Искренне надеюсь, что сражений ближайшие годы больше не предвидится, но нельзя допускать расслабления армии. Пост воителя должен быть элитарным, куда берут только лучших. Сомневаюсь, что уличные конфликты имеют место быть только в главном граде, так что пусть подобных «сорванцов» сразу высылают в рудники. Знаю, что даже на северных провинциях много разных специализаций. Гильдиям отдалённых земель тоже требуются руки, так что работа найдётся всем.

— «Свободные умирают свободными», — поддержал мои высказывания князь, процитировав лозунг Фрайфола, — поэтому мы предложим выбор: умереть от меча или добровольно пойти в ссылку. На десяток лет. Виселицу не предлагаю, всё же они «свои». Хм, а я, оказывается, в тебе ошибался… — Задумчиво протянул отец, внимательно смотря на меня. — Всё же ты не мягкая дева, ты — правитель…

— Надо закрепить это на постоянной основе. Ровно как и поставить воинов — стражников у ворот дворца. Пора меняться и менять княжество.

— Если хочешь, могу огласить распоряжение публично.

— Хорошо. Но пусть разнесут это известие, как указ княжны. Народ жаждал действий он их получил.

Утром следующего дня во дворец прибежала взволнованная и заплаканная женщина. В густых, но сейчас спутанных, каштановых волосах уже проступила первая седина, заношенная накидка когда-то коричневого цвета сейчас потеряла былой лоск, ровно как и простенького кроя тёплое платье. Только вставшие на службу стражники ещё не особо понимали, что от них требуется, а потому просто проследовали следом за женщиной, не задержав.

— Помилуйте, княже! Он же молодой ещё, наберётся ума дурень!

— Подробнее? — Я рассматривала женщину, уже догадываясь кто это и зачем она пришла.

— Яник, сынка мой… Он хороший! Одумается ещё… Не пускайте его в шахты!!

Женщина бегала глазами по присутствующим, ища поддержки то у меня, то у стражников. На звуки вышел отец.

— Что происходит?

— Князь Алан! — Тут же постаралась завладеть вниманием женщина. — Вы ведь уважаемы и почитаемый! Отпустите сына… Он исправится!

— А тебя ничего не смущает? — Изогнул бровь отец, кивнув головой на меня. Женщина всё же перевела взгляд на меня. Вместо пояснений я просто перекинула копну волос на другую сторону, обнажая ссадину на скуле, которую усердно прикрывала. Гостья охнула. Не найдя что сказать, она открывала и закрывала рот. Зато было что сказать мне.

— Мы фрайфолы, но «Это» не свобода. Это варварство и панибратство. Как быстро вы забываете заслуги монархов. Вы бы предпочли, чтобы толпы беженцев Крэйвола побежали к нам, снося всё на своём пути? А это бы непременно случилось, даже если бы Герфельд не тронул княжество. Или отойдём чуть раньше, под чьим началом воины захватили порт, обесточив противника?

— Но Герфельд…Вы…

— Герфельд… — Перебила я гостью, зло усмехнувшись. — На вашем чистом и непорочном Янике была угольно чёрная курта и ботинки. А знаете, как называется краска, из которой изготавливают такие яркие полотна, которые не выгорают даже под открытым солнцем? Это пигмент «кость жжёная». Жуткое название, но это один из красителей, привезённых с Герфельда. Идите домой, я вас отпускаю, вас не тронут. Только вас. Ваш сын нам такую возможность не дал. — Женщина замялась на месте, не зная, как поступить. — В окончание нашего разговора скажу, что я не такая злая, какой могу показаться. — Продолжила, пряча ссадину обратно за прядью волос. — Для сравнения, наши соседи повесили бы всех публично и оставили висеть ещё несколько дней, как назидание, что будет, в случае покушения на правителя. Но я не для того вас спасала от тирании белой королевы, чтобы поступать так же. Так что подите прочь.

Гостья сбежала ещё быстрее, чем пришла. Солдаты так проследовали следом, оставаясь за дверьми. Дождавшись, когда посторонние уйдут, позволила себе расслабиться и я. Мои губы задрожали, а по щекам потекли горячие слёзы. Отец как всегда понял меня без слов, позволяя уткнуться в свою широкую грудь.

— Но ведь я не тиран! Не была таковой раньше!!

Сказала вслух и только потом осознала, что кто-то дорогой уже говорил мне именно эти слова.